Две судьбы

      Казалось, ничего нового не происходило. Прогулки с Асей, свидания с Владимиром… Зоя старалась как можно меньше попадаться на глаза классной даме и вести себя так, чтобы свести эти встречи к минимуму. Девушке это вполне удалось — Зоя увидела Эльвиру Марковну только на педагогике, а потом на выставлении оценок по поведению.       — До конца четверти продержитесь — закрою глаза на ту тройку и поставлю за четверть пятерку, — сказала женщина, возвращая дневник Зое.       — Спасибо, — ответила Зоя и скорее отошла подальше, чтобы не мелькать перед глазами классной дамы.       Однако в начале декабря Владимир пропал. Сперва Зоя просто удивлялась молчанию своего жениха и тому, что он никак не появлялся, а потом, не выдержав, подошла к Эльвире Марковне.       — Мадам, простите, — начала Зоя. — Что с Владимиром? Он болен?       — Лыкова, вы еще погромче покричите здесь, — ответила женщина и уже тише добавила. — Вам, может быть, незамужней придется учебу оканчивать, а потом другого жениха искать.       — Что произошло с Владимиром? — взволнованно спросила Зоя.       — Идите в класс, — ответила Эльвира Марковна, однако, Зоя не уходила, хоть и не решалась спрашивать снова. Не выдержав, женщина сказала. — Лыкова, если вы сейчас опоздаете на урок, я вас надолго после занятий оставлю, чтобы вы вспомнили о том, что ходите в гимназию для того, чтобы учиться, а не ради каких-то других непонятных целей.       Эльвира Марковна развернулась и ушла, а Зоя так и осталась стоять в коридоре. И лишь услышав звонок, извещающий о начале урока, девушка стремглав понеслась в класс, опередив учителя буквально на доли секунды.       — Лыкова, сейчас не урок гимнастики, чтобы так бегать, — недовольно сказал Антон Иванович. — Отвечайте домашнее задание.       От переживаний за Владимира и пробежки Зоя с трудом смогла вспомнить материал. Девушка кое-как ответила на тройку и, разволновавшись еще больше, села на свое место.       — Что с Владимиром? — шепотом спросила Зоя Асю. — Геллер говорить не хочет и вообще, сказала, что никто не знает, может, мне вообще не придется выходить за него замуж. Как ее расспросить, чтобы ответила?       — Не лезь к Геллер, — сказала Ася. — Как-нибудь сама узнаешь. Она не скажет, раз не хочет. Я уж так подумала, может, арестовали твоего Владимира? Сама же знаешь, он с такими людьми дела ведет…       — Владимира арестовали? — спросила Зоя. — А за что?       — Откуда я знаю? — ответила Ася. — Да хоть за что. Хоть за листовки, хоть без повода, по надуманному обвинению.       — Тогда бы я узнала обо всем от Севастьяна, — сказала Зоя. — Он бы не преминул сказать, что я не с теми людьми дела веду.       — Может, Севастьян еще не знает, — предположила Ася.       Пока Зоя задумалась о том, что ей можно ответить на эту реплику, вокруг раздался какой-то неожиданный шум. Оглянувшись, девушка увидела, что все ее одноклассницы встали. Растерявшись, Зоя встала тоже и увидела, что в кабинет вошел Антон Иванович с Эльвирой Марковной.       «А он выходил? — подумала Зоя. — Как я могла это не заметить?»       — Как видите, Эльвира Марковна, разговаривают, даже вы успели это увидеть, — сказал Антон Иванович.       — Лыкова, Юлусина, пойдемте, — резко сказала Эльвира Марковна.       В состоянии полного шока Зоя вышла в коридор. Вскоре девушка заметила, что Эльвира Марковна идет не в свой кабинет, а куда-то в другую сторону.       — Из-за тебя мы сейчас к Завьяловой идем, — прошептала Ася. — Готовься сидеть после уроков.       Тем временем, Эльвира Марковна вошла в кабинет инспектрисы и жестом позвала гимназисток за ней.       — Что на этот раз, Эльвира Марковна? — спросила Елена Игнатьевна.       — Разговаривали на уроке, — ответила Эльвира Марковна.       — Выйдите в коридор, — сказала Елена Игнатьевна. Дождавшись того, что девушки выйдут, инспектриса сказала. — Просто разговаривали?       — Да, — ответила женщина.       — Я уж подумала, что что-то более серьезное приключилось, — сказала Елена Игнатьевна. — Эльвира Марковна, ну наказали бы их да и дело с концом. Вам что, неужели так хочется исключения Лыковой? Я понимаю, Лыкову надо было давно исключать, но пока что не за что. Вот сами подумайте: за что? За разговоры? Ну не смешно ли?       Услышав об исключении, Эльвира Марковна резко пришла в себя и сказала:       — Нет, я не хочу исключения Лыковой, а просто считаю, что нужно все ее погрешности в поведении пресекать на корню, чтобы не было того, что произошло в той четверти.       — Сейчас пресечем, — ответила Елена Игнатьевна и открыла дверь в коридор, чтобы позвать гимназисток.       — Вот из-за тебя сейчас Геллер рассказывает в красках Завьяловой, какие мы плохие! — возмущалась Ася. — А все почему? Потому что с Владимиром произошло что-то, о чем не говорят вслух, а ты полезла к ней. А потом еще и на уроке решила обсудить это!       — Но ведь ты мне сама отвечала, — изумленно ответила Зоя. — В чем моя вина?       — В чем твоя вина, тебе совсем скоро в красках расскажет Завьялова, не собираюсь делать это за нее! — возмущенно сказала Ася. — Ты же видишь, сколько они нас обсуждают, Завьялова явно разозлится и получим мы с тобой, Зойка… Я точно от отца вечером получу… За простой разговор с одноклассницей!       Представив, что ее родителям тоже станет известно об этой ситуации, Зоя испугалась еще больше. Увидев открывающуюся дверь кабинета, девушка тихо сказала:       — Асенька, ну прости меня, пожалуйста… Я сама не знаю, что мне дома можно ждать…       — Бессовестные! — возмущалась Елена Игнатьевна. — Только-только начали вести себя хоть чуть-чуть пристойно — снова скатились! Вы только подумайте: это как надо было довести свою классную даму, чтобы она из-за разговора решила вас привести ко мне!       «Пошла по второму кругу, — подумала Ася. — Ничего нового».       Тем временем, Зоя стояла, готовая расплакаться от переживаний за Владимира.       «Если с Владимиром что-то случится, то не просто расторгнется помолвка, но еще и меня уж точно выдадут замуж за того, кого хочет папа, а не я, — подумала девушка. — Ведь я уже однажды выбрала и выбор этот был неудачным».       — Лыкова, что я только что вам сказала? — спросила Елена Игнатьевна.       Зоя растерянно посмотрела на инспектрису и непонимающе посмотрела по сторонам.       — Что я неправильно себя веду, — наугад ответила девушка.       — Это было понятно и так, — сказала Елена Игнатьевна. — А что именно я вам только что сказала?       — Что так и до отчисления недалеко, — шепотом попыталась подсказать подруге Ася, однако, Зоя не услышала слова подруги.       — Эльвира Марковна, эти барышни пойдут домой только с родителями и после того, как я поговорю с ними, — сказала Елена Игнатьевна. — А пока что пусть постоят в рекреации. Все равно урок последний.       Зоя, мало что понимая, встала к стене рекреации. Через какое-то время девушка заметила, что к ней подошла Ася и жестом предложила сесть на подоконник.       — Пока никого нет, — сказала Ася. — Давай хоть поговорим.       — О чем? — растерянно спросила Зоя.       — О Владимире, — ответила Ася. — Ты же из-за него переживаешь. Вот скажи мне, почему надо было разговаривать на уроке, зная, что Геллер сегодня слишком нервная?       — А что с ним произошло? — спросила Зоя. — Вот как мне узнать правду?       — Скоро узнаешь, — ответила Ася. — Завтра, послезавтра, через неделю, в конце концов! Зачем было подливать масла в огонь?       — Не подумала, — ответила Зоя.       — Что-то, Зоя Михайловна, вы совсем думать перестали, — сказала Ася. — То притащили меня в какой-то притон. Может, вы не в курсе, а за такое, если бы об этом узнала та же Геллер или Завьялова, можно было немалых проблем получить. Ладно, там обошлось, так вы потом не подумали и меня в другие проблемы впутали!       — Ася, прости меня, — ответила Зоя. — Если можешь, прости, пожалуйста.       — Я могу простить, но вот отец меня прощать вряд ли будет, — ответила девушка. — Это вам, Зоя Михайловна, с рук все сойдет.       — Может и не сойти, — сказала Зоя. — Все может быть, я уже ни в чем не уверена.       Через пару часов за дочерью пришел Михаил Павлович.       — Пойдем, Зоя, — сказал мужчина.       Взглянув на Асю и мысленно попытавшись хоть как-то ее подбодрить, Зоя пошла вместе с отцом.       Всю дорогу Михаил Павлович не проронил ни слова. Придя домой, мужчина сразу же прошел в комнату и позвал Зою к себе.       — И что, по-твоему, я должен теперь делать? — спросил мужчина.       — Ваша воля, — ответила Зоя.       — Моя воля — запереть тебя до замужества в доме, да ты через окно сбежишь, — сказал мужчина. — Все, надоело! Пусть мама тебя наказывает, как считает нужным.       Михаил Павлович вышел из комнаты и оставил Зою в недоумении. Растеряно посмотрев по сторонам, Зоя хотела, было, пойти к себе, как вдруг услышала разговор родителей и решила прислушаться.       — Раз я жестокий, воспитывай сама! — возмущался мужчина. — Раз не захотела, чтобы я забрал Зою из гимназии и запер до замужества дома, принимай решения самостоятельно. Вот тебе дочь, вот тебе полная свобода действий! Слова не скажу!       — Что случилось? — изумленно спросила Александра Витальевна.       — Довела она классную даму, да так, что меня из-за разговора во время урока вызвали к инспектрисе! — воскликнул Михаил Павлович. — Она уже однажды довела, что ее в гимназии высекли, теперь второй раз довела! Можешь порадоваться, что на этот раз решили устав не нарушать, хотя тоже вполне могли.       — Просто разговаривала во время урока? — спросила Александра Витальевна.       — Не просто разговаривала во время урока, а постоянно что-то так творит, что всем там надоела, — ответил Михаил Павлович. — Я уже сказал инспектрисе, мол, давайте я заберу Зою, пусть сидит до замужества дома, а она, наверное, не в курсе, что Зоя невеста и скоро все равно выйдет замуж, поэтому предложила мне не горячиться, а наказать дочь дома. Вот ты и наказывай.       «Завьялова не знает, что я выхожу замуж, Геллер сдержала слово», — подумала Зоя и облегченно выдохнула.       Вскоре в комнату, где была Зоя, вошла Александра Витальевна.       — Ты почему себя так ведешь? — спросила женщина. — Почему нас с папой позоришь? Почему все должны думать, что мы не смогли тебя воспитать?       — Так случайно вышло, — ответила Зоя.       — И папу случайно вызвали, и тебе случайно двойку по поведению поставили, — сказала женщина. — Все совершенно случайно произошло.       Зоя ничего не ответила.       — Иди в свою комнату, не разрешаю тебе выходить оттуда до завтра, — сказала Александра Витальевна.       На следующий день Зоя, придя в гимназию, спросила Асю:       — Долго вчера в гимназии еще оставалась?       — До вечера, — ответила девушка. — Это вы, Зоенька, слишком везучая. А мне потом дома досталось.       — Меня папа пытался забрать с учебы, Завьялова не захотела, — сказала Зоя.       — Ничего страшного, как только ваш отец выйдет из попечительского совета гимназии, сразу после вашего замужества, Завьялова сразу перестанет быть к вам так милосердна, — ответила Ася. — Кстати, кто вас будет забирать потом из гимназии? В подобных случаях? Владимир или сама Геллер? И как вы тогда будете сохранять свою тайну? Придется вам, Зоя Михайловна, сразу опарфетиться*, иначе вылетите из гимназии, будто пробка из бутылки шампанского.       — Что-нибудь придумаю, — ответила Зоя. — Но что с Владимиром? Может, Геллер попробовать спросить? Вдруг сегодня ответит?       — Вы, Зоя Михайловна, уже вчера Геллер спросили, — сказала Ася. — Так ее довели, что она потом на нас отыгралась. А я, знаете ли, не хочу сегодня снова убеждаться в тяжести отцовой руки.       — И что теперь делать? — спросила Зоя.       — Ждать, ma copine**, только ждать, — ответила Ася. — Что-нибудь вскоре узнаем. *стать примерной ученицей **моя подруга