***
В доме тихо. Не слышно ни единого шороха. Мать с дочерью спят на кроватях, расположенных друг напротив друга. В окно проникает лунный свет, освещая деревянный пол со слегка потрескавшейся краской. Полночь. К дому подъезжает вишнёвая девятка, неподалёку слышен лай собак. Из машины выходят двое мужчин, скрытых под покровом темноты. Подбегая к дому, один из них подпёр входную дверь доской, найденной рядом с крыльцом. Тем временем другой встал рядом с окном, ведущим в спальню. Мужчина зажёг коктейль Молотова, бросая его в окно. Послышался звонкий треск разбитого стекла, а после в комнате вспыхнуло пламя. Девочка соскочила с кровати. Увидев пламя, она закрыла глаза руками, издавая громкий испуганный крик: — Мама!***
Наши дни. Лена стояла в ванной, одетая в официальную форму, и застёгивала наручные часы. На всю квартиру был слышен выпуск сегодняшних новостей. — Ещё не началось? — спросила Лена, заканчивая сборы. — Пока что нет, — громко ответил Дима, сидящий на кухне. Выйдя из ванной Лена, подошла к мужчине, поцеловав его в щёку и посмотрев на экран ноутбука, стоящего на столе. — Ждёшь какие-то важные новости? — лукаво улыбнувшись, поинтересовался Дима. — Просто смотрю, — отмахнулась Лена, заглядывая в холодильник. — Только не делай вид, что тебе не интересно! Я же все равно не поверю, звезда моя. — Ешь давай. Звезда… — рассмеялась девушка, открывая свой йогурт. — Ты, кстати, матери сказала? Думаю, она будет рада. — Не будет она рада, поверь мне, — закатив глаза, ответила Лена, — думаешь, я свою мать не знаю? — после чего продолжила, есть йогурт. — Ты зациклилась на своей работе и этом расследовании. Лен, ты виделась с ней после смерти отца? — серьёзным тоном спросил Дима. — Ей тоже тяжело. Между парой повисло неловкое и немного напряжённое молчание. Лена затихла, уходя в свои мысли, пока Дима ждал ответа. Прошло чуть больше месяца, но Лене было горько осознавать, что отца больше нет. Сначала ей было сложно поверить, но со временем пришлось смириться. Она так скучает… — Да. Я знаю, ты прав. Съезжу к ней на сорок дней, — поджав губы, проговорила Лена. — И скажи ей, что ко мне переехала. Я ей нравлюсь, она будет рада! — заговорщицки сказал Дима, улыбаясь девушке. — Если я скажу, что мы живём вместе — разонравишься. Она консервативных взглядов, — пояснила Темникова, повернувшись спиной к мужчине, чтобы выкинуть пустую баночку из-под йогурта. — То есть нам просто жизненно необходимо посетить то самое сакральное место, так? Кольца, куклы на машину, тамада, — задумчиво произнёс мужчина, а потом притянул к себе Лену, усаживая на колени, — ну давай! Я только за. — Что? Прямо сейчас? — нервно посмеялась Лена. Она знала, что тема о свадьбе когда-нибудь будет упомянута в разговоре с Димой, но от этого почему-то было так неловко. От вопросов о замужестве ей действительно было некомфортно. Лена всегда списывала этот дискомфорт на неготовность. Ей не хотелось говорить об этом. — Я тебя люблю и мне с тобой хорошо. В чём вопрос? — Я сейчас вообще не поняла, как мы пришли к этой теме, — протараторила Темникова. — Ты против? — задал вопрос Дима, поставив девушку в ступор, но внимание Лены отвлекли новости, которые всё ещё были включены на ноутбуке. — О, боже мой, — усмехнулась Лена, прикусив нижнюю губу. На экране ноутбука появилась Темникова. — У следствия есть объективные факты, дающие основания полагать, что к убийству Самойловой… Сергеев встал со стула, уступая место Лене. — Давай я тебя сфотографирую, — предложил Дима, пока Лена слушала слова, произнесённые тогда для новостей. — Дим, ну это глупо, — зажмурилась Лена и рассмеялась. — Так, давай, — возразил мужчина, придвинув ноутбук ближе к девушке, — есть контакт! — сообщил Сергеев, сделав пару фото. — А теперь давай вместе. Ребята обзавидуются. — Отстань, — вновь засмеялась девушка, чувствуя себя немного неловко.***
Выходя из машины, Лена сразу же увидела Женю и Олю, которые шли в её сторону. После недавних событий Темниковой было неприятно видеть Серябкину, поэтому она старалась игнорировать присутствие коллеги и вообще не пересекаться с ней взглядами. Не то, чтобы раньше они так часто ловили взгляды друг друга… Может быть, было несколько раз. — Здравствуйте, Елена Владимировна. Новое лицо СК. Мои поздравления с теледебютом. — Привет, Жень, — натянуто улыбнулась Лена, чувствуя, что сейчас заговорит её главный раздражитель. — О, какие люди. Могу тоже вас поздравить, Елена Владимировна? — усмехнулась Оля, сунув руки в карманы кожаной куртки. — Автограф дашь? — Очень смешно, — Лена закатила глаза, даже не посмотрев на Олю, — Чего сама-то не захотела? — спросила девушка, подходя к машине жертвы. — Не люблю общаться с прессой, а мелькать по телевизору уж тем более, поэтому решила отдать эту возможность тебе. И не говори, что тебе не понравилось, — хитро улыбнулась Серябкина, сверкнув глазами. Темникова нервно выдохнула, закатила глаза и посмотрела на Женю. Отрицать она ничего не стала. Это, правда, было… Довольно увлекательно. Лена усмехнулась и наклонила голову на бок. — Кто нашёл? — спросила Оля, когда они подошли к Владу. Мужчина кивнул Лене в знак приветствия, на что та кивнула в ответ. — Так. ДПСники, они ещё утром позвонили, — сообщил Влад, — кто-то ехал на работу. Увидели, что тачка бесхозная. Вот и… — Машина открыта? — задала вопрос Лена, сжимая ладони в кулаки. Темникова уже сотню раз пожалела, что не взяла с собой перчатки. Погода на улице стояла не очень тёплая. Пальцы практически онемели, хоть и находились в карманах пальто. — Да. Внутри сумка, документы, деньги — всё, даже телефон. Следов борьбы не обнаружено. Ну и, отпечатки уже пробиваем. Мне кажется, что голяк. Лена подошла к двери и заглянула в машину. Опустив взгляд на пальцы, девушка поморщилась. Костяшки на пальцах стали ярко-красными, руки дрожали. — Слушай, а может, это её муженёк её прибил, алкаш? Я думаю, он вместе с Даниловым всех этих с фотографии порешил, — предположил Влад. — Мы его пробивали. У него алиби… Он с дочкой сидел, — ответила Лена, потерев ладони друг о друга. Серябкина прикусила губу, наблюдая за девушкой. Достав из кармана свои перчатки, протянула Темниковой, слабо улыбаясь. Лена пренебрежительно взглянула на протянутые перчатки, но всё же взяла их, натягивая на ледяные пальцы. Темникова развернулась на пятках и пошла в сторону других полицейских, что о чем-то шумно беседовали. Влад последовал за ней. — Оля, я ещё вчера хотела спросить, — начал Женя, подходя ближе, — секретарша этой Громовой сказала, что в день убийства вы были у неё. Серябкина, ухмыльнувшись, тяжело вздохнула: — Не были, — ложь незамедлительно сорвалась с губ. — Точно? — Евгений хитро поднял бровь. — С меня причитается… — пробормотала Оля, уходя от мужчины. — Обязательно! — кинул тот вдогонку. Темникова уже сидела возле места, где были угли от давно потухшего костра. — Ну да, — усмехнулась Оля, — она просто приехала сюда на пикничок. Почему бы и нет? Вокруг тихо, свежий воздух. Красота. Самое лучшее место для убийства как-никак. Серябкина остановилась напротив Лены, которая бросила на неё грозный взгляд. — Я просто хочу что-нибудь найти. Так, она приехала сюда сама, сразу после того, как мы с ней поговорили. Темникова поднялась, расправляя плечи. — Верно. Причём довольно резко рванула в лес с кем-то переговорить, — Оля ухмыльнулась, разглядывая Лену, — как руки? Темникова опустила взгляд и сжала губы. — Лучше. Спасибо. — С кем и о чём? — продолжила рассуждения Оля. — Возможно с тем, кто мог бы её защитить? — предположила Лена, вновь усаживаясь на корточки. — Мы напугали её — показали фотографию, рассказали о сообщнике. Понимаешь же, что её из-за нас убили? — Ну конечно! Сказала бы правду о Кондопоге — жива была бы. — Серябкина, я серьёзно. Она рванула сюда из-за нашей внезапной импровизации о сообщнике. — Кто же знал, что она сюда попрётся? Нам всего лишь нужно было узнать что-нибудь о Кондопоге. Темникова закатила глаза и поравнялась с Олей. — Кондопога, — задумчиво произнесла она. — И я не понимаю. Как она оказалась в заливе, за пятнадцать километров отсюда. Лена качнула головой и развернулась. Темникова сложила руки на груди. — Оль, — позвала она, оглядываясь, — смотри. На глаза попался след от шин. — Место пустынное. Вряд ли много машин бывает, — сказала она, откидывая сухую веточку. — Влад, тащи гипс, — крикнула Оля, — слепок делать.***
Лена и Оля стояли на балконе, осматривая людей, что стояли возле гроба. Кто-то плакал, а кто-то просто стоял, сверля потерянным взглядом женщину, что больше никогда не откроет свои глаза. В руках, Оля держала ту самую злосчастную фотографию. — Слушай, вон тот, полный, посмотри, — задумчиво говорила Темникова. Она постоянно переводила взгляд с фотографии на людей, — не похож на неизвестного с фотографии? Серябкина бросила быстрый взгляд на мужчину. — Не, не похож, — протянула она скучающим тоном. — А вон та девушка? Оля заправила прядь волос за ухо, смотря на девушку. За всё это время, они ничего не нашли. Серябкина очень устала, сейчас не хотелось ничего, кроме как лечь в кровать, притянув одеяло к подбородку и уснуть. — Ну, чёрненькая, с золотыми бусами и лилией. Нет? Вроде… — Продолжала Лена. — Нет. Не похоже. Форма лица, нос. Не сходятся. Да и фигура другая. Лена фыркнула, подняв взгляд к потолку. — Фигура… В этом ты специалист, а, Серябкина? — не выдержав, язвительно спросила Темникова. Она на самом деле не планировала это говорить, но после нескольких часов в попытках быть безэмоциональной, капля раздражения всё-таки вырвалась наружу. — Если тебе так хочется почитать мне лекции и поговорить об этом, то давай хотя бы вне работы, — бесстрастно ответила Оля, продолжая наблюдать. Девушка ещё с утра заметила поведение Лены, поэтому смирилась, приготовившись к самому ужасному, когда Темникова, наконец, решится высказать всё, что думает о ней. Возле двух плачущих женщин стоял Громов. Серябкина махнула ему рукой, призывая к себе. Тот испуганно опустил глаза и, сжав кулаки, пошёл в сторону лестницы. — Зачем Данилов хранил фотографию той девочки, кто она? — задалась вопросом Лена, листая фотоальбом. На одной из фотографий была изображена девушка. На вид ей было лет семнадцать. Красивые карие глаза, светло-русые волосы и солнечная улыбка. — Зачем он вообще всех убивал? — Оля посмотрела на Лену. Темникова вздохнула и захлопнула фотоальбом. Оля прочистила горло, собираясь что-то сказать, но её прервал подошедший Громов. — Что вам нужно? Я же уже всё сказал. Убирайтесь, — злобно прошипел он. Глаза его были красными от слёз. — Нам нужно просто поговорить, — спокойно ответила Оля. — Да знаю я, что вы хотите! На меня всё повесить. Как же вас бесит, что у меня есть алиби, — тараторил мужчина, сжав руки в кулаки. — Успокойтесь, пожалуйста. Серябкина перевела уставший взгляд на Лену и обратно. — Сегодня, мы обнаружили машину вашей бывшей жены на берегу залива. И мы предполагаем, что она сама поехала на встречу с убийцей в тот день. Скажите, с кем она встречалась. — Я не знаю. Она передо мной не отчитывалась, — быстро отчеканил Громов. — Хорошо, — Серябкина взяла фотографию в руки и показала Громову, понимая, что большего они узнать не смогут, — можете рассказать нам историю этой фотографии? Вашу жену убили именно из-за неё. Также как и Кривикова, Самойлову и Кружева. Что случилось в Кондопоге в девяносто четвёртом году? И кто, вот эти женщина и мужчина. Громов испуганно уставился на фото. — Я не помню этой фотографии, — продолжал он, тяжело сглотнув. Серябкина шагнула ему навстречу, из последних сил удерживаясь, чтобы не вцепиться в его шею руками. — Всё ты помнишь! — прошипела она, вглядываясь в его глаза. — Один раз дал ложные показания, ещё хочешь? Мало было тебе в допросной?! — Да пошла ты! — ответил Громов и отвернулся, желая покинуть следователей. — Подождите! — попросила Лена, заставляя Громова повернуться. — Посмотрите на эту девушку. На этой фотографии, вы стоите рядом с ней. Вы её помните, узнаёте? Громов промолчал. Он шумно выдохнул и сделал шаг в сторону, но Оля схватила его за руку, помешав побегу. — Жди повестку на допрос. Только тёмными вечерами ходи и оглядывайся. Громов выдернул руку и ушёл, так ничего и не сказав. Оля прижала ладони к лицу, обречённо застонав. — Сука такая. Трясётся весь от страха, а не колется. Что же случилось такого в этой ебаной Кондопоге в девяносто четвёртом году, что они готовы сдохнуть, лишь бы ничего не всплыло? — пробубнила себе под нос Оля. — Ещё раз ты заговоришь о случае в допросной, и твой труп тоже найдут где-нибудь в реке. Это понятно? — сквозь зубы прорычала Лена, притянув Олю за рукав кожаной куртки. — Одну мы уже так запугали. Хочешь, чтобы ещё и Громова прихлопнули? — Если он сам не убийца. Ты будешь злиться на меня из-за случая в допросной до самой смерти? — Можешь радоваться. Потому что после закрытия дела, мы работать вместе не будем. Даже если я буду злиться, беспокоиться всё равно будет уже не о чем. — О, если учитывать, что я работаю с тобой, то ощущаю, что моя кончина близко. Бедные сотрудники района. Как они вообще с тобой работали? — с издёвкой поинтересовалась Оля. — Ещё одно слово и ты станешь пациентом морга.***
Девушка стояла возле стола, стоящего напротив телевизора. Налив в кружку кипячёной воды, она краем уха слушала новости. — У серийного убийцы, среди жертв которого жена миллиардера Самойлова, был сообщник, — говорил ведущий новостей. Из соседней комнаты послышалось недовольное мычание и стуки. — Сейчас я всё приготовлю и приду! — крикнула девушка. — У следствия есть объективные факты, дающие полагать, что к убийству Громовой причастно то же лицо, что и к серии других убийств, — вещала Лена, что появилась на экране, — совершенных в Ленинградской области в последние месяцы. Рука девушки замерла над сухим порошком. Она перевела взгляд на экран. Баночка с таблетками выпала из рук. Девушка замерла на месте, уставившись в телевизор невидящим взглядом, словно погрузилась далеко в свои воспоминания. Резко отшатнувшись назад и покачав головой, она прикусила внутреннюю сторону щеки и посмотрела на ожог, начинавшийся от плеча и доходивший до локтя. — Об этом говорит способ убийства. Удушение и следы, оставленные на теле. Продолжая смотреть на экран, девушка села на корточки и стала собирать медикаменты. — На данный момент, дела объединены в одно производство, создана группа и идёт расследование. Расследованием занимается ГСУ* по городу Санкт-Петербургу.***
Вернувшись к себе в квартиру, Оля не услышала ничего, кроме угнетающей тишины. Словно здесь никого не было. Сняв обувь и повесив куртку на вешалку в прихожей, Серябкина прошла дальше по коридору. Она будто бы чувствовала, что в квартире кто-то есть. Заглянув в спальню, Оля увидела Катю, сидящую на кровати. Девушка смотрела в стену, как будто пыталась проделать в ней дыру силой мысли. Спустя некоторое время она всё-таки посмотрела на Олю, прожигая её холодным взглядом голубых глаз. — Собираешься говорить что-то в своё оправдание? — усмехнулась Кищук, прикрывая глаза. — Я… — Серябкина действительно не знала, что сказать. В последнее время она так запуталась. Ей хотелось кричать от количества событий, происходящих вокруг, а ещё от мыслей, которые не хотели покидать голову. В последнее время Оля была слишком напряжена и не понимала, что происходит. Но она прекрасно осознавала, что никакие обстоятельства не оправдывают её. — Так и знала, — раздражённо прошептала Катя, — ты изменяла мне? — Что? — Скажи хоть раз правду… — Да… — прошептала в ответ Оля, поджав губы. — Почему? — прошептала Кищук, зажмурившись. Ответа не последовало. Flashback Она действительно не понимала, почему решила соврать Кате. Просто в последнее время ей не хотелось делиться с девушкой никакой информацией о деле, которое она ведёт. Она просто построила своеобразные стены и не хотела больше пускать Катю. Оля понимала, что так делать нельзя и это только способствует их ссорам, но не могла с собой ничего поделать. Ей хотелось закрыться, что она и делала. Бродя по ночному городу, Серябкина набрала номер, которым пользовалась крайне редко и только в особых случаях. Оле необходимо было выяснить хоть что-нибудь по делу об этом чёртовом маньяке. Ей нужна была хоть какая-нибудь зацепка. Спустя пару гудков послышался весёлый женский голос, слегка приглушённый громкой музыкой: — Вау, а я уж думала, ты забыла про меня. — Я бы рада, но мне нужна информация, а ты идеальный источник. Тем более учитывая твои проблемы с законом, — нахмурившись, произнесла Оля. — Что тебе нужно? — Кондопога. Тысяча девятьсот девяносто четвёртый год. Что там произошло? — Оля действительно хотела бы услышать точный ответ, но вместо этого из трубки донёсся лишь смех. — Я похожа на архив? Если ты думаешь, что я могу достать любую информацию, то самое время начать сомневаться. Я даже города такого не знаю, а про год вообще промолчу. — Но… — К сожалению, я бессильна. Это же как-то связано с делом, которое ты сейчас ведёшь? — хитро пропел женский голос. — Ты же знаешь, что я никогда не отвечаю на такие вопросы. — Приедешь?***
На входе в клуб Олю тут же оглушила музыка. Сегодня было довольно много людей и это затрудняло поиски лишь одного человека в толпе. Осмотревшись, Оля отправилась к бару, решив, что выпивка явно не помешает. Неожиданно она почувствовала, как её схватили за руку. Оля обернулась и посмотрела на высокую кареглазую брюнетку в белом топе и синих джинсах. — Ну и зачем звала? — немного резко спросила Оля. — Мы же так давно не виделись, — губы девушки, накрашенные красной помадой, изогнулись в хитрой улыбке. — Мне нужна информация по Кондопоге, — потребовала Оля. — Я тебе уже всё сказала, — весёлым тоном ответила девушка, — да и звала я тебя не для того, чтобы ты мне допрос устраивала, — приблизившись, прошептала она.***
Катя уже не видела Олю, картинка перед ней медленно превращалась в размытое пятно. Слезы потекли из глаз быстрым потоком. В груди неприятно жгло, словно сердце хорошенько облили бензином и подожгли. Холод в комнате стал намного ощутимее. Большое окно было открыто нараспашку. Кищук сглотнула, проглатывая новый поток слёз. Девушка сильнее укутывалась в рубашку, натягивая рукава до самых костяшек пальцев. Ей было всё равно на треск ткани, которая отказывалась растягиваться. Её взгляд был расфокусирован. Она будто погрузилась в свой мирок, закрываясь от внешнего мира, наполненного холодом. Оля ненавидела холод. Серябкина стояла напротив Кати, вглядываясь в ночное небо города. Горячий воздух смешивался с холодным, от чего начал образовываться пар, который плавно двигался по полу, достигая ног. Мурашки покрыли тело от макушки до пяток. Оля ненавидела холод. Поэтому она всегда пыталась найти что-то или кого-то, кто сможет её согреть. Кищук стала тем, кто смог согреть её. Но, к сожалению, постепенно огонёк начал угасать, тепло невозвратно исчезло, а на его место пришёл холод. Именно поэтому Оля вновь отправилась на поиски. Она совершила ошибку и прекрасно это понимала, но ничего не могла сделать. Прошлого не изменить. Ей было холодно, ужасно холодно. Серябкина перевела взгляд на молча рыдающую Катю. Блондинка прикрыла рот рукой. Она не произнесла и звука, но ей этого и не нужно. Оля словно слышала оглушающий крик, заставляющий чувствовать себя последней мразью, какой она себя сейчас и считала. Кищук покачивалась из стороны в сторону, глотая слёзы и изредка тихо всхлипывая. — Это… — начала она дрожащим голосом. — Это всё? — прошептала она, наконец, посмотрев в карие глаза. Оля дернулась, словно от пощёчины. Она сделала шаг назад, непроизвольно обнимая себя руками. Невыносимо холодно… Тишина в комнате длилась всего несколько минут. Серябкина смотрела в опухшие от слёз глаза Кати, она заметила, как потускнел блеск, что она совсем недавно замечала. Её голубые глаза, в которых Оля всегда находила поддержку и любовь, сейчас были абсолютно пустыми. Они смотрели прямо в душу, умоляя прекратить молчание. Но внутри Оли тоже была пустота. — Прости, — тихо ответила Оля, не узнавая собственный голос. Судорожные вздохи и всхлипы резко прекратились, вместо них Серябкина услышала хриплый смех. Но он не приносил радости, не заставлял улыбнуться в ответ. Он лишь пугал. Своей мрачностью и горем. Катя смеялась громко, надрывая горло, возможно настолько громко, что даже соседи смогли её услышать. Кищук схватилась за живот, и упала на кровать, замолкая. Оля не могла сделать и шагу, будто её пригвоздили к полу, мелкие гвоздики впивались в кожу, Серябкина чувствовала всю эту боль. Ветер небольшим вихрем влетел в окно. Он больно бил в лицо, будто её хлестали ветками с большим количеством листвы деревьев. Она не знала, как себя вести и реагировать. Не могла связать даже и пару слов. Ей нужно было подойти и попытаться успокоить. Ей нужно было сделать хоть что-то. Но она не могла. Не имела права. Смех прекратился также быстро, как и начался. В комнате вновь повисла угнетающая тишина, а после еле слышный всхлип. — Уходи, Оль… — вновь заговорила Катя безжизненным тоном. — Уходи… Куда хочешь… К Темниковой… — Но… Кищук подняла руку, заставляя замолчать. — Или к любой другой. Мне всё равно, — её голос сильно охрип, казалось, что она выкурила сразу несколько сигарет и продолжала это делать в течение долгого времени, — просто… Уходи, — прошептала она, прежде чем отвернуться, зарываясь в подушки. — Хорошо, я уйду, — Серябкина закрыла глаза, кладя руку на сердце. То бешено колотилось, отбивая быстрый ритм, — прости… Оля выпрямилась. Ноги с трудом передвигались, словно онемели. Все звуки слышались приглушённо. Внутри чувствовалось что-то непонятное. Всё настолько перемешалось, что даже не хочется в этом разбираться. Она уйдёт… Это конец. Когда-то это должно было случиться, и Серябкина понимала это. Наверное, настал тот самый момент. Она в последний раз взглянула на Катю и вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Тяжело вздохнув, она облокотилась на неё, прижимая затылок к тёмному дереву. Оля оттолкнулась от неё и зашагала прочь, пытаясь как можно быстрее покинуть квартиру. Она поёжилась, застегивая куртку. Оля ненавидела холод, но именно его, сейчас ощущала сильнее всего.***
Серябкина практически не спала. Или просто не видела в этом смысла. Ещё вчера она чувствовала себя так паршиво, сегодня же она не понимает, что происходит. Не понимает, что чувствует. Но она точно знает, что сегодня явно не её день. Впрочем, это не так уж и важно. Ей просто нужно было весь день не показывать своего состояния. Она справится, ей не впервой. Оля не сразу заметила, как подъехала чёрная тонированная машина. Серябкина кивнула, и пошла навстречу Лене, что вышла из автомобиля, а следом за ней и Дима. — Оля. Дима. Дима. Оля, — представила их Темникова, натянуто улыбнувшись. — Очень приятно, — Дима протянул руку для рукопожатия. Серябкина последовала примеру, крепко сжав его ладонь, — наслышан. Серябкина усмехнулась, посмотрев на Лену, которая отвела взгляд. — Представляю, что она там обо мне рассказала. — Только хорошее, — поспешил заверить её Дима. Оля кивнула, сделав вид, что поверила, после чего, ещё раз посмотрев на мужчину, произнесла: — Мы где-то виделись. — Может быть, в суде, — пожал плечами Сергеев. — Адвокат? — Да. — Ребят. Не хочу прерывать… — поспешила вмешаться Лена. — Вашу милую беседу, но помогите. Оля с Димой поспешили к Лене, забирая документы. — Это, кстати, всё материалы по нашему делу. Брала на ночь, чтобы просмотреть. Лена улыбнулась, повернувшись к Диме. — До вечера, — чмокнув его в губы, она прижалась к его груди, быстро обняв. — Удачи, хомячонок. — Пока. Темникова кивнула и пошла к входу в здание. — До свидания, — кинула Оля, оглядев Сергеева хмурым взглядом, и последовала за Леной. Серябкина вздрогнула. На улице будто стало намного холоднее. Девушка опустила взгляд и тяжело вздохнула. Замочек куртки впился в шею, но Оля сильнее наклонила голову, закрывая глаза, и вслепую следовала за Темниковой. Рука всё ещё горела от прикосновения мужчины, и Оле с нетерпением хотелось подставить руки под холодные струи воды, чтобы смыть это мерзкое ощущение. Дима был дружелюбным, но Оля хоть и пыталась таковой казаться, всё равно была настроена к нему враждебно. При взгляде на него и Лену, рядом стоящих, Олю передёргивало. А затем она вспомнила вчерашний вечер и на душе стало ещё мрачнее. Серябкина чуть не запуталась в собственных ногах, но вовремя пришла в себя. Поравнявшись с Леной, она ухмыльнулась, натягивая маску безразличия. — Хомячонок? — фыркнула она, смотря перед собой. Темникова повернулась к Оле. Она на секунду зависла, а потом, подозрительно сузив глаза, уставилась на Серябкину. — А тебя в отношениях по имени-отчеству называют? — Лена хитро улыбнулась, прикусив губу. Её забавляло такое поведение со стороны Оли. Странный тон Серябкиной заставил насторожиться. И Темникова бессовестно солгала, если бы не признала, что такое поведение Оли её веселит. Лена опустила руку на живот, чувствуя, что-то совсем неизвестное, непонятное для неё. Это до чёртиков пугало, в то же время было настолько приятным, требуя большего. «Что это…» — Лена судорожно сглотнула, переведя взгляд на дорогу.***
— Я перепроверила все показания. Девушки поднимались по лестнице, каждая смогла, наконец, отбросить ненужные мысли и сосредоточиться на работе. — Никто из друзей про Кондопогу не упоминал. Как её и не было никогда. С кем Громова встречалась в день убийства, никто не в курсе, — прошипела Лена. Не было никаких следов, ничего. Это раздражало очень сильно. Бесконечные загадки, на которые нет ответов, — надо бы телефон пробить. Как-то же она смогла назначить встречу. — Пробили уже. Дочке она звонила, а потом в восемь вечера телефон выключила. Ну, а по рабочему разговаривала лишь с партнёрами, с которыми у неё дела, — незаинтересованно произнесла Оля. — Дела? — Темникова устремила вопросительный взгляд на Олю. — Девчонок отбирают для рекламы. И в офисе никого не предупредила. Просто отменила встречу и уехала. Лена поправила волосы, бросая косые взгляды на Олю. Серябкина вела себя как обычно, но было ощущение, что что-то не так. Лена очень хотела спросить об этом Олю, но понимала, что правдивый ответ точно не получит, поэтому могла только гадать о том, что происходит в голове у Серябкиной. — Ты думаешь, она знала Данилова? И поэтому испугалась. Серябкина остановилась, поворачиваясь к Лене, старательно избегая зрительного контакта. — С Даниловым вообще тёмная история. Я решила пробить его. И оказалось, что в девяносто четвёртом году, он вообще был в Астрахани. К Кондопоге, вообще никакого отношения не имел. Он там не служил, не работал. Откуда эта девочка в альбоме — неясно. И вообще, откуда этот альбом? Темникова задумчиво уставилась на Олю. — А кто у нас занимается делом Светланы? Которая баба Данилова. Она же вроде под стражей, да? Серябкина покачала головой, чувствуя, как она вот-вот взорвётся от слишком большого потока информации. — Я что-то не понимаю, а что ты спрашиваешь? Ты же сама говорила, что она была не в курсе. Темникова провела кончиком языка по губам, опуская взгляд. — Не в курсе про убийства, а про альбом?***
Женщина сидела за столом в комнате допросов. Она потухшим взглядом сверлила небольшую трещину на столе. Он погиб… Он убийца… И он мёртв. В голове до сих пор не укладывались эти мысли. «Убийца. Убийца. Убийца», — твердил разум. Её любимый… Её близкий человек. Он бросил её, оставил навсегда. Оставил отдуваться в этом мире живых за него. Нести крест до конца своей жизни, чувствуя вину за другого. Постепенно боль сменилась на гнев. — Он когда-то упоминал город под названием Кондопога? Оля сидела напротив этой женщины и сверлила её непроницаемым взглядом. На лице привычная маска безразличия. Женщина покачала головой. Серябкина с силой сжала челюсти. — Нет… Хорошо. А фамилии, как Кружев, Кривиков, Громов, Самойлова или Никитина, может Кольская? — Нет… Темникова стояла, задумчиво глядя в окно, руки сложены на груди. Оля бросила быстрый взгляд в её сторону и достала фотографию. — А из этого снимка, вы кого-то можете опознать? Женщина посмотрела на лица молодых людей. — Нет… — Опять нет, — усмехнулась Оля, рука на столе дрогнула. — Я не видела эту фотографию и этих людей. — На допросе вы сказали, что не знали о его преступной деятельности и о причинах, по которым он убивал, — надавила Серябкина. — Да не знаю я! — закричала женщина. — Не знала! Ну, сколько можно говорить?! Крик эхом отдавался в помещении, резав слух. В уголках глаз Светланы собрались слёзы, готовые вот-вот пролиться. — Про неё я отвечу! — кивнула она в сторону Лены, которая зажмурилась и покачала головой, прогоняя неприятные воспоминания. — Может, я и виновата, но про других я не знала! — голос сорвался на жуткий хрип. Женщина ударила ладонями по дубовому столу, не заботясь о боли. Темникова подскочила к женщине, опуская руки на стол. — Светлана, — начала она, спокойным тоном, пытаясь предотвратить начавшуюся истерику, — успокойтесь, мы вам верим, — Лена кинула полный ярости взгляд, в сторону Серябкиной. Та тяжело вздохнула, складывая руки на груди. — Он вообще был неразговорчив, даже со мной. Я сейчас думаю, может, я его не знала совсем, — шептала женщина, — он до тюрьмы был совершенно другим человеком. Я же говорю: его жизнь сломала. Он вышел другой, даже внешне. Как так-то? Ну как он мог?! Он же был нормальный. А вы… Вы все говорите, что он маньяк. Темникова с сожалением посмотрела на женщину. — Светлана, мы понимаем, что вы невольно стали соучастницей Данилова. Понимаем. Но мы можем вам помочь. Лена сделала паузу, усаживаясь рядом. — Но нам нужно, чтобы и вы нам помогли, — Темникова сложила руки перед собой, смотря на Светлану, — возможно, Данилов не маньяк, как вы высказались, возможно. Возможно, у него были некие причины для совершения этих поступков, — Лена старательно избегала слова «Убийства», — возможно. Но нам нужно понять эти причины. Помогите нам, и мы поможем вам. И также… Я думаю, что для вас это тоже важно. — Почему вы не понимаете… Если бы я знала, то сказала бы. Я не понимаю, когда это с ним произошло. Я думаю, думаю, что раз прокручиваю в голове — и не понимаю. Может после этой его поездки, может… — Какой поездки? — перебила её Оля. Женщина нахмурилась, переводя взгляд то на Олю, то на Лену. — Ну, он ездил в тюрьму, где сидел. К другу. Вернулся какой-то весь в себе. Может… Именно тогда она это задумал. — Что за друг? — подключилась к допросу Лена. — Он рассказывал про него? — Ну, только то, что они сидели вместе. Что он помог ему, опекал. Он, кажется, старше был. Он к нему ещё ездил, раза три, может больше. Его, кажется, Семён звали или Сергей… Я не знаю, простите. Серябкина озадаченно посмотрела на Лену, которая листала фотоальбом. Найдя нужную фотографию, Темникова придвинула альбом к женщине. — Вы знаете эту девушку? — Да, — уверенно сказала Светлана. Девушки резко переглянулись. — Кто это? — Это его сестра. Александра. — Он так сказал? — настороженно спросила Оля. — Да. Однажды я увидела фотографии и спросила, что это за девушка. Он сказал, что сестра и живёт она далеко…***
Оля облокотилась на стол. Она держала в руках пластиковый стаканчик и размешивала сахар. Лена была чуть позади. В руках у неё находился альбом. Темникова внимательно изучала фотографии. — Бредятина… Чушь это всё. Не было у него сестры. Столь уверенный голос из-за чего-то бесил Лену. Темникова захлопнула папку и посмотрела на Олю. — С чего такая уверенность? — раздражённо спросила она. — Я проверяла! Отправляла запрос в детдом, где он вырос. Мать от него отказалась, а детей у неё больше не было. Надо ехать в колонию. Может, этот друг хоть что-то скажет. Темникова подошла к Оле, вставая к ней лицом. Она покачала головой. — Мы даже имени его не знаем! — Выясним, кого она там навещал, — пожала плечами Серябкина, делая первый глоток горячего напитка, — позвоню завтра, договорюсь о встрече. Темникова отвернулась, прижимая альбом с фотографиями к груди. — Завтра? — Ну да, а что? Лена покачала головой, прикусывая внутреннюю часть щеки. Опустив взгляд, она отошла от Оли. — Просто, у меня завтра было одно личное дело, — отмахнулась Темникова. — Я могу одна съездить, — заверила Оля, слабо улыбнувшись. Повисла неловкая тишина. Лена стояла на месте. Подняв взгляд, она видела крупные капли дождя на окне. На улице был сильный ливень. Девушка покачивалась с пятки на носок, о чем-то думая. Серябкина не сводила с неё внимательного взгляда. — Нет… Я поеду, всё хорошо, разберусь, — наконец ответила Лена, вновь отрывая папку, Как-бы показывая, что разговор на эту тему закончен. Оля решила промолчать, продолжая пристально рассматривать Темникову. — Нужно ещё понять, кто эта сестра, которая не сестра. Александра… — Ага, — отстранённо сказала Оля. — Ты какая-то странная сегодня, — озвучила свою мысль Лена. — Ты странная постоянно. Что не так? — хмыкнув, парировала Серябкина. Лена взглянула на Олю, пристально разглядывая её. Серябкиной стало неуютно от этого разглядывания. Словно Темникова была способна узнать все её мысли. Оле тут же захотелось стряхнуть мурашки, пробежавшие по телу. Но она продолжала стоять с невозмутимым лицом, дабы не показывать, что взгляд Лены вызывает у неё дискомфорт. Лена же наклонила голову набок, продолжая рассматривать коллегу. — Не знаю, — наконец ответила Темникова, — просто предчувствие. — Плохо предчувствуешь. — Теперь это только больше укрепило мои предположения. — Прости, не уловила тот момент, когда мы вдруг стали подружками, — съязвила Оля, закатив глаза. — Я тоже об этом подумала, — начала Лена, — когда ты решила мной прикрыть свою измену. — Ах, так вот к чему дело шло. Туше, — губы Оли растянулись в хитрой ухмылке, — ну давай. Прочитай мне лекцию, поведай таинственную историю своей жизни, дай пару советов. Ты же у нас эксперт. В глазах Оли зажёгся яростный огонёк. Лена задела за живое, что ещё больше выводило из себя. Оля продолжала ухмыляться, чувствуя растущее внутри раздражение и гнев. — Успокойся, — Лена окинула Олю серьёзным взглядом. — Я что-то не так сказала? — наигранно удивилась Оля. — Знаешь, в чём твоя проблема? Ты суёшь нос не в своё дело. — А вот тут ты не права, — холодным тоном ответила Лена, подойдя ближе к Оле, — ты впутала меня в это, когда решила использовать моё имя в своей любовной драме в качестве прикрытия. Никто не заставлял тебя это делать, — тихо и вкрадчиво сказала Темникова, когда между ней и Серябкиной осталось расстояние в один небольшой шаг. Оля слегка запаниковала от вида грозно надвигающейся Лены, но надеялась, что не показала этого Темниковой. Тихий голос словно отрезвил её разум, заставляя переосмыслить сказанное. Оля поняла, что снова начинает лажать. — Чёрт, — пробормотала Оля, осознав свою глупость, — я знаю, что иногда бываю идиоткой. Знаю, что облажалась. И… Прости меня, правда. Я не хотела тебя втягивать, но, к сожалению это произошло, — вздохнув, быстро проговорила Серябкина и посмотрела Темниковой в глаза. Лена на мгновение растерялась от слишком быстрого потока информации, вылетающего из невероятно красивых губ. После чего она удивилась тому, что сказала Оля. Это заставило впасть её в небольшой ступор. — Иногда ты меня просто поражаешь, — усмехнулась Лена, — но в большинстве случаев ты меня бесишь. — Надеюсь, что мы сможем остаться в хороших отношениях? — улыбнулась Оля, протягивая ладонь для рукопожатия. — А тебе бы хотелось вернуться к тем отношениям, что были сначала? — изогнув бровь, спросила Лена. — Не особо, но если ты желаешь, то пощады не жди, — с губ Оли сорвался смешок. — Не желаю, расслабься. — Отлично. Значит, мир? — Мир. Но если ещё раз ты вычудишь какую-нибудь херню… — начала Лена. — Ты мне сразу об этом скажешь и можешь меня отчитать, вместо того, чтобы плеваться в меня ядовитыми фразочками. Поверь, я тоже так умею, — перебила Оля. — Хорошо. Так… До завтра? — слегка неловко поинтересовалась Темникова. — Ага. Наушники забери, — бросила Оля, стремительно двигаясь к выходу из комнаты, — больше не теряй. Взглянув на стол, Лена увидела свои белые наушники, когда-то оставленные в квартире Оли. Темникова улыбнулась, прикусив губу, положила наушники в сумку и отправилась домой.***
Девушка шла по тёмной улице, она рылась в сумочке, пытаясь что-то найти. Уже давно стемнело, а фонари в этой части двора не работали. Дорогу было видно с трудом, но девушка продолжала идти. Краем глаза она увидела мужчину, что стоял, прислонившись к стене здания. Лицо его было закрыто капюшоном, он будто не обращал на неё внимания. Девушка остановилась, продолжая что-то искать. В конечном счете, она сдалась и продолжила свой путь. Послышались шаги и девушка обернулась. Мужчина, что стоял у стены старого дома, следовал за ней. Девушка судорожно вздохнула и закрыла сумку, ускоряя шаг. Она пыталась сохранять спокойствие. Незнакомец тоже ускорился. Боковым зрением она заметила, как что он начал догонять её. Девушка прижала к себе сумку. Волосы на шее встали дыбом. Она побежала к двери и начала набирать код домофона. Забегая в дом, она увидела, как мужчина остановился возле чёрной машины. Он открыл дверь и сел за руль, заводя автомобиль. Девушка практически летела по лестнице. Как только она забежал в квартиру, то сразу закрыла дверь на замок. Сердце колотилось в бешеном ритме. Девушка прижала руку ко лбу, пытаясь привести дыхание в норму. Из соседней комнаты послышалось громкое мычание. — Это я, — крикнула девушка через пару секунд. Мычание не прекратилось, к нему добавился ещё и громкий стук. — Да сейчас подойду…