Из тьмы меня спасешь только ты

Ближе к 7 вечера на телефон приходит уведомление о новом сообщении. Глеб Голубин, 18:35 Ничего не хочешь сказать? Ника Белова, 18:35 Нет, а ты? Глеб Голубин, 18:36 Ничего лучше не придумала, кроме как стучать родителям? Глупая Ника Белова, 18:36 Я и слова не скажу о твоих изменах и агрессии, не бойся Глеб Голубин, 18:36 Я и не боюсь. Но чего ты хочешь тогда? Ника Белова, 18:37 Узнаешь Поднимаюсь с дивана в гостиной, поправляю одежду и выхожу во двор. Сажусь в машину и мы едем к ближайшему ресторанчику, в котором был назначен семейный совет. Авто Глеба на парковке не замечаю и выдыхаю с облегчением. Вхожу в здание ресторана, где за столиком уже ждут родители и сам Голубин. Руки немного подрагивают, но я решительно направляюсь к ним. Когда заказы уже сделаны и официант уходит, тетя Лена начинает разговор: — Ник, ты о чем поговорить хотела-то? — Да, о чем? — фыркает Глеб и продолжает водить вилкой по скатерти, не поднимая на меня глаз. — Итак, насколько нам с Глебом известно, вы планировали сыграть нашу свадьбу, но никто даже не поинтересовался нашим мнением, верно? — начинаю я, стараясь правильно подбирать слова, ведь портить отношения с столь близкими людьми из-за неудачных отношений совсем не хочется. — Вероника, все же хорошо было! Вы с Глебушкой так поладили, — начинает мама, но я бросаю на нее недовольный взгляд и она замолкает. — Так вот, я собрала вас сегодня, чтобы поставить в известность, я не планирую выходить замуж за Глеба, только ради вашего бизнеса, — спокойно говорю я и притворно улыбаюсь, — слишком много было сделано для вашей компании, я была лишена детства с родителями, внимания и любви, не хочу еще и потратить жизнь на человека, которого не люблю. Это мое последнее слово, вы не поменяете моего мнения. А теперь можете высказаться. — Глеб? — дядя Гена поворачивается к сыну, требуя объяснений, пока официанты, заинтересованно рассматривая нас, ставят на стол тарелки с закуской, — ничего не скажешь? — Она все сказала уже, — пожимает плечами Голубин и наши глаза встречаются, по телу пробегает ток. Нельзя его прощать. Нельзя! Даже если любишь, даже если нужен, даже если самый родной. Он не даст тебе тепла, не даст любви. Он уже сломал тебя. Не смей! Прокручиваю это в голове и не отрываю взгляда от его лица. — Вероника, ты уверена? Это действительно взвешенное решение? — будто из-под воды слышится голос отца, но я снова поддаюсь чарам его глубоких глаз и перестаю слышать. Мы буквально готовы испепелить друг друга взглядами и никто не намерен проиграть в эти «гляделки». Вспоминаю, как за семейными застольями, мы играли так же. Это единственный момент, когда мы могли терпеть друг друга. — Да что же вы молчите? — фыркает мама  и я первая отвожу взгляд от Глеба, улавливаю его усмешку и смотрю на мать. — Я все сказала, кажется, — произношу это громко и чётко, давая понять, что больше обсуждать ничего не намерена. — Я это решение не принимал, но если Ника не хочет, то я не смогу ее переубедить, — отчеканил Голубин, словно давно заученный текст, поднялся из-за стола и добавил, — думаю, вам надо обсудить это без нас. Ник, пойдем?! Мысленно проклинаю его за эти слова, злюсь до чёртиков, но встаю и иду следом за парнем. В кромешной тишине мы покидаем зал и выходим на воздух. Тучи сгущаются на весеннем московском небе, потираю плечи от холода, смотрю перед собой. Последние лучи заката заволакивают темные грозовые облака. На парковке ни единой машины. Чувствую на себе взгляд Глеба, морщусь и достаю телефон, чтобы позвонить Леше и поскорее смыться отсюда. Нахожу его номер и звоню. Долгие гудки и, наконец, ответ: — Да, Ник? — слышится голос мужчины. — Лёш, заедешь за мной? — спрашиваю я, все так же не поворачиваясь к Голубину, провоцирует ведь, съедает глазами. — Ты в том ресторане? — Да, через сколько будешь? — Минут 20, — Алексей кладет трубку, убираю телефон в карман. Спрыгиваю со ступеней и начинаю расхаживать по пустой парковке. Глеб заинтересовано смотрит на меня, но голоса не подает. Только сейчас замечаю ссадины на его лице. Морщусь от, появившихся в голове, воспоминаний. Интересно, как долго бы я молчала, если бы не то утро? Мы продолжаем молчать еще около 10 минут. Нервно смотрю на наручные часы, перебираю волосы пальцами и стараюсь не сталкиваться с Глебом взглядами. А он так и стоит на крыльце, молча наблюдает за моими действиями. — Я без машины, — хрипло говорит блондин, — могу с вами поехать? Молчу. Немного размышляю. — Прогуляешься, — усмехаюсь я, — я не домой еду. Ложь. А для чего? Ради ревности этого высокомерного парня? Может и так. — И куда же? — фыркает недовольный Голубин. Но к моему счастью Леша приезжает раньше, останавливается недалеко от меня. Я бросаю последний взгляд на Глеба и молча сажусь в автомобиль.