— Как же тут красиво! — восторженно замечает Нифа, откидывая ширму и выходя из кареты. Она бегло осматривается, любуясь убегающими вдаль улицами города.
— Наконец-то мы приехали, — потягиваясь, зевает Эмилия, лениво спрыгивая с подножки вслед за Райдан.
Девушка, вступив на родную землю и глубоко вдохнув родного воздуха, с трепетом принялась осматривать Каранес. К собственному удивлению она поняла, что совсем не узнаёт этот город: некогда широкие и полупустые улицы теперь являли из себя тесные оживлённые проулки, со всех сторон застроенные новыми каменными зданиями. Вдалеке виднелась городская площадь, на первый взгляд оставшаяся неизменной. Что сейчас, что девять лет назад она, будто яркий цветок, продолжает украшать собой центр города.
Когда порыв промозглого ледяного ветра пронёсся мимо группы военных, девушка поняла, что осень в Каранесе не изменяет себе — такая же пасмурная и хмурая. Она поднесла руки ко рту и сильно выдохнула, пытаясь согреть посиневшие от холода ладони.
— А погода здесь всегда одинакова, — набрасывая на плечи Эмилии плащ, угрюмо протянул Райнхарт. — И что мы здесь забыли?
Девушка, до побелевших костяшек пальцев вцепившись в плотную ткань, поджала губы. Она сама особо не понимает, зачем они здесь, но с момента возвращения за стены сердце неизменно просилось на родину.
— Я думала, что смогу узнать что-нибудь о матери, приехав сюда, — бросила она через плечо.
— Ты обыскала весь город после её пропажи, — покачав головой, мужчина подошёл ближе, загораживая своим телом девушку от пронизывающих потоков воздуха. — Я думал, что здесь нет мест, которые могли бы навести тебя на мысли о её местонахождении.
Эмилия, в который раз оглядевшись, с надеждой посмотрела на мужчину.
В её взгляде была такая мольба и грусть, что Райнхарт понял — он не сможет ей отказать.
— Ты хочешь проверить всё ещё раз? — спрашивает он, заранее зная ответ. Девушка торопливо несколько раз кивает.
Эмилия, подойдя к лошадям, достала из кармана и отдала извозчикам горсть золотых монет, отпуская их.
— Давайте мы поговорим в более тёплом месте, — стуча зубами, еле слышно мямлит Нифа, чьи губы уже посинели от холода.
Уговаривать никого не приходится — все соглашаются и скорым шагом углубляются в город.
Эмилия понимает, что совсем не помнит этих мест. Им приходится долгое время петлять по мелким улочкам и несколько раз спрашивать дорогу у редких прохожих, решившихся выйти в такой холод из своих домов. Те, завидя военную форму, не решались отказать и показывали верный путь.
— Пришли, — стоя у входа в небольшое кафе, расположенное недалеко от городской площади, проговорила Эмилия. Она сама порядком замёрзла, поэтому быстро подбежав, открыла дверь и влетела внутрь, сев за первый попавшийся столик. Все трое уселись на места и, заказав горячего молока, принялись отогреваться.
Эмилия же начала осматривать помещение. Кафе это маленькое, здесь едва помещаются несколько столиков. Освещение тут настолько тусклое, что кажется, будто его не меняли с самого дня открытия забегаловки. Но Эмилия любила, любит и будет любить это место. Оно навсегда отложилось в её памяти, как что-то настолько близкое, почти родное. Ведь это именно то самое кафе, в котором девять лет назад и состоялась её встреча с Райнхартом, после которой девушка решила связать свою судьбу с развед-легионом.
Она долго всматривается в небольшое окошко, расположившееся у противположной стены, и пропускает момент, когда им приносят заказ. Девушка делает несколько глотков горячей жидкости и широко улыбается. Она понимает, что действительно вернулась домой.
— С чего начнём? — прерывая затянувшуюся паузу, задаёт вопрос Нифа, лениво постукивая чайной ложкой по стенкам стакана.
— Я не знаю, — пожав плечами, отвечает Эмилия, игнорируя вопросительный взгляд Райдан.
Она действительно не знает. Место, где остались все её воспоминания о матери, давно разрушено и перестроено в здание для прибывших из-за стены Мария. У неё нет ни малейшего понятия, куда они могли бы пойти, чтобы хоть что-то узнать.
— Давай начнём с простого: что ты вообще знаешь о Мирай? — потягиваясь, задаёт вопрос Нифа. Эмилия кривит губы. Ей непривычно слышать это имя из чужих уст.
— Ничего, — уже менее уверенно отвечает она.
— Фамилию? Родителей? Где она родилась?
Эмилия отрицательно качает головой.
— Ни фамилии, ни родителей, ни места рождения, — мысленно загибая пальцы, перечисляет она. — Я знаю только её имя и место, где она служила. Всё.
Нифа, вздёрнув бровь, несколько секунд вглядывается в лицо подруги, будто пытаясь найти подвох в её словах.
— Вы тоже не знаете, генерал? — недоверчиво спрашивает она.
Тот также отрицательно качает головой.
— Мирай никогда не рассказывала о себе, а мы и не спрашивали. В большинстве своём у разведчиков тяжёлое прошлое, поэтому многие просто предпочитают не рассказывать то, что может напоминать им о нём.
Нифа соглашается, бросая взгляд на Эмилию, как на яркий пример такого военного. Она скрещивает руки на груди и опускает голову, обдумывая ситуацию.
— Если ты родилась здесь, в Каранесе, то узнать твою фамилию не составит особого труда, — тянет Нифа, взяв стакан в руки и сделав очередной глоток. На немой вопрос девушки, она поясняет: — Когда на свет появляется ребёнок, мать, отец или опекун должен «подтвердить» его существование. Этим занимается церковь. Они создают так называемую «метрику» и также записывают в церковные книги всё о ребёнке — имя и фамилию, год и место рождения, родителей или опекунов. Обычно делают три таких документа: первый отдают на руки, как подтверждение личности ребёнка, второй оставляют в церкви, помещая в архив города, а третий отправляют в столицу, где она учитывается при ежегодной переписи населения. Строчка с фамилией является обязательной, и даже если у ребёнка нет родителей, то он получает либо фамилию опекуна, либо ему её присваивают.
— Откуда ты столько знаешь? — в изумлении Эмилия даже приоткрыла рот.
— Я училась при церкви. Там был отдельный урок, посвящённый её деятельности, — пожав плечами, ответила Райдан. — Однако эти данные не так легко получить. Доступ в архив есть только у служителей церкви. Другие же могут им воспользоваться в случаи острой необходимости, которую ещё надо будет доказать.
Эмилия глубоко вздыхает. В её голове уж было зародилась надежда узнать хоть что-то о себе и своей семье.
— А если генерал попросит? — бросив взгляд на мужчину, внезапно начала она.
— Думаю, что это возможно, — Нифа закивала головой.
Эмилия обернулась, смотря прямо на Райнхарта. У неё в глазах вновь поселилась надежда, сквозь которую она не смогла увидеть подрагивающие губы мужчины.
— Хорошо, — нервно протянул тот.
Услышав ответ, Эмилия вскочила с места и, бросив на стол одну золотую, побежала к выходу, попутно подгоняя остальных. Девушка, не обращая внимание на удивление в глазах Нифы, подбежала к первому попавшемуся прохожему, который любезно объяснил, как дойти до церкви.
Оказавшись перед каменным строением, огороженным высоким забором, Эмилия сильнее подталкивала Райнхарта вперёд, прося идти быстрее. Зайдя на территорию храма, она невольно восхитилась. Ей показалось, что это место, будто отделившись от остального мира, существовало вне его. Пышный, раскинувшейся сад, со всех сторон заполненный благоухающими яркими цветами, совсем не вписывался в тусклую осеннюю атмосферу этого города.
Оказавшись у двери, она подтолкнула Райнхарта, и тот, глубоко вздохнув, поднял руку, готовясь постучать.
— Чем могу помочь? — на порог вышла девушка, полностью одетая в чёрную длинную рясу. Её голос был будто насквозь пропитан мягкостью и добротой настолько, что Эмилия даже захотела попросить её сказать ещё что-нибудь.
Райнхарт молча достал из кармана свёрнутую в несколько раз бумажку и передал её девушке.
— Нам надо попасть в архив. Срочно, — стараясь держать голос ровным, произнёс он.
Девушка несколько секунд всматривалась в написанное и после, широко улыбнувшись, отошла от двери, пропуская военных внутрь.
Для Эмилии это необычный опыт — она впервые в храме. Мысленно отметив, что снаружи здание выглядело намного ярче, она поспешила за мужчиной.
— Подождите здесь, — указав на скамейки, стоящие в углу комнаты, сказала девушка.
Эмилия и Нифа присели, наблюдая, как та исчезает в проёме другой комнаты вместе с генералом.
Ждать приходится долго. Эмилия успевает мысленно повторить историю создания стен и материнские рассказы о церкви, прежде чем вновь приходит Райнхарт. Он выглядит как-то измученно, но Эмилия пропускает это мимо глаз, направляясь вглубь храма.
— Записи за восемьсот двадцать четвертый год в самом конце архива, — поднимая руку, указывает девушка — та самая, что открыла им дверь.
Эмилия не слышит слов удивления Нифы и, пропустив просьбу Райнхарта подождать, оказывается у заветных полок. Она бегло водит пальцем средь множества бумаг, пока не находит небольшую папку, лежащую почти на самом краю полки.
—
Эмилия Майер, — ведя пальцами по полустёртым буквам, будто пытаясь ощупать их, вслух говорит она.
Из-за её спины выглядывает Нифа, нависая над плечом девушки, она также удивлённо рассматривает папку. У Эмилии дрожат руки. Она медленно вынимает несколько листов, осматривает их.
—
Эмилия Майер, 824-го года рождения, г.Каранес. Родители: Мирай Майер, 800-го года рождения, г.Каранес. Отец: … — Эмилия почти вплотную подносит бумагу к лицу, пытаясь прочесть едва различимые буквы. —
Какой-то Брауэр, 795-го года рождения, г.Джинай, — её руки предательски ослабевают, и папка с глухим стуком падает на пол. Она оборачивается в сторону стоящего в проходе мужчины и дрожащим голосом произносит: — Брауэр… Так ведь тебя зовут… Райнхарт Брауэр.
***
Эмилия с первой встречи с Райнхартом ни разу не интересовалась откуда он, из какого рода, его прошлым. Она всегда думала, что всё это настолько личное, что лучше пусть тот сам расскажет при случае.
Эмилия всегда знала фамилию мужчины. Ещё в первый день увидела надпись под отличительным знаком разведки у него на куртке. Но после никогда и не вспоминала этого. Для неё он всегда был просто Райнхарт.
— Я догадывалась, что ты был не просто другом моей матери, — рассматривая нагромождение каменных зданий, шепчет сама себе Эмилия, вздрагивая от внезапного порыва холодного ветра.
«Прежде чем ты себе что-то надумаешь — скажу сразу, что я не твой отец. Твоего отца звали Леон Брауэр. Он мой младший брат» — в который раз прокручивая в голове слова мужчины, Эмилия схватилась за только недавно зажившую руку.
По прошествии нескольких месяцев она уже почти не болела, но сейчас девушка отчётливо чувствовала, что та вновь начала несильно покалывать.
— Генерала вызвали на службу. Он уехал, — подойдя к девушке, сообщила Нифа.
Эмилия кивнула. Она повторно окинула взглядом место, где прежде располагался её дом и, повернувшись, пошла в сторону уже ждущий кареты с лошадьми.
— Пока-пока, — помахав рукой, прошептала девушка, скрываясь за ширмой повозки.
— В такое время вылазок не будет, — внезапно начала разговор Райдан, придвигаясь к Эмилии. — До следующего лета, наверное. Зима обещает быть холодной. Лошади не смогут нормально работать в таких условиях. Мы будем постепенно очищать территорию в пределах стены Мария, ходить в тренировочные походы на выносливость. А ещё!..
Дальше Эмилия не слушала. Она достала из кармана блокнот и, недолго повертев его в руках, открыла на страницы, низ которой всё ещё украшала
та самая надпись.
«Первая дверь открыта. Ведь так, мама?» — думала она, поднося карандаш к бумаге.
849 год.
10 октября.
Меня зовут Эмилия. Эмилия Майер. Я родилась и выросла в Каранесе.
Моего отца зовут Леон Брауэр, он родом из города Джинай. Мёртв.
Мою мать зовут Мирай Майер, фамилию я получила от неё. Родом из города Каранес. Пропала без вести.
Моего дядю зовут Райнхарт Брауэр. Он мой ближайший родственник и… Он жив.
Конец записи.
