Ночная встреча

Франция прислонился к холодной стене, невидящими глазами уставившись в маленькое окошко под потолком. За ним можно было разглядеть кусочек чернеющего неба и противоположный корпус здания. Оторвавшись от окна, Франция перевёл взгляд на желёзную дверь. Из-под неё пробивалась яркая полоска — единственный источник света. Сколько он уже здесь? Когда его оккупировали было лето, сейчас же зима. Поплотнее прижав к себе ноги, Франция слегка подышал на руки, стараясь хоть немного их согреть. Щёку всё ещё жгло. Из-за холода боль от других ран притупилась, но не исчезла полностью. Чего Рейх добивается от него, если уже полностью подчинил? Или не полностью? Это незнание только усугубляло положение. Где-то там гибли его люди, его солдаты, а он сидит здесь и ничего не может сделать. Франция резко откинул голову назад и ударился о стену. Резкая боль в затылке привела в чувства. Дрожащей рукой вытащив из внутреннего кармана помятую и кое-где сорванную чёрно-белую фотографию, он попытался улыбнуться потрескавшимися губами, но ничего не вышло. Пелена застелила глаза. Чтобы не дать себе снова расплакаться, Франция начал вспоминать все приятные моменты, проведённые с изображёнными на фото людьми. Вот Великобритания делает ему предложение. Всё на том же каменном балконе, во всю такую же звёздную ночь. Вот Америка, видимо не решив, что сказать первым, выдаёт: «мапя!» и задорно смеётся. Вот Канада, смешно размахивая маленькими ручками, делает свои первые маленькие шаги. Теперь-то он совсем не маленький, вымахал на полголовы выше отца. Вот Австралия, впервые увидев кенгуру, завизжала и спряталась за старшими братьями. Вот самая младшая — Новая Зеландия ревёт навзрыд, потому что её обрызгала морская волна. Вот молодая учительница Марта, появившаяся совсем недавно, но ставшая частью семьи, ругает провинившихся оболтусов, а после отпаивает их горячим чаем с плюшками. Воспоминания настолько захватили Францию, что он едва успел спрятать фотографию, когда послышался скрежет в дверном замке. В проёме возник худенький силуэт Германии. Тихо прошептав что-то охраннику, он вошёл и аккуратно прикрыл за собой дверь. — Здравствуйте, — вежливо поздоровался он. — Я Вам поесть принёс. Он с тихим звоном поставил поднос, который держал в руках, на стол, который напоминал стол лишь издали. Франция молча следил за его действиями. Косо глянув на выход, Германия быстро подбежал ближе и зашептал: — Я положил ключ в хлеб, охрана сменится ровно через десять минут. Отец и большинство офицеров сейчас на совещании в дальнем корпусе. Когда выйдете из камеры, сразу налево и на первом повороте направо. Я оставлю там открытой дверь. Территория окружена забором, но за тем зданием, — он махнул рукой в окошко. — есть небольшая дырка, а за ней — лес. Франция ошарашенно смотрел на него весь монолог, но тем не менее внимательно слушал и запоминал. — Вроде всё… — мальчик закусил губы. — Почему? — охрипшим голосом спросил пленный, когда Германия собрался уходить. — Я…просто…я считаю, что отец не прав, — неловко ответил он и выскользнул из камеры. Ровно через десять минут. Франция отсчитал уже четыре. На начале шестой он встал, разминая затёкшие конечности и медленно подошёл к подносу. Кусочек хлеба слегка топорщился, явно показывая, что под ним что-то есть. Германия не обманул, заветный ржавый ключ лежал там, наполовину спрятанный в мякоти. Минута. За дверью послышались шуршания и удаляющиеся шаги. Пора! Легко отперев замок, Франция осторожно выглянул в образовавшуюся щели. Никого. Выйдя, он полубегом направился туда, куда сказал Германия. Оказавшись на улице, он глубоко вздохнул ночной морозный воздух и тут же поёжился. Прячась за различные препятствия, он преодолел около половины пути, когда совсем рядом услышал немецкий говор. Затаившись за грудой мешков и на всякий случай задержав дыхание, Франция дождался, пока солдаты уйдут и, пригнувшись, засеменил к небольшой арке, ведущей на задний двор нужного корпуса. Добравшись до забора, он начал судорожно искать дыру. Найдя её, он испытал небывалое облегчение. Просочившись сквозь острую решётку, бывший пленник со всех сил рванул в лес. Он уже на полпути к ним. К Великобритании, к детям, к свободе!