Мой Волчий Мир

Одни говорят: мир умрёт в огне, Другие твердят про лед. Я долго жил, и кажется мне, Огонь скорей подойдет.

282 год от З.Э. Зима. Грачиный Приют. Откровенно говоря, до недавнего времени, на свою племянницу Ливен почти не обращал внимания. Просто потому что был уверен: с ней все хорошо, и Элия не нуждается в его помощи - в чем бы эта помощь не заключалась. Для такого вывода у него были все основания: девушка получила прекрасного мужа - благородного, мудрого и сильного; скоро должна была стать королевой всего континента; имела двух замечательных детей - судьба, о которой любая женщина Вестероса может только мечтать. Поэтому, когда другой его племянник - Доран, правящий всем Дорном - несколько лет назад отправлял свою сестру в Королевскую Гавань, пусть даже и против ее воли, Ливен это решение полностью поддержал. Во-первых, потому что хорошо знал принца Рейгара, которого считал воплощением идеального правителя и мужчины, а, во-вторых, потому что знал свою племянницу, которой искренне желал счастья. И пусть между принцем Семи Королевств и принцессой Дорна так и не вспыхнуло чувство любви, их отношения вполне можно было назвать “гармоничными”, а принцессу Элию - счастливой женой... по крайней мере, до того, как царедворцы Королевской Гавани начали вести свою игру, перейдя все возможные границы. Сейчас Ливен горько жалел, что не стал ближе к своей племяннице, что не предоставил ей достаточную поддержку, когда она была ей так необходима. Потому что сегодня, когда Элия внезапно распахнула веки, она уставилась на своего дядю глазами полными ужаса, и гвардеец откровенно растерялся, не зная, как себя вести. Случилось это знаменательное событие спустя две недели после того, как брат и сестра Дейны покинули Грачиный Приют, увозя с собой наследников принца Рейгара. За это время, лорд Стонтон успел вернуться в свой родовой замок, вместе с крупным отрядом сопровождения, солдаты которого сразу же начали искать крестьян, что осмелились заниматься мародерством в цитадели своего лорда. Бoльшая часть тех мародеров, были быстро найдены и казнены. В ходе поисков солдаты Стонтонов заглянули и в хижину старого знахаря. Тогда Ливен стал свидетелем еще одного из многочисленных талантов лорда Эддарда - таланта к лицедейству. Всего лишь небрежно накинутый на плечи рваный плащ, обернутая вокруг головы старая тряпка, да фигура, сгорбившаяся настолько, что кажется, словно на ее плечах лежит вся тяжесть мира - и вот перед людьми лорда Стонтона предстал не сын могущественного Хранителя Севера - а усталый, потерявший родных, несчастный старик, раболепно склоняющий голову перед каким-то рыцаренком, род которого столь же худороден, как его кошель. Рыцаренок, в свою очередь, посчитав “старика” неопасным, мучить его не стал, позволив себе лишь какое-то презрительное ворчание. Внутрь хижины он заглядывать тоже побрезговал. Вместо этого, вассал местного владетеля ушел и больше не появлялся. Сам лорд Стонтон пробыл в родовом замке не больше дня, после чего тут же умчался обратно в Королевскую Гавань, оставив в полуразграбленном Грачином Приюте небольшой гарнизон, который отказывался даже показаться за стенами цитадели. Ворота замка также были постоянно закрыты. Немногочисленные вернувшиеся в свои дома жители маленькой безымянной деревеньки, предпочитали запереться в своих домах, отгородившись от внешнего мира тонкими стенами своих жилищ, и надеясь лишь на то, что беда обойдет их стороной. Они всегда так делали. Трусливое, беспомощное стадо. Пока никто не обращал на хижину старого травника никакого внимания, молодой Старк занимался не только лечением принцессы Элии, но и обустройством банального быта ее обитателей. Он готовил еду, рубил дрова и обеспечивал домик необходимым теплом. Надо сказать, что за все недели, пока гвардеец, его племянница и сын Хранителя Севера жили рядом с Грачиным Приютом, они ни разу не остались голодными. Сначала Ливен искренне считал, что Эддард просто обирает местных крестьян, давя на них своим авторитетом лорда. Дорниец не одобрял подобного, но ради спасения любимой племянницы, был готов поступиться честью. В конце концов, благополучие принцессы Элии значило для гвардейца куда больше, чем жизни каких-то простолюдинов. Так продолжалось до тех пор, пока однажды Ливен не наткнулся на сцену, где лорд Эддард - сын Хранителя Севера, представитель Великого Дома Старк… кланяется кому-то из соседних крестьян, благодаря за пригоршню крупы, которую он выменял, судя по всему, на целого зайца. На любой ярмарке за шкуру длинноухого в таком хорошем состоянии можно было получить немало монет, на которые, в свою очередь, купить куда больше зерна, чем жалкая горсть. Однако Эддард, судя по виду, был очень благодарен, и спорить даже не пытался. Такое поведение казалось очень необычным, в конце концов, у Старка был меч, и молодой человек умел им пользоваться. Вместо этого, он предпочитал договариваться, выменивая все необходимое на монеты, травы, дрова или шкуры и мясо животных (в основном все тех же зайцев, которых ловил с помощью несложных, но хитро установленных ловушек). Конечно, охотиться во владениях лорда было запрещено, но вряд ли лорд Стонтон мог предъявить что-то сыну Хранителя Севера… по крайней мере, Ливен очень на это надеялся. В последнее время от аристократов Королевской Гавани можно было ожидать чего угодно. Конечно, какое-то количество еды они забрали с собой из погребов родового замка Мастера-над-Законами, но ее Старк хранил на “крайний случай”. Что бы это ни значило. Так и проводили свои дни обитатели маленькой хижины на краю безымянной деревеньки. Эддард делал все работы по дому. Элия лежала без сознания. Мужчины время от времени заставляли ее проглотить теплый, густой бульон, однако помимо едва заметного дыхания, никак улучшений в состоянии племянницы гвардеец не замечал. Сам же Ливен проводил все свое время рядом с ложем принцессы, непонятно чего ожидая. Он отлично понимал, что от него было бы куда больше пользы, если бы он сумел отвлечься, чем-то помочь Эддарду или заняться хоть каким-то делом… но заставить себя бросить свой молчаливый дозор у раненной племянницы Ливен просто не мог. Его тело отказывалось подчиняться доводам разума и сидело на стуле, словно прибитое гвоздями, ловя каждый вздох принцессы Семи Королевств, в ожидании чуда или неизбежного конца. Тем удивительнее, что когда это чудо, наконец, случилось, Ливен совершенно растерялся. Он - известный сердцеед, безупречный рыцарь и прекрасный воин - растерялся от вида широко раскрытых глаз и лица племянницы, внезапно перекошенного ужасом. На самом деле, он даже не был уверен, когда она пришла в себя. погруженный в свои мысли, он обратил внимание на принцессу только тогда, когда она начала двигаться, явно пытаясь оказаться как можно дальше от своего дяди. Жена Рейгара открыла рот, очевидно, пытаясь закричать, но ее горло сдавил спазм, и она не сумела вымолвить ни звука. Это испугало девушку еще больше. Она задергалась, пыталась убежать от этого опасного мужчины, которого явно не узнавала. Мгновение понадобилось Ливену, чтобы вспомнить слова Эддарда о том, что раненной принцессе надо оставаться неподвижной ибо в противном случае ее рана может открыться. В ужасе от подобной перспективы, гвардеец попытался схватить свою племянницу и хоть как-то удержать ее от резких движений. Не вышло. Девушка забилась еще сильнее, очевидно, подумав, что этот мужчина тоже собирается на нее напасть. Ливен накрыл племянницу своим телом, изо всех сил пытаясь зафиксировать ее положение, и не понимая, что делает только хуже. Конечно, гвардеец был намного сильнее и опытнее, а дорнийка ослаблена многими днями обморока. Ливен быстро сумел почти ее обездвижить, однако “почти” не означает “полностью”. Элия извивалась, пытаясь выбраться и еще больше тревожа собственную рану. В такой бессмысленной возне прошло не меньше минуты, пока мужчина, наконец, не догадался позвать на помощь: - Эддард! Скорее! Принцесса очнулась! Северянин, казалось, шел целую вечность, хотя сколько на самом деле прошло времени, Ливен не сумел бы сказать даже под пытками. Гвардейцу казалось, что принцесса по-настоящему истекает кровью, и умирает прямо сейчас, особенно учитывая, что сопротивлялась она с каждой секундой все слабее. - Назад! - внезапный крик сына Хранителя Севера застал дорнийца врасплох. Ведь если он отпустит девушку, она наверняка вновь начнет дергаться и навредит себе! Разве сам Эддард не говорил, что такого допускать нельзя? - Но… - попытался возразить Ливен, однако Эддард прервал его очень жестким голосом, опасаясь, однако приближаться: - Немедленно отпустите ее, сир! Приказной тон сработал. Привычка повиноваться людям, которые имели право отдавать приказы таким тоном, заставила гвардейца мгновенно отпустить племянницу и отступить назад. Девушка же, почувствовав свободу, тут же кинулась в дальний угол кровати, прижимая к груди пуховую подушку - одну из немногих вещей, которую Белые Плащи принца Рейгара и сын Хранителя Севера забрали из Грачиного Приюта. Двигалась дорнийка тяжело, дышала также с трудом, но в глазах ее была решимость не даться живьем ни при каких обстоятельствах. - Леди… леди, - северянин вытянул руки ладонями в сторону девушки, заговорил негромким, успокаивающим голосом: - прошу вас, госпожа, выслушайте… Мы не причиним вам вреда. Элия, очевидно, с трудом удерживала себя в сознании, ее исхудавшие за несколько недель руки судорожно сжимали подушку, а глубоко посаженные, темные глаза, казалось, поблескивали, словно у дикого зверя, загнанного в угол. - Меня зовут Эддард Старк, - все тем же мягким голосом продолжал, тем временем, северянин. - Человека рядом со мной - сир Ливен Мартелл. Он - ваш дядя по материнской линии и член Королевской Гвардии. Женщина бросила подозрительный взгляд в сторону рыцаря, но успокаиваться, судя по всему, не собиралась. Рана на ее боку открылась, и на простой накидке из плотной ткани, в которую она была одета, стало распространятся темное пятно. Казалось, Элия не обращала на это никакого внимания, а Ливену хотелось закричать от отчаяния, но он предпочел замереть и не двигаться, в надежде, что молодой Старк сумеет справится с ситуацией. - Госпожа, - тихо проговорил северянин, ибо во взгляде девушке не угадывалось узнавания - только всепоглощающий ужас, - вы помните, кем являетесь? Как вас зовут? Дорнийка все еще напоминала испуганного зверька, прижимаясь к стене и до побелевших пальцев сжимая краешек подушки. Однако она слушала. Это Ливен понимал отчетливо, ибо в следующее мгновение, Элия попыталась что-то сказать, но из горла ее вырвалось лишь нечленораздельное мычание. Кажется девушка не могла говорить. Этот факт поразил мужчин, и еще сильнее напугал жену принца Рейгара. Взгляд дорнийки заметался по комнате, однако вскоре вновь сфокусировался на гвардейце и его спутнике, будто, наконец, обнаружив причину очередной беды, свалившейся на ее несчастную голову. В конце концов, в некоторой степени взяв себя в руки, Элия помотала головой, отвечая на вопрос северянина. Это можно было толковать только, как: “Не помню”. - Все хорошо, госпожа, - вновь попытался успокоить девушку Старк. - Память вернется, не сомневайтесь в этом. Элия вновь нервно глянула в сторону своего предполагаемого дяди, тут же перевела обратно на Эддарда, ибо тот продолжал говорить: - Вы ранены, моя леди, - попытался объяснить ситуацию северянин. - Мои неумелые попытки лечения лишь немного облегчили ситуацию. Прошу, позвольте осмотреть вас. Взгляд дорнийки вновь наполнился ужасом, и она резко замотала головой, отказываясь подпускать мужчин ближе. - Хорошо, хорошо! - тут же покладисто согласился северянин. Голос его при этом был таким же мягким и успокаивающим. - Мы повинуемся вашей воле и не будем подходить. Но вы истекаете кровью, госпожа. Вам необходима помощь… Поэтому, сейчас я очень медленно достану из шкатулки, которая лежит на столе, перевязочный пак… то есть, ткань, смоченную в некоторых травах и вине. Потом брошу ее в вашу сторону. Не сильно, так, чтобы вы могли видеть. Хорошо? В глазах Элии все еще угадывалось целое море сомнений, но, в конце концов, девушка медленно кивнула. И Эддард выполнил все в точности, как обещал: без резких движений, медленно и спокойно. Девушка же, получив кусочек неплотной, особым образом сложенной ткани, быстро прижала ее к своей ране, так и не прекратившей кровоточить. Зашипела от боли, но оторвать взгляд от мужчин хотя бы на секунду так и не решилась. - Пожалуйста, прижмите сильнее, - продолжал говорить северянин. - Кровь надо остановить. Вы и так потеряли ее немалое количество. Руки дорнийки дрожали, им явно не хватало сил, чтобы выполнять инструкции северянина. Кроме того, борьба со своим предполагаемым дядей высосала из нее все силы, и сейчас ей с трудом удавалось удерживать глаза открытыми. - Вы помните, как называются земли, на которых мы находимся? - неторопливая речь Старка убаюкивала, даже Ливен, нервы которого были натянуты, как струна, почувствовал, как расслабляется под действием этого голоса. - Страну, откуда вы родом? На каждый заданный вопрос, Элия отрицательно мотала головой. Эддард же, в свою очередь продолжал говорить, задавать вопросы и объяснять. Убаюкивать. Долго так продолжаться не могло. Успокаивающий запах трав и вина, мягкий, спокойный голос северянина сделали свое дело, и разум девушки позволил себе на секунду расслабиться. Этого хватило измученному телу, которое отказалось далее следовать воле своей хозяйке и просто отключилось. Вслед за ним отключилось и сознание, погрузившись в спасительное забытье. Увидев, как голова племянницы вновь бессильно опускается на грудь, Ливен шумно выдохнул, но подавил желание кинуться в сторону дорнийки. Старк тоже не двигался, лишь спустя несколько томительных мгновений, он напряженно сделал осторожный шаг в сторону потерявшей сознание принцессы. Ливен кинулся следом. Вдвоем они обновили повязку и остановили кровь, уложили дорнийку на подушки, прикрыли сверху теплым одеялом. - Прости меня, Эддард, - покаялся, гвардеец, когда мужчины, наконец, вздохнули с облегчением, осознав, что кризис позади. Элия спала, но дыхание её выровнялось, и болезненные стоны больше не срывались с ее губ. - Не знаю, что на меня нашло. Почему-то я был уверен, что если позволю принцессе двигаться, она навредит себе… - Угу, - угрюмо согласился северянин. - Я все понимаю… - Зато я не понимаю, - покачал головой Ливен. - Почему я поступил так глупо? Это же противоречит здравому смыслу! Но в то мгновение, мне казалось, что лучшего решения просто нет… - Я все понимаю, сир, - повторил Старк бросив на дорнийца усталый взгляд. Сейчас он занимался тем, что варил в котле очередную половинку зайца с редкими кусочками овощей. - Просто вам нужно поспать. Слишком долго вы несли свой дозор рядом с кроватью принцессы Элии. Слишком долго были напряжены. Слишком устали. - А ты - нет? - скептически выгнул бровь гвардеец. - Я… Мне легче, - Эддард блекло улыбнулся. - К тому же у меня… хе-хе… напряженные отношения со сном. - М? - Не обращайте внимания, - северянин поморщился, быстро сменил тему. - Но, пожалуйста, постарайтесь не делать резких движений в сторону принцессы, когда она проснется. - А она проснется? - в голосе Ливена было столько надежды, что это удивило его самого. - Думаю, самое страшное уже позади, - кивнул Эддард. Рыцарь громко выдохнул: - Ты поистине умелый мейстер, друг мой! - Мои умения сыграли тут наименьшую роль, - покачал головой северянин. - Просто принцесса Элия - очень сильная! Ливен улыбнулся даже против своей воли: - Боюсь, многие в Королевской Гавани с тобой не согласятся. - Понимаю, - равнодушно ответил Старк, продолжая помешивать варево в котле. - Однако если задуматься об этом, вы поймете, что ваша племянница не дожила бы до своих лет, если бы не была такой сильной. Просто вспомните, от чего умирает большинство людей? - От болезней? - привычка Эддарда задавать наводящие вопросы, вместо того, чтобы просто и четко дать ответ, раздражала многих знакомых северянина, но Ливен даже находил ее занятной. - Именно так! - резко и отрывисто кивнул сын Хранителя Севера. Судя по тону, дорнийцу стало очевидно, что юношу очень волновал этот вопрос. - Каждый порез может загноиться. Каждый чих вокруг - потенциальный предвестник эпидемии. И так с самого детства! А как мы заботимся о больных? Жар лечится тем, что вам прикладывают мокрую тряпку ко лбу! Кашель - не лечится совсем! Подумаешь, кашель, да?.. Тьфу, проклятое средневековье! - Эддард? - Ливен был весьма удивлен словами и проявившимися эмоциями всегда холодного и спокойного спутника. - Хах… Простите, наболело… Я к тому, что леди Элия пережила все это. Выиграла в генетической лотерее… То есть, победила в соревновании с судьбой, - быстро поправился северянин, осознав, что гвардеец не понимает значения некоторых его слов. - Это борьба закалила ее. Пусть, многим и может показаться, что принцесса слаба, но, поверьте, любой взрослый житель Семи Королевств - намного сильнее, чем вы можете себе представить. Ливен никогда не думал о людях с такой точки зрения. Должно быть, именно таким и должно быть мышление мейстера, - размышлял гвардеец, но мысли свои оставил при себе. Вместо этого, он вспомнил, что кроме тела принцессы, также пострадал и ее разум. Дорниец осторожно высказал свои опасения, на что получил ответ: - Это действительно проблема, - согласился Эддард, разливая готовый бульон по деревянным мискам. - И корень ее в том, что я понятия не имею, как с ней справиться. - Мне показалось, что ты действовал весьма уверенно, - удивился Ливен. - Успокоил ее, несмотря на мое… неразумное поведение. - Я действовал по наитию, - Старк в очередной раз покачал головой. - Вслепую. А это, как вы понимаете, ни к чему хорошему не приводит. На этот раз нам просто повезло. - Ха? - Я предположил, что… Неважно! - кажется, Эддард решил, что делится своими выводами сейчас неразумно. Вместо этого зачерпнул горячий бульон деревянной ложкой, осторожно попробовал. Причмокнул губами, словно пытаясь стряхнуть охвативший их жар. Проглотил, и продолжил через несколько мгновений: - Вы должны понять одно: мы не можем окружать принцессу чрезмерной заботой. По крайней мере, пока она в сознании. - Почему? - Насильник лишил ее выбора, - пожал плечами северянин, в очередной раз не желая называть ублюдка по имени. - Контроля. Нам нужно показать, что она снова все контролирует. Что заботимся мы о ней только потому, что так решила она, а не мы. - Хмм… Это поможет? - Надеюсь. К сожалению, как уже отмечалось, я лишь догадываюсь, что делать, дабы вернуть разум принцессы в норму. - Это больше, чем могу я, - тяжело вздохнул Ливен, наконец, попробовав бульон. Было вкусно. На языке остался сладковатый привкус жареного лука и парного мяса, в нос били запахи укропа и чеснока. - Нам остается лишь верить, что с Эртуром и его сестрой все в порядке. И они скоро пришлют помощь. На секунду лицо Эддарда исказила болезненная гримаса. Он действительно волновался о своей возлюбленной и тревожился из-за того, что от брата и сестры Дейнов нет никаких вестей. Однако слабость северного лорда длилась недолго. Уже через минуту, он снова был сосредоточен и собран. В ответ на это Ливен мог лишь покачать головой. Помощи пришлось ждать еще почти месяц. Штормы, бушевавшие вдоль берегов Вестероса, затрудняли навигацию, и корабль гильдии “Лунный Волк” пришел с большим опозданием. За это время принцесса Элия несколько раз приходила в себя, хотя большую часть времени все же проводила во сне. Ливен, не видевший более необходимости денно и нощно сидеть рядом с ее ложем, стал помогать Эддарду по хозяйству, пытаясь облегчить его бремя. Через день ему оставалось лишь удивляться тому, сколько сил нужно прикладывать каждый день, дабы заботиться о раненной принцессе и следить, чтобы в хижине всегда было тепло, а ее жители не страдали от голода. Дорнийке же, с каждым днем становилось все лучше. Она все еще не помнила многих вещей, но уже не шарахалась в сторону от мужчин, когда те (только с ее разрешения!) приближались к кровати, с которой принцесса все еще была не в состоянии подняться. Была середина Зимы, когда, в дверь хижины, наконец, постучали. Эртур Дейн привел с собой с десяток человек вооруженной охраны, нескольких мейстеров, что, под покровом ночи, быстро увезли раненную принцессу и сопровождающих ее мужчин, в сторону корабля, который должен был отвезти их всех в штаб гильдии “Лунный Волк”. До корабля, пришвартованного у Девичьего Пруда, они могли добраться за несколько дней, а оттуда и до Чаячьего Города недолго. Если, конечно, их не задержит очередной шторм. Ливен, тем временем, наконец, мог вздохнуть с облегчением. Мейстеры давали очень хорошие прогнозы относительно здоровья принцессы, лишь состояние ее разума вызывало у них сомнения. Однако они согласились с Эддардом, едва держащемуся на ногах от усталости, в том, что помочь ей может только время и продолжительный уход. Сама же Элия все еще не позволяла никому из мужчин приближаться к себе. К счастью, на корабле было несколько служанок, которые должны были прислуживать особе королевского рода, и которые не так пугали молодую принцессу. - А где Эшара? - проходя мимо беседующих Эртура и Эддарда, Ливен услышал обрывок их разговора. В голосе северянина слышалось напряжение и тоска по любимой. - Я надеялся, что она прибудет с вами. - Прости, парень, - Мартелл заметил, как собрат по гвардии отвел взгляд. Мужчина был уверен, что от Старка это тоже не укрылось. - Сестре нездоровится. - Что с ней? Что-то серьезное? - это известие явно сильно обеспокоило Эддарда. - Ничего такого, - Эртур нервно рассмеялся. - Просто… Внезапно его смех оборвался, и Ливен заметил, грусть в уголках глаз друга: - …Просто она тебя ждет. Очень сильно. * * * 282 год от З.Э. Зима. Утёс Кастерли. Честно сказать, Лианна до сих пор не понимала, как до этого дошло. Все же было хорошо. Она с удовольствием проводила время с Тирионом, который оказался потрясающе начитанным ребенком. Младший Ланнистер с радостью водил гостью из северного Дома в библиотеку, и вместе они листали огромные фолианты, удивляясь мудрости (или откровенной глупости) спрятанной среди пожелтевших страниц. Часто к брату и своей гостье присоединялся Джейме. Наследник Утеса Кастерли быстро очаровал северянку. Она прекрасно понимала, что ей ни в коем случае нельзя влюбляться в красавца-южанина, но с каждым днем девушку все сильнее тянуло к улыбчивому блондину, который, казалось, мог поддержать любую беседу, непринужденно выдать изысканный комплимент, или всего парой фраз заставить свою собеседницу безудержно смеяться. А еще он ее понимал. Давал дельные, по ее мнению, советы и не давил, в отличие от остальных мужчин в ее жизни. Он был даже лучше брата Эддарда! При этом Джейме ни разу не перешел черту, за которой начинался откровенный флирт, а не дружеское подтрунивание. С принцем Рейгаром все было несколько иначе. Они часто общались, но в отличие от Джейме, Таргариен больше слушал, чем говорил. Несмотря на то, что брат ясно дал понять, что не желает, дабы сестра выбалтывала его секреты, Лианна просто не могла остановиться, когда начинала рассказывать про родной край, семью и особенно - Эддарда. В конце концов, девушка решила, что если брат хотел, дабы дочь дома Старков молчала, ему не следовало раскрывать ей свои секреты. Таким образом, придя к согласию с собой, северянка более не ограничивала себя и откровенно наслаждалась долгими разговорами с принцем. Опять же ничего такого, что можно было бы счесть знаками внимания с его стороны, Рейгар не показывал, хотя молодая волчица из Винтерфелла частенько ловила себя на том, как безотчетно любуется наследником Семи Королевств, и не слишком приличные мысли о нем то и дело тревожили ее сознание. В конце концов, Лианне было всего шестнадцать, и внимание столь выдающихся мужчин не могло оставить ее равнодушной. Патриарх Дома Ланнистеров же, со своей стороны, старался с юной волчицей не пересекаться, и, откровенно говоря, такое положение дел девушку полностью устраивало. Тайвин был большим, страшным и холодным - совсем не похожим на ее собственного отца, который казался Лианне громадным мягким медведем, в объятиях которого она всегда чувствовала себя в безопасности. Единственной проблемой, омрачающей жизнь девицы Старк в Утесе Кастерли, была дочь дома Ланнистеров - Серсея. Юная львица невзлюбила северянку с первого дня и с тех пор не упускала случая поддеть соперницу словом и жестом. Сначала это забавляло, потом стало раздражать. В какой-то момент Лианна решила принять вызов, и начала отвечать на дерзость и грубость южанки собственной дерзостью и грубостью. Именно одна из таких потасовок и привела к нынешней ситуации. Северянка даже не помнила из-за чего они с Серсеей в очередной раз сцепились языками (гусары, молчать! (^_^)). В тот день у волчицы из Винтерфелла было отличное настроение. Эддард, наконец, прислал ворона, и она узнала, что с ним все хорошо. Это была прекрасная новость, и Лианне только начало казаться, что все, наконец, будет хорошо… Именно в момент, когда принц Рейгар и Джейме принесли письмо от брата в комнату северянки, в дверях той самой комнаты появилась Серсея. Увидев мужчин в спальне девушки, блондинка вылила на дочь Рикарда Старка поток оскорблений, едва завуалированных под изысканную речь. Возмущенный действиями сестры, Джейме попытался встать на защиту гостьи, но это привело лишь к тому, что Серсея разозлилась еще сильнее. В конце концов, злость и ревность молодой львицы перешла все мыслимые пределы, и девушка накинулась на соперницу, очевидно, желая вцепиться той в волосы… Однако южанка забыла, что Лианну Старк защищают не только мужчины. Также на страже своей хозяйки стояла сумеречная кошка - Висенья. Увидев, что на человека, с которым он был связан, нападают, полудикий зверь кинулся на защиту. Все произошло менее чем за мгновение. Серая молния, промелькнувшая перед лицами аристократов, собравшихся в одной комнате. И сразу за ним - истошный крик Серсеи, лицо которой заливает кровь. Началась суматоха, поднялся шум. Внутрь ворвались стражники. Переполненная ненавистью и отчаянием дочь Тайвина Ланнистера, прижимала руку к изуродованной щеке и требовала немедленно убить “проклятую тварь и ее проклятую хозяйку”. К счастью, в присутствии наследника Утеса, ее никто слушать не стал. Через несколько часов Лианну вызвали в кабинет Тайвина. В комнате собралось все семейство львов, и даже Серсея, все еще прижимающая к лицу какую-то тряпицу. С первого взгляда было ясно, что щека дочери Тайвина будет заживать долго, а кривой, уродливый шрам, возможно, не удастся свести никогда. Девушка была в бешенстве, и ее можно понять - красота, которой она так гордилась была испорчена, и сейчас юная львица жаждала мести. С другой стороны, мужчины семейства, во главе с Тайвином, не спешили пороть дочь Хранителя Севера, или, тем более, казнить ее. По крайней мере, пока. - Случай, который произошел между Серсеей и вами, леди Старк, я нахожу весьма прискорбным, - заговорил Тайвин, когда Лианна предстала перед ним. Девушка не могла не заметить, что все происходящее уж слишком напоминает судилище. - Видимо, моим надеждам на то, что вы и моя дочь сможете поладить, не суждено сбыться. - “Поладить”?! - взвилась Серсея со своего места. - “Поладить”, отец?! Из-за этой мерзавки я изуродована на всю жизнь! - Не преувеличивайте, леди, - Лианна попыталась успокоить собеседницу. - Вы все так же прекрасны, и редкий мужчина сможет устоять перед вашей красотой. Сгладить ситуацию не вышло. Серсея зашипела рассерженной кошкой, очевидно, едва удерживая себя, дабы вновь не накинуться на ненавистную соперницу. - Как бы то ни было, - медленно проговорил Тайвин, которому хватило единственного холодного взгляда, дабы урезонить беснующуюся львицу, - моя дочь пострадала. Пострадала по вине вашего питомца. Питомца, которого в мой дом привели вы. Значит, вина на вас все же есть. Он ронял слова тяжело, медленно и жестко, но, судя по лицу, его не очень волновало предполагаемое уродство своей дочери. Лианна нахмурилась: - Я не совсем понимаю, чего вы от меня хотите. Вряд ли Тайвин пойдет на поводу капризов дочери ценой хороших отношений с домом Старк. Значит, ему нужно что-то еще… Вопрос только в том, что именно? - Очевидно, что вы злоупотребили нашим гостеприимством, леди Лианна, - покачал головой патриарх дома Ланнистеров. - Думаю, вам стоит задуматься о поездке домой. - С радостью! - выпалила юная волчица, однако быстро поправилась: - Прошу прощения, я имела в виду, что мне очень жаль. Я действительно злоупотребляю вашим гостеприимством, и.... - Также, - не стал дослушивать девушку Тайвин, - очевидно, что ваш питомец… должен понести заслуженное наказание. На секунду в комнате повисло молчание. - И какое же наказание, по вашему, мнению будет для него “заслуженным”, - вновь нахмурилась Лианна. - Смерть, конечно же. Молодая Старк поджала губы, стараясь удержать выражение лица. Ей понадобилась вся ее воля, дабы не наделать глупостей, и чтобы ее речь звучала так же спокойно и ровно: - Боюсь, что вы не совсем понимаете, какие отношения связывают меня и моего, так называемого, “питомца”, мой лорд, - начала она. Тайвин выгнул бровь, взглядом выразив намек на любопытство. - Вы слышали что-нибудь о варгах? - продолжила Лианна. Повисла пауза. Наконец, спустя, должно быть, не меньше минуты, старший Ланнистер медленно кивнул: - Отдаленно. - Суть в том, что между варгом и его… “питомцем”, как вы выразились, существует связь, - продолжила девушка, изо всех сил пытаясь не сорваться и не повысить голос. - Поэтому для варга его “питомец” - нечто гораздо большее, чем обычный дрессированный зверь. Это часть его сущности. Души, если хотите. - То есть вы… - Варг. Да. И Висенья - такая же часть меня, как моя рука, или нога. Если вы убьете ее, это равносильно тому, чтобы отрубить мне конечность, - прояснила ситуацию Лианна. По крайней мере, ей казалось, будто ситуация прояснилась. В конце концов, мистическая связь между варгом и его зверем была слишком сложна, дабы объяснить ее в двух словах. На несколько секунд Тайвин задумался. Потом медленно кивнул: - Я понимаю, - произнес он. - Отец! - вновь возмутилась со своего места Серсея, но снова один единственный взгляд заставил ее успокоиться. - Я понимаю, - повторил, между тем патриарх львиного Дома. - Однако, не вижу причин менять свое решение. - Но… - Вы навредили моей дочери, леди Старк, - в голосе Тайвина появились железные нотки. - Навредили ей в моем доме. Лишь из уважения к вашему отцу, я позволю вам уйти невредимой. Ваш питомец будет казнен завтра утром. Рекомендую вам не дожидаться этого неприятного события и как можно скорее покинуть Утес Кастерли. Лианна почти ничего не слышала. Внутри, огромным чернильным пятном, разливалась темная пустота, в которой так удобно было прятаться от мыслей. Поэтому дальнейшую дискуссию она пропустила мимо ушей. - Отец, - голос Джейме доносился до северянки, как будто издалека и казался совершенно неважным. Сейчас у нее не было никаких сил, чтобы вникать в слова южанина. - Прошу, будь снисходителен. В случившемся немало и нашей вины. Серсея вела себя с леди Старк очень неучтиво, она первой кинулась в драку. - Джейме! - в голосе юной львицы было море ненависти. Этих слов своему брату она, наверное, не простит никогда. - Это как-то меняет тот факт, что зверь леди Старк изуродовал твою сестру? - Нет, но… - Тогда мое решение остается неизменным. - Отец! - Что? - снова в голосе Тайвина лязгнуло железо, и Джейме предпочел отступить. Тихо ругнувшись сквозь плотно сжатые зубы, он заговорил снова: - Тогда разреши мне хотя бы проводить леди Лианну. Дороги опасны, и я, как рыцарь, обязан защитить сво… нашу гостью, пока она не окажется в безопасности. - Хорошая мысль, - в уголках глаз Тайвина появился намек на одобрение. - Подготовь экскорт, и… - В этом нет необходимости, - сухой голос принца Рейгара внезапно прервал речь патриарха львиного дома. Взгляд Тайвина опасно прищурился, но он жестко держал себя в руках: - Ваше Величество? - Очевидно, что я тоже… хех… слишком злоупотребляю вашим гостеприимством, - голосом будущего правителя континента, казалось, можно заморозить солнце. - Поэтому я уеду вместе с леди Лианной. - Но… - со своего места снова вскочила Серсея. - А как же… Незаконченный вопрос златовласой красавицы повис в воздухе, прерванный холодным взглядом Рейгара. Девушка несколько секунд ошарашенно глядела на принца, затем рухнула в свое кресло, словно в одно мгновение лишившись всяких сил. - Вы уверены, сир? - в голосе Тайвина сквозило напряжение, которое легко можно было спутать с угрозой. Да и “его величеством” он Рейгара больше не называл. - Это… важное решение. - Я дал Слово, - принц спокойно выдержал холодный взгляд патриарха Дома Ланнистеров. - Слово, что буду защищать леди Лианну, пока она не окажется в безопасности или рядом с ее братом. Это Слово я собираюсь сдержать. Рейгар более ничего не произнес. Вместо этого, он быстрым шагом подошел к волчице из Винтерфелла, взял ее за локоть, и вывел из комнаты, слишком сильно напоминающей зал суда. Оставшиеся в кабинете несколько долгих секунд смотрели на дверь, закрывшуюся за спиной принца. Никто не знал, что сказать. Серсея чувствовала себя опустошенной. Джейме - подавленным. Тайвин же… Тайвин ощущал лишь клокочущее внутри бешенство. - Вон, - негромко произнес он. - Отец, мы… - ВСЕ ВОН!!! - на этот раз крик патриарха дома Ланнистеров был подобен рыку разъяренного льва. Дети, во главе с Серсеей поспешили покинуть кабинет. Пропустив Тириона вперед, Джейме бросил взволнованный взгляд на отца. Тот не обратил на это никакого внимания. Киван, который справедливо решил, что к нему требование выйти вон не относилось, несколько долгих мгновений хмуро смотрел на закрывшуюся за спинами младших Ланнистеров дверь, а потом, тяжело вздохнул и скосил взгляд в сторону Тайвина. Тот же, просидев пару секунд в тишине, вдруг, совершенно внезапно, громко выругался. Надо сказать, Хранитель Запада давно не позволял себе подобного, поэтому совсем не ожидавший такого Киван, удивленно уставился на брата. - Чего смотришь? - Тайвин раздраженно потянулся за графином с вином, резко откупорил крышку, плеснул себе в кубок, наполнил почти до краев. Выпил в несколько длинных, протяжных, жадных глотков, просто, совсем по-крестьянски, запрокидывая голову назад. - Просто удивлен, - покачал головой Киван. - Обычно ты более… сдержан. - Не могу больше, - пожаловался Хранитель Запада, с громким стуком ставя кубок на столешницу. - Проклятая семейка! Как они меня достали! - Ты про Старков? - Причем тут Старки?! - Тайвин вновь добавил несколько ругательств. - Я про Таргариенов! Что отец, что сын!.. Проклятье! - Выходка принца, конечно, неприятна, но не думаю, что он предпочтет леди Лианну Серсее… - начал было, Киван, но был резко прерван братом: - Дело уже не в браке! - старший лев снова отпил из своего кубка. - Дело в самом союзе между нами и Рейгаром. Только что он разорвал этот союз. - Эм-м… я ничего такого не заметил… - Ты и не должен был. Сообщение предназначалось мне. - А ты уверен, что правильно понял слова принца? - все еще сомневаясь, Киван все же решился поспорить с братом. - Он мог иметь в виду что-то другое, и… - Рейгар, может быть, слишком благороден, - вновь прервал собеседника Хранитель Запада, - но он отлично умеет выражать свои намерения. Младший из сыновей Титоса Ланнистера мысленно застонал, осознав всю величину проблемы. Огромная работа по построению долгосрочных отношений с принцем пошла дракону под хвост из-за… из-за одной взбалмошной глупышки, которая затеяла девчачью драку не с той гостьей не в то время?.. - Серсея… - Киван сглотнул представив себе всю величину наказания, которое обрушит на голову дочери Тайвин, когда слегка остынет. - Она действовала с моего молчаливого одобрения, - вновь ошарашил брата старший Ланнистер. Однако увидев ошеломленное лицо брата, поспешил пояснить: - конечно, я не ожидал, что моя дочь пострадает… если бы я мог такое предположить, ни за что не позволил бы ей подвергать себя опасности. Но конфликт с Лианной Старк надо было обострять… - Зачем? - Чтобы она собралась домой, конечно же! У них с Джейме начали складываться весьма неплохие отношения. Мой сын вызвался бы сопровождать свою даму сердца, - Тайвин невесело усмехнулся. - По пути на них могли напасть какие-нибудь разбойники… Джейме, несмотря на хромоту - отличный воин, у него бы не возникло проблем… Уверен, завоевать сердце северной девицы в таких условиях ему было бы несложно. - Роберт Баратеон такого бы явно не одобрил… - На тот момент мне было плевать на Баратеона, - равнодушно махнул рукой Хранитель Запада. - Если бы удалось связать наш Дом со Старками с помощью брачных уз… Дети Джейме претендовали бы на весь Север… А в это время Серсея успела бы соблазнить принца, который, возможно уже остался бы вдовцом... Помолчали. Каждый думал о своем. Наконец, спустя несколько минут, Тайвин тяжело вздохнул, отодвинул кубок, отпуская момент слабости: - Ладно, - покачал он головой. - Нет смысла плакать о непройденных дорогах и проигранных битвах. Сейчас важно понять, почему Рейгар поступил именно так. - Разве он сам об этом не сказал? О том, что “дал Слово” и “намерен его сдержать”. - Благородство - это, конечно одна из черт принца, но признаки слабоумия он, пока еще, не показывал, - не согласился лорд Утеса Кастерли. - Променять союз, который с большой вероятностью принес бы ему Железный Трон, на Слово, данное какому-то мальчишке? - Письмо! - через пару мгновений хлопнул себя по лбу Киван, внезапно сложив все кусочки мозаики воедино. - Ну, конечно! Леди Старк получила письмо от брата! И сразу после него, принц, по надуманному поводу, спешит покинуть Утес и рвет с нашим родом все связи! - Мы знаем, что было в этом письме? - Конечно! - младшему из детей Титоса не потребовалось много времени, чтобы вспомнить содержание послания, которое прибыло с утренним вороном. Через мгновение он попытался дать объяснение тому, почему читает письма гостя своего Дома: - После того, как от отряда Горы перестали поступать вести, мы подозревали, что люди принца могут узнать Клигана и передать принцу сведения о нем. Чтобы не плодить между нами ненужных разногласий, я позволил себе решение… оградить его Высочество Рейгара от “ненужных” новостей. Тайвин выразил одобрение кивком. - Однако в письме Эддарда Старка сестре не было и намека на отряд Клигана, - покачал головой Киван, еще раз мысленно пробежавшись по содержанию послания. - Только заверения в том, что с ним все хорошо, и он направляется в Чаячий Город. Даже про принцессу Элию - ни слова. Только про его собственное здоровье и про то, куда он собирается держать свой путь. - Какой-то шифр? - Если и был, мы не смогли его разгадать. По крайней мере, с первого взгляда. - Ну, да… - Тайвин несколько долгих мгновений барабанил пальцами по краешку стола, потом тяжело вздохнул: - Ладно. Это не имеет значения. Все равно прошлого уже не изменить. Этот бой мы проиграли. Киван поморщился - он явно не был согласен с братом, но, как обычно, отступил, предоставив тому право решать: - Если Рейгар для нас бесполезен… - А он бесполезен? - Тайвин задумчиво покачал головой. - Об этом надо подумать… Кроме того, союз с домом Старк выглядит слишком соблазнительно, и глупо было бы упускать шанс на создание столь многообещающих брачных уз. Тем более, если молодые люди испытывают друг к другу взаимную симпатию. - Что ты имеешь в виду? - План остается тем же. Пусть на карету, в которой поедут принц Рейгар и леди Лианна нападут. Конечно, не на наших землях, мы не хотим, чтобы кто-то обвинил нас в том, что Ланнистеры не способны обеспечить безопасность своих гостей… - Хм? - Сразу за каретой пошли Джейме. Пусть спасет свою возлюбленную. Обычно на молодых дев подобное геройство действует безотказно. Киван задумался на секунду, потом безотчетно покачал головой, вновь не соглашаясь с братом: - Принц Рейгар, очевидно, будет защищаться… и ему не составит особого труда разгадать наш план. - Ты прав. Он, может, и безумец, но далеко не полоумный… и не девка. На него не подействует вся эта романтическая мишура. - Тогда что с ним делать? Тайвин тяжело вздохнул, задумался на несколько секунд, постукивая кончиками пальцев по столешнице. Затем нервно дернул щекой, словно принимая неприятное, но единственно верное решение: - Полагаю, дадим справиться с ситуацией Джейме. В конце концов, он мой наследник, пусть начинает вникать в свои предстоящие обязанности… Если он решит помочь Рейгару - пусть будет так. В конце концов, принц все еще может быть нашим наилучшим шансом на верховную власть Семи Королевств. Хоть и не единственным. - Брат? - Единственный Таргариен, который сейчас устраивает нас на троне - это Рейгар, - пояснил Тайвин. - Рейгар-вдовец, желательно. Ни его брат, ни его сыновья на Железном Троне нас не удовлетворят. Поэтому, если принц Рейгар умрет… тогда нужно позаботиться о смене правящей династии. Настал черед молчать Кивану. Он отлично понимал, что львиный род просто не сумеет удержать Железный Трон, даже если Тайвину каким-то чудом удастся взобраться на него. Слишком много у Ланнистеров врагов, слишком многим Хранитель Запада прищемил хвост, пока был Десницей короля Эйриса. Да, дворян, относящихся к Тайвину с неподдельным уважением в Королевствах немало, но у него нет никаких прав на престол, а для большинства из владетелей вестеросских земель древние традиции нерушимы. Единственный возможный вариант для Ланнистеров получить полную власть над континентом - породниться с правящим родом через брак. Рейгар, после смерти Эйриса, был идеальным вариантом. Но если он умрет… тогда на Железный Трон будут претендовать его новорожденный сын и малолетний брат. Ждать еще одно поколение, дабы попытать счастья с этими молодыми людьми, Тайвин был не готов. Значит, надо очистить Королевства от Таргариенов, и посадить на трон того, кто заинтересуется в союзе с Ланнистерами, через брак с Серсеей. Под такие критерии подходили очень немногие. Киван тяжело вздохнул: - Значит, приказывать “разбойникам” специально убивать принца мы не будем… Я правильно понимаю? - Что-то вроде того… - Тайвин поморщился. - Если Рейгар вдруг получит шальную стрелу в сердце, я не буду сильно разочарован… Но молодую волчицу из Винтерфелла обязан спасти Джейме. - Ха, - кажется впервые за этот вечер Киван позволил себе улыбку. - Я уже представляю себе тайную свадьбу, которую ты, конечно, публично “осудишь”, но втайне будешь поддерживать... Однако спустя секунду, губы младшего из находящихся в комнате Ланнистеров снова сжались в тонкую полоску: - У нас все еще есть проблема с “питомцем” юной леди Старк. Очевидно, она не лучшего мнения о нашем роде… - Конечно же, “питомца” Джейме тоже спасет, - обманчиво беззаботно махнул рукой Тайвин. - Это лишь укрепит взаимную симпатию между ними. Юный герой, пошедший против тирана-отца, ради своей возлюбленной… Разве это не отличный мотив для любовной баллады? - С каких пор мы интересуемся любовными балладами? - Мы всегда ими интересовались, - пожал плечами Хранитель Запада. - Разве “Рейны из Кастамере” - не баллада? - Уж точно не любовная. - Согласен. Но это и хорошо. Ибо любовные баллады в девяти случаях из десяти основаны на лжи, - патриарх львиного дома усмехнулся и в голосе его проявлись нотки неподдельного веселья. - В данном случае, нас это полностью устраивает.