———
Тяжело дыша, Норман прислонился к стене, ошалело смотря на плакат «Танцующий Дорогуша Демон». Дрожали не только руки — трясло его всего. Где-то рядом шумно дышал Сэмми, оглянувшись, Полк убедился в том, что тот тоже в порядке. Хотя, сейчас они оба не «в порядке» в полном смысле этих слов. — Поверить не могу... — тихо выдавил из себя Норман, протирая ладонью лицо. От пальцев, испачканных в чернилах, остался долгий полустёртый след. — Зато теперь одним врагом меньше... — с неуверенным оптимизмом ответил Сэмми, оглядываясь по сторонам. Нормана словно окатило ледяной водой. — Он её просто разорвал! Порвал, как какую-то рваную тряпку! Вновь перед глазами встала картина, невольными свидетилями которой они с Сэмми стали совсем недавно. Они смогли стравить Чернильного Демона и Падшего Ангела. Возможно, Алиса также сильно ненавидела Демона, как и их небольшую группу. Норман изначально не ждал ничего хорошего от этой затеи, но не было никаких других вариантов. Но увидеть нечто такое он вовсе не ожидал... Глубоко вздохнув, Лоуренс сокрушённо покачал головой. — Такое здесь место. Никто не знает, что у кого на уме. К тому же, он любит играться. А она... Ну, скажем так — я думаю, она ему попросту надоела. Поэтому так быстро он и расправился с Алисой, — выдвинул предположение бывший композитор. Хотя в его голосе и слышаласт неуверенность в своих же словах — пусть он и был когда-то пророком Чернильного Демона, но понять искажённую логику этой твари так и не смог. От мысли, что Демон может вот так же просто расправиться с каждым из их маленькой группы, Нормана передёрнуло. «Надеюсь, душа Сьюзи наконец-то нашла покой. Когда-то она была неплохой девушкой» — подумал Норман, бросив косой взгляд на плакат от дебютного эпизода Алисы Ангела. — Хорошо, что Борис увёл Эллисон. Им обоим это не стоило видеть, — тихо прошептал Сэмми, направляясь дальше по коридору, — Кстати... Нам теперь нужно найти их. Норман глубоко вздохнул и молча кивнул головой. Вновь они все разделены. И это ему очень не нравится — кто сейчас сможет защитить их? Борис? Он слишком труслив для драк. Эллисон? Тоже труслива, да в добавок ещё и точно не умеет драться. Так что опять нужно искать потеряшек как можно быстрее. Если им повезло один раз, это ещё не значит, что им будет везти всегда. — Согласен, — кивнул Норман, следуя за Сэмми, — Как думаешь, они направились в убежище? — Вполне возможно. Всё-таки это место, где Борис чувствует себя в полной безопасности. Жаль только, что они не могут знать наверняка. И средств связи у них нет никаких, да и не факт, что здесь, глубоко под землёй, они бы работали. Вспомнились слова Эллисон о том, что студия — это могила. Сейчас то время, когда они беседовали в убежище, казалось далёким, хотя это ведь было так недавно. Слишком много ярких событий, слишком много происшествий, что занимали собой всё внимание. «И в этом мире они живут уже много лет, — впервые за всё время Полк взглянул на чернильного человека с жалостью, — Не удивительно, что тут все если не сошли с ума, то просто изначально не имели сознания». — И в убежище нам нужно в любом случае вернуться, — вспомнил Норман, — Там осталась информация о студии и её делишках. — Ты не взял с собой свою драгоценную тетрадь? — тихо с усмешкой фыркнул Сэмми, — Я же всё равно не поверю в это. Ты ещё во время работы студии носился с ней, как с какой-то реликвией. Удивительно, что о её существовании знало всего человек пять на всю студию. — Как мило с твоей стороны беспокоиться о моей тетради, которую ты видел раза два за обе свои жизни, — огрызнулся Норман, всю его жалость к чернильным существам как ветром сдуло, — У Бориса был тайник, там очень много полезной информации. Возможно, там есть что-то и о лекарстве от этой чернильной заразы. Резко обернувшись через плечо, Сэмми уставился на него своими провалами, что были вместо глаз, а затем молча продолжил продвижение вперёд. Норман тоже не был особо расположен к диалогу, так что их дальнейший путь проходил в тишине. В прочем, уже не в первый раз. Видимо, им просто не суждено стать когда-нибудь хотя бы приятелями — они на дух не переносят друг друга. И ведь это было ясно ещё в первые месяцы их знакомства — сколько конфликтов было за эти года... Уже подходя к убежищу, у Нормана появилось плохое предчувствие. Смотря на чернильные кляксы в коридорах, он не удивлялся его появлению. Переглянувшись с Сэмми, они оба промолчали, и так понимая, что друг у друга на уме. Нужно быть осторожней. Норман также вспомнил, что им на пути не попадались Искатели и Мясники. Не к добру это. Можно было бы решить, что это затишье перед бурей, если бы не один момент — «буря» закончилась совсем недавно. И завершилось всё смертью. И ведь не факт, что в следующий раз не пострадает кто-то из них... — У нас проблемы, — подвёл итог Сэмми, смотря на вход в убежище. Снесённая с петель дверь, чернила, разлитые по щиколотку в коридоре... — Спасибо, а то я не понял, — пробормотал Норман, стараясь как можно тише передвигаться по чернилам. Пожав плечами, Лоуренс первым заглянул в убежище. А затем жестом подманил к себе Нормана. Он не заставил себя долго ждать и тоже взглянул на то, что случилось с их когда-то безопасным «домом». Всё было в чернилах. Обломки мебели, разбросанные по полу вещи, сломанный граммофон... — Я и не знал, что эта тварь способна на что-то большее, чем пробежки по коридорам, — хмуро отметил Норман, заходя в убежище. Теперь он надеялся, что Борис и Эллисон не направлялись в ставшее небезопасным убежище. — Мы многое о нём не знаем. Не зря ведь Чернильный Демон считается хозяином этого места. Сэмми прошёл в комнату, что-то выискивая взглядом. Норман тоже не стал топтаться в коридоре. К тому же, ему нужно убедиться в том, что Эллисон и Бориса не было в убежище, когда сюда ворвался Чернильный Демон. Первым делом киномеханик заглянул в комнату отдыха. В ней словно побывало торнадо. Чернильное торнадо, стоит уточнить. Пол и стены перепачканы в чернилах, от раскладушки и сундуков остались щепки, от гамака — порванная ткань. На полу продолжали тикать часы в виде улыбающегося чертёнка Бенди, но стрелки на циферблате не двигались. «Здесь была вся информация, которуя я не успел перенести в тетрадь» — вспомнил Полк, запустив ладонь в волосы и с силой натягивая жёсткие локоны. От злости хотелось выть волком и рвать волосы на своей голове. Это ведь информация, ради которой он и сунулся в эту студию, рискуя остатками своего здоровья! То, из-за чего не мог спокойно спать годами! Он держал это в своих руках, пробегался взглядом по строчкам! И всё это безвозратно уничтожено. — Я найду способ уничтожить эту штуковину ещё до того, как стану одним из чернильных существ, — прошипел со злостью Норман, поднимая с пола изорванный намокший в чернилах лист. Бумага в его руках легко порвалась от первого же неосторожного движения. Скомкав и отбросив в сторону ставший бесполезным лист, мужчина вышел из комнаты, подавляя в себе ярость. Сейчас нужно найти Эллисон и Бориса. В комнате отдыха их не было. Может, Сэмми нашёл что-то? Бывший композитор уже ждал его в разрушенной главной комнате, рассматривая обломки виниловой пластинки. Услышав, что Норман идёт по чернилам к нему, Лоуренс поднял голову, в упор смотря на него. — Ничего интересного не нашёл, — словно угадав мысли Нормана, произнёс Сэмми, — Ни наших друзей, ни сохранившихся предметов, которые нам могут быть полезны. Ну, почти ничего. Будь он человеком, он сейчас точно усмехнулся бы, доставая словно из ниоткуда два топора. Протянув один из них Норману, тому не переставало казаться, что тот сейчас крайне самодоволен. — Ты раньше точно был композитором, а не фокусником? Может, из шляпы ещё достанешь демона? — хмуро пошутил киномеханик, забирая протянутое оружие. — Даже если бы мог — отказался. А вот достать волчонка и синеглазую овечку я был бы рад, и времени на этом мы столько сэкономили бы... У них точно самый странный дуэт. Оба друг друга недолюбливают, шутят и поддразнивают друг дружку, и при этом они оба понимают, что в одиночку им будет в разы сложнее, поэтому вынуждены сосуществовать рядом. А ещё один из них — псих. И это не Норман. По крайней мере, он так сам считал. Ведь если не учитывать его странные сны, в которых он обвинял чернила, он был самым обычным человеком. Чего нельзя было сказать о Сэмми, которого можно было использовать в роли главного злодея в каком-нибудь фильме ужасов. А если вспомнить его манеру называть почти всех «овечками»... И вовсе волосы становятся дыбом. — Зато сейчас мы только тратим время, — заметил Норман и направился прочь из ставшего небезопасным убежища. Это место они потеряли, надо будет искать новый «дом». Сразу после того, как найдут потеряшек. Лоуренс не стал оставаться в одиночестве в покинутом убежище и поспешил за Полком, на ходу быстрым ударом прикончив вылезшего было на шум искателя. — Так давай уже найдём потерянных овечек, чтобы обеспечить их безопасность, — Норман не удивился бы, если бы Сэмми сейчас начал напевать свою излюбленную по одной известной только Чернильному Демону причине «Овечью песенку». — Неужели ты меня наконец-то повысил до «пастуха»? — киномеханик тоже не отставал от бывшего композитора, разобравшись с очередным высунувшимся искателем. Плохо дело, их становится всё больше — скоро тут их будет целая толпа. — И не надейся, — фыркнул Сэмми, обгоняя Нормана и мощным ударом ногой отправляя очередного чернильного монстра в своего «собрата», — Максимум, что тебе светит — помощник пастуха. Полк только тихо пробурчал себе под нос: «Спасибо и на этом». У них странный не только дуэт, но и взаимоотношения. Как двум личностям, им нельзя подходить друг к другу на расстояние пушечного выстрела, и они это знают ещё с первых лет работы. Как напарники в вылазках — уже более-менее терпимо, ведь их личные столкновения сглаживаются общим желанием выжить. А во время стычек с группой чернильных монстров они вообще без слов друг друга понимают. Это было странно — не терпящие друг друга в обычной жизни, в бою они действовали слаженно, особенно после пары совместных тренировок, где разработали совместные тактики. И, наверное, только в эти моменты Полк не жалел о том, что тогда поддался на уговоры Эллисон забрать раненного «пророка» и залатать его. Как Норман и предсказывал, на шумиху вылезало всё больше и больше искателей. Мужчина уже весь был в чернилах и даже немного в крови — один монстр смог толкнуть его на стену, где оказался очень не кстати торчащий гвоздь. Результатом стали достаточно глубокая кровоточащая рана на предплечье и невозможность использовать левую руку — радовало только то, что Норман является правшой. — Нам нужно убираться отсюда, их не становится меньше, сколько не уничтожай, — предложил Сэмми, заметив рану Нормана. И киномеханику не хотелось думать о том, что бывший композитор указал именно эту причину, чтобы не задевать его. Образ сурового и отчасти нелюдимого (но и крайне ответственного) директора музыкальным отделом никаким образом не вязался у него с беспокойством о ране. А сколько Норман не пытался, но увидеть «нового» Сэмми не мог — его прежний образ слишком глубоко въелся в душу, перекрывая ненавистью киномеханика к своей персоне всякое уважение к себе «новому». Но сейчас, даже если бы у Нормана было огромное желание сражаться до конца, он не остался бы здесь — это была бы просто глупая смерть. — Полностью согласен, — кивнул мужчина и, разможив топором голову самому прыткому монстру, первым начал продвигаться дальше, не заостряя внимания на схватках. Сэмми, не заставляя себя долго ждать, последовал за ним. Продвижение после принятия этого решения пошло значительно быстрее. Спустя пару этажей количество искателей заметно уменьшилось, что также ускорило их. Обмениваясь по пути короткими фразами, Нормар и Сэмми осматривали коридоры и кабинеты в поисках Эллисон и Бориса. — Куда он только мог увести её? —после очередной пустой комнаты, задался вслух этим вопросом Норман. — Неизвестно. Но волчонок очень любит поесть... — протянул напевом Сэмми, выходя из соседней комнаты. Норман не удержался от того, чтобы фыркнуть. — А то я не понял. По делу есть что-то? — но тут недовольство киномеханика сменилось задумчивостью, — Автоматы ведь до сих пор выдают этот беконный суп, так ведь? Сэмми молча кивнул, не мешая Норману самому делать выводы. — Пусть я и не хочу этого принимать, но, возможно, в твоей съехавшей голове ещё остались проблески гениальности, — признал-таки со вздохом Полк, — Идём на шестнадцатый уровень, там я видел больше всего этих работающих автоматов. Борис, скорее всего, тоже.———
Кажется, она даже задремала ненадолго. Словно провалилась в яму сознания, а когда вновь открыла глаза, то поняла, что ничего не изменилось. Она всё также сидит, своим весом блокируя дверь, Борис если и изменил положение тела, то незначительно. Со стоном поднявшись на ноги, Эллисон с неудовольством отметила головокружение — пришлось опереться рукой об стену, чтобы не рухнуть на пол. — Борис, ты как? — тихо позвала женщина, наблюдая за реакцией Бориса. Тот поднял голову на неё, а затем медленно кивнул. — Вот и славно. Я тоже в порядке, — Эллисон выдавила из себя слабую улыбку. Заметив, каким жадным взглядом Борис косится на автомат с едой, Пендл поинтересовалась, — Ты проголодася? Вновь кивок. Эллисон направилась к автомату с едой и начала его рассматривать, ища способ достать пару банок беконного супа. Сейчас она поняла, что тоже проголодалась. «Когда я в последний раз ела? Наверное, страх притупил чувство голода» — размышляла женщина, а затем просто несколько раз ударила по корпусу автомата. Внутри что-то загрохотало, на миг перепугав Эллисон, которая решила, что что-то сломала в механизме. Хотя, с другой стороны, а что там ещё не было сломано? Со звонким дребезжанием из автомата выкатилась банка. Подобрав её, Эллисон беспомощно осмотрелась по сторонам — с собой у неё не было ножа, чтобы вскрыть банку. Подойдя к Борису и плюхнувшись рядом, она показала ему свою находку. — Вот, я смогла достать банку. Но как её открыть, я не имею ни малейшего понятия, — с сожалением произнесла Эллисон, вертя в руках жестянку. Внезапно и слишком проворно для того, кто не может подняться, Борис выхватил у неё банку и одним неуловимым движением открыл беконный суп, тут же жадно принявшись его поедать. Эллисон же сидела с круглыми от удивления глазами, смотря на эту картину, а затем тихо рассмеялась. — Ты становишься совсем другим, когда голоден, — заметила она, подавляя смешки. Борис же ничего не ответил, лишь причмокивал, словно поел впервые за все годы, что провёл в студии. Образовавшуюся было идиллию нарушили шаги в коридоре. Затаив дыхание, Эллисон ткнула в бок Бориса, который тут же послушно затих и даже вытащил мордочку из опустевшей жестянки. Гулкие шаги слышались из коридора. «Наши или чернильные монстры?» — подавляя в себе страх, Эллисон тихо поднялась на ноги и, сделав пару шагов, вновь заблокировала дверь собой, пытаясь действовать как можно тише. Вроде привычного бормотания мясников не было, как и всплесков чернил, как бывает при появлении искателей. И чернильной паутины нет. Но это может быть Алиса. «Хотя, нет, не Алиса. Она ходит в одиночку, а тут небольшая группа» — опровергла Пендл мысль, что это идёт Падший Ангел. Может, выйти и посмотреть, кто там? Страшно. Очень страшно. Беспомощно взглянув на Бориса, Эллисон приложила ухо к двери, надеясь услышать больше. — Здесь их тоже нет. Знакомый с первых дней в студии голос бывшего директора музыкального отдела заставил Эллисон на пару секунд отпрянуть от двери. Неужели? — Тут ещё несколько кабинетов. Может, в одном из них... Эллисон сама распахнула дверь и чуть ли не упала на пол коридора от собственной прыти. Встав посреди коридора, продолжая придерживаться рукой за стенку, она подняла взгляд на двух мужчин, что уже были готовы защищаться топорами. Где-то в комнате шебуршал Борис, поднимаясь на ноги. — Норман, Сэмми... — прошептала Эллисон, делая им шаги навстречу, — Вы целы? Облегчённо выдохнув, Норман опустил топор. И Эллисон с внутренним ликованием заметила на его губах едва заметную улыбку. Выйдя из комнаты, Борис тоже радостно навострил ушки, разве что хвостом не замахал в стороны за его неимением. Теперь все в сборе. — Мы целы, но наше убежище было обнаружено Демоном, — вместо киномеханика подал голос Сэмми, тоже опустив оружие. — Что? — облегчение от нахождения всех членов их маленькой группы сменилось страхом за их будущее, — Но... Но куда тогда нам идти? Рядом с ней задрожал Борис. Бедняга — он ведь потерял свой дом... С жалостью взглянув на него, Эллисон не удержалась от того, чтобы заключить его в успокаивающие объятия, прошептав: «Тише, всё будет хорошо». А сама так и поглядывала со смесью страха и паники в глазах на Нормана и Сэмми. А Норман, пусть и явно вымучено, но ещё шире улыбнулся. — Не волнуйтесь, у нас уже есть план. Но на какое-то время придётся притесниться.