Из тьмы приходит утро

НЕ БЕЧЕНО Примечание переводчика: в этой и следующей главе присутствуют и переписка, и внутренний диалог Гарри с голосом, и его собственные мысли, которые я всеми силами пыталась как-то разделить, чтобы в тексте было понятно, кто с кем говорит. Надеюсь, мне это удалось. Мы приближаемся к развязке, до кульминации осталось совсем чуть-чуть. Приятного прочтения!       Гарри медленно открыл глаза. И сначала он почувствовал, как у него болят плечи, голова, шрам. Ему это показалось странным, но он не попытался размять их или потянуться, что в противном случае было бы его первым действием при пробуждении. Вместо этого он медленно повернул голову из стороны в сторону и увидел вокруг себя полумрак больничного крыла. Он лежал на кровати, а Снейп в неудобной позе спал на стуле рядом. Гарри стало интересно, была ли поза профессора связана с некомфортным положением тела или же беспокойством за него, а затем отбросил эту мысль как слишком потенциально неловкую уже для него.       «Прости меня».       Гарри вовремя сумел подавить вздох, что его порадовало. Дадим Снейпу поспать.       - Что ты имеешь в виду? - прошептал он в ответ, задаваясь вопросом, могут ли слишком громкие или намеренно сформированные мысли разбудить окклюмента.       «Я сказал, что покажу тебе подсказку к раскрытию моей личности, - пробормотал голос. - А вместо этого я причинил тебе боль. Боль - это то, что я чувствовал в прошлом, но это не значит, что я должен был причинить боль тебе».       Гарри протянул руку и дотронулся до своего лба, но прикосновение к шраму по-прежнему не причинило ему боли. Он задался вопросом, почему, учитывая что голос рассказал о своей связи с Волдемортом.       «Я не знаю, - объяснил голос. - Я же сказал тебе, что не могу..       - вспомнить что-нибудь о том, кем ты был, я знаю, - закончил Гарри с усталым вздохом.       Голос заныл у него в голове, совсем как Коннор, когда тот только что попал в беду и ему грозила опасность быть отправленным спать без ужина.       «Мне жаль».       - Извинения приняты, - ответил Гарри, потому что в противном случае ему казалось, что это может продолжаться вечно. - Но, пожалуйста, скажи мне, если ты что-нибудь вспомнишь. Тогда, возможно, мы сможем вернуть твой голос в собственное тело и рассудок и прекратить твои страдания, а также страдания других людей.       «Ты бы сделал это для меня?» - Голос звучал одновременно устало и довольно.       - Конечно, - сказал Гарри. - Ведь мы разделяем мои воспоминания. Ты, должно быть, видел, что я хотел бы вернуть тебя в твое собственное тело.       «О, да. Так ты проявляешь сострадание. Прости ме..»       Снейп выбрал этот момент, чтобы пошевелиться и проснуться. Он посмотрел Гарри прямо в глаза, и его лицо напряглось.       «Я могу сказать тебе, о чем он думает, - самодовольно предложил голос. - Хочешь знать, о чем он думает?»       «Не особенно», - огрызнулся про себя Гарри в ответ. Слишком поздно; у него было ощущение, что голос уже улетучился из его сознания, как паутина. Он не знал, куда он делся, вероятно, проник в разум Снейпа, но надеялся, что он не вернется и не передаст найденные там мысли.       - Что произошло? - тихо спросил Снейп. - Ты был без сознания больше недели, Гарри. Сегодня вечер пятницы. Точнее... - Он взмахнул палочкой, сотворил в воздухе часы и мгновение изучал их. - Почти уже субботнее утро, через два часа.       Гарри покачал головой, даже когда проверил свои ноющие мышцы и обнаружил, что они достаточно слабы, чтобы то, что сказал Снейп, было правдой.       - У меня в голове звучит голос, - произнес он. - Что-то, что сообщило мне о своей связи с Волдемортом и о способности читать мысли людей, которые имеют связь с Волдемортом. Он сказал, что не может вспомнить, кто он такой, поэтому я попросил его дать мне подсказку, и он показал мне. Боль, - добавил он на всякий случай, если Снейп не понял, что он имел в виду.       Дыхание Снейпа с шипением вырвалось из него, как будто Гарри ударил его в солнечное сплетение. Затем он наклонился вперед и сжал руки на плечах Гарри.       - Используй свои навыки окклюменции, - потребовал он. - Заставь его уйти.       «Это не сработает, - самодовольно произнес голос, возвращаясь в голову Гарри. - Ты можешь сказать ему это. Я проникаю через твой шрам и через его Темную Метку. Если ты не сможешь уничтожить их, тогда я смогу продолжать говорить с тобой. А ты знал, что дурной привычкой Снейпа было грызть ногти на ногах?»       Гарри попытался хихикнуть и подавить смех одновременно, но в итоге поперхнулся. Снейп встряхнул его, чтобы привлечь внимание. Гарри поднял глаза и покачал головой.       - Он говорит, что это невозможно сделать. Связь с Волдемортом - это мой шрам или ваша Темная метка, и нет никакого способа закрыть их.       Снейп поджал губы, чтобы не зашипеть еще раз. Затем он сказал:       - Мы найдем способ. Я не потерплю, чтобы в твоей голове был кто-то, кто причиняет тебе боль. Только не снова.       «Это было всего один раз! - Теперь в голосе звучало негодование. -А казалось, что к этому времени он уже начал тебе доверять».       «Я бы хотел, чтобы ты ушел и заткнулся», - устало подумал Гарри.       Голос издал звук, который, по мнению Гарри, можно было сравнить с высунутым языком, а затем ощущение присутствия другого человека в его сознании снова исчезло. Гарри откинул голову на подушку. Он не был уверен, что думает обо всем этом. Возможно, голос был расстроен всей той болью, через которую он прошел, или, скорее, его владелец был расстроен всей той болью, через которую прошел он сам. Это объяснило бы нелепую смесь страданий, извинений и детского поддразнивания.       «Еще один сумасшедший в моей голове, - подумал Гарри, закрывая глаза. - Как чудесно».       - Мы найдем способ преодолеть это, - прошептал Снейп, убирая волосы со лба. - Я обещаю тебе, Гарри. Я не позволю тебе страдать больше, чем ты уже страдаешь. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь тебя.       Гарри улыбнулся, несмотря на свое немедленное желание ответить, что это он защищал, а не Снейп. Он позволил себе погрузиться в сон, вполуха прислушиваясь не вернулся ли голос.       Но тот больше не вернулся.       _________________________________________________________________       Когда он проснулся, Драко был рядом и хмуро смотрел на него.       - Ты - глупец, - обвинил он Гарри.       Гарри сумел приподнять брови.       - Правда?       По окружавшему его свету он предположил, что было субботнее утро, и это казалось более вероятным из-за отсутствия звуков в коридорах и дымящейся миски с кашей, стоявшей рядом с кроватью - хотя на самом деле в больничном крыле каждое утро подавали один и тот же завтрак, если подумать. Мадам Помфри, похоже, не доверяла своим пациентам употреблять что-либо серьезнее овсянки. С некоторой помощью Драко Гарри удалось сесть и водрузить поднос себе на колени. Он начал есть и вздохнул с облегчением, обнаружив, что может держать ложку и поднимать ее. То, что кто-то другой кормил его, было для него высшим унижением.       - Да, - сказал Драко, скрестив на груди руки и уставившись на Гарри сверху вниз. - Поверить не могу, что ты заговорил с кем-то, кто просто зашел тебе в голову и начал рассказывать, что он появился благодаря твоей связи с Темным Лордом. - У Драко хватило ума, по крайней мере, произнести последнее тихо и с тревогой оглянуться на дверь, чтобы сначала убедиться, что там никого нет. - Снейп рассказал мне, что произошло. Честно, Гарри. Почему ты не пришел и не разбудил меня? Почему тебе потребовалось разгадывать кто он такой?       Гарри уставился на Драко в ответ:       - Потому что ты уже спал, а я хотел узнать, кем он был. Разве ты не поступил бы точно так же, Драко?       - Я бы закричал, как будто кто-то запустил в меня Аваду Кедавру, вот что я бы сделал, - сказал Драко.       Гарри покачал головой и снова отхлебнул каши.       - Да, - произнес он. - Мы с тобой очень разные, Драко.       - Да, - эхом отозвался Драко, откидываясь на спинку стула и бросая на Гарри мрачный взгляд. - Я - разумный, а ты - глупый.       Гарри усмехнулся, что только заставило Драко нахмуриться еще сильнее.       - Кто выиграл матч по квиддичу? - спросил Гарри, зная, что это должно было произойти в первую субботу, когда он был без сознания.       На этот раз взгляд Драко был долгим и медленным.       - Мы выиграли, Гарри, - сказал он, как будто разговаривал с первокурсником. - Серьезно, это же был матч с Хаффлпафом. Единственный, кто чего-то стоит в этой команде - это Диггори, а он летал не так уж хорошо. Мы поймали снитч всего через час, и Кубок по квиддичу будет наш, если только Гриффиндору или Рейвенкло не удастся вытащить из своих задниц шестьсот очков в следующей игре. - Он кивнул, выглядя довольным собой.       - Что ж, хорошо, - сказал Гарри. - А что на занятиях?       Драко пожал плечами:       - Все как всегда. С профессором Люпином мы дошли до вампиров. - Ликование в его голосе заставило Гарри заподозрить, что это, вероятно, будет любимым уроком Драко. - Снейп попросил нас сварить зелье, с которым у тебя, конечно, не возникнет проблем, а Лонгботтом взорвет свой котел. - Он сделал паузу, наморщив лоб. - А Полоумная Лав..       - Луна, Драко..       - ..приходила и оставила это для тебя. - Драко поднял ожерелье, украшенное лебедиными перьями и травинками. - Она говорила что-то про то, что оно защитит тебя от нашествия мозгошмыгов, от которого ты страдаешь. - Было очевидно, что Драко изо всех сил старается удержаться от хихиканья. Гарри проигнорировал его. Подарок Луны был искренним, и он всегда носил ожерелья, по крайней мере, короткое время, пока нитка не запутывалась или слишком много подвешенных предметов не отваливалось и не терялось. Сейчас Гарри надел ожерелье на шею, с удовольствием отметив, что его руки не дрожат.       - Я должен буду поблагодарить ее, - пробормотал он, а затем снова посмотрел на Драко. - Дамблдор уже решил, что делать с уроками моего брата? Или он добился какого-нибудь прогресса в выяснении того, кто запустил тех пауков в нашу комнату?       - Ни то, ни другое. - Драко мог бы фыркнуть так, что фестрал бы гордился им, если бы захотел, - подумал Гарри. - Дамблдор - идиот. Если бы он просто применил несколько заклинаний чтения мыслей, как ты знаешь, он вполне способен, то, вероятно, получил бы ответы на оба вопроса в кратчайшие сроки.       - Он не собирается этого делать, Драко, - сказал Гарри и доел кашу. Драко без подсказки поставил поднос обратно на стол.       - Почему бы и нет? - потребовал Драко, взбивая подушку Гарри, тоже не дожидаясь просьбы. Гарри сдержался от комментария о том, что наверное Драко тренировался ухаживать за больными у мадам Помфри, за что, вероятно, получил бы тычок. - Он все время принуждает людей. Почему сейчас должно быть иначе?       Гарри пожал плечами:       - Я не знаю, но у директора должны быть свои причины не делать этого.       Он закрыл глаза. Сон был близок, и чем больше он думал об этом, тем заманчивее казался этот сон.       - Ты просто слишком легко всех прощаешь, Гарри, - пробормотал Драко, но в его голосе звучала скорее нежность, чем отчаяние. Гарри был уверен, что почувствовал мягкое прикосновение к своему шраму как раз перед тем, как его сморил сон.       ________________________________________________________________       Гарри прислонился к стене коридора первого этажа и прерывисто вздохнул. После того, как он пообедал в больничном крыле и доказал, что может ходить по комнате, не спотыкаясь на каждом шагу, мадам Помфри неохотно согласилась отпустить его обратно в Слизерин. Она предложила проводить его или позвать одного из слизеринцев, чтобы тот проводил его, но Гарри вежливо отказался и от того, и от другого. Он должен был сделать это сам, иначе ему пришлось бы усомниться в том, насколько он восстановился.       «Возможно, в конце концов, это была не очень хорошая идея», - подумал он, когда у него закружилась голова. Гарри закрыл глаза и хорошенько встряхнул головой в надежде, что это излечит его.       - Гарри.       Гарри поспешно открыл глаза. Он не слышал этого голоса уже несколько недель, по крайней мере, чтобы тот обращался к нему. Он выпрямился настолько, насколько мог, и обернул вокруг себя свою магию в осторожной защите. Магия откликнулась сразу же. Каким бы слабым он ни был телом, магия была сильна, и, как подозревал Гарри, за неделю, в течение которой он ею не пользовался, она заскучала. Теперь магия рычала, низко и нетерпеливо, в его голове.       Сириус вышел из тени и остановился, оглядывая Гарри с ног до головы, слабо улыбаясь.       Гарри моргнул. Он уже давно не уделял Сириусу много внимания и был поражен, увидев, насколько лучше тот выглядит. Темные тени под его глазами исчезли, а на щеках появился румянец, которого раньше не было. Его волосы были подстрижены, а раньше они были беспорядочным колтуном до плеч. Он также без напряжения ждал, пока Гарри рассмотрит его, тогда как раньше он был бы нервным и, возможно, подумал Гарри, применил бы принуждение.       - Сириус, - наконец произнес Гарри. Это было все, что он хотел сообщить, но его крестному отцу, казалось, этого было достаточно, он кивнул и позволил своей улыбке стать еще шире.       - Слушай, Гарри, - сказал он. - Я хотел извиниться за то, что вел себя как настоящий засранец в начале года.       Гарри уставился на него и потерял дар речи. Когда он снова обрел голос, то лишь для того, чтобы сказать:       - Ты называешь попытку убить меня, и нападение на Снейпа, и вливание яда в уши Коннору просто поведением «настоящего засранца»?       - Я мог бы использовать более сильный термин, но я не знал, захочешь ли ты услышать подобные высказывания от своего дорогого старого крестного, - сказал Сириус. Его улыбка стала самоуничижительной. - Я вполне ожидаю, что ты не простишь меня. Я знаю, ты прощаешь почти всех, но я также знаю, что переступил черту. - Он пожал плечами. - Просто хотел, чтобы ты выслушал извинения и решил, хочешь ли ты их принять или нет. Я поговорю с Коннором, как только Дамблдор позволит мне увидеться с ним, - Сириус закатил глаза, чтобы показать, что он оценил иронию собственного положения, и оценил ее по достоинству, - и попрошу его тоже извиниться. Больно, что это продолжается так долго. - Он кивнул Гарри и повернулся, как будто собирался идти обратно по коридору.       - Подожди! - окликнул его Гарри.       Сириус обернулся и поднял в ожидании брови.       - Что заставило тебя извиниться? - требовательно спросил Гарри, отступая на шаг от стены. Возможно, шок придал ему сил, но на этот раз он не думал, что упадет в обморок. И он чувствовал себя слабым, опираясь на камни, и последнее, что он хотел сделать, это показать слабость Сириусу.       - Это... как озарение. Удар молнии. - Губы Сириуса дрогнули, и он перевел взгляд на шрам Гарри, но ничего не сказал.       Гарри настойчиво продолжил:       - Почему сейчас, а не раньше?       Сириус моргнул и вытащил золотое украшение, которое висело у него на шее. Гарри пристально посмотрел на него. Оно было круглым, усыпанным рубинами и маленькими золотыми цепочками, ведущими к главной, которая висела на шее Сириуса. Гарри мог ощутить окружавшую подвеску мелодию могущественной магии. Конечно, Дамблдор сделал это украшение для Сириуса, и только Дамблдор в Хогвартсе обладал такой мощной магией.       - Из-за этого, - ласково сказал Сириус, рассматривая ожерелье как рождественский подарок. - Это украшение, наконец, укротило мои мысли и оказало мне помощь, о которой я давно должен был попросить. - Он поднял взгляд и подмигнул Гарри. - Но твой бедный старый крестный был слишком упрям и думал, что сможет справиться со всем сам. Поэтому украшение так медленно возвращало меня к реальности. Сначала я смог контролировать свое поведение, затем смог перестать испытывать побуждения делать такие вещи, как напасть на тебя или проклясть Снейпа, а затем наконец, сумел контролировать свои слова. И теперь я понял, что был неправ. - Сириус пожал плечами, когда взгляд Гарри стал острее. - Как я уже сказал, я не жду, что ты простишь меня. Но выбор у тебя есть. - Он повернулся, как будто собирался неторопливо уйти.       - Подожди! - повторил Гарри, и Сириус снова повернулся и терпеливо ждал. Гарри пришлось подумать о том, какой вопрос он хотел задать. Его разум гудел от замешательства и настойчивости в том, что это примирение не могло быть правдой, что это было слишком легко.       - Как оно работает? - был единственный вопрос, который он смог задать, не показавшись грубым.       - Упорядочивает, - радостно ответил Сириус. - Оно улавливает мои хаотичные мысли, когда они выходят из-под контроля, и возвращает их обратно в шаблоны, которые делают то, что я им говорю. Я должен думать о последствиях, чего я почти никогда раньше не делал. Это значит, что я больше не могу шутить по-настоящему. - Он скривился.- Но я бы предпочел быть в здравом уме, чем иначе.       Гарри кивнул. Он предполагал, что что-то подобное сработает, хотя, поскольку он никогда не знал, насколько невменяем был Сириус, он никогда не был уверен, насколько сильное исправление потребуется привнести Дамблдору.       - И ты действительно хочешь продолжать быть моим крестным отцом? - спросил Гарри.       Сириус медленно моргнул.       - Это не то, от чего я бы добровольно отказался, Гарри, - произнес он, и впервые в его голосе прозвучал намек на упрек. - Я сказал, что буду твоим крестным отцом в тот день, когда вы, мальчики, родились, и я всегда им буду. К сожалению, нужно подождать, пока ты меня не простишь. Буду рад, если ты это сделаешь.       Гарри уставился на него снова. Он хотел позволить себе принять извинения, действительно хотел, но вспомнил, как Сириус уже извинялся раньше, а затем передумывал. Просто было слишком много шансов, что то же самое повторится снова.       - К сожалению, в данный момент я вынужден отказать, - сказал Гарри.       Сириус кивнул:       - Меньшего я и не ожидал. - Он пожал плечами. - Но дай мне знать, если когда-нибудь захочешь снова поговорить, Гарри.       На этот раз он ушел, и Гарри с достоинством отпустил его. Гарри подумал, что у Сириуса действительно немного болит левый бок, но это могло быть результатом травмы после падения с метлы, когда он помогал судить последний матч по квиддичу. Гарри был без сознания и не спрашивал Драко об этом, хотя Драко вряд ли счел бы что-то подобное заслуживающим внимания.       «Я очень сильно скучаю. Мне очень его не хватает», - подумал Гарри и впервые за несколько месяцев пожалел об этом.       Он повернулся и продолжил свой путь обратно в подземелья, пребывая в более трезвом и вдумчивом расположении духа, чем был прежде с момента пробуждения.       ____________________________________________________________________       - Он сказал, что мы никак не сможем выкинуть его из наших голов, пока у нас сохраняется связь с Волдемортом, - сказал Гарри, глядя на густое зелье, которое варил Снейп. Оно не было похоже ни на что, что он видел раньше. В настоящее время зелье было цвета росы, но продолжало сильно менять цвет, и за последние семнадцать минут сменило цвет семнадцать раз. Даже сейчас, когда Снейп насыпал в него порошок из глаз тритона, оно вскипело и стало фиолетовым.       - Мне все равно, - отрезал Снейп. - Может быть он солгал, а если и нет, то есть зелья, которые нейтрализуют любое вторжение. Мы слишком долго и усердно работали над твоим разумом, над твоими окклюменционными щитами и другими средствами защиты. Я не хочу видеть тебя таким уязвимым.       Гарри оглянулся на Драко, стоявшего в другом конце комнаты прислонившись к стене, и закатил глаза на это заявление. Драко не закатил глаза в ответ. Он наблюдал за Снейпом так, словно хотел запомнить все этапы приготовления этого безумно сложного зелья, и на его лице было сосредоточенное выражение.       Гарри, в свою очередь, нахмурился и откинулся на спинку стула, который ему предложили, когда он начал уставать, и зацепил ноги за перекладины. Кажется, Драко думал, что зелье Снейпа подействует, и что голос, кем бы он ни был, нужно держать подальше от головы Гарри. Гарри вполне понимал его озабоченность, ведь Драко видел его боль, а затем то, что он неделю был без сознания, и должно быть, эти дни были ужасающими для них с профессором.       Он не мог не испытывать осторожной надежды. После той первой вспышки гнева у него больше не болел шрам, и голос к нему не вернулся. Примирение с Сириусом было странным и неожиданным, и Гарри не собирался полностью доверять ему, но сейчас все складывалось так, будто может закончится хорошо. Это был первый день, когда он полностью бодрствовал, и Гарри пока еще передвигался с короткими перерывами, но похоже, у него не было постоянных побочных эффектов от перенесенной боли. Кроме того, ему нужно было сделать меньше домашних заданий, чем могло бы быть, поскольку он продвинулся достаточно далеко вперед в большинстве своих занятий, и уже освоил материал за третий год наизусть. Он мог бы отдохнуть до понедельника, если бы захотел.       Если бы он увидел Коннора или имел какую-то уверенность в том, что его брат навестит его, пока он был в больничном крыле, тогда его жизнь была бы настолько близка к удовлетворению, насколько это когда-либо было возможно.       Гарри закрыл глаза и снова попытался сообразить, каким было бы наилучшее решение этой проблемы. Возможно, ему следует просто сказать Коннору, что Сириус подошел к нему и предложил помириться? Это могло бы шокировать его брата, заставить отказаться от притворства и рассказать Гарри, почему он так настойчиво пытался защитить Сириуса. Гарри не сомневался, что виной всему был его крестный отец. Изначально Лили, возможно, и была причиной, но Лили была за пределами школы, и Коннор, казалось, смирился с тем, что ее магия не вернется, что бы Гарри ни делал или ни говорил. Сириус был рядом и уязвим для такого могущественного волшебника, как Гарри, если Гарри решит, что хочет причинить ему боль.       «Что же могло заставить его быть абсолютно уверенным в том, что я собираюсь причинить вред Сириусу, когда мы даже не разговаривали друг с другом несколько месяцев? И Коннор действительно казался уверенным в этом. Что заставило его так думать..»       Глаза Гарри распахнулись, а дыхание участилось.       «Пророчество. Пророчество, которое он услышал. Черт, должно быть, так оно и есть. Тогда я должен найти Коннора и рассказать ему о попытках Сириуса помириться. Может быть, это убедит его рассказать мне, о чем говорилось в пророчестве, и мы сможем попытаться избежать предсказанного вместе. Или разобраться как это сделать. Меня бы не удивило, если бы я узнал, что Коннор истолковал пророчество неправильно».       Волнуясь Гарри попытался вскочить со стула и обнаружил, что не может, потому что его ноги затекли. Пока он тряс ими, пытаясь избавиться от мурашек, Драко направился к нему через комнату, просто случайно оказавшись между Гарри и дверью.       - И куда, по-твоему, ты собрался? - вкрадчивым голосом спросил Драко.       - Увидеться с Коннором, - ответил Гарри, нетерпеливо желая, чтобы его левая нога не пронзалась столь острой болью. - Я только что понял кое-что о том, почему он не хотел, чтобы я причинил вред Сириусу. Это важно.       - Ты никуда не пойдешь, - поправил Драко, его голос все еще был веселым. - Ты никуда не пойдешь один и даже близко не подойдешь к своему брату, пока полностью не поправишься.       - Именно так, - сказал Снейп, не отрывая взгляда от своего зелья. Гарри увидел, что теперь оно было цвета молодой травы и пахло отвратительным сыром. Цвет снова изменился, когда Снейп добавил измельченные лепестки розы, и, по крайней мере, запах теперь стал более приятным.       - Ты не понимаешь, - настаивал Гарри. - В феврале Коннор услышал пророчество. Я думаю, в пророчестве говорилось - или он вообразил, что в нем говорилось - что-то о том, что я причиню боль Сириусу. Вот почему он так упорно сопротивлялся мне. Я должен пойти и объяснить ему, что я не собираюсь причинять вред Сириусу, но мне нужно знать содержание пророчества, чтобы мы могли работать над ним вместе.       - В эти выходные ты не подойдешь ни к кому, кроме других слизеринцев. - Глаза Драко были суровыми. Он поднял руку, когда Гарри открыл рот, чтобы возразить. - Нет, Гарри. Ты мог умереть, черт возьми. Да, снова, я знаю, но это не делает произошедшее менее важным. У тебя в голове был гребаный голос, и тебе нельзя доверять в том, что ты не рискнешь своим здоровьем по прихоти момента. Ты останешься здесь до тех пор, пока профессор Снейп не закончит варить зелье и не протестирует его.       - Но почему? - требовательно спросил Гарри. Он знал, что это был глупый вопрос, знал, что Драко, должно быть, волновался больше, чем показывал все это время, но это было так важно, важнее глупых предрассудков между факультетами или их странной идеи о том, что его близнец может причинить ему боль. Гарри вполне мог бы снова пришпилить Коннора к стене, если бы ему пришлось.       Лицо Драко вспыхнуло, и он наклонился ближе к Гарри:       - Потому что я не позволю тебе умереть, - сказал он. - СЯДЬ. НА МЕСТО.       Гарри вздохнул и сел, обмякнув на стуле. В данный момент он не смог бы обогнать даже от миссис Норрис и полагал, что, если он возьмет Драко с собой на разговор с Коннором, это ничего не изменит..       «Погодите-ка. Точно! Прежде чем начать разговор я наложу на Драко Силенцио».       Гарри расслабился. Драко подозрительно посмотрел на него, а затем повернулся и посмотрел на Снейпа:       - Зелье почти готово, сэр? Думаю, мы должны дать его Гарри, прежде чем он придумает какой-нибудь другой безумный план.       - Почти, - сказал Снейп, и зелье снова стало прозрачным. Снейп изучал его, склонив голову набок, его пальцы отбивали ритм по краю котла. Гарри сгорал от желания что-нибудь сказать по этому поводу, поскольку это была одна из причин, из-за которых Снейп снимал баллы у Гриффиндора на занятиях, но промолчал. Сейчас была не та атмосфера, когда Гарри хотел бы добавить это замечание.       В этой тишине послышалось хлопанье крыльев. Гарри удивленно поднял глаза, когда сова влетела в приоткрытую дверь кабинета Снейпа - чтобы уходили пары от зелья - и направилась к нему. Это была сипуха, одна из обычных школьных птиц, и она снова взлетела, как только Гарри снял пергамент с ее лапы. Гарри предположил, что ее уже накормили или заплатили.       Гарри развернул пергамент и нахмурился. Он был пустым, без малейшей надписи, подтверждающей, что это стоило того, кто заплатил сове. Может быть, это была шутка? Что-то вроде Карты Мародеров, где нужно было произнести определенную фразу, чтобы заставить ее сработать?       «Это было бы совсем в духе близнецов - прислать мне чистый лист бумаги, который взорвется у меня перед носом», - подумал Гарри и осторожно отодвинул пергамент подальше от себя.       В следующее мгновение на нем начали появляться слова, написанные плавным с завитушками почерком, который Гарри был незнаком.       Привет, Поттер.       Наступает ночь, и после этой тьмы, утро уже не настанет.       Гарри вытаращился. Это, должно быть, была шутка, и, возможно, он должен был узнать в последних словах цитату из песни или стихотворения, но он этого не сделал. Кто мог бы писать ему подобное?       - Кто ты? - вслух спросил Гарри, а потом понял, что это было глупо. Если этот пергамент функционировал так же, как те, которыми пользовались они с Коннором, тогда он должен был написать ответ, а не говорить с ним.       Снейп резко поднял голову. Похоже, он не заметил появления совы:       - Снова голос у тебя в голове? - спросил он.       «Да», - донесся самодовольный голос из глубины сознания Гарри.       Гарри отрицательно покачал головой, потому что не мог допустить, чтобы Снейп беспокоился об этом прямо сейчас.       - Кто-то пишет мне через кусок пергамента, - сказал он. - У вас есть перо?       Драко бросился за Гарри и встал позади него, слегка положив руку ему на плечо, пока Гарри раскладывал письмо на столе, чтобы написать ответ.       Кто ты? Я тебя знаю?       Ответ появился почти сразу. Гарри почти слышал смех.       О, да. За последние несколько месяцев ты очень хорошо узнал меня.       Гарри прищурился.       Кто ты? - Он подчеркнул среднее слово для большей выразительности.       Ну же, Гарри, ты что, не в состоянии в этом разобраться? О, я так разочарован в тебе. Конечно, я полагал, что ты можешь быть чересчур доверчив. Доверяющий слизеринцам, директору школы, бывшим Пожирателям Смерти... и крысам.       У Гарри перехватило дыхание.       Питер?       Очень хорошо, - тут же появился ответ. - О, да, я слежу за тобой, Гарри, хотя меня нет рядом с тобой. Сейчас мы поиграем в небольшую игру, поскольку наконец-то все готово. Посмотрим, сможешь ли ты просчитать ходы до того, как я их сделаю. Или сразу после того, как я их приготовлю, что является более привычным между нами. Давай немного повеселимся.       В следующее мгновение Снейп закричал.       Голова Гарри дернулась вверх, и он увидел, как его опекун оседает на пол подземелья, его правая рука расцарапывает левую. Драко закричал и бросился к профессору, помогая ему задрать рукав мантии. Через несколько мгновений рукав был оттянут, и Гарри смог увидеть уродливую, горящую Темную метку. От одного взгляда на нее шрам у Гарри вспыхнул, и он закрыл глаза, борясь с болью, тошнотой и густой желчью предательства.       - Чего ты хочешь? - выкрикнул Гарри. Крики Снейпа были нечеловеческими. Гарри потянулся к нему с помощью магии, но не нашел ничего, на что мог бы повлиять. Боль исходила изнутри Снейпа, через связь, которую он установил давным-давно и по собственной воле с Волдемортом. Гарри практически мог видеть канал этой связи, свернувшийся, как мерцающая змея, поверх такой же темной змеи у профессора на руке, но он не мог дотронуться до него.       Гарри снова взглянул на пергамент как раз в тот момент, когда сформировался ответ на его вопрос.       Играть. В прошлом ты отнял у моего Лорда достаточно времени. О быстрой смерти не может быть и речи. Заставить страдать тебя, заставить страдать тех, кого ты любишь... да, я думаю, этого будет достаточно.       Как там твой брат, Гарри?       Гарри выругался себе под нос и потянулся к карману. Конечно, это был единственный день, когда он не взял с собой ни одной из своих карт, и он не мог посмотреть, где в Хогвартсе находятся Коннор или Питер. А крики Снейпа вбивали гвозди в его голову, подталкивая его все ближе и ближе к краю, за который его могла охватить паника.       Он должен что-то с этим сделать.       Гарри сосредоточил всю свою волю на Снейпе и прошептал: «Consopio».       Крики прекратились, когда Снейп заснул. Он бы упал на пол, но Драко подхватил и мягко уложил его. Гарри на мгновение замер, прислушиваясь к собственному тяжелому дыханию, затем снова повернулся к пергаменту.       Это было умно, - было нацарапано насмешливое послание. - Очень умно. Да, ты можешь усыпить кого-то, если человек страдает от боли. Но в следующий раз все будет не так просто.       Я дам тебе ответы, которые ты хочешь получить, Гарри Поттер. Но сначала, я думаю, тебе следует подняться на второй этаж. Там есть запертая дверь, которую я хочу, чтобы ты открыл, она ведет в помещение, в которое ты не заходил весь год.       Гарри закрыл глаза. Он знал, о чем, должно быть, говорилось в сообщении. Дверь в кабинет Сириуса.       Он схватил пергамент и направился к двери. Драко без комментариев присоединился к нему и подхватил Гарри, когда тот пошатнулся. Его глаза призывали Гарри сказать что-нибудь по этому поводу, вообще что угодно, отослать его прочь или велеть ему остановиться. Но Гарри просто кивнул Драко.       - Нам нужно сыграть в игру, - сказал он, а затем повернулся и наложил защиту на кабинет Снейпа, когда они покидали его, чтобы обезопасить Снейпа от любого вреда, который может с ним случиться. Он почти не думал об этом, когда создавал защиту, хотя и позаботился о том, чтобы закрыть все маленькие дырочки, через которые могла пролезть крыса. Его шок и боль уступили место чему-то другому, чему-то знакомому, выползающему из самых темных уголков его души.       Когда Гарри спешил на второй этаж, Драко поддерживал его, если это было необходимо, лед бежал вдоль стен рядом с Гарри, позади него и впереди.