***
Мидория обиженно смотрит в сторону, складывая руки на груди в явном недовольстве. И всё же, на щеках гуляет лёгкий румянец, отчего веснушки кажутся ещё более заметными. Яги по-доброму улыбается, убирая чёлку с глаз преемника и отвешивая ему смачный щелбан, за которым следует возмущённый вскрик. — За упрямство, — поясняет он, нежно целуя Изуку в лоб после этого: в надежде смягчить свою вину, хоть этой ситуации бы не произошло, если Мидория согласился бы на прогулку сразу. Если точнее, то это не совсем прогулка. Но не так уж важно. — Ты вредный, — бормочет преемник, все ещё дуясь. Тошинори хмыкает. — Как старик? Лёгкий тычок под бок заставляет его широко улыбаться. — А как кто тогда? — докапывается Яги, виртуозно играя на нервах юноши — точно так же, как и он делал какое-то время назад. Впрочем, у Тошинори сегодня в целом игривое, как вино, настроение. Изуку тяжело вздыхает, комично закатывая глаза. — Как просто невыносимый человек. Яги обиженно поджимает губы. На деле же в душе пляшут смешинки, от которых становится тепло: не хуже свитера, накинутого под пальто. — Поэтому мы с тобой очень даже похожи, — парирует Тошинори, на всякий случай отходя от Мидории, глаза которого опасно сужаются. Чего он явно не ожидает, так это импровизированных «догонялок», сопровождаемых задорным смехом…***
Глядя на афишу, Яги задумчиво спрашивает: — На какой фильм пойдём? Изуку пожимает плечами. — Может, боевик? — предлагает он, честно говоря, вообще не задумываясь. Потому что Мидория предполагал, что Тошинори явно увлекался этим, будучи профессиональным героем. Но Яги хмурится на мгновение. Можно подумать, ему недостаточно экшена в настоящей жизни. Замечая странную заминку, Изуку задумчиво смотрит на наставника. — Если хочешь, можешь и сам что-нибудь предложить. Он удивляется лишь больше, встречаясь с растерянным взглядом Тошинори. Позже на его скулах появляется лёгкий румянец. — Гм, — Яги издаёт сдавленный звук, прочищая горло. — Мелодрама? Или комедия… Мидория смешно фыркает. Не то чтобы это было чем-то постыдным — смотреть подобное, но Изуку забавляет факт, что наставник так сильно стесняется какой-то мелочи. — Хорошо, — он легко соглашается, оглядываясь: вокруг действительно много людей. Однако это не мешает ему плотнее прижаться к Тошинори, жмурясь, когда ворсинки свитера щекочут лицо. — Тогда выбирай. На самом деле, Яги ожидал чего-то больше, чем просто: «хорошо». Но сжимая листовку дрожащими от смущения пальцами, Тошинори с облегчением выдыхает — к счастью, Мидория не удосужился продолжить «пытку» о предпочтениях…***
— Ты не против? — интересуется Яги, неловко гладя заднюю часть шеи. Удивительно, что этот человек, который практически часом ранее мог так открыто подшучивать над Изуку, теперь превратился во что-то крайне смущённое. Мидория аккуратно наклоняется к Тошинори, чтобы не мешать остальным — фильм всё ещё идёт, и тихо шепчет: — Глупый. Яги вопросительно смотрит на преемника, не совсем понимая, за что ему дали такое прозвище. Но Изуку поясняет, набирая рукой горстку попкорна и смешно похрустывая им: — Думаешь, что интересоваться таким — стыдно? Судя по отведённому в сторону взгляду, Тошинори придерживается другого мнения. Немой вопрос так и замирает на лице Мидории. — Серьёзно? Яги спешно засовывает сладкий попкорн в рот Изуку, нечаянно пробегаясь пальцами по его губам. От этого Тошинори краснеет до такой степени, что даже Мидория, счастливо поедающий свою воздушную кукурузу, в этом плане от него отстаёт. Внезапно ему в голову приходит осознание. Впрочем, теперь он больше убеждается в том, что пойти на очередной боевик было бы намного хуже. Поскольку Яги уверен, что это лишь начало сегодняшней войны…***
Тошинори не мог сказать, действительно ли преемнику понравился фильм, потому что глядя на него, совсем сонного и вялого, Яги вообще не уверен, смотрел ли Изуку на экран. Если он хотя бы не заснул на половине фильма, то, вероятнее всего, попросту не следил за сюжетом. Кроме того, пусть наставник, конечно, и не кино, но притягивал к себе гораздо больше внимания, чем лепет главной героини и её «завывания» по каждому пустяку — сугубо личное мнение юноши, над которым бывший герой от души посмеялся. Мидория, скажем так, не проникся чувствами к этой мелодраме, когда всё же сумел выхватить из всего фильма какую-то часть информации. От этого мужчине становилось как минимум неловко, но в то же время — его лицо принимает победное выражение. Сегодняшний день нужно обвести в календаре красным маркером, потому что Изуку уже вышел из своей комнаты. Подробности, правда, не так важны. А мелодраму можно считать своеобразным наказанием. Из-за чего Тошинори не может не ухмыльнуться: — Ты проигрываешь, мой мальчик. Мидория едва не давится воздухом. — А? — переспрашивает он, перебирая в мыслях все возможные варианты. Изуку не припоминает какой-нибудь спор или что-то подобное, в котором мог потерпеть поражение. Возлюбленные в целом не заключали пари. Яги довольно улыбается. — Разве не ты первый начал эту… войну? В ответ преемник смотрит на Тошинори как на самого глупого в мире человека. Но всё же любимого. Мидория ухмыляется: — Разве у нас не ничья? Вся радость Изуку пропадает вмиг, когда в руках Яги держит ещё два билета на следующий сеанс другого фильма этим днём…***
Несмотря на то, что Мидория проиграл эту войну, в душе он был счастлив провести день подобным образом. Да и свой «утешительный» приз — нежные и целомудренные поцелуи перед сном, Изуку всё же получил от довольного и тепло улыбающегося Тошинори, ещё совсем не подозревающего о новом плане…