***
Нельзя сказать, что в этом кафе, маленьком и достаточно уютном, а также самом ближайшем из всех, что находились рядом, в парке; слишком много народа. Уж точно нет — скорее иначе, наоборот: Яги и Изуку были одними из тех редких посетителей, что решили ненадолго остановиться здесь для того, чтобы отдохнуть, перекусив чем-нибудь вкусным. И именно последним сейчас озадачен как Мидория, так и Тошинори, тщательно вглядывающийся в меню в поисках того, что могло бы действительно понравиться Изуку и подойти в качестве извинения. К счастью — или же нет, ассортимент блюд здесь явно не такой уж и скудный. Но именно это, пожалуй, и сбивало Яги с толку не меньше Мидории, когда они оба с крайне глупым выражением лица пялились в одну точку — меню, от вида которого совсем скоро, казалось, начнёт болеть голова. Ведь даже спустя пять-семь минут единственное, что смог сделать — впрочем, и впрямь сделал Тошинори — лишь неопределённо пожал плечами с обнадёживающими — как казалось самому Яги, словами: — Если ты сомневаешься в своём выборе, то мы можем заказать… сразу несколько блюд, мальчик мой. Я буду даже рад, если ты так сделаешь и найдёшь для себя из этого что-то вкусное. Однако Изуку выглядел так, словно слова наставника смутили его лишь ещё больше — судя по тому, как он неловко заёрзал на деревянном стуле, вмиг нарушившим всю былую идиллию и тишину противным скрипом, от которого Мидория сморщил нос, и вовсе отрывая взгляд от меню. В конце концов Изуку не думал, что эта задача — выбрать себе что-нибудь на десерт, окажется настолько сложной, почти что непосильной для Мидории, откровенно растерявшегося от разнообразия перечисленных в меню блюд. Или же дело было в чём-то другом — к примеру, в погоде, которая за столь короткое время из просто «хорошей» внезапно превратилась в жаркую — до такой степени, что едва ли Изуку в это время хотелось съесть хоть что-нибудь… кроме одного; но Изуку действительно не знал, что ему заказать. Ровно до того момента, как в голову случайным образом не забрела одна мысль, казавшаяся не такой уж и плохой — в отличие от всех предыдущих: мороженое. Или, как ещё один вариант, фруктовый лёд — это было бы даже ещё лучше, но в меню Мидория упорно не видел льда. Поэтому через минуты, долгие и в буквальном смысле мучительные — не только для себя и Тошинори, но ещё и для заждавшихся официантов, Изуку наконец-то останавливается на чём-то определённом, без раздумий выбирая из всех вариантов мороженого именно клубничное — это то, что хотя бы Мидория уже пробовал, что нельзя сказать про некоторые другие вкусы. И, когда Яги видит всю решительность Изуку в данном вопросе, неудивительно, что он вздыхает облегчённо. Но в то же время — весело фыркает: порой Мидория мог в короткие сроки принимать по-настоящему важные решения, однако в иных же случаях — как правило, «бытовых», попросту терялся. Ну а теперь Тошинори, вспоминая все остальные вкусовые предпочтения Изуку, во всяком случае, примерно догадывался, на что в следующий раз стоит ориентироваться: Мидорию привлекало внимание то, что так или иначе связано с ягодами. Особенно — с клубникой или вишней, вызывая тем самым ласковую улыбку на лице Яги. Даже когда Изуку исполнится восемнадцать лет — иди даже больше, он, вероятнее всего, при общении со своим самым близким кругом людей так и будет казаться всё тем же мальчишкой, краснеющим от всякой чепухи, не говоря уже о чём-то другом. Впрочем, Яги особо не жаловался. Ведь Мидория, с красными от лёгкого и пунцового смущения ушами, выглядит слишком очаровательно, в то время как Тошинори незаметно — не то чтобы здесь все на них смотрели; гладит руку Изуку, начиная от самых кончиков пальцев, а завершая свой невидимый «путь» в районе костяшек, пока заказ всё ещё готовят. Но совсем скоро — практически через пару крошечных секунд, на столе уже стоит ароматная кружка кофе — то, что заказал себе Яги, решив на один день сделать небольшое послабление в плане диеты, рекомендованной ему врачом; а на мороженом Мидории красиво блестят маленькие кристаллики льда, так и маня слизнуть их языком. Последнее Изуку, к слову, и делает. Но явно не настолько аккуратно, как Мидория себе представлял, прежде чем сделать это. Потому что бело-розовый сироп, «украшающий» теперь его нос, усыпанный рыжими точками — веснушками, не был по плану. А тем более — тогда, когда фактически в пару метрах от возлюбленных мелькает отдалённо знакомый силуэт. И тогда Изуку краснеет сильнее и больше, чем… следовало, напоминая теперь варёного рака — с носа сироп крайне наглым образом растёкся и дальше, прямо к губам Мидории, сложенных в одну-единственную букву, полностью описывающую его состояние сейчас: — О! Пусть Изуку больше ничего и не говорит, отчаянно пытаясь подцепить пальцами салфетку — что достаточно безуспешно; Тошинори понимает его и так. Но показывает немного другую реакцию: хмурость, в то время как до этого момента улыбка на лице Яги буквально светилась на всю округу. Ведь тот человек, машущий Мидории и Яги рукой, одним своим жестом был способен накалить атмосферу до предела из-за какой-то, казалось бы, полной мелочи.***
И, скрещивая ногу на ногу, Тошинори думает о том, что ситуация с катанием на роликовых коньках точно не должна была внезапно развернуться таким образом, каким она предстала перед возлюбленными — и не только перед ними, сейчас…