Музыка Арфы

Школа бардов – это необычное место. Тут объединяются умения и таланты, убеждения и взгляды на мир. Ллана считала, что ей повезло. Мастер Морран отправил ее с рекомендательным письмом к своему старому знакомому, преподававшему в одном из самых известных колледжей – в Бердаске. Приехав в город и оставив вещи в гостинице, рекомендованной ее спутником, Ллана отправилась искать школу. После долгого путешествия и остановок в разных городах, высокие дома уже не пугали ее. Неширокая чистая улица привела к мосту через речку, пересекающую город. За мостом, справа, на холме возвышался замок правительницы, окруженный деревьями. Ниже у подножия с одной стороны сгрудились богатые виллы, с другой расположились храмы. Она свернула в ту сторону и в конце улицы показался белоснежный храмовый комплекс Денейра, и храм Милила, выглядевший как сказочный замок со множеством башенок и разноцветными флагами. Между этими ориентирами и находилось скромное здание школы. Новый учитель принял Ллану доброжелательно. Распечатал письмо, пробежал глазами. Улыбнулся глядя на новую ученицу. - Ну, как поживает старый бродяга Морран? - Был здоров и в хорошем настроении, когда мы расстались в Хаймуне полтора месяца назад. - О! Он открыл там школу и обучает детишек музыке? - Вовсе нет. - Значит, он все так же шляется по дорогам без денег и своего угла? - Мастер Морран много путешествует, - вступилась девушка за своего наставника. – Его все любят и уважают! Каждый будет рад, если мастер остановится передохнуть в его доме! - Ну, конечно! – глаза человека смеялись. – У Моррана огонь в сердце, такой не погаснет, пока он жив. – Он снова перевел взгляд на письмо. – Где ты остановилась? - В «Знаке Серебряного Меча». - Хорошее место, тихое. Но далековато отсюда. – Он задумался. – Иди, отдыхай. Придешь завтра с утра. Посмотрим, чему тебя обучил старина Морран. Школа отличалась от классических школ для магов, но так же и от многих своих собратьев – бардовских колледжей. Она была одновременно и школой и специализированной гостиницей – барды приходили, оставались на какое-то время и уходили. Странно было то, что всего несколько учителей работали там постоянно. Новый куратор Лланы оказался преподавателем вокального мастерства. Его жена – школьный маг, консультировала более опытных студентов. К дварфу-скальду на занятия по риторике и устному творчеству юная бардесса не ходила, как и на уроки танцев к очаровательной эльфийской паре. Искусство барда – в первую очередь песня, решила она. Не брала она и уроки у старенького арфиста, ей хватало своей лютни. А вот на занятия по актерскому мастерству хоть и ходила с удовольствием, но звезд с неба не хватала, по выражению наставницы. - Хорошей актрисой тебе не быть, детка, - говорила та. – Ты недостаточно вживаешься в роль! Переодевание и грим еще не все. Этого хватит для балагана, но недостаточно для театра! Ллана не возражала. Она не горела желанием играть в театре. Большую часть времени она посвящала вокальным упражнениям и игре на лютне. Тренировка и практика основа совершенствования мастерства. Навести мосты между нею и профессиональными выступлениями помогали репетиции и возможность выступить перед коллегами-знатоками, выслушивать их советы и рекомендации. Помимо этих занятий девушка брала уроки композиции и старалась побывать на всех интересных семинарах, проводимых временными учителями. Многие барды дрейфовали из города в город, присоединялись к разным колледжам и участвовали в их жизни, а когда настроение менялось, расставались с ними и беспечно двигались дальше. Таки образом состав временных учителей мог полностью смениться за месяц. Ллане было интересно участвовать в жизни школы, в концертах, диспутах и встречах. Некоторые концерты давались для своих, для членов колледжа, другие же, наоборот, были открыты для публики и помогали финансировать школу. Выступали и в храме Милила на еженедельных вечерах-приемах. Тогда весь доход шел в копилку храма бога покровителя менестрелей. На эти вечера собирались сливки местного общества потанцевать и позлословить, обменяться мнениями и остротами, на других посмотреть и себя показать. В большой холл храма выходило несколько залов, в каждом из которых шло свое представление.- песни, речи, оратории, стихи.. Гости фланировали по залам с бокалами вина, приобщаясь к искусству, вероятно чувствуя себя как минимум Лордами Глубоководья. Оно и вправду, по словам очевидцев, напоминало Глубоководье в миниатюре если не по количеству народа и сложности интриг, то по одежде и высокомерию некоторых представителей «элиты». Выступать в храме было престижно, но утомительно. Ллана побывала там и в качестве исполнителя, и несколько раз под разными личинами, в качестве гостя. Она сочла опыт бесценным, но от чистого сердца назвать его приятным не смогла бы. В глубине души все барды философы-романтики. Неудивительно, что в школе часто возникали диспуты и споры. На любую тему. От способа перебирать струны мандолины до животрепещущих вопросов лучшего мировоззренческого направления, которого следует придерживаться в жизни. Казалось бы, дебаты – это контролируемый спор, но они регулярно вызывали всплески эмоций и временами заканчивались обнаженным оружием и угрозами расправы. Хвала богам, до кровопролития в стенах школы не дошло ни разу, но драки в кабаках никто не отменял. А причина для драки «разошлись во взглядах на трактовку вступления к классической балладе» вполне весома для многих эмоциональных бардов. Семинары бывали разнообразны и охватывали множество профессиональных и совершенно посторонних тем. Техника игры, чистка инструментов, размышления на тему образа жизни пикси... Но самыми любимыми ее событиями были, как она их называла, сборища. Часто начинаясь с обсуждения несколькими бардами какой-то темы, к примеру, лучшего темпа для лирической поэмы, они перерастали в воспоминания о старых добрых днях, обмен байками и советы молодым, шутки и сплетни. Так прошел год. Ллана освоилась в городе и сильно продвинулась в мастерстве.