Гарри Поттер и Принц Слизерина

      25 июля 1991       — Так… я волшебник, — медленно сказал Гарри.       — Да, Гарри.       — И… ты… мой па… мой отец?       — Да, — сказал Джеймс с натянутой улыбкой.       — В таком случае, где моя мать?       — Она уже в Хогвартсе. Она новый преподаватель по Маггловедению и все еще в процессе обустройки класса. Имею ввиду, она хотела быть здесь…, — голос Джеймса неуверенно затих.       Гарри ни разу не оторвал взгляда от стоявшей перед ним тарелки с мороженым. Он почти не разговаривал с отцом с тех пор, как тот утром прибыл к Дурслям, чтобы объявить, что ни он, ни его жена не умерли, что оба они — волшебники, и что Гарри тоже волшебник, который скоро поступит в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс вместе с братом-близнецом, о котором он раньше никогда даже и не слышал. Джеймс был потрясен и возмущен, узнав, что Дурсли сказали Гарри, что они с Лили мертвы, и что он ничего не знает о волшебном мире. Его яростные комментарии были прерваны злобным ответом Петунии: «Он узнал бы правду много лет назад, если бы родители любили его и хотя бы раз навестили!» Конечно же, именно Петуния потребовала, чтобы они с Лили держались подальше от Дурслей, при условии, если бы Гарри, как все и предполагали, был сквибом, но Петуния должна была немедленно связаться с Поттерами, если бы он проявит какие-либо признаки магии, что он и сделал. Но от этого боль от оскорбления магглов ничуть не уменьшилась.       И вот теперь Джеймс Поттер нервно наблюдал за своим старшим сыном, который выглядел намного меньше и слабее своего брата-близнеца. Между ними стояла ваза с мороженым из «Фортескью», к которому мальчик все еще не притронулся. Он просто напряженно смотрел на него, потому что альтернативой было смотреть на отца, который бросил его. Через несколько секунд мальчик задал тот вопрос, которого Джеймс так боялся с тех самых пор, когда узнал, что его первенец все-таки был волшебником:       — Почему?       Джеймс судорожно сглотнул:       — Это… было необходимо. Твой брат Джим… особый. Он был избран пророчеством, чтобы уничтожить могущественного злого волшебника. Мы не называем его имени, только… Сам-Знаешь-Кто. Так или иначе, Джим уничтожил Сам-Знаешь-Кого и спас при этом все наши жизни. Он даже выжил после Убивающего проклятия, хотя все считали, что это невозможно. Все называют Джима Мальчиком-Который-Выжил, и он едва ли может идти по улице без того, чтобы люди не бросались ему в ноги. Мы беспокоились, что ты будешь завидовать ему. Все магические целители были уверены, что ты был сквибом. Это тот, кто родился у волшебников, но сам таковым не является. Как сквиб, ты был бы мишенью для последователей Сам-Знаешь-Кого и не смог бы защитить себя. Поэтому Дамблдор — он директор Хогвартса и лидер оппозиции против Сам-Знаешь-Кого — предложил, чтобы мы отправили тебя к твоим дяде и тете, чтоб ты мог привыкнуть жить в маггловском мире. Мы даже не могли предположить, что ты окажешься волшебником, пока школа не создала для тебя пригласительное письмо.       — Мое письмо. Ну да. Ты случайно не заметил адрес? — с любопытством спросил Гарри.       Джеймс несколько раз моргнул, услышав этот, казалось бы, странный вопрос:       — Не особо. Я ведь знал, где ты живешь. Тисовая улица, дом 4, в Суррее. Почему спрашиваешь?       Гарри проигнорировал его:       — Так что сейчас будет? Когда я не буду в школе, я поеду к вам или отправлюсь назад к Дурслям?       Джеймс вздохнул:       — Дамблдор установил множество защитных чар вокруг дома Дурслей, чтобы сдержать в секрете твое там присутствие, и чтобы ты не мог быть похищен и использован против Джима. В нем тебе действительно будет безопаснее, по крайней мере до того, как ты окончишь школу и сможешь сам себя защитить. Но я обещаю тебе, что, как только все уляжется, мы пригласим тебя в гости, чтобы мы все могли заново познакомиться.       Наконец, Гарри поднял голову и посмотрел своему отцу прямо в глаза, и на секунду Джеймс вздрогнул. Он всегда считал, что у Гарри глаза матери. Но сейчас он увидел, что они ярче и более блестящие. На самом деле, они были точно такого же цвета, как и Убивающее проклятие.       — Гарри Поттер. Чулан под лестницей. Тисовая улица, дом 4. Суррей. Вы действительно отсылаете меня обратно к Дурслям, чтобы они снова заперли меня в чулане для обуви?       Рот Джеймса открылся и закрылся, как у рыбы. Он был совершенно уверен, что Дурсли плохо обращались с Гарри просто потому, что за те пятнадцать минут, что он там пробыл, Петуния столько раз выкрикивала в его адрес слово «урод». Но чтобы чулан для обуви?!       — Гарри, я… Мерлин, мне так жаль. Я обещаю тебе. Мы поговорим с ними. Мы убедимся, что с этого момента они будут лучше обращаться с тобой.       Гарри на мгновение замолчал. Затем, он подвинул свой стаканчик мороженного на середину стола, так и не притронувшись к нему:       — Я поел. Нам еще надо купить мои школьные принадлежности, — затем он встал и, не оглядываясь, пошел на выход.       В магазине мадам Малкин (Джеймс настоял на том, чтобы там ему купили много новой одежды) Гарри встретил буйного рыжего мальчика, который никак не мог прекратить говорить о том, что он должен попасть на Гриффиндор потому, что на нем были все его братья и наверняка на него попадет Мальчик-Который-Выжил. Тот факт, что он стоял рядом с кем-то, кто выглядел как немного уменьшенная версия Мальчика-Который-Выжил, от возбуждения был полностью для него потерян. Гарри что-то буркнул в ответ и ушел, так и не узнав имени мальчика.       В лавке у Олливандера после нескольких десятков неудачных попыток старик наконец снабдил Гарри волшебной палочкой из остролиста и пера феникса, которую Олливандер описал как «любопытную».       — Я не удивлен, — прервал его мальчик, желая чтобы этот день поскорее закончился, — это же волшебная палочка. Думаю, что это настолько «любопытно», насколько только возможно. Есть ли что-нибудь, что вы порекомендуете взять вдобавок к ней? — вот так Гарри и покинул лавку вместе с набором для полировки, держателем для палочки на запястье и книгой про палочки.       Во «Флориш и Блоттс» Джеймс Поттер сказал Гарри, чтобы тот взял все, что ему нужно, и записал покупки на его счет, пока он выполнит небольшое поручение директора в Гринготтсе. Поэтому Гарри купил все книги из школьного списка, а также все книги, рекомендованные владельцем магазина, которые могли бы помочь адаптироваться в Хогвартсе такому ученику, которого вырастили магглы. Также, он купил все книги, в которых упоминался Мальчик-Который-Выжил, и которые выглядели хотя бы наполовину достоверными.       В торговом центре «Совы» Джеймс настоял, чтобы Гарри купил сову.       — Таким образом, ты сможешь следующим летом, пока будешь с Дурслями, связаться с нами, — сказал Джеймс. Гарри просто на него посмотрел. В конце концов, он уступил и выбрал довольно таки красивую белоснежную сову. Затем, он попросил вернуться в «Флориш и Блоттс», чтобы на всякий случай зарегистрировать свой адрес совиной почты, если ему понадобится больше книг. Когда они уходили, Гарри спросил, могут ли волшебники разговаривать со своими совами или другими животными.       — Вообще-то, нет, — ответил ему Джеймс. — Единственные животные, с которыми могут говорить волшебники — змеи. Эта способность называется Парселтанг. И только люди, которые называются Змееустами, способны на это. Это признак темных магов. Сам-Знаешь-Кто был Змееустом.       — Ну, — тихо сказал Гарри, вспоминая свою недавнюю поездку в зоопарк и разговор с удавом, — это полезно знать.       Затем Джеймс купил Гарри новый сундук и обеспечил ему содержание в размере десяти галеонов в неделю, что, по-видимому, было экстравагантной суммой, также Джеймс купил ему мешочек из ишачьей кожи, который был «больше-изнутри» и который будет волшебным образом пополнятся.       Позже, вернувшись на Тисовую улицу, Джеймс долго беседовал с Дурслями, и в ходе беседы неоднократно звучали угрозы. По-видимому, Поттеры все эти годы платили Вернону и Петунье за то, чтобы они присматривали за Гарри, и если они не собирались должным образом заботиться о мальчике, то они должны были вернуть эти деньги обратно… а также съехать из дому, за который, как оказалось, Поттеры оплатили ипотеку. Таким образом, Гарри должен будет переехать из своего чулана в ту комнату, что раньше была запасной комнатой кузена Дадли. Кроме того, у Гарри больше не будет работы по дому, что было хорошей новостью, так как он планировал много времени проводить за чтением купленных книг.       Наконец, уходя, Джеймс попросил Гарри выйти на крыльцо чтобы попрощаться:       — Послушай, сын. Я… Я не могу выразить, насколько я сожалею обо всем этом. Мы должны были посетить тебя еще давно. Мы не должны были просто доверять словам Петуньи и Вернона, что они будут заботиться о тебе. Но я обещаю тебе. Мы все преодолеем и вновь станем семьей.       Гарри снова уставился на него своим тревожным взглядом:       — Ты правда в это веришь?       — Еще как, парень.       Гарри помолчал несколько секунд, прежде чем ответить:       — Они сказали, что вы оба мертвы. Что ты был пьяницей и жил на пособие. Что моя мать продавала себя, чтобы платить за наркотики вам обоим. Что вы погибли, когда оба были пьяны и под кайфом, во время аварии, в которой я едва выжил.       Джеймс посмотрел на дверь дома 4 на Тисовой улице, словно мог прожечь в ней дыру силой своего гневного взгляда:       — Это ложь, Гарри. Грязная, ужасная ложь.       — Я знаю. Я всегда знал, что они мне врали про моих родителей. Но, я даже не мог себе представить, что однажды пожалею о том, что это не было правдой.       С этими словами, Гарри повернулся и зашел внутрь, захлопнув дверь перед лицом своего отца.