lee or kim (ft. han)

Сказать, что Шиён с Гахён были ошарашены, когда Юбин привела в дом Хандон, значит не сказать ничего. Бора, проходя мимо, захлопнула Ли рты и поманила Хандон на кухню, зная, что неугомонное трио начнут задавать и решать вопросы. – Какого?! – начала Шиён. Выдохнула. – Почему ты нам ничего, – это слово она особенно выделила, – не рассказала раньше? Юбин пожала плечами, шмыгнула носом и сомкнула в полосочку губы в знак смущения. Гахён тем временем утирала несуществующую слезу и причитала: – Ах, наша Юбин-ни выросла и наконец-то привела в дом девушку. Шиён, – она уложила голову на плечо старшей сестры и готовилась зарыдать, – она так быстро выросла. Лишь недавно – кривилась, напомни об отношениях. Юбин закатила глаза так сильно, что уставшие после частого чтения глазные яблоки заболели. Шиён же была слишком шокирована, чтобы поддержать шутку или хотя бы рассмеяться. – Мы не встречаемся, – полушёпотом поделилась Юбин. – Так что давайте без скандалов, ладно? Шиён согласно, а ещё очень вяло, помахала головой. Она совсем Борой увлеклась, переставая замечать свою семью. Пропустила момент, как Юбин, что долгое время не хотела никакой связи с людьми, настолько сблизилась с Хандон – каждую неделю с которой Шиён разговаривала, – что, терпя сомнение, пригласила в свой дом. – Как так без скандалов, – Гахён упёрла руки в бока и нахмурилась совершенно фальшиво. – Нет-нет, милая моя сестрёнка. Я сейчас пойду, принесу альбомы с твоими детскими фото и буду тебя позорить. – Всё, тихо, – Шиён хлопнула Гахён ладонью по голове, потрепала и погладила, опустив гахёнову голову, – никто никого позорить не будет. А ты, – подняла на Юбин взгляд, – в следующий раз сообщай о чём-то столь важном, я же так совсем умом тронусь! – Кто бы говорил, – проворчали Юбин с Гахён одновременно. На этом и условились. А дело-то было в чём. Просто, понимаете. Юбин всегда была против влюблённости в кого-то. Она сосредоточена была то на учебе, то на изучении всего подряд. Об этом знала Шиён, Гахён – потому для них поразительная новость, что Юбин заинтересовал кто-то, особенно смертная. Когда Юбин повернулась посмотреть, куда там Бора увела Хандон, то цокнула языком. Бора, с видом довольной пташки, надела на девушку остроконечную чёрную шляпу и тихо хихикала. Это как посвящение. Бора подумала, подумала, было ей скучно, и придумала, как в Хогвартсе проводить обряд вступления в семью Ли-Ким (теперь Ли-Ким-Хань), водружая на голову каждой шляпу, первую попавшуюся под руку. Юхён сама её надела, а Минджи Бора ещё поймать не успела. Шиён смотрела в ту же сторону и улыбалась самозабвенно, наблюдая за веселившейся Борой. Хандон вместе с ней смеялась и никак не возражала. Ну, теперь их семеро. Вместо бывших трёх.

\\

Юбин захотела познакомить поближе Хандон со своей семьей, после того, как приняла окончательно совершенно незнакомые чувства. Если Юхён к Минджи уходила по вечерам, а Шиён с Борой были вместе круглые сутки, Юбин захаживала к Хандон днём, примерно в полдень, и до ужина засиживалась. Иногда гуляли допоздна, почти до рассветов. Много говорили. Хандонова кошка Юбин невзлюбила. Зато: – Почему она меня кусает?! Я же не плохая, – возмущается Юбин, закутав ноги и тело в плед, спасаясь от острых кошачьих зубов. – Не плохая, – подтверждает, веселясь от разворачивающейся картинки. На Хандон ужасно домашняя одежда, и Юбин каждый раз спотыкается взглядом об её тело. – Тогда почему она меня так не любит? – фырчит она, отодвигаясь подальше от животного. Но животное направляет на Юбин и не отступает. – Зато, я тебя не не люблю, – безмятежно произносит Хандон и идёт заваривать молочный чай, пока Юбин едва не падает в обморок от шока. – Она, наверное, ревнует. Вот и прыгает на тебя. Для Юбин, посиделки в чужом доме, несколько неуклюжие, неловкие. Её прежняя грация (не такая, какая у Хандон, но тоже порядочная) теряется совершенно, когда Юбин сталкивается с чем-то необычным. Когда Хандон нечаянно, без подтекста, касается – Юбин ощущает себя последней неумехой, никогда девушек не видящей. Не понимала, какими словами объяснить сёстрам, где Юбин подолгу задерживается, где пропадает. Не объяснять же Шиён, что она, кажется, влюбилась в смертную и не находит слов, как этой девушке признаться. Потому использует каждый шанс, чтобы побыть с ней вместе, даже если выходит на улицу во много раз чаще, чем было за всю жизнь. Стоит подметить, Юбин познала множественное количество мистики, потому необычное для неё – совершенно обыденное для Хандон. Отражение друг друга. Хандон помогает Юбин с адаптацией в повседневном мире, а Юбин открывает для Хандон чудеса магии, в которые, забавно, Хандон не верит. Она вся такая забавная, когда хмурит аккуратные брови, подпирая подбородок тонкими пальцами, с озадаченностью смотря на Юбин. «– Ведьма? Ты серьёзно? Это не просто образ?». Юбин доказывала, что всё правда-правда, но Хандон оставалась недоверчивой. Юбин загорелась идеей показать Хандон настоящее чудо. Только вместо магических проделок, она решает действовать иначе. Потому что магию, ту, которая ведьмовская – не показать залпами салюта или превращением в жаб. Юбин больше по тихим предсказаниям, умеет хорошо играть в покер ещё. Дай ей колоду карт – расскажет о тебе больше, чем ты о себе знаешь. Но это не чудо. Это так – экстрасенсорная посредственность. Выдумала, что неплохо будет заставить Хандон прошептать «вау», а не «жутенько». Хандон вынуждала такое хотеть сделать. Юбин на неё смотрела, просто смотрела, издалека, вблизи (такое она с каждым разом переносит всё достойнее), на её легкую походку, на изящный образ, смешливый акцент, от которого у Юбин рвётся нелепая улыбка; наблюдала за переходом цветов на её рыжих волосах, несуразно растрепавшихся от ветра, пока она ехала на велосипеде – и ощущала, как тянуло в желудке нечто похожим на судорогу, которую испытываешь резко ночью, просыпаясь в панике. Только вместо паники, от вселяющей судорогу Хандон – приходила нежность, умиротворение и очень-очень много глупого волнения. Юбин воспользовалась всем своим набором знаний и выискала в их городе всеми забытое место, чтобы отвести туда Хандон. Это была очередная их прогулка – что-то зачастили. Идти пришлось бы далековато, потому Юбин реквизировала хандонов велосипед. Не учла: ехать на нём придётся вдвоём. Не учла: Хандон прижиматься будет плотно. Юбин и не знала, что может чувствовать такие чувства. Девушка обхватывает крепко-крепко юбинову талию и утыкается носом в её худи, вдыхая запах стирального порошка и какао. Юбиновы же волосы пропахли зелёным шиёновым чаем и немножко, теперь, хандоновым. Обнимает, будто боится с велосипеда упасть; но на самом деле – подавно нет. Хандон возможность дотронуться до Юбин нашла и воспользовалась. Прижимается к девушке, чувствуя её напряжение, и улыбается в юбинову спину. Велосипед покачивается, дрожит под телом, а Хандон наслаждается поездкой, компанией, ласкающим кожу летним ветром. Едут они быстро, но ровно. Взбираются на холм, но по другой от дома юбинова стороне. Пробираются сквозь заросшее поле, аккуратно обходя ямы и кочки. Юбин о Хандон думает, как о подруге. Гахён смогла подружиться с обычным (так Юхён явно назвать нельзя) человеком, то Юбин вполне способна. Очень по-дружески желать обрадовать свою подругу и идти на физические контакты. Юбин бы посчитала себя лицемеркой, ринься предлагать Хандон отношения, когда на Шиён набросилась за Бору. Ей плохо от всего этого; непонятно кем установленное правило и огромная пропасть, разделяющая её с Хандон. Юбин привыкла следовать указаниям, написанным в книгах, переданным из уст в уста. И тут появляется одна, просто одна-единственная девушка, из-за которой внутри начинает что-то вопить с просьбой: переставай творить хуйню, Ли Юбин. Голос, очень похожий на гахёнов. Особенно плохо, когда Хандон доверчиво жмётся со спины, а её длинные пальцы щупают живот, бока, сглаживая складки на светлом худи. Хандон внезапно начала с их первой встречи проявлять так много инициативы, сближаясь неотступно с молчаливой ведьмой, что Юбин не нашла в себе смелости её остановить. А теперь всё зашло чересчур далеко и пробралось глубоко, чтобы разрывать эту связь. Юбин мыслит здраво. Оттого не отрицает появившееся внутри, но это не значит, что она с легкостью примет чувства. Зато, Юбин во всех красках осознала, кого это – встречать противоречия сложившихся устоев и желания эгоистичной личности. Вот бы они с Хандон были соулмейтками. – Ю, – Хандон дергает девушку за ткань одежды, привлекая внимание. – Что? – Юбин мельком кидает на Хандон взгляд, но не увидев её, так хорошо она спряталась, обнимая. Ещё одно: впервые Юбин называют, сокращая имя едва до дурацкого. Ей полюбилось это разнежаное, звонкое, как красное топлёное мыло прозвище. – У меня ноги затекли, – бормочет, со слышимым акцентом, не режущим юбинов слух. – Мы скоро приедем. – Надо будет поменять сидушку на заднем. Невозможно вытерпеть и десяти минут. Хандон бывает нетерпеливой, и её неразборчивое ворчание очаровывает Юбин так сильно. Привозит её к небольшому озерцу, но не оно главный сегодняшний объект. Очередная тайна их городишки: Радужный берег. Оставляют велосипед на траве и спускаются по небольшой горке вниз, пачкая обувь белым песком. Юбин в это место приходила лишь однажды, будучи подростком, чтобы проверить правдивость книги, откопанной в завалах библиотеки. Наверное, Хандон подумала, что её привезли любоваться озёрной водой, либо же искупаться, потому повернулась к Юбин с озадаченностью в карих радужках. – Солнце, – кратко проговорила Юбин. – В час оно светит сильнее всего. – И? – протянула Хандон, подходя к рыхлому берегу, усыпанному множеством драгоценных камней – пнула один носком кеды. Поняв, что она пнула, её вид стал ещё более растерянным. – Ого, я не знала, что у нас есть такое место. Офигеть. Так долго живу в этом городе, а никогда… – Оно скрытое. Находится, к тому же, так далеко от центра. – Полезно, что ты книжный червь, – хихикает девушка. – Ну так. Что мы делать будем? Нет, Юбин, в её словах не было подтекста. Не думай о таком. Она смертная. – Повернись ко мне. Хандон слушается, встречая спокойный юбинов взгляд. Всё чаще Хандон начинает сравнивать эту девушку с кошкой. Такие же большие глаза, в которых либо: равнодушие, сонливость, любовь. Которая надуманно отнекивается от касаний, а после безмолвно выпрашивает, чтобы её погладили. Юбин часто крутится на одном месте, выгибая руки-ноги, и никогда не узнаешь, что у неё в голове, чего она хочет, требуя дать ей немедленно. И, что самое главное: Юбин желается тискать и носить на ручках, даже когда та ничего не делает. – Немного отойди от берега, – продолжает говорить Юбин, делая шажочки назад, чтобы Хандон последовала её примеру. Было бы лучше, возьми она хандоновы руки в свои и потяни, куда надо. – Так, а теперь поворачивайся обратно, как я скажу. – Хорошо, хорошо, – со смешком проговаривает. Юбин ошиблась, либо подобрала неправильное время, отчего берег – не сияет, как должен. И она, чтобы не опозориться, подсобит солнцу правильно гореть. У неё в рукаве есть парочка секретов к могуществу (у Юбин самые развитые ведьмовские способности. Только тс, Шиён не говорите, обидится). Она, конечно, не заставит солнце перекраситься в чёрный, или же озеру расступиться пред ними, но может сместить лучи в определённое место. Хандон внимательно следила за юбиновыми эмоциями. С прищуром проводит невесомым взглядом по её загорелой коже, рассматривает рваные пряди, падающее на щёки; у Юбин подрагивают ресницы и зрачки то сужаются, то расширяются; приоткрытые губы – которые больше всего притягивают хандоновы глаза – едва двигаются. Юбин чуть робела под таким неотрывным наблюдением, но сделала всё самым превосходным образом. Юбин порывисто вдохнула и секунды не прошло, как она: – Всё. Можешь. Пляж выглядел именно так, как желала Юбин. Сиял цветами радуги, пастельными оттенками, поднимаясь в вышину; полоса свечения простиралась от них по бокам, тянулась на пару метров вперёд, резко обрываясь. Свет едва отражался на глади озера. Будто солнечный зимний день, когда от снега исходит режущий глаза блеск; но тут, на берегу забытого всеми места, приятная глазу драгоценных камней красота. Хандон её по достоинству оценила. Повернулась, как разрешили, и замерла с поднятыми в изумлении бровями. – Наш город и вправду какой-то чудесный, – приглушённо прошептала она. Ступила на камни, проверяя, сожгут ли её блестящие лучи, стеной из земли восходя. – Чудесный, да, – юбиновы губы непроизвольно показали улыбку. И её счастье такое простое, человеческое. Хандон себя ощутила принцессой хрустального замка. Знаете, будто это перевоплощение в вот-вот появившееся королевство, как в старых про барби мультиках. И, если так, если погрузиться в это мечтание чуть подальше, можно так же помечтать, что Юбин – её принцесса, с которой они останутся жить в замке и править королевством. Правда, замок так и не поднялся со дна, а берег остался сверкать радугой. Только – Юбин всё стоит рядом; держится на расстоянии. Потому Юбин – её принцесса. Не только в сказочных мечтаниях. – Я тут недавно вспомнила, – заговаривает Хандон, умело опустив тему, как солнце быстро и удачно упало на драгоценные камни. Она, вроде как, начинает потихоньку верить во всё сверхъественное. – Очень занимательный факт, у меня в роду была ведьма. Занималась всякой дьявольщиной, как говорит бабушка, – делится Хандон, несмотря на Юбин. – Хотела тебе рассказать. – М, – раздаётся от Юбин. – Да, такое совпадение, поразительно. – М-м-м. У Юбин это звуки раздумий. Она щурится, точно решает в голове сложные математические задачки с дробями, дискриминантами, иксами. Она зорко осматривает Хандон с ног до рыжей макушки – и вся она подсвечивается ярко-ярко. Как персонажка в сетевой игре, к которой надо подойти и получить квест. И чем тебе не подсказка судьбы. – Получается, – нараспев проговаривает, – ты потомственная ведьма? – Да что ты, – она смеётся глухо. – Сомневаюсь, что она и впрямь была ведьмой. Да даже если была, меня всё равно не интересует. Хандон в корне не понимает юбинову реакцию. А реакция-то. Простая. Всё на ладони. Юбин увидела лазейку. Такую неоспоримую лазейку. Обещающую, что у Юбин, если что, будет оправдание; а ещё говорящую, какие бестолковые у Юбин принципы. Солнце немного сбавляет свои обороты, отчего берег перестаёт светить неестественно. Хандон с немым вопросом ожидает от Юбин объяснений, что такого важного в её родстве с ведьмами. Но Юбин, вместо слов, усмехается легко-легко. Думает: «Пошло всё». И идёт к Хандон. Бежит, в один шаг. Чтобы врезаться своими губами в её. Именно в тот момент Юбин приняла свои чувства. Именно в тот момент Хандон приняла юбинов поцелуй и ни за что её не оттолкнула. Их коснувшиеся друг друга губы согревает радужный свет.