Точка соприкосновения

— И зачем мы здесь? — хмуро спросила Оливия, когда Пятый остановил машину возле маленького уличного кафе.       Первые полчаса после телепортации Броуди словно выпала из жизни. Оказавшись в автомобиле, на котором они приехали, девушка словно отключилась, впав в прострацию. Она даже не заметила, как они снова оказались в городе. — Обедать, — ответил Пятый. — Я не голодна, — вздохнула девушка. — Ты и крошки в рот не взяла с утра, не говоря уже об ужине, — сообщил мальчик, заметив лёгкое удивление на лице своей спутницы. — В нашем доме ты можешь обхитрить кого угодно, кроме меня. Потому что я очень внимателен к деталям.       Броуди решила не отказываться от обеда. В конце концов ей и впрямь требовались силы для следующей остановки в виде квартиры, а точнее того, что от неё осталось.       Они вошли в полупустой прохладный зал. Присев за выбранный Пятым столик — рядом с окном. Олли открыла принесённое официантом меню. Она принялась переворачивать страницы, кажется, даже не заостряя внимание на блюдах. — Ну хватит, — Пятый выхватил меню, и Броуди округлила глаза в непонимании. — Сама расскажешь или придётся вытягивать по слову? — в его голосе звучало раздражение. — Нечего тут рассказывать, — ответила она. — Повторюсь ещё раз, — нетерпеливо вздохнул Пятый. — Я очень внимателен к деталям, Оливия.       От нервного напряжения Олли застучала пальцами по столу. Ей не очень хотелось отмалчиваться, в точности, как и что-либо объяснять. Она хорошо понимала, что их семья была такой же, как и большинство других — неидеальной. С множеством скелетов в шкафу, которые были старательно спрятаны от чужих глаз. — Вся эта история с Реджинальдом Харгривзом вызвала у мамы что-то вроде… посттравматического синдрома. Ей предлагали психотерапевта, очень хорошего, из частной клиники, но она отказалась. Говорила, что это нерациональные траты и человек должен справляться с подобным сам, но поступала она совершенно иначе. Всем приходилось делать вид, будто ничего не произошло, но я часто забывала об этом. Любое слово, связанное с Академией Амбрелла, доводило маму до слёз, а отец страшно ругался, принимая активное участие в этой игре. Вот и нам приходилось подыгрывать, — подытожила она. — От прошлого не убежишь и не спрячешься, — рассудительно произнёс Пятый. — Знаю, — согласилась Олли. — Жаль, что работает это не со всеми.       Броуди рассказала не так много, но Пятый заметил, что в её глазах впервые за утро появилась ясность. Он вернул ей меню. — Пятый. — М? — юноша отозвался на автомате, не отрывая взгляда от кофейной карты. — Спасибо, что спросил. Я редко делюсь этой информацией с кем-то. — Полагаю, наши семьи не такие уж и разные, — ответил он.       Несмотря на то, что настроение Оливии стало значительно лучше, есть по-прежнему не хотелось. Но во избежании дополнительных проблем, она заказала сырный суп и кусочек чизкейка, чтобы в желудке было хоть что-то.       Пятый выбрал эспрессо без сливок и мясной салат. По наблюдениям Оливии, этот странный мальчик предпочитал строгость во всём: в одежде, в выборе еды, в разговорах. Она постепенно убеждалась в его психологическом возрасте.       Когда официант принёс еду, Оливия почувствовала предательское урчание в животе. Запах свежего блюда внезапно обострил голод.       Однако, обеденная трапеза едва ли не нарушилась с появлением Диего. Он влетел в зал, будучи явно сердитым, и, подойдя к нужному столику, схватил Пятого за шиворот пиджака. — Ну, и какого чёрта ты угнал мою машину?       Пятый тут же исчез из рук рассерженного брата, оказавшись за его спиной. — Ты бы никогда не одолжил её мне, попроси я об этом заранее, — беззаботно ответил Пятый. — Идиот, вас могли оштрафовать! По твоему несовершеннолетний подросток за рулём — в порядке вещей?! — он схватил столовый нож, собираясь воткнуть его в деревянную поверхность стола. — Диего, не надо, это общественное место! — в разборку вмешалась Оливия.       Она заметила, как к ним стремительно направлялся администратор в чёрном костюме. Потому ей хотелось избежать проблем. — Просим прощения, у вас всё в порядке? — спросил мужчина, недоверчиво косясь на Диего. — Да, ничего смертельного, — поспешила объясниться Оливия. — Этот человек создаёт вам дискомфорт? — вновь уточнил администратор. — Всё в порядке, этой мой брат. Доставлять друг другу дискомфорт — это у нас семейное, — ответил Пятый с натянутой улыбкой.       Когда администратор оставил их в покое, Пятый уселся за стол, вернувшись к салату. — Я всегда говорил, что твоя вспыльчивость не приводит к хорошему, — мальчик не удержался от комментариев. — Так зачем ты приехал? — Юдора просит привезти Оливию на допрос. — Чем чаще я буду появляться на допросах, тем ближе мои шансы оказаться в сумасшедшем доме, — ответила Броуди. — С чего бы? — Диего недоумённо нахмурился. — С того, что это необычное убийство, — пояснил Пятый. — Вряд ли кто-то поверит в то, что Сэмюэля Барнса убили агенты времени.       Номер Два по-прежнему не понимал, о чём идёт речь. Но предпочёл обойтись без дополнительных вопросов, догадываясь, что ответа ему не видать. — Полиция провела обыск квартиры утром, но всё безрезультатно, — продолжил он. — А мы как раз туда и собирались, — сообщила Оливия. — Послушай, Диего, — Пятый обратился к брату, — будет лучше, если твоя подружка-детектив закроет дело, обставив всё как несчастный случай. — Пятый, не будь таким тупым, — не выдержал мужчина. — Если это несчастный случай при бытовых обстоятельствах, то куда по-твоему делось тело? — И впрямь, — согласилась Оливия. Она совсем забыла про это. — Ладно, — неохотно согласился юноша. — Проникнем в квартиру, а затем вы вдвоём отправитесь на допрос.       Диего кивнул, удовлетворённый планом действий. — Один вопрос, — Оливия посмотрел на Второго. — Как ты нас нашёл? — Я установил GPS-датчик в бардачке. — он покосился на брата. — Угонишь ещё раз — не доживешь до юбилея, понял?

***

      После допроса у Юдоры Пэтч Оливия вернулась в поместье. Вопросы детектива были все, как один. И на каждый из них Броуди давала односложный ответ. Радовало лишь то, что в ближайшее время на её карте обещала оказаться не маленькая сумма со страховой выплатой.       Однако, была ещё одна деталь, которая весьма порадовала Пятого. Среди менее повреждённых участков квартиры им удалось найти нечто, похожее на рабочий дневник Сэмюэля. Номер Пять решил, что именно эта вещь поможет воссоздать целостность произошедшего.       Но каким бы продуктивным не был уходящий день, Оливия чувствовала тоску. Дневные разъезды занимали её, отвлекая от плохих мыслей, но она понимала, что вечер неминуем. Поэтому, она сидела на кухне в одиночестве, выпивая вторую чашку чая. Напротив неё сидела Грейс, улыбаясь яркой механической улыбкой, как и утром. Она расспрашивала Оливию о прошедшем дне, но это не прибавляло настроения. Броуди понимала, что эта женщина не являлась живым собеседником.       Когда кто-то хлопнул дверями в гостиной, Грейс выбежала из кухни со словами: «Проверю, кто там». Через минуту Олли удалось расслышать голос Пятого. Он бросил короткое: «Спасибо, я не голоден» на предложение Грейс об ужине, и, судя по шагам, направился наверх.       В этот момент в голову Оливии закралась мысль о том, что Пятый мог бы оказаться хорошим собеседником. Мысль эта была настолько резкой, что девушка немного смутилась, но не решилась отступать. В конечном счёте, им предстояло стать кем-то вроде коллег, и чтобы этот момент прошёл без шероховатостей, девушке хотелось отыскать общий язык.       Олли поднялась на второй этаж, голос Пятого из комнаты звучал достаточно громко, из-за чего складывалось ощущение, что мальчик с кем-то разговаривает. Прислушавшись, она поняла, что его речь скорее похожа на монолог с воображаемым собеседником. — Что за… — она потёрла висок, пытаясь понять, с кем беседует мальчик. Но чем лучше она вслушивалась, тем чётче понимала, что второго человека в его комнате нет.       Помявшись ещё минуту, Оливия постучалась в дверь. — В чём дело? — прилетел не самый дружелюбный ответ. — Я войду, если разрешишь, — Броуди приоткрыла дверь. — Что тебе нужно, Оливия? — Пятый уставился на девушку. Судя по всему, он не был в восторге от её вечернего визита. — Ничего серьезного, я просто хотела… — она замешкалась, обратив внимание на женский манекен, который лежал на кровати, рядом с мальчиком, — хотела поговорить. — Если твой разговор не несёт в себе ничего серьезного, это может подождать до утра, — категорично заявил Пятый, приобняв манекен свободной рукой. — Зачем тебе манекен? — вопрос сам вырвался из её рта. — Доброй ночи, — юноша исчез с кровати и тут же оказался напротив Олли, заставив зажмуриться её от яркой голубой вспышки света. Он захлопнул дверь изнутри и щёлкнул замком.       Оливия опешила. Образ Пятого, в обнимку с манекеном, до сих пор стоял перед глазами. И это зрелище совсем не выглядело нормальным. Либо Пятый был ненормальным, либо имел нездоровый фетиш на неодушевлённые предметы. Во всяком случае, гадать над этим было бессмысленно.       Догадавшись, что Пятый отказывается идти на контакт, Оливия решила, что в этом доме существует лишь один человек, который нуждался в компании ничуть не меньше, чем она.

***

      Когда Оливия мрачной тенью застыла на пороге его спальни, Клаус обрадовался. Он отлично понимал её внутреннее состояние, а потому не спешил злорадствовать. В какой-то мере Клаус даже завидовал. Он был уверен, что через пару дней девушка придёт в себя и добровольно откажется от его компании. Клаус не был дураком в подобных вопросах и отлично понимал, почему он — Хочешь, выпьем чего-нибудь? — предложил он, услужливо протягивая ей самокрутку. На этот раз в ней был табак. — Да, — ответила Броуди. — Я бы предложил сходить в одно крайне веселое место, — Клаус мечтательно потянулся, — но тебя не пропустят, потому что ты ещё ребёнок. Не такой, как Пятый, но всё же маленькая. Поэтому, придётся разорить запасы старины Реджи. Ему-то они точно не пригодятся.       Оливия редко пила. В частности, это были лёгкие напитки по типу эля или фруктового пива, а иногда — коктейли из вермута и ананасового сока в отношении 1:3. Потому она изрядно занервничала, когда Клаус вернулся с тремя бутылками крепкого алкоголя. — Джин, текила, виски, — перечислил Номер Четыре, выставляя на стол бокалы. — Пробовала что-нибудь из этого? — Нет, — ответила она. — Господь, чего же ты не сказала раньше! — ахнул Клаус. — Пить в чистую что-либо из этого — верный путь к отключке после четверти бокала. — Думаю, я была бы не против отключиться, чтобы ни о чём не думать. — Этого можно достичь и без отключки, — Клаус лукаво улыбнулся.       Этот вечер стал первым для Олли в познании крепкого алкоголя. Джин с апельсиновым соком, немного текилы и немного виски, который показался ей самым неприятным из всего репертуара. Девушка ощущала, как тело слабеет, как всё вокруг становится размытым и нечётким. Однако ясность ума до сих пор была при ней, несмотря на проблемы с координацией.       Клаус был пьян ничуть не меньше. Находясь в подобном состоянии, ему хотелось внимания больше обычного. Поэтому он то и дело жался к Оливии, которая, к его радости, не выражала протестов. Он знал, насколько жалким выглядел со стороны, но ничего не мог с собой поделать. Желание в отдаче со стороны других следовало за ним с юности, превосходя по своим масштабам любовь к наркотикам. — Странно это всё, — заговорила Олли. — Такое чувство, будто за эти два дня я стала совершенно отрешённой. — Неужто аура нашей семейки так на тебя влияет? — хихикнул Клаус. — Нет, не уверена, — Броуди покачала головой. — Вы стали старше, нашли себя, прошлое осталось в прошлом, наверное…       Клаус поднял голову с её плеча и рассмеялся. Этот смех был неискренним, он был грустным и трагичным. — За все эти годы, прожитые по-отдельности, ни один из нас не стал счастливее. Ничего не изменилось. Только некоторые нашли повод для самовыражения, чтобы не выглядеть так ущербно. — Но как же Элисон, Ваня? — Оливия удивилась. — Одна написала бестселлер, вторая — стала популярной актрисой. Разве это не приближает их к счастью? — Их творчество — всего лишь отдушина от прошлого, — как-то грустно подытожил Клаус.       Этот разговор вновь заставил его тосковать. Он вздохнул и опрокинул остатки виски из бокала. Опьянение и эмоциональная взвесь дали знать о себе, когда Клаус потянулся к Оливии с явным намерением поцеловать. — Нет, Клаус, — Броуди мягко остановила его действия. — Я не смогу ответить тем же. — Прости, — Четвертый виновато улыбнулся и пересел на кровать.       Он был готов к тому, что Олли уйдёт — его действия вполне могли её обидеть. Но вместо этого она уселась рядом и неуверенно притянула его к себе. — Я не смогу заменить Сэма, — как можно аккуратнее произнесла девушка. — Знаю, — согласился Номер Четыре. — Но я так скучаю по нему, каждый день, как будто… он сбежал только вчера.       Олли промолчала. Эти разговоры заставляли печалиться вдвойне, а не забываться.       Меньше всего ей хотелось вызывать привязанность, будучи единственной, кто напоминал Клаусу о некогда любимом мальчишке. И интуиция подсказывала, что это уже произошло.