Из тьмы приходит утро

НЕ БЕЧЕНО! Гарри чувствовал напряжение Люциуса и его шок. Этим веяло от него, как теплым воздухом. Гарри наблюдал за его лицом и видел легкую дрожь в нем, то, как глаза Люциуса хотели метнуться в сторону, и то, как он контролировал себя и не позволял себе отвести взгляд. Что-то чуть не раскололо маску этого человека, возможно, это была близкая смерть его единственного ребенка. А может, и нет, подумал Гарри, вспомнив сон, который разбудил его и вынудил покинуть гостиную Слизерина. Темная тень кралась к Драко, который мирно спал в своей постели, не подозревая об этом. Сначала Гарри вышел в коридор только для того, чтобы подышать свежим воздухом, но потом он увидел стоящего там Люциуса, и его сон приобрел гораздо больше смысла, чем прежде. Наконец, Люциус собрался с духом чтобы ответить. Он вздернул подбородок. - Не вам решать, как я должен воспитывать своего сына, мистер Поттер, - сказал он достаточно холодным голосом, чтобы Гарри не удивился, увидев лед, покрывающий камни. - Мы сейчас находимся в танце перемирия, и я бы предпочел не причинять вам вреда. Не вмешивайтесь. Я действую в пределах полномочий ритуала Officium Auctoris. Вы ничего не можете сделать, чтобы помешать мне забрать моего сына из школы. Гарри моргнул. Ритуал Officium Auctoris давал право старшему из ныне живущих членов чистокровной семьи решать, что лучше для других членов семьи. Гарри не встречал упоминаний об этом заклинании в последние пятьдесят лет, поскольку обычно считалось дурным тоном слишком резко вмешиваться в жизнь другого волшебника, а также признаком неудачи в танцах, когда нужно было прибегнуть к такому грубому оружию. То, что Люциус сейчас воспользовался им было удивительно… И совершенно не в его характере. Гарри прищурился и ждал, заложив руки за спину. - Не вмешивайтесь, мистер Поттер, - сказал Люциус, и его голос стал еще холоднее. - Вы же знаете, что у вас нет никаких прав в этом вопросе. - Я жду, - произнес Гарри. Люциус просто еще сильнее прищурился. Ему не нужно было усмехаться, как например делал Снейп, подумал Гарри. Он передавал свою власть всем телом: плечами, руками и ногами, по крайней мере, так же, как и лицом. Если не считать того, что сейчас Люциус выказывал больше страха, чем ледяного приказа, и Гарри был этому рад. Напуганные люди совершали глупости, и Люциус, совершивший глупость, был единственной надеждой, на которую Гарри мог рассчитывать, что ему не придется уступить ему. - Ждете, мистер Поттер?- спросил Люциус, когда Гарри ясно дал понять, что не двинется с места. - Соли, дыма и серебра, - сказал Гарри и снова замер в ожидании. Люциус прошипел сквозь зубы: - Я не обязан... - Вообще-то, обязаны, - ответил Гарри спокойно. - И нет, если вы просто хотите воспользоваться своим правом распоряжаться жизнью Драко. Но когда вы используете подобный ритуал в середине танца перемирия, вам нужны соль, дым и серебро, чтобы создать пространство, в которое я не могу войти. - Гарри еще крепче сжал руки, увидев, как на лице Луция разгорается буря, и призвал свою магию подняться вокруг него. - Я заключаю перемирие со всей вашей семьей, мистер Малфой, а не только с вами. Если вы попытаетесь забрать Драко без надлежащих ритуалов, то я могу просто предположить, что вы самозванец и напасть на вас. И я был бы в своем праве - фактически, в пределах своих обязанностей, защищая члена вашей семьи от неподобающего ритуала Officium Auctoris. Настоящий Малфой наверняка не забыл бы таких подробностей. Должен ли я проверить вас на оборотное зелье? - Гарри держался вежливо, уверенный, что выиграет этот танец. И у него это получилось. Люциус сломался, его глаза горели истинной яростью. - Ты, дерзкий мальчишка, - тихо произнес он. - Немедленно отойди в сторону. Гарри кивнул. - Вы не имеете права приказывать мне отойти. В этом моменте танца перемирия мы равны. Люциус потянулся за своей палочкой. Гарри сбросил весь контроль над своей магией. Люциус тут же откинулся назад, тяжело дыша, и в его глазах появилось то слегка остекленевшее выражение, которое Гарри и ожидал увидеть. Старборн говорил в письме, что его магия взывает к чистокровным. Гарри и представить себе не мог, что результаты будут столь драматичны. - Гарри? Что ты делаешь? Гарри оглянулся через плечо. Драко тоже выскользнул из гостиной Слизерина, и моргал в сонном замешательстве, потирая рукой лицо. Затем он увидел Люциуса, почувствовал магию в воздухе и нахмурился. - Отец, тебе не следует этого делать. - сказал Драко. Гарри немного снизил давление своей магии, пряча большую ее часть за барьерами. Он не хотел, чтобы Люциус оказался в таком состоянии ... шока, благоговения, удивления, что бы это ни было. К счастью, казалось, что тот мог быстро оправиться от воздействия. Люциус выпрямился и слегка тряхнул головой, а затем снова загорелся и взгляд его прояснился. - Я не потерплю, чтобы меня распекал мой собственный сын, Драко, - сказал он. Он все еще немного потрясен, подумал Гарри, наблюдая за Люциусом. Если бы все было как обычно, он мог бы приказать Драко повиноваться лишь одним взглядом. И Драко, конечно же, подчинился бы. Вместо этого он сложил руки на груди и выдал целую лекцию. - А тебе не приходило в голову, отец, что я могу сам решать, что мне делать с моими друзьями? - спросил он. - Ты вырастил меня способным судить о силе и власти самостоятельно, и не только ради выживания. Я также должен быть предан имени Малфоев. - Его глаза горели от волнения, которое Гарри видел только однажды в прошлом году, когда Драко перехитрил своего отца. - И я думаю, что так оно и было. С другой стороны, у тебя есть прискорбная привычка отказываться от нашей чести и оставлять ее на мое попечение и Гарри Поттера. И вот теперь это происходит снова. - Драко прищурил глаза. - Наша честь довольно одинока, отец. Ярость Люциуса теперь дошла до самых костей. Гарри напрягся, когда Люциус шагнул вперед. Возможно, именно это и означал его сон. Сейчас Люциус определенно выглядит готовым проклясть Драко. - Я же сказал тебе, - сказал Люциус, его голос был тише, чем когда-либо у Снейпа, - я не позволю, чтобы мой собственный сын бранил меня. Я пришел, чтобы забрать тебя в Дурмстранг, Драко. Там ты будешь счастливее. - Безопаснее, ты хочешь сказать, - пробормотал Драко, а затем рассмеялся, звук был настолько полон удушливой горечи, что Гарри искоса посмотрел на него и задался вопросом, что же он пропустил. - Разве не очевидно, что здесь я в большей безопасности, отец? Ты почувствовал магию Гарри. Ты же знаешь, что он готов убить, чтобы защитить меня. Он спас мне жизнь, защитив от змеи. - А теперь ты говоришь мне, что этого недостаточно, что я буду в большей безопасности в чертовом Дурмстранге, среди темных магов? Это ставит под сомнение способности Гарри, как и мои собственные суждения. Сколько еще ты будешь лелеять свои обиды, отец? Неужели ты совсем не заботишься о том, чтобы смягчить разногласия с помощью довольно могущественных магов? Или это всегда будет моей чертовой работой? - Драко, - раздался мягкий голос из-за спины Люциуса. - Следи за языком. Драко тут же выпрямился, и румянец исчез с его щек, когда он наклонил голову. - Прошу прощения, мама. Гарри моргнул, когда Нарцисса Малфой обошла своего мужа и встала рядом с ним и Драко. Люциус смотрел на нее в шоке, равном тому, что он выказал, почувствовав силу Гарри. Нарцисса нежно посмотрела на сына и прошептала: - Я надеюсь, в будущем ты будешь лучше держать язык за зубами. Затем она повернулась и бросила на мужа такой взгляд, что Гарри захотелось пригнуться. - Неужели ты думал, что я не последую за тобой из дома, Люциус?- тихо спросила она. - Если ты действительно мне не доверяешь, тебе следовало отделить меня от защиты на поместье. Это не позволило бы мне почувствовать, что ты уходишь. - О чем ты говоришь, мама?- спросил Драко. - Почему он тебе не доверяет? - Он бросил на отца обвиняющий взгляд, который Люциус, казалось, изо всех сил старался игнорировать. Гарри сделал крошечный шаг назад. Очевидно, это было гораздо более личное семейное дело, чем он предполагал, и он был уверен, что Нарцисса сможет позаботиться о своем сыне. Наверное, так и должно быть.. Взгляд Нарциссы метнулся к нему, и она слегка покачала головой, продолжая отвечать Драко. Гарри моргнул и замер на месте. -Твой отец получал письма, - сказала Нарцисса, и лицо Люциуса еще больше побледнело. - Они от тех, кто желают воскресить Темного Лорда и угрожали твоей жизни, чтобы заставить твоего отца сотрудничать. Твой отец зашел с ними так далеко, потому что, по-моему, не видел иного выхода. Но сегодня он пришел в школу и, кажется, намеревался похитить тебя из Хогвартса и отвезти в Дурмстранг. - Нарцисса на мгновение замолчала, а затем пристально посмотрела на Люциуса и сказала: - Ты идиот, муж мой. Люциус, казалось, наконец оправился от тройного шока, вызванного непокорностью сына, появлением жены и ее осведомленностью. Он выпрямился и потянулся рукой к рукаву, как будто хотел вытащить волшебную палочку. Нарцисса закатила глаза и сделала очень легкое движение запястьем. Палочка Люциуса вырвалась из его рук и поплыла к ней. Нарцисса спрятала ее внутри своей одежды и сделала шаг вперед. Гарри не думал, что это было совпадением, что своим телом она защищала его и Драко от любого нападения Люциуса. - А тебе не приходило в голову, - спросила Нарцисса таким тоном, каким обычно спрашивают, какой сегодня чудесный день, - что я могла бы тебе помочь? Что я могу разобраться в хитросплетениях ситуации лучше, чем ты думаешь, потому что я почти постоянно общаюсь с Драко? Что я поняла бы угрозу, если бы ты показал мне эти письма, и даже была бы в состоянии придумать какой-то способ справиться с этим? Люциус тяжело дышал, на его бледных щеках выступили красные пятна. Гарри предположил, что Люциус считает, что нет ничего плохого в том, чтобы показать эмоции сейчас, так как его маска была не просто сорвана, но и растоптана. - Нет, - ответила Нарцисса. - Вижу, что ты об этом не подумал. Почему? - Нарцисса, если бы твоему сыну угрожала опасность, ты бы действовала необдуманно, - сказал Люциус, наконец обретя дар речи. Он замер и смерил Нарциссу взглядом, от которого Гарри даже немного полегчало. Значит, Люциус способен думать и в состоянии стресса. Гарри был бы слегка разочарован, обнаружив Малфоя настолько сломленным и избитым, что он не смог бы этого сделать. - Глупо. - Так же как ты? - спросила Нарцисса. Люциус открыл было рот, но тут же снова закрыл его. Он перевел взгляд на Гарри. Гарри спокойно ответил ему тем же взглядом. Это было решение Люциуса, что делать дальше. Возможно, его сон был неправильным, и Люциус не представлял угрозы. Если он захочет стать угрозой, Гарри будет бы наготове. Он чувствовал постоянное давление Драко на свое правое плечо. Не глядя на него, Гарри обнял другого мальчика и почувствовал, как Драко расслабился рядом с ним. Глаза Люциуса сузились, как будто этот знак доверия и привязанности был тем знаком, который он искал, и он снова повернулся к Нарциссе. - Он еще ребенок, - произнес он, и голос его горел холодом. - Ты уже видела, на что способны наши враги, Нарцисса, они смогли спрятаться в Хогвартсе и послать темную магическую змею угрожать нашему сыну, змею, которая могла бы убить его. Нарцисса медленно кивнула. - И это показывает, на что способны наши враги, - сказала она. - От меня ускользает то, как ты упустил то, на что способны наши союзники, Люциус. Гарри спас Драко жизнь. - Он должен был это сделать! - Люциус помахал перед ней куском пергамента. Нарцисса взяла у него письмо и прочла его. Гарри не мог сказать, повлияло ли на нее это содержимое вообще. Нарцисса подняла голову и встретилась взглядом с мужем. - И тебе никогда не приходило в голову, что они лгут, пытаясь сохранить лицо после того, как их планы провалились? - спросила она. - Что они недооценили Гарри и не хотели, чтобы ты об этом знал? Я прочла одно из первых писем, Люциус, в котором упоминалось что-то о том, что Гарри не очень силен. Что очевидно не соответствует действительности. Почему ты вообще им веришь? - Она сложила письмо четыре раза в аккуратный квадратик и протянула ему. Гарри видел, как Люциус делает отчаянную попытку взять себя в руки. Впрочем, это было все равно, что пытаться управлять парящим пегасом только одним поводом. Люциус покачал головой, и его гнев снова победил, когда он выхватил письмо из рук Нарциссы. - Для тебя это совсем не то же самое, что для меня, - сказал он. - Ты знаешь почему, - и он сделал едва заметное движение в сторону своей левой руки. Нарцисса фыркнула: - О, да. Поскольку ты носишь уродливую метку, ты должен позволить ей доминировать в своей жизни и стать более важной, чем твоя семья. Очень выигрышное поведение, Люциус. Двенадцать лет назад ты не позволил ей стать более важным, почему же это должно случиться теперь? - Нарцисса, - прорычал Люциус, бросив взгляд на Гарри. - Не волнуйтесь, мистер Малфой, - спокойно сказал Гарри. - Я знал с самого Рождества, что у вас есть метка, а у миссис Малфой - нет. - Он помолчал, раздумывая, стоит ли говорить то, что он думает, а затем пожал плечами и сдался. Лучше всего было бы, чтобы Люциус точно знал его взгляд на вещи. Это был слишком серьезный вопрос для уклончивых танцев. - И я собираюсь сделать так, чтобы Драко никогда не принял метку. Он услышал шипение рядом с собой, но не был уверен, какое выражение было на лице Драко: удивление, благодарность или надежда. Его пристальный взгляд был прикован к лицу Люциуса, к его эмоциям. Их было слишком много, чтобы увидеть все сразу, целая буря. Гарри задумался, сколько же месяцев Люциус трудился в одиночестве, испытывая все возрастающее напряжение от писем. Он еще больше удивился, почему ему даже не пришло в голову довериться своей жене, но теперь с этим было покончено. В данный момент самым важным было то, что происходило здесь и сейчас. - Спасибо, Гарри, - сказала Нарцисса теплым голосом. - И я добавлю свой голос к твоему. - Она повернулась и посмотрела на Люциуса. - Ты также должен знать, Люциус, - сказала она небрежно, - что пока я жива Драко не будет помечен. Люциус вскинул голову. «Он похож на оленя, прижатого к скале стаей волков, - сочувственно подумал Гарри. - Конечно, все было бы намного проще, если бы он просто подумал спросить у кого-нибудь до этого, будет ли хорошей идеей доверять Гарри Поттеру или слугам Темного Лорда». - Значит, ты выбрала свою сторону. - Люциус тщательно выговаривал слова, на этот раз его глаза смотрели только на Нарциссу. Значит, он все-таки сумел взять себя в руки. - Я не думал, что это произойдет так скоро. Еще есть причины следовать за Темным Лордом, Нарцисса. И тебе они известны не хуже меня. - Да, - ответила Нарцисса. - И если бы не некоторые события, которые произошли в этом году, то я бы даже согласилась с тобой, что мы должны рассмотреть эти причины. Но что случилось, то случилось. - На этот раз она повернулась и посмотрела прямо на Гарри, казалось, не боясь, что муж ударит ее в спину. - Гарри, - произнесла она. - Я почувствовала твою силу. Я слышала от Драко, что ты никогда не станешь Лордом. Это ведь правда, не так ли? Гарри кивнул. Нарцисса кивнула в ответ. -Тогда я твой союзник, - сказала она. - Это невозможно, - прорычал Люциус из-за спины жены. - Любой, кто обладает такой силой, как этот мальчик, должен стать Лордом, но он еще не стал им и не будет им еще много лет. Он умрет, если встретится лицом к лицу с Темным Лордом. - Он уже дважды встречался с Темным Лордом, Люциус, - тихо ответила Нарцисса. - Один раз в конце первого курса и еще один раз в Тайной комнате. Гарри удивленно уставился на нее. - Откуда вы об этом знаете? - Если бы она узнала, что это он, а не Коннор впервые одолел Тома Реддла... Нарцисса жестом указала на Драко. - Я слушаю своего сына. Гарри расслабился. Если Нарцисса узнала эту историю от Драко, значит она услышала только тщательно измененную версию, которую Гарри рассказывал большинству людей, где в любом случае героем истории был Коннор. - Он все равно умрет, если встретится с Темным Лордом в полной силе, - упрямо вставил Люциус. - Именно это и произойдет. - Он помолчал немного, словно пытаясь восстановить утраченное хладнокровие, а затем решительно продолжил. - Ты знаешь это, Нарцисса, потому что читала письма. Эта группа может быть небольшой, но она непреклонна. В конце концов они воскресят Темного Лорда, и тогда как ты встретишься с ним, Поттер? - Он почти прокричал это Гарри. Гарри вспомнил это выражение лица, когда в прошлом году Люциус встретился с его родителями в Косом переулке. - Если встретишься не с жалкими остатками его самого, которые могли быть в том дневнике, а с Темным Лордом в полной силе? - Так же, как я делал это до сих пор, сэр, - тихо ответил Гарри. - Вместе с моим братом, который уже однажды уже победил его, а тогда он был еще младше меня. - Гарри решил, что нет смысла спорить с Люциусом о том, кто же сильнее, или просить его обращаться к нему как к взрослому. Он просто возьмет его приемы на вооружение, адаптирует и будет использовать по мере необходимости. - Это ты так думаешь, - усмехнулся Люциус. - Я думаю, что гораздо более вероятно, что ты погибнешь, а вместе с тобой и твои союзники. - Это смешно, отец, - сказал Драко, весь такой совершенный, яркий и хрупкий. - Я и не думал, что ты так жаждешь моей смерти. Даже Гарри поморщился, увидев выражение лица Люциуса, когда Драко сказал это. Люциус тяжело вздохнул, словно в горле у него застряли какие-то осколки. Затем он опустился на колено и протянул руку. - Драко, - сказал он, - посмотри на меня. Драко шевельнулся рядом с Гарри, но этим движением он просто уткнулся лицом в его плечо. - Я пришел сюда, чтобы спасти тебя, - тихо сказал Люциус. - Его протянутая рука дрожала. А вот его голос - нет. Гарри имел некоторое представление о том, во что ему обошлось это мастерство, и это произвело на него должное впечатление. - Я обещаю, Драко. Я никогда не оставлю тебя здесь умирать. Я собирался держать тебя подальше от поля битвы, которым станет Хогвартс. Ты отправишься в Дурмстранг и там будешь в безопасности. Я тебе это обещаю. - Нет, - тихо ответил Драко, - я не хочу уходить. Я хочу остаться с Гарри. - Я твой отец, Драко, - сказал Люциус. - Ты пойдешь со мной, если я тебе прикажу. - Гарри уже видел, что он пытается заставить себя преодолеть этот момент уязвимости. Его лицо напряглось, став резким и холодным. - Значит, я не имею никакого голоса в решении судьбы моего сына? - Спросила Нарцисса. Сама мягкость ее голоса была сигналом опасности. Гарри отступил на шаг, увлекая за собой Драко. - Прекрати это, Нарцисса. - Люциус попытался придать своему голосу повелительный тон. Но это не сработало. - Я принимаю единственно возможное решение для всех нас. Мы не умрем. Мы будем стоять на стороне победителей.. - При всем уважении, мистер Малфой, - спросил Гарри, - как это возможно, если эти ваши враги не хотят, чтобы вы забрали Драко из Хогвартса? Люциус прищурился, глядя на него. - Темный Лорд вернется, - сказал он. - Я в этом нисколько не сомневаюсь. Я просто не хочу, чтобы он вернулся таким образом. Гарри угукнул будто удивился, а потом на полпути засмеялся и едва не поперхнулся. Люциус продолжал свирепо смотреть на него. Гарри взял себя в руки и взглянул на Драко, чьи глаза сияли в полном согласии. - Хочешь сам сказать ему? - спросил Гарри, - или я это сделаю? -О, давай лучше ты, - подбодрил его Драко. - Я не думаю, что он воспримет это так же хорошо, если это сообщит ему его собственный сын. Ты же видел, как мои оскорбления пагубно на нем сказываются. Люциус зарычал. Гарри кивнул своему лучшему другу и снова повернулся к его отцу, твердо решив сдержать улыбку и говорить как можно дипломатичнее. - Мистер Малфой, - мягко сказал он, - вы тоже уже выбрали свою сторону. Я знаю, каким был Темный Лорд в последние годы своего правления, и я встречался с ним дважды, как сообщила вам ваша жена. Неужели вы действительно думаете, что он простит предательство и противодействие попыткам возродить его к жизни? Люциус замер на месте. Его протянутая рука перестала дрожать, а глаза продолжали пристально смотреть, не выказывая никаких признаков эмоций, скрывающихся под маской. Но Гарри знал, что означает эта тишина, и продолжил. - Вы останетесь с нами, - сказал он. - Ваша забота о Драко показывает это. Я не могу поверить, что вы действительно готовы причинить ему боль, чтобы заставить его покинуть Хогвартс. Вот почему вы пришли и сначала попытались забрать его лично, вместо того чтобы использовать принудительное заклинание, чтобы вернуть его домой. Разумеется, я не могу позволить вам причинить вред его свободной воле. Но, возможно, мне не стоит беспокоиться об этом. Я думаю, вы всегда знали, на чьей вы стороне. Вам просто нужно было некое послание, чтобы вы это поняли. Люциус еще мгновение оставался совершенно неподвижным. Затем он начал взволнованно дико дышать. Гарри пошевелился, готовый встать перед Драко, если тому понадобится укрытие от внезапного всплеска магии. - Ты смеешь обвинять меня в том, что я нарушаю свободу воли моего сына? - прошептал Люциус. - Как ты смеешь? Гарри нахмурился, удивляясь, почему именно это утверждение было единственным, против которого возразил Люциус. - Да, мистер Малфой, - медленно произнес он. - Я видел тень в своих снах как раз перед тем, как вы появились. Эта тень угрожала Драко. Сейчас я не думаю, что вы причинили бы ему физическую боль, но вы действительно собирались забрать его из Хогвартса, когда это не было его выбором. - А что же, по-твоему, ты сам с ним сделал?- Спросил Люциус, поднимаясь на ноги, и голос его звучал все громче. - Отец, не надо, - внезапно произнес Драко, его голос был тихим, отчаянным и был всем полностью проигнорирован. Гарри сжал кулаки. - Что я ему сделал? - Его собственный голос звучал в ушах как далекий гонг, соперничая с биением его сердца. - Ты изменил его, - решительно заявил Люциус. - Мой сын уже не тот, каким был до того, как пошел в Хогвартс, и эта перемена произошла сразу же после того, как он встретил тебя. Твоя магия слишком сильна, Поттер. Ты станешь Лордом, хочешь ты этого или нет. Ты уже заставил Драко превратиться в кого-то другого, во что-то другое, просто чтобы исполнить свое желание иметь питомца. - Нет, - прошептал Гарри. Но когда он повернулся и встретился глазами с Драко, то увидел, как они расширились, и понял, что в словах Люциуса была и доля правды. И тут его разум резко встрепенулся, вспомнив, когда в последний раз голос Драко звучал также отчаянно. Когда Гермиона чуть не сказала мне об этом… - Моя магия не только притягивает других волшебников, - прошептал он. - Она их принуждает. А я и не знал. - Разве незнание оправдывает то, что ты делаешь это? - Люциус набросился на его слова, как волк. - Это случилось, мистер Поттер. Мой сын уже не тот человек, каким был раньше. Держу пари, что многие люди рядом с вами уже не те, какими были бы без вашего вмешательства, без вашего влияния. - Он резко рассмеялся. - По крайней мере, Темный Лорд был честен в том, кто он такой и чего хочет. Он хотел изменить наш мир. Вы изменили, извратили и сломали умы окружающих вас людей без всякой причины, кроме простого желания ребенка быть в безопасности, уюте или иметь друзей. - Люциус, - убийственным тоном произнесла Нарцисса. Гарри не слышал, что произошло дальше. Его мир рушился вокруг него, тщательные оправдания, которые он выстроил, чтобы не поддаваться панике с момента высвобождения своей магии. Он принуждал людей. Все его выпады против Дамблдора были напрасны. Как он мог злиться на директора за то, что тот связал его магию, если он сам принуждал других людей? Не желать этого было совсем не то же самое, что не делать этого. Он думал, что у него есть еще какое-то время, прежде чем он начнет принуждать людей силой своей магии, но оказалось, что это не так. Его магия делала это даже тогда, когда сама была вынуждена подчиняться сети Феникса. Что же будет теперь, когда его магия полностью освободилась? Он схватил и обернул свою магию вокруг себя, так близко, как только мог, а затем применил ее с пользой, отправив себя туда, где принуждение практиковалось постоянно, и где он чувствовал бы себя как дома. Он почувствовал, как защита Хогвартса против аппарации отчаянно пытается сопротивляться ему, но Гарри прорвался прямо сквозь нее, его тело согнулось, разум скрутило, а затем коридор исчез и остался позади. У Люциуса было лишь мгновение, чтобы насладиться своей победой, прежде чем ладонь Нарциссы коснулась его лица. Он знал, что она тщательно выбрала наказание и ударила его так, чтобы отпечаток ладони был бы хорошо виден и был красным. Он слышал беспалочковое заклинание, которое она прошипела себе под нос, и знал, что отпечаток руки не исчезнет. Люциус сделал неуверенный шаг назад и коснулся отпечатка ладони. Он словно оцепенел. За все годы их брака Нарцисса ни разу не ударила его так сильно. Именно так темная ведьма клеймила своего мужа за то, что он совершил какую-то жестокую, непростительную глупость. Он будет носить эту метку до тех пор, пока Нарцисса сама не решит ее снять. Нарцисса отступила от него, широко раскрыв блестящие и неподвижные глаза. Драко был потрясен, сжав перед собой руки, он смотрел на то место, где только что был Поттер. Нарцисса передвинулась так, что полностью заслонить их сына от взгляда Люциуса. Своими блестящими глазами она смотрела прямо на него. - Несколько месяцев назад я сообщила Драко о возможности того, что он может быть принужден магией Гарри, - сказала она, четко выговаривая каждое слово. - Он предпринял соответствующие шаги и в конце концов решил, что достаточно свободен, чтобы продолжать быть другом Гарри. Но он ждал, чтобы рассказать об этом Гарри, когда найдет нужные слова. А теперь ты все испортил, Люциус, и, возможно, вывел из равновесия хрупкий разум очень могущественного и очень неуравновешенного молодого волшебника. - Она сделала паузу, и ее молчание обжигало. - Поздравляю, - произнесла она наконец. Люциус ничего не ответил. Он не сводил глаз с жены, но и не произносил ни слова. Он чувствовал, как отступает магия, которую Поттер использовал, чтобы исчезнуть, захлестывая все вокруг волнами боли и силы. Мальчик был сильнее любого волшебника, которого он когда-либо чувствовал, даже сильнее Темного Лорда в ночь перед тем, как он отправился уничтожать близнецов Поттеров. Люциусу казалось, что он купается в ревущем черном прибое. Каждую часть его тела покалывало и тело начало болеть, как обычно болела только голова, когда он сталкивался с высвобожденной магией другого волшебника. Люциус начал смутно догадываться, что же он натворил. В коридоре послышались шаги, и Северус на полном ходу вылетел из-за угла, держа палочку наготове. Он остановился, увидев всех троих Малфоев, но его глаза скользнули мимо двух взрослых и нашли Драко. - Где Гарри?- прямо спросил он. - Он аппарировал, - прошептал Драко. - Отец расстроил его. Северус повернулся и посмотрел на Люциуса взглядом, который напомнил ему тот взгляд, который уже был обращен на него в прошлом году, когда Северус нес Поттера в школу на руках. Люциус поднял голову и встретил этот взгляд. Они больше не были Пожирателями Смерти. Сейчас Северус ничего не мог ему сделать. Потом он вспомнил какой-то мельком прочитанный в газете слух, что Северус взял мальчика под опеку или решил стать его законным опекуном по каким-то своим необъяснимым причинам. Северус имеет полное право причинить ему боль за то, что Люциус причинил боль мальчишке Поттеров. Люциус почувствовал, что голова его начинает болеть еще сильнее. - Я не собираюсь убивать тебя, - сказал Северус. - Гарри это не понравится. Я оставлю тебя размышлять о твоей собственной глупости, Люциус, и объясняться с директором, чем был вызван этот взрыв магии, когда он придет посмотреть. Я пойду искать Гарри. - Он повернулся на каблуках и зашагал прочь, одежда развевалась вокруг него. Драко вывернулся из-за спины Нарциссы и побежал за ним. Таким образом, Люциус остался наедине со своей женой. Нарцисса стояла неподвижно, и взгляд ее ни разу не дрогнул. - Ты не заслуживаешь второго шанса, Люциус, - сказала она наконец холодным и безжалостным голосом. - Ты должен был посоветоваться со мной в тот момент, когда начали приходить письма, в тот момент, когда ты заметил, что Драко притягивается к Гарри силой его магии. Ты вмешался в дружбу нашего сына и нарушил мое слово. Я пообещала, что никто не причинит вреда Гарри или Драко, пока Драко будет уверен, что эта дружба возникла по его собственной воле. Ты не заслуживаешь этого, учитывая все обстоятельства, - задумчиво продолжила она после паузы, - но ты получишь его, потому что ты отец Драко, мой муж и, как указал Гарри, его союзник по своим собственным действиям. - Она протянула руку. Люциус уставился на ее ладонь. Осмелится ли он ухватится за нее? Сегодня он был унижен, как никогда прежде, и обычно представлял себе, как отомстит тем, кто это сделал. Но теперь в его горле остался только густой, холодный привкус стыда. - В кои-то веки, Люциус, - сказала Нарцисса сильным и спокойным голосом, - согни свою гордую шею. Я могу помочь тебе, но только если ты позволишь. Люциус протянул руку и сжал ее ладонь. ______________________________________________________________________ Гарри сидел на кровати в Визжащей хижине и смотрел на дальнюю стену, в то время как его голова кружилась и разрывалась от мыслей, которые как ему казалось никогда не придут ему в голову. Теперь он вспомнил, как изменилось поведение Драко на первом курсе. Он превратился из хладнокровного и уверенного в себе человека в экспрессивного и, всего через несколько первых ночей после того, как Гарри попал в Слизерин, преданного друга. А все почему? Потому что у него не было никакого выбора. Даже тогда Гарри полагался на свой разум, ткал свою собственную паутину, использовал свою магию, чтобы получить те виды реакций, которые он хотел от Драко. А Снейп на первом курсе? Снейп был окклюментом. Гарри был уверен, что профессор чувствует вторжение магии в свои мысли и справляется с этим. Это, конечно, объясняет его переменчивое отношение. Но с тех пор Снейп немного смягчился, так как все больше привыкал к Гарри. Или магия принудила его смягчиться по отношению ко мне. Гарри подавил стон. Он ведь хотел кому-то доверять, не так ли? И его магия обеспечила ему это. Его магия, вероятно, попытается дать ему все, что он хочет от других, если он позволит ей. Я не могу этого допустить. Хоторн, Адальрико, Дамблдор, его родители, Сириус, Ремус… сколько из его измененных отношений произошли из-за принуждения его магии? Сколько изменений в людях вокруг него можно было бы проследить до этого? Неужели он надавил на хрупкий разум Сириуса и повредил его еще сильнее? Привлек ли он к себе своих чистокровных союзников, когда они предпочли бы остаться с Темным Лордом, который, по крайней мере, представлял мир, который они всегда знали, и идеалы, за которые они были бы более склонны сражаться? Может быть, он совершил еще худшие преступления, чем Дамблдор, потому что не знал, что делает? Его родители... Он наложил на них Fugitivus Animus, темное заклятье, почти не думая, исключительно для того, чтобы облегчить свою собственную боль, потому что хотел выскользнуть из Хогвартса и умереть в самом сердце своей освобожденной магии. И с тех пор Гарри не снимал его, несмотря на множество возможностей сделать это. Он мог снять его в любое время лета, в любой момент, пока не уедет в Хогвартс, во время игры в квиддич. Вместо этого он, вероятно, только усилил заклятье, когда его магия вырвалась на свободу. И самое ужасное было то, что Гарри знал, что если бы его родители не были под влиянием заклинания, если бы они обращали на него внимание, он, вероятно, убил бы или искалечил их. «Как ни крутись, - подумал Гарри, - утешения не будет. Что бы я ни делал, я все равно причиню кому-нибудь боль. Снейп и Драко могли бы заботиться обо мне, но я принудил их к этому. Это неестественно. Моя магия совершенно неестественна. Дамблдор был прав, а то, что Старборн сказал мне, что я могу быть лидером, просто смехотворно. Кем же мне еще быть, как не Лордом, отрезающим людей от их собственных амбиций и свободы?» Его руки сжались в кулаки, и хижина внезапно затряслась вокруг него, словно собираясь взлететь. Гарри снова усмирил свой гнев. Он не мог позволить себе разозлиться, даже если все происходило из-за его собственной глупости. Так что же остается? Самоубийство? Гарри довольно спокойно обдумал это. Он всегда знал, что его шансы выжить невелики. Если он не погибнет на войне, спасая Коннора, то наверняка умрет от собственной руки, чтобы не влиять на людей неправильным образом. Он скорее умрет, чем воспользуется принуждением. Так он и говорил. Это он и чувствовал. Он действительно подразумевал это? А потом мир перевернулся и снова обрел смысл. Коннор. Гарри стало легче дышать. Он не мог совершить самоубийство. Он должен остаться в живых ради своего брата. Если Гарри умрет, Коннор не только останется без защиты, но и будет опустошен горем. Гарри поморщился при мысли о том, чтобы причинить кому-то еще такую боль. А ты уверен, что не заставлял заботиться о себе и его тоже? «Нет, - подумал Гарри, - это не так». Их с Коннором любовь друг к другу началась еще в детстве, когда сеть Феникса все еще существовала, чтобы защитить других людей от неестественных влияний. Если в жизни Гарри и существовали какие-то отношения, свободные и незапятнанные влиянием его магии, то это была его связь с братом. И возможно... Гарри сел и медленно выдохнул. Он позволил себе почувствовать надежду, и это было болезненно, но с каких это пор он боялся причинить себе боль? Чужой боли можно было бояться гораздо больше. «Коннор изучает магию принуждения, - подумал он. - Думаю, он может научить меня разным приемам. Он может научить меня, как начать контролировать это, как ограничить влияние моей магии на других людей». Потому что это была Проблема, суть, самое важно дело и причина, почему он не мог просто вернуться к сети Феникса и к тому, как все работало в его детстве, наконец признался себе Гарри. Связывание его магии только вызвало еще больше проблем. И он знал, что Драко и Снейп будут бороться и спорить с ним, если он попытается сделать это, потому что, вероятно, пройдет некоторое время, прежде чем их истинные личности вернутся и они перестанут заботиться о нем. Гарри предпочел бы не причинять им больше мучений, чем это было необходимо для снятия принуждения. А еще были обещания, которые он дал Питеру и Снейпу - даже не смотря на то, что некоторые принесенные Снейпом жертвы, такие как уменьшение его неприязни к Сириусу, остались не замеченными - и Ремусу, чтобы освободить его от заклятья забвения. Также Гарри был связан обещаниями существам в лесу, хотя он еще не знал, что они такое, и дементорам, и Фоуксу. Для всего этого ему нужна была его магия. «Я не могу снова связать ее, - решил Гарри и соскользнул с кровати. - Я не могу просто игнорировать ее, как делал все это время. Я должен сделать самое трудное - посмотреть правде в глаза. Должен научиться пользоваться магией, как советовал мне Старборн». Он вспомнил историю Фалько Паркинсона, который умер, пытаясь пройти этим путем, и то, что Старборн сказал в своем письме, что другие могущественные волшебники умерли или сошли с ума, пытаясь не быть Лордами. Гарри рассмеялся и был рад услышать, что смех прозвучал мрачно, а не побеждённо. С каких это пор хоть что-то в моей жизни было легким? Но чтобы выиграть немного времени и пространства для тренировок, а также дать Драко и Снейпу время оправиться от того, что он сделал с ними, Гарри должен был убедиться, что расстался с ними на некоторое время. Гарри знал прекрасный способ это сделать. Невилл без лишних вопросов впустил его в гриффиндорскую башню и направил Гарри в комнату третьекурсников, когда тот спросил о Конноре. Гарри нашел там своего брата, который притворялся, что работает над эссе по чарам, но на самом деле болтал с Роном. Они оба замолчали и уставились на него. Гарри глубоко вздохнул и встретился взглядом с Коннором. - Однажды я обещал тебе, что каждое Рождество мы будем проводить вместе, - сказал он. - А потом я нарушил это обещание в прошлом году. В этом году я не хочу этого делать. Можно я поеду с тобой домой на Рождество? И когда на лице Коннора расцвела улыбка, и он бросился на Гарри через кровать, чтобы сжать его в неистовых объятиях, Гарри понял, что сделал правильный выбор.