***
Если честно, Яги был крайне удивлён, когда вечером мама Мидории позвонила ему и тайно пригласила, хотя это вовсе не обязательно было, ведь Изуку и без этого уже его пригласил… Однако, удивлён был всё же тем, что Инко предложила ему прийти с самого утра — это явно было бы для юноши уже самым лучшим подарком, поэтому Тошинори без раздумий согласился. А ещё — весьма бессовестно наврал начальству, что как и Мидория, плохо себя чувствует. И, должно быть, сегодняшний день поистине волшебный, раз директор ни слова в ответ ему не сказал. Но на этом неожиданности не закончились. Почему-то Яги был уверен, что Изуку позовёт ещё и своих одноклассников, магическим образом моментально выздоровев. Однако… своё семнадцатилетие Мидория решил отпраздновать крайне скучно для подростка — дома, как он выразился: в кругу семьи. И почему-то Тошинори может дать практически полную гарантию того, что восемнадцатилетие будет отпраздновано не менее «весело». Поэтому, не прийти к Изуку с самого утра и не обрадовать своим присутствием Яги просто не мог, да и заодно помог Инко приготовить всё к столу — иначе юноша бы точно рвался сам сделать хоть что-нибудь, а в итоге не отдохнул бы. Но больше всего Тошинори ждал этапа «вручения подарка», медленно считая минуты…***
Когда именинник наконец-то умылся и переоделся в относительно нормальную одежду — не сидеть же ему в пижаме, Тошинори и Инко окончательно закончили с подготовлением праздничного стола и теперь сидели на кухне в ожидании Мидории, который явился минут через пятнадцать, сонно потирая глаза. Мама сразу же заключила юношу в свои объятия и расплылась в нежной улыбке. — С днём рождения, сынок, — сказала она. — Спасибо, мам, — ответил Изуку, сам широко улыбаясь и поглядывая на Яги, который с какой-то будто бы ревностью смотрел на эту картину, хоть старался и не показывать это. …И вполне понятно, что буквально через минуту Мидория оказался в крепком кольце из объятий не только любимой мамы, но и не менее любимого Яги.***
— Что это? — интересуется Изуку, с недоверием посматривая на жидкость в стакане. — Детское шампанское, мальчик мой, — пожимает плечами Тошинори. В конце концов, это хоть как-то смахивает на настоящий праздник. Да и шампанское ведь детское… Мидория смешно фыркает и прислоняется поближе к Яги, раз уж тот сидит совсем рядом. Они вместе дожидаются Инко, которая решила найти что-то в шкафу, однако явно безуспешно, поскольку она пропала минут на семь, хоть Изуку и предлагал ей свою помощь. Между Тошинори и юношей на какое-то время повисает уютная тишина. Мидория внезапно вспоминает кое-что и хочет спросить, вот только его прерывает раздосадованный голос Инко: — Ох, я хотела достать магнитофон, но он сломан. — Ничего страшного, мам, — отмахивается Изуку. — Думаю, без него нам тоже будет неплохо. Яги на это кивает, поддерживая Мидорию. В любом случае уже ничего не поделаешь здесь, раз техника сломана. — Хорошо, — соглашается Инко. Изуку только сейчас замечает, что у неё в руках какая-то небольшая коробка. Переглянувшись с Тошинори, мама Мидории подходит к своему сыну и протягивает коробочку со словами: — Ты давно её хотел получить. И Изуку сразу же понимает — в коробке лежит фигурка. Но… теперь Мидория уже не так сильно увлечён всей этой фанатской атрибутикой, ведь у него есть гораздо лучшее: сам Тошинори. А это не может сравниться даже с сотнями фигурок. Изуку кивает и без слов благодарит Инко своими объятьями. — Моя очередь, — улыбается Яги, тоже протягивая коробку в красивой обёртке. В душе у Мидории сразу же разливается тепло, а улыбка растягивается буквально до ушей. — Откроешь? — предлагает Тошинори, что Изуку и выполняет. Бережно распаковывая — почему-то Мидории всегда жаль разрывать подарочные упаковки, ведь человек старался для него; Изуку в первую очередь видит кучу сладостей. Яги уж точно знает, что преемник тот ещё сладкоежка… А затем он замечает несколько фотографий и удивляется. Подборка в основном состоит из тех кадров, когда Мидория крайне очаровательно спал, умиротворённо посапывая и пуская слюнки. Изуку негромко хихикает и в мыслях делает себе пометку — как-нибудь тоже втихаря сфотографировать Тошинори, пока тот спит. Внимание Мидории приковывает к себе ещё одна небольшая коробочка, которая была… в коробке. Но мелочь в виде оформления подарка его как-то не особо волнует, в отличие от содержимого самой коробочки. Единственное, что в неё может уместиться — какая-нибудь побрякушка или что-то подобное, однако Изуку, встретившись взглядом с явно волнующимся Яги, особо не медлит. Подняв верхнюю часть коробки, он видит ключи. И тут же с недоумением смотрит на Тошинори. — Изуку, это… ключи от моего дома, — поясняет наставник, но эта информация ровным счётом ничего не даёт Мидории, поэтому Яги продолжает: — Помнишь, я говорил тебе, что всегда буду рад тебя видеть у себя дома? Изуку только угукает. — Если ты захочешь, то можешь переехать ко мне. Мидория замирает — то ли от шока, то ли от того, что ему нужно время для переваривания информации. Краем глаза он замечает, что Инко почему-то вдруг на миг погрустнела, однако это было настолько мимолётно, из-за чего можно и впрямь подумать, что она вовсе не расстроена. Но Мидория знает, что это не так. Совершенно неожиданно раздаётся телефонный звонок, и мама юноши извиняется и встаёт из-за стола, уходя в гостиную. А Изуку внезапно всё понимает. — Тоши… — неуверенно начинает он, стараясь подобрать нужные слова, — большое спасибо тебе за это, но я… не смогу. Во всяком случае, не сейчас. Теперь удивляется уже Яги, растерянно смотря на преемника, который тут же спешит продолжить: — Понимаешь, я… не могу пока оставить маму одну, — Мидория неловко чешет свой затылок. — Просто я у неё единственный сын, и… она точно ещё не готова к этому. Тошинори едва заметно хмурится, на что Изуку усаживается к нему почти вплотную, заглядывая в глаза. — Значит, я всё же не угадал с подарком? — спрашивает Яги. Мидория слегка приподнимается и нежно кусает возлюбленного за нос, зная, что тот точно занимается сейчас самобичеванием. — Ну, у меня уже есть один самый лучший подарок, — пожимает плечами Изуку, ластясь к Тошинори, который приятно перебирает кудри на его голове. — Какой же, мальчик мой? — вопрошает наставник с нескрываемым интересом. — Ты, — тихо отвечает Мидория, буквально каждой клеточкой тела ощущая свой «подарок». Яги недоуменно хлопает глазами, однако гладить Изуку не перестаёт. — И... знаешь, то, что ты пришёл ко мне утром — тоже подарок. Самый лучший, — говорит Мидория, ненадолго замолкая. — Но если хочешь… Тошинори с интересом смотрит на него, при этом сам в готовности исполнить любую просьбу преемника. — Сможешь остаться со мной на ночь? — просит Изуку, слегка краснея. — Просто ты очень тёплый, да и в твоих объятиях я быстро засыпаю. Яги по-доброму улыбается и аккуратно щелкает Мидорию по лбу. — Конечно, мальчик мой. Даже если Инко не позволит остаться Тошинори на ночь с Изуку, то наставника это не остановит — он готов даже «украсть» Мидорию и отнести его к себе домой, если тот захотел бы. — Я люблю тебя, — проговаривает Яги. И, только собираясь поцеловать невероятно довольного всем Изуку в губы, Инко не очень вовремя заходит, заставая парочку врасплох. Пускай в обычном поцелуе нет ничего такого, Мидория с красным лицом и почему-то вдруг с не менее красными ушами мигом оказывается на другом конце дивана. — Но знай, Изуку, — решает вернуться к теме Тошинори. — Двери моего дома всегда открыты для тебя и твоей мамы. Женщина облегчённо вздыхает и коротко улыбается, когда видит донельзя смущённого сына. Негромко хохотнув из-за его забавного вида, Инко подходит к кухонной столешнице и достаёт из холодильника торт, шутливо говоря: — Самый большой кусочек имениннику. И никто из возлюбленных вовсе не возражает, постепенно вновь придвигаясь поближе друг к другу и расслабляясь. Удивительно, но праздник у Изуку и впрямь проходит вполне весело. А главное — уютно и так… по-домашнему.***
Инко без лишних вопросов разрешает Тошинори остаться. Тогда Мидория думает о том, что этот день рождения всё же и впрямь идеален…