Глава 25. Ссора
28 апреля 2020 г. в 12:09
Оказаться в кабинете инспектрисы снова, практически сразу за прошлым проступком, Зоя не ожидала. Тем временем, Эльвира Марковна кратко рассказала Елене Игнатьевне, что именно сделала Зоя.
— Пригласите сюда Михаила Павловича и сообщим ему, что на первый раз Лыкова будет исключена до конца недели, — ответила Елена Игнатьевна. — За поведение ставьте ноль.
Томительные часы до встречи с отцом Зоя провела в рекреации. Девушка сидела на лавочке и то плакала, то успокаивалась. Увидев отца, Зоя сразу же встала и с беспокойством посмотрела на него.
— До утра понедельника наказана, из комнаты ни шагу, — сказал мужчина. — Забрал бы тебя из гимназии, да все надеюсь, что ты перестанешь позорить фамилию.
Зоя, чувствуя за собой вину, прекрасно понимала отца и даже в глубине души не роптала из-за своего наказания и не считала его несправедливым. Тем временем, Михаил Павлович решил поговорить обо всем на свете с Александром Григорьевичем.
— Отдал я Зою в гимназию, — начал рассказывать мужчина. — Однако столько жалоб, наверное, я даже на Севастьяна, в свое время, не слышал. Тут тебе и пропуски уроков, и постоянные замечания по поведению, и нули сплошняком пошли, и, для полного счастья, ее почти на неделю из гимназии исключили.
— За что? — удивился Александр Григорьевич.
— За поход в кондитерскую, — ответил Михаил Павлович. — Вернее сказать, не за кондитерскую, а за то, что она всех там довела.
Умолчав про скандал с листовкой, мужчина добавил:
— Может, надо было не играть в либерализм, а выдрать тогда Зою хорошенько и пусть бы сидела дома, ждала следующего кандидата в мужья…
— Так она у тебя и без того столько лет практически под замком просидела, с людьми не умеет общаться, отсюда и ошибки, — сказал Александр Григорьевич. — Ну наказал бы Зою за это отчисление и все, проблема решена.
— Она уже четвертый день под замком сидит, — ответил Михаил Павлович. — В понедельник снова пойдет на учебу, будет получать очередные нули и замечания.
— Пусть учится с людьми общаться, лишним не будет, — сказал Александр Григорьевич. — Ей же не с одной прислугой всю жизнь вести разговоры, разные люди встретятся.
В понедельник с утра Зоя наконец-то вышла из своей комнаты. Девушке не особенно хотелось идти на учебу, было и стыдно перед своими одноклассницами, и страшно увидеть классную даму и инспектрису, однако, усугублять свою ситуацию еще и прогулом Зоя не могла.
— Ты что сотворила, раз Геллер так довела? — спросила Ася подругу. — За что она тебя к Завьяловой водила?
— За кондитерскую, — ответила девушка.
— За кондитерскую? — чуть было ни крикнула Ася. — Да что она, с ума сошла? Я за кондитерскую прошлой весной час после уроков сидела!
— Возможно, за то, что я в кондитерской была с Владимиром, — ответила Зоя. — А, возможно, просто потому, что она зла на меня за все мои нарушения поведения.
— Ну, так-то… — задумчиво сказала Ася. — Так-то тебя надо было отчислять за тот самый инцидент с Владимиром… Из института благородных девиц бы точно выключили…
— Спасибо на добром слове, — слегка возмутилась Зоя. — А тебя тогда надо было отчислять за полицию.
— Меня, Зоя Михайловна, за многое можно было отчислить, — ответила Ася. — Хотя, и у вас послужной списочек тоже появился. Листовка, запрещенка, аморальщина.
— Да зачем же ты так говоришь! — воскликнула Зоя и толкнула Асю. — Не стыдно?
— Я бы обиделась на тебя, Зойка, причем очень сильно и надолго, — ответила Ася. — Но не буду этого делать. Тебе скоро так от Завьяловой влетит, что мама не горюй!
— Нажалуешься? — спросила Зоя.
— Не в моем стиле, — ответила Ася. — Завьялова в рекреации разговаривает с математиком и явно все видела.
От этой мысли Зоя похолодела. Отчисление, на этот раз уже навсегда, ясно встало перед глазами девушки.
— Меня отчислят, — сказала Зоя. — И мы с тобой уже не увидимся. Ася, прости меня за то, что я не сдержалась.
— Я-то прощу, а Завьялова не простит, — ответила Ася.
И действительно, к выпускницам уже шла Елена Игнатьевна.
— Лыкова, пойдемте, — сказала женщина, обращаясь к Зое.
Чуть ли ни со слезами на глазах Зоя сначала прошла пару шагов, а потом резко развернулась и побежала в обратную сторону.
— Скажете Лыковой, что если она имеет в себе хоть каплю мужества, то она должна до начала уроков прийти ко мне, — сказала женщина.
— Oui, madame*, — ответила Ася и сделала книксен.
— В своем институте надо было лучше учиться, не отчислили бы, — в пустоту сказала Елена Игнатьевна и пошла к себе.
Едва инспектриса ушла, Ася побежала искать Зою. Сделать это оказалось делом средней трудности: по институту Ася помнила, как ее одноклассница однажды прятались от классной дамы в кладовке, поэтому решила поискать Зою именно там. Однако в кладовке девушки не было.
«На чердаке?» — предположила Ася и пошла подниматься наверх.
На лестнице Ася встретилась с Эльвирой Марковной.
— Юлусина, вы куда? — спросила женщина.
— Простите, мадам, Лыкову ищу, — ответила Ася.
— Сейчас молитва начнется, — сказала классная дама.
— Простите, мадам, я лучше посижу наказанной за прогул молитвы, нежели допущу, чтобы мою одноклассницу отчислили, — ответила Ася.
Не сказав ни слова, Геллер ушла, а Ася поднялась наверх. Однако и на чердаке Зои не было.
«Куда тебя понесло?» — подумала Ася и, наугад, заглянула в пустующий класс.
На этот раз девушке повезло и, за одной из парт, она увидела Зою.
— Зойка, не гневи Бога, иди к Завьяловой, — обратилась к подруге Ася. — Расскажи ей сказку, будто я тебя матом послала, скажи, что я тебя проституткой назвала и ты не выдержала. Завьялова поверит и будет не так сильно на тебя сердиться.
Зоя ничего не ответила.
— Зоя Михайловна, я слишком хорошо знаю инспектрису и скажу вам с уверенностью: не решитесь к ней самостоятельно — пойдете под отчисление, — сказала Ася. — Одну мадемуазельку четыре года назад именно так и отчислили.
Не услышав ни слова в ответ, Ася подошла к Зое, взяла подругу за руку и потянула к выходу. Неожиданно для себя увидев кровь на руке Зои и мертвенно-бледное лицо подруги, Ася сначала вскрикнула, а потом помчалась вниз.
*да, мадам