И змея укусит себя за хвост

Говоря откровенно, сближаться с коллегами сверх необходимого Вайпер не собиралась. Во-первых, потому что Тсуна-из-будущего сталкивалась, пусть кратковременно, с каждым из них, а в гениальности и проницательности сильнейшим, к её огромному сожалению, не откажешь. Во-вторых, это не требовали условия её контракта с Кавахирой: работать вместе, получить Проклятие во благо Три-не-Сетте – это и всё, что он велел иллюзионистке. С чего бы Вайпер напрягаться, налаживая отношения, бесплатно? В-третьих, они просто её бесили. Особенно Фонг со своей подозрительностью. И Реборн с непонятным преследованием бывшей наставницы. И Верде со своими экспериментами. И беременная Луче с печеньем. И… Проще было сказать, кто её не бесил. (Никто). Но совсем отстраниться было невозможно, и больше всего этому мешала общая территория проживания. На самом деле, Вайпер одно время раздумывала, какова вероятность, что Кавахира не пытается таким образом заставить их поубивать друг друга. Может быть, Три-не-Сетте принимает жертвоприношения, но участники должны дойти до идеи убийства сами? В любом случае, она была старше их всех, кроме Луче, пожалуй, и намного благоразумней, а потому частенько себя чувствовала воспитателем в детском саду. Если бы, конечно, в детский сад принимали воспитателей, старательно прячущихся от своих воспитанников. Стремление пообщаться настигало других Аркобалено внезапно, как расстройство желудка, и тогда отпугнуть их не могли ни гипертрофированная жадность Вайпер, ни её нелюдимость. Будь она проклята (будет, конечно же), если хоть что-то в этом понимала! Во-первых, конечно же, был Реборн. Убедившись, что за ними никто не следит, тот дождался момента и буквально припёр Вайпер к стенке. – Что у тебя за проблемы с Фонгом? Иллюзионистка фыркнула: – Этот параноик считает, что я намеренно подталкивала остальных согласиться на предложение Шахматноголового. – А разве нет? – хмыкнул мужчина, скрестив руки на груди. – Разве – да. Но это не повод продолжать трепать мне нервы, когда что-то менять уже поздно. – Ты знаешь, что он планирует? Зачем мы ему нужны? Вайпер смерила его взглядом (когда успел только вымахать таким огромным?). – Спросил бы у милашки-Луче, если так интересно. Кстати говоря, ученик, я не одобряю твои ухлёстывания за беременной женщиной. Попахивает полнейшим отсутствием самоуважения. – Ревнуешь? – приподняв бровь, поинтересовался киллер. Вайпер хлопнула глазами. Вопрос был внезапен. – Что за… бред? Контракт на твоё обучение давно истёк, а ты здесь даже не как будущий консильери Вонголы, так что у меня нет никакого повода беспокоиться о тебе. Просто раздражает, когда столько усилий оказывается потрачено зря, – она стала серьёзнее, когда продолжила после паузы: – Твоё присутствие в этой команде неудачников я тоже не одобряю. Но ты взрослый мальчик, это твоё право – решать самому, в какое дерьмо вляпываться. По лицу Реборна пробежала тень: – Тогда что здесь делаешь ты? – Ты знаешь, как я отношусь к долгам. – Обожаешь, когда должны тебе, но ненавидишь ходить в должниках сама. Вайпер кивнула: – Всё верно. Потому что есть такие долги, которые не выкупить ничем, из-за которых ты просто вынужден совать голову в петлю, даже если знаешь, что всё кончится плохо. Шахматноголовый не тот, с кем можно шутить, ученик, – она помолчала. – Считай это моей последней каплей сентиментальности, Реборн. В следующий раз я стребую с тебя плату за информацию по обычным расценкам. Вывернувшись из захвата (не на полном серьёзе её и держали), Вайпер направилась в свою комнату, когда в спину донеслось: – Знаешь, а я всё-таки уверен, что ты маэстра, а не маэстро Вайпер. Иначе бы я был разочарован таким капризным учителем. – Меня не волнует чужое разочарование, Реборн, – отозвалась иллюзионистка, не оборачиваясь. – Я знаю, – с досадой пробормотал киллер. – Только выгода. Вечером разразилась ужасная гроза, и Аркобалено каким-то образом постепенно собрались в большой гостиной. Вайпер сидела в углу с книжкой в руках. Луче, напевая, вязала что-то для нерождённой дочки. "Что-то" вздымалось пузырями и было странного психоделического цвета, но делать замечания будущей матери никто не рисковал после сардин с машинным маслом в печенье. Фонг, похоже, пытался медитировать (наивный какой – только не в этой обстановке!). Реборн учил Скалла собирать и разбирать пистолет, а Верде что-то бормотал, чиркая в блокноте. Наверняка придумывал какую-то гадость. Тихий и спокойный вечер был нарушен Колонелло: – А давайте сыграем, эй? – В карты? – с сомнением спросил Скалл. Взгляды Аркобалено одновременно скрестились на Вайпер, которая даже не почесалась от такого внимания, перелистывая страничку. После предыдущего кона в должниках иллюзионистки ходили все, кроме Реборна и Луче, отказавшихся играть, и Верде, сошедшегося с ней на ничьей. – Нет, это уже неинтересно, – не очень убедительным тоном протянул Колонелло. – Давайте в «Пять пальцев» на желания. Только, чур, использовать полученную информацию друг против друга запрещено! – Что за детская игра… – пробормотал Верде. – Кому вообще понравится раскрывать свои секреты? Это непрофессионально, – согласился Реборн. Но тут оживилась Луче: – А мне нравится! Это хороший способ узнать друг друга и стать настоящей семьёй. А говорить можно что-нибудь безобидное. Участвуем все, – и улыбнулась. Спицы в её руках звякнули как-то особенно опасно, так что Скалл сглотнул. Вайпер отложила книгу в сторону. – Игра на желания. Мне тоже нравится. Учитывая, что она была старше их всех, было намного больше шансов оказаться проигравшей, но опасаться чего бы то ни было женщина не собиралась. В конце концов, с четырьмя должниками из семи она могла не беспокоиться, что ей придумают что-то особенно неприятное.