Эйдан Келли и Ричард Норвуд: непростая жизнь подменыша

Ричард ещё раз просмотрел папку с новыми фильмами, нахмурился, крикнул в сторону кухни: — Эл, нам нечего смотреть. С кухни ничего не ответили, по квартире разносились только мерные хлопки готовящегося в микроволновке попкорна. — Ну Эл! Я же знаю, что ты меня слышишь, у нас реальная проблема! Из дверного проема кухни последовательно высунулась рука с оттопыренным средним пальцем и растрёпанная блондинистая голова. — Я тысячу раз тебя просил так меня не называть! Ещё раз неприлично сократишь мое имя, больше его вообще не сможешь произнести. Судя по тону, Эйдан реально злился. Ричард набрал воздуха, чтобы ответить, но поперхнулся, услышав шипящее продолжение: — Вообще ничего не сможешь говорить как минимум месяц, пока новый язык не отрастет. — Но Эл.. Эйдан! Ты же знаешь, что люди не могут регенерировать части тела. На лице напарника расцвела невиннейшая улыбочка, он показательно удивился: — Неужели? Ну значит не повезло, — и сам рассмеялся, устав держать лицо. — Ладно, что ты там говорил, фильмы закончились? Ричард кивнул, тоже посмеиваясь. За последние месяцы они просмотрели все классические боевики, несколько триллеров и даже половину ужастика. Который, к слову, так не смогли досмотреть, потому что на каждое появляющееся на экране чудовище у Келли находилась байка о том, как его родственники справлялись "вот с точно такой же чувырлой, она у них картошку жрала по ночам". Бояться было решительно невозможно, в конце концов Ричард сдался и смотрел больше на Келли, чем сам фильм. А Эйдан, вроде как, был не особо против. Когда-то давно, год или полтора назад, когда они в первый раз собрались у него дома, чтобы посмотреть фильм, Ричард и подумать не мог, что это станет традицией. Смотреть кино с Келли вообще было отдельным видом досуга: Ричард до сих пор помнил, как во время просмотра очередной части "Пиратов Карибского моря" что-то потрогало его за плечо, он обернулся и чуть не свалился с дивана. Келли отрастил щупальцевую бороду и развлекался тем, что присасывал попкорн и отправлял его в рот щупальцами. Эта картинка снилась Ричарду следующие три недели, до того момента, когда он впервые увидел, как трапезничают шиа-раа, и выбил клин клином. Но были и хорошие моменты. Как-то раз они смотрели все части матрицы, и все это время рядом с Ричардом сидел настоящий Нео. Ричард медленно сходил с ума и тихонько прижимался плечом к плечу "Нео", радуясь как девочка, впервые увидевшая свою любимую принцессу в Диснейленде. Келли, впрочем, отреагировал неоднозначно и больше не киануривзил себе лицо. Что было странно, обычно он любил внимание к своему искусству. Ричарду немного хотелось поставить "Мулан" и действительно сравнить ощущения с присутствием любимой принцессы, но он не стал рисковать. Келли, кажется, не очень любил, когда не-его лица вызывали больше чувств, чем он сам. Рядом откашлялись и Ричард осознал, что на какое-то время завис со своими воспоминаниями. Смотреть все ещё было нечего. — А давай поставим что-нибудь о животных? Ричард не то чтобы хотел смотреть очередную семейную сагу сурикатов или сочувствовать вымирающим носорогам, но программы о животных были идеальной жвачкой для мозга после тяжелого рабочего дня. — Давай, — сказал Келли, понимающе на него посмотрев, — я тоже пипец как устал, не дай бог Шепард придерется к отчёту. Переделывать будем через мой труп. Он ненадолго замолчал, нашаривая пульт от телевизора в диванных подушках, и продолжил: — А вообще, знаешь что? Через труп самого Шепарда!! Мы ещё посмотрим кто кого. Ричард улыбнулся шутке и с глубоким вздохом опустился на диван. Спина болела, ноги гудели, в голове всё ещё стояли страницы с описаниями вещдоков, а на душе было нервно: — Эйдан? Келли повернулся, посмотрел на него непривычно мягко, без привычной чертинки во взгляде. — Да, Ричи? — Ты точно не против того, что мы не будем смотреть фильмы? Я просто так устал. Последние три недели Ричард практически не спал. На работе был завал, и он практически не спал все это время. Иногда — потому что нужно было работать, ездить, опрашивать, заполнять бесконечные бумаги. Иногда — потому что напряжение, поселившееся в нем, не давало заснуть со спокойным сердцем. Ричард нервничал, психовал, один раз даже сорвался на Келли. Тут же извинился, но тревожность взяла свое и теперь при взгляде на напарника в голове тихонько крутились мысли о том, что доверие разрушено безвозвратно. Эйдан покачал головой и тут же стал похож на свою бабушку, регулярно отчитывающую внука за то, что он недостаточно хорошо кушает. Ричарду стало парадоксально тепло от того, что он вообще может сделать такое сравнение, что допущен в жизнь партнёра (друга?) так глубоко. — Ричи, ты же знаешь, дело не в фильмах, — он приглашающе раскрыл руки. — Или сюда. Ричард не задумываясь ни на секунду сдвинулся вперёд и оказался в тесных объятиях Эйдана. Его напарник был ниже, но в таком положении это не имело значения. Норвуд прижался ещё крепче, опустил голову на плечо Келли и понял, что дрожит. — Ш-ш-ш, все хорошо. Эйдан гладил его по голове, и Ричард не мог вспомнить, когда кто-то делал так в последний раз. — Это все нервы, дорогой, тебе нужно отдохнуть. Хочешь я спою? Ричард сглотнул ком в горле и прошептал куда-то в шею, уверенный, что Эйдан услышит: — Давай... Давай ещё немного так посидим. Он почувствовал кивок в ответ и тихое мычание, не звучавшее как полноценная Песня, но тем не менее успокаивающее. А может быть покой приносило уже то, что в руках Эйдана он был в безопасности? Во всем мире не было больше человека, которому Ричард бы настолько доверял. Они сидели так какое-то время. Ричард слышал, как диктор рассказывает про слонов, пум и медведей. Чувствовал, как тихонько смеётся Эйдан, как равномерно поднимается и опускается его грудь. Чувствовал себя защищённым. Мир вокруг потихоньку успокаивался, огромная дыра тревоги и неопределенности в груди зарастала, Ричард чувствовал, что отключается, но собрал последние силы, чтобы поблагодарить Эйдана. Слова на грани сна казались глупыми и слишком маленькими, чтобы выражать чувства. Ричарду хотелось отдать мысли, поделиться ощущениями, позволить понять себя. Он грустно улыбнулся, едва слышно прошептал: "Спасибо". Губы, нежно коснувшиеся плеча Келли, можно было счесть за случайность.