— Оливия, просыпайся.
Услышав этот требовательный голос, Олли прикрыла голову одеялом и перевернулась на другой бок.
— Видел время? — проворчала она, негодуя раннему пробуждению.
— Девять часов, три минуты, если это о чем-то говорит, — ответил Пятый, постукивая носком туфля по полу. — И у нас нет времени на то, чтобы спать до поздна.
— Господи… — заныла Броуди, раскрывшись по шею.
— Не встанешь сама — я заберу это одеяло, — предупредил Номер Пять.
— Я сплю в белье, это нарушение моих границ, — ответила Олли. Судя по безмятежному тону, девушку мало волновало, что Пятый мог увидеть её без одежды.
— И чего я там не видел… — покачал головой юноша.
— В том то и дело, что ничего, — сказала Олли. Она укуталась в одеяло и уселась на кровать.
— Мне пятьдесят восемь лет, не забывай об этом, — хмыкнул Пятый.
— И все же, могу поспорить, у тебя ни разу не было женщины, — Оливия не смогла промолчать, поделившись своей мыслью.
— Мы коллеги, не забывай от об этом, — сообщил мальчик. — Обсуждение личной жизни друг друга противоречит нашему кодексу компетентности.
Олли закатила глаза — сухие ответы Пятого, как обычно, подтверждали его возраст.
— Дай мне пятнадцать минут, — сказала Броуди.
— Я буду ждать внизу.
Пятый исчез из спальни и девушка откинулась на подушку, сделав тяжёлый вздох. Впервые за несколько дней в поместье у неё было хорошее настроение, а покидать тёплую кровать совсем не хотелось. Но общая цель побуждала сделать усилие над собой и дойти до ванной, чтобы умыть лицо и причесать волосы.
— Что ж, выспимся сразу, как только разберёмся с этим дерьмом, — процитировала она Пятого, выскользнув из-под одеяла.
Олли спустилась вниз спустя назначенное время — пятнадцать минут, и была одета по всей строгости. Наряду с одеждой, девушка добавила в образ ещё пару деталей: она собрала волосы в высокий пучок, и накрасила губы алой помадой. Последняя деталь образа подчеркивала её цвет волос, из-за чего те казались ярко-огненными.
Вместе с Пятым за столом сидела и Элисон. Увидев Оливию, она восхищённо округлила глаза и произнесла:
— Шикарно выглядишь!
— Спасибо, — девушка улыбнулась. — И это твоя заслуга. Вчерашние покупки очень пригодились.
— Неужели появился повод? — Элис тут же взглянула на Пятого. — Ты что-то затеял?
— Мы собираемся отправиться к Куратору, — ответил мальчик, добавив в кофе сахар. — Это часть моего плана.
Немногословность Пятого дала понять Элисон, что лишние вопросы были ни к чему. Вместо этого она предпочла продолжить завтрак.
— Будь добра, распусти волосы и сотри эту яркую помаду, — строго произнёс Пятый, взглянув на Броуди, когда она присела за стол.
— Ты ничего не говорил про ограничения в макияже и причёске! — возмутилась Олли.
— И надень что-нибудь сверху, — добавил он, проигнорировав её слова.
Элисон, ставшая невольной слушательницей их диалога, тихо усмехнулась.
— Да что в этом смешного? — раздражённо спросил Номер Пять и импульсивно шлёпнул ладонью по столу. — Я лишь пытаюсь сделать так, чтобы Оливия не привлекала лишнего внимания!
— Ты и правда думаешь, что верхняя одежда и отсутствие макияжа сделают её менее привлекательной? — хмыкнула Элисон.
— Господи! Вы, женщины, просто невозможные, и усложняете даже самые простые вещи! — Пятый откинул голову назад, демонстрируя своё раздражение.
Оливия переглянулась с Элис и сказала:
— Я согласна на волосы и пиджак. Помада остаётся.
— У меня как раз есть подходящий удлиненный жакет, — улыбнулась Третья.
Когда завтрак был закончен, Пятый вкратце изложил план, которому следовало придерживаться Оливии. Наказ был простым: Олли не следовало задавать Куратору сторонних вопросов, упоминать о Сэме и их родстве и спрашивать про Апокалипсис. Также, Пятый придумал незаурядную легенду для отвода глаз.
— Ты — администратор отеля Далласа, где я жил в шестьдесят третьем, — начал мальчик. — Ты сирота, твои родственники из Аризоны бросили тебя на произвол судьбы, как только ты стала совершеннолетней. Поэтому ты приехала в Даллас, чтобы заработать.
— Не думала, что администратор в отлеле — прибыльная профессия.
— Одна из самых прибыльный в шестидесятые, особенно, в отеле «Виктори».
— При каких же обстоятельствах мы с тобой познакомились в шестидесятых?
— Столкнулись на ресепшене поздним вечером. До тебя домогались богатые постояльцы и мне пришлось их отвадить. Я предложил выпить кофе, ты поделилась своей историей и мне стало тебя жаль, после чего я пообещал тебе безопасную работу.
— Не знала, что ты умеешь испытывать жалость к администраторам-сиротам, — усмехнулась Оливия. — Уверен, что эта история звучит правдиво?
— Уверен. Если Куратор изъявит желание к личному разговору с тобой, общайся с ней непринужденно и делай вид, что тебе очень нужна эта работа, — добавил Пятый. — Всё остальное я скажу сам.
— Идёт. Надеюсь, я не провалюсь в первый же день.
Пятый взял Оливию за ладонь и они переместились. На этот раз, девушка попала в пятидесятые, о которых слышала лишь со слов покойной бабушки.
Они стояли в большом саду напротив здания, которое напомнило Броуди более компактную и сдержанную по деталям версию Белого дома. Вокруг ходили люди в одинаковых форменных костюмах: темное синие пиджаки с треугольными воротниками и, в зависимости от пола, такого же цвета юбка или брюки.
— Это — штаб-квартира Комиссии времени, — пояснил Пятый. — Половина тех, кого ты видишь — всего лишь пешки, которые занимаются рутиной. Главный фундамент этой организации — агенты, которые попадают в разные эпохи и контролируют хронологию и защищают временную линию.
— Ты был таким же?
— Да. Могу поспорить, это была худшая работа, которой я занимался.
Они вошли в просторный холл, заполненный большим количеством рабочих. В этот момент Оливия почувствовала сильную неуверенность от обстановки вокруг. Она схватила Пятого за локоть, дабы ненароком не угодить в толпу незнакомцев.
Наконец, они добрались до кабинета с позолоченный табличкой. На ней, чёрными буквами, была выгравирована надпись «Куратор».
— Ждала? — спросил Пятый, войдя в кабинет.
— О-о-о, я как раз приготовила кофе! Твой любимый, колумбийский, — улыбнулась женщина. — Постой-постой, а кто это чудесное создание за твоей спиной?
Куратор, кем являлась владелица кабинета, не вызвала доверия у Олли. Её вежливость выглядела искусственной, а широкая улыбка говорила о том, что за ней скрывалось что-то плохое. В голову Броуди тот час закрались мысли о брате, внутренний голос настойчиво твердил: «Это она убила его, она убила Сэма».
Но Оливия улыбнулась в ответ, сумев сдержать себя в руках.
— Это — Оливия, — сказал мальчик. — Я рассказывал о ней при встрече. Не удивлён, что ты пропустила всё мимо ушей.
Броуди мысленно произнесла «вау», наблюдая за тем, как ловко Пятый заговаривал зубы бывшему работодателю.
— Присядьте, — голос Куратора резко сменился на раздраженный.
Они присели. Куратор внимательно оглядела Оливию, после чего тут же перевела взгляд на молодого человека.
— Пятый, кажется, мы договорились о том, что посторонние люди не должны знать о том, чем мы занимаемся. И сейчас ты нарушаешь устав. Ко всему прочему, эта девушка вряд ли является твоей семьёй.
— Сбавь обороты, — расслабленно ответил мальчик, откинувшись на спинку стула. — Помнится, тебе требовались работники в архив, не так ли?
— Детка, — Куратор натянуто улыбнулась, обратившись к Олли, — ты не могла бы подождать в коридоре ровно пять минут? Нам с Пятым нужно немножечко поговорить без посторонних ушей.
Броуди взглянула на Пятого и тот коротко кивнул, после чего она удалилась из кабинета. Обстановка в кабинете здорово её напрягала. Она скрестила пальцы на руках по глупой детской привычке, чтобы ничего не ухудшилось.
Пятый остался наедине с Куратором. Он видел её нескрываемую злость, а потому решил придержать позиции.
— Кто она? — прозвучал повторный вопрос.
— Администратор отеля в Далласе. Там, где я жил.
— Объясни мне, Номер Пять, — она вышла из-за стола, остановившись у мальчика за спиной и опустив руки на его плечи, — с каких пор я должна принимать на работу каждого желающего?
— Не будь стервой хотя бы раз, — спокойно произнёс он. — Эта девушка сирота. Каждый раз ей приходится терпеть домогательства богатых зажравшихся свиней и брать дополнительные смены. Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к подобному. Поэтому, позволь осесть ей тут хотя бы на время.
— Только посмотрите на него, — усмехнулась Куратор. — Я думала, тебе плевать на всех, кроме себя. Ты удивляешь меня при каждой встрече, Пятый, и это совсем не комплимент.
Она обошла круг по кабинету и остановилась возле подоконника.
— И что шестидесятилетний старик нашёл в юной девушке?
— Можешь считать, что я отношусь к ней, как к дочери.
— Ох, правда? — Куратор наигранно засмеялась. — И даже твоё пубертатное тельце позволяет спокойно жить, когда она находится рядом?
— Ты перегибаешь, — Пятый наклонил голову на бок, упустив колкий комментарий. — А со своим телом я разберусь сам, можешь не волноваться.
Женщина наклонилась к его уху, ухватив за плечо, и тихо произнесла:
— Узнаю, что ты затеял свою игру — не оставлю от вас обоих и живого места, понял? А теперь, можешь звать её обратно.
Оливия вернулась в кабинет, Куратор встретила её улыбкой.
— Пятый, проводи нашу новую гостью на инструктаж, — скомандовала женщина, — а после отправь в архив и расскажи о том, чем она будет заниматься.
— С удовольствием, — улыбнулся Пятый.
***
Небольшое помещение, оборудованное под импровизированный кинозал с проектором, было полупустым. На первых рядах сидело несколько молодых людей, Оливия и Пятый расположились сзади.
— Ну, что она тебе говорила? — спросила Броуди. Она по прежнему была взволнована.
— Буду честнен, — начал мальчик, — она что-то подозревает. Думаю, нам стоит обойтись без фокусов хотя бы в этот день.
— Ч-ч-ч! — прилетело замечание с первого ряда.
Пятый перешёл на шепот.
— Вот что: мой отдел находится прямо над архивом. Я загляну к тебе на обеде. Обычно, в такое время там пусто, и мы сможем поискать отчёты Сэма без посторонних глаз.
Когда инструктаж подошёл к концу, Оливия отправилась на своё рабочее место. Её встретили две женщины, которые, к удивлению Броуди, совсем не интересовались историей её появления в организации. Девушку отвели к высокому стеллажу, возле которого стояла лестница. Стеллаж был заполнен сотнями полочек с наименованием конкретного года. Они шли в порядке увеличения, на самой нижней была надпись «2018».
— Судя по всему ты новичок, — произнесла одна из временных наставниц. — Поэтому первые пару дней будешь разбирать мусор и сортировать действительные документы. Моё имя Стефана Бартон.
Она открыла нижнюю полку, в которой находилось двенадцать коробок, и вытащила одну.
— Это, — Стефана вытащила тонкую папку с черной печатью на обложке, — в мусор. Если документ помечен чёрным, он является недействительным и только засоряет пространство. Будешь села складывать их в отдельную стопку, после — сообщишь мне. Разбирай все полки с 70-го по 2018-й.
— Хорошо, — кивнула Оливия. — Скажите, сюда попадают только заверенные документы?
Стефана нахмурила тонкие брови-ниточки, из-за чего её лицо приобрело нелепый вид.
— К чему эта информация?
— Простой вопрос, — Броуди улыбнулась. — Я ведь ни разу не работала в архиве.
— Верно, — женщина хмыкнула. — Порой, документы не успевают заверять. Если заметишь что-то, на чём нет печати — обращайся ко мне. Ну, можешь приступать.
Стефана ушла в конец коридора и скрылась за стеллажом. Так было даже лучше — Оливия ненавидела, когда за ней наблюдали во время какого-то дела. Она не любила бумажную работу, а разбор коробок, которым предстояло заниматься ближайшие три часа, нехило её угнетал.
— Надеюсь, оно того стоит, — произнесла Броуди, открывая самую нижнюю полку.
Первые несколько папок не представляли никакой ценности и сразу полетели в мусор. Между делом Оливия задумалась над тем, что её временные коллеги в лице Стефаны и второй женщины, которая не представилась, работали в этом месте ни один год. Наверное, это было одним из самых незанимательных занятий в Комиссии.
В этот момент девушка случайно выронила папку, из которой посыпались бумаги. Она поспешила собрать всё, как было, дабы не получить замечание. Чтобы развлечься хотя бы немного, Броуди начала рассматривать каждый листок. Увы, она мало что понимала, однако одной любопытной бумаге всё же удалось привлечь её внимание, но не с лучшей стороны.
Оливия изучала небольшой листок, на котором был указан адресат:
«Номер Пять», после чего следовала короткая надпись:
Приказ №441.
Убить Сэма Барнса.
Компактный приказ дополнялся фотографией Сэма. Олли выронила папку и глубоко вздохнула. Эмоции подкатили к горлу и она ущипнула себя за предплечье, чтобы успокоиться. Она почти понимала, что расстраивало её больше — то, что она вновь вспомнила о брате, или то, что он являлся целью Пятого.
Спрятав найденное во внутренний карман жакета, она убрала коробку на место.
