В огне рождённый

      Детство — та самая пора, когда у человека есть время, чтобы познать мир, понятия добра и зла, подготовиться ко взрослой жизни. Но для стран, чьи детские годы могут длиться столетиями, это время не так уж и отличается от остальной жизни, и главная разница лишь в том, что в детстве они слабее и уязвимее.       Персия не стал исключением и, как и многие, в раннем детстве был слабее большинства своих соседей. А будучи воплощением народа, что считал смерть лучше бегства, он и не думал о том, чтобы прятаться. Сложно сказать, как ему удалось выжить в таких условиях, может удача, может мистическая помощь, кто знает…       Шэхджэхэн был младшим из семерых детей в семье и редко видел своих родственников. Хотя возможно, у него были и другие братья и сёстры, и тогда в семье их было больше семи, но если так, то о них Персия не знал. Арьяварта к появлению младшего уже был значимой цивилизацией и имел множество детей и внуков. Будующие Нуристан и Дардские Племена жили высоко среди гор и почти никогда не спускались на равнины. Те же, кого греки называли Скифией и Сарматией, жили на севере и тоже имели слишком значительную разницу в возрасте с младшим братом, так что их дети были намного старше недавно появившегося дяди.       Единственные с кем Персия общался в детстве были сестра, которая появилась на свет несколькими столетиями раньше, и отец. Будущая Мидия относилась к брату, как к глупому ребёнку, которым он тогда ещё и был, но была единственной, кто всегда  готова помочь ему. А что до отца… Персия его боялся и считал жестоким. Этот мужчина, пусть возможно и правда считал своё поведение проявлением любви, но к детям своим был особенно жесток. За любое неповиновение был шанс подвергнуться пыткам, да и просто, если отцу было скучно, то тоже была такая возможность.       Огромным везением для Шэхджэхэна являлось то, что, как олицетворение, он большую часть времени должен был присутствовать в своём племени, причём желательно почаще «при дворе» своего вождя, хотя «двором» это можно было назвать с натяжкой, их племена всё же кочевые, как-никак. Нахождение рядом с правителем спасало его и от гнева отца, и от презрительных взглядов Нуристана, хотя из-за этого же он виделся с сестрой довольно редко.       Шли годы, Шэхджэхэн немного рос, и вот, когда ему внешне было почти восемь лет, его вождь заключил союз, который навсегда изменил жизнь юного воплощения. Был заключён военный союз с вождём соседних племён, воплощением которых была старшая сестра Персии, для совместного похода на запад, на города-государства Месопотамии.       Как оказалось, между землями, откуда пришли племена, и Месопотамией была не заселённая пустыня, что и стала пристанищем захватчиков, решивших не возвращаться назад на восток. Шэхджэхэн познакомился со своими западными соседями, Ашшуром, который стал тем, кто дал ему и его сестре названия, и Нумом, поразившей мальчишку своей красотой и богатством.       Правитель Ашшура, сразу поняв, что пришедшие могут быть опасны, довольно быстро смог перекупить их на свою сторону. И Шэхджэхэн, которого теперь называли Парсуа, стал относительно часто проводить время в доме Ашшура, в то время как Мадан жила восточнее и приходила реже, ведь её правители не были готовы отпускать своё олицетворение непонятно куда. Хоть мальчишка ещё не понимал смысла больших каменных домов, но постройки в столице приводили его в восторг своим величием и ему хотелось узнать больше о жизни нового союзника.       Сам же Ашшур оказался снисходителен к небольшому пришлому народу, часто рассказывал про свою культуру и соседей. Его могущество, и при том доброта и открытость, будто манили Шэхджэхэна. Тогда он был готов отдать, что угодно, чтоб иметь возможность называть Ашшур своим отцом. И тот единственный раз, когда этот могущественный мужчина называл его сыном, пусть вероятно лишь, чтобы скрыть приход племён с востока, он не забудет никогда…       Мальчик задумчиво сидел рядом со стеной, на которой красовался прекрасный барельеф, пытаясь понять, как же люди смогли сделать это, не уж то им помогли их боги? — Парсуа, подойди сюда, я тебя кое-кому представлю.       Заслышав знакомый властный голос, раздавшийся из зала, Шэхджэхэн сразу поспешил в сторону источника звука. В зале он увидел Ашшура, который его и позвал, и какую-то незнакомую девушку в красивых красных одеждах, приветливо ему улыбнувшуюся. — Нинвэ, знакомься, это Парсуа. — спокойным тоном произнёс мужчина и через секунду добавил, — мой сын.       В этот момент сердце мальчика забилось так сильно, как никогда прежде. Он не понимал зачем Ашшур так сказал, ведь это же враньё. Но несмотря на это, на душе от этих слов стало тепло и искренне хотелось, чтобы эта ложь стала правдой…       С Нумом, или как она просила себя называть Халтамти, у перса сложились странные отношения. Он воевал против неё на стороне Ашшура, но тем не менее, всегда считал, что так не должно быть. Она же тоже была добра к ребёнку, ведь знала, что он не виновен и не хотел тех войн, всему виной лишь решения правителей.       Шэхджэхэн врядли сможет называть тот момент, когда в неё влюбился, влюбился в первый раз… Мальчик понимал, что странно влюбляться в ту, с кем у тебя разница в существовании в двадцать веков, а внешне она старше лет на пятнадцать или больше, но поделать с собой ничего не мог. Перс надеялся, что она ответит взаимностью, хотя и понимал ничтожность своих шансов. Да и, в прибавок к разнице в возрасте, некоторые соседи называли её невестой Ашшура, говоря, что тот её скоро захватит и женится на ней, от чего ребёнку было лишь печальнее.       Мальчик шёл по жаре рядом с посевными полями, хоть изначально он и не планировал такого, но не смог отказать Нуму в предложении прогуляться. — Вы как всегда прекрасны, госпожа… — тихо говорил он очередной комплимент, уже далеко даже не двадцатый за их прогулку.       Но девушка лишь трепала его волосы, говоря, что он милый, как в прошлый раз… Как и всегда.       На новых землях Шэхджэхэн, как и его сестра, рос довольно быстро и всего за пол столетия стал выглядеть как шестнадцатилетний парень. Детство на новом месте закончилось быстро, но принесло намного больше воспоминаний, чем жизнь на землях, где перс был рождён…

И он никогда не забудет эти времена, ведь без них он никогда не стал бы тем кем является.