За две недели совместного проживания Юнги понял, что:
Чимин натуралист, и заставить его носить полный комплект одежды больше нескольких часов – нереально;
Чимин не любит воду, как любой представитель кошачьих, и готов выполнить всё что угодно, за отсутствие контакта с ней;
Чимин умеет готовить слишком вкусный вишнёвый пирог, а всё остальное у него выходит слишком пресное для корейской еды;
Чимин, на самом деле, гуляет на улице в отсутствие Мина, и нихрена кот не одомашнился;
Чимин чувствует Юнги на эмоциональном уровне и всегда угадывает, когда тот злится или испытывает грусть;
Чимин не пьет просто молоко, а разбавляет его с чаем;
Чимин быстро читает книги в силу того, что делать ему особо нечего;
Чимин всегда передвигается бесшумно, словно призрак;
Чимину нравится, когда его обнимают в любом состоянии, но он никогда не обнимает в ответ;
Чимин в восторге, когда гладят его ушки, но к хвосту категорически запрещает прикасаться;
Чимин тоже привязан к Юнги, хоть и не признаёт этого вслух;
Чимин от скуки любит поиздеваться и назвать Мина этим дурацким прозвищем «шуга дэдди» и веселиться потом с его реакции;
Чимин имеет больше кошачьих повадок, нежели можно было бы заметить с самого начала;
Чимин не любил позировать на камеру, из-за чего его морда на всех фото выглядит слишком надменной;
Чимин ненавидит прозвище «Помидор» и «кисуля», за что готов устроить почти войну;
Чимин интересный собеседник, который может рассказать много интересного.
И Юнги был уверен, что это не весь список.
Нельзя сказать, что жизнь парня изменилась в лучшую или худшую сторону. Скорее было приятно, что в его окружении появился кто-то, кому можно доверять хотя бы на подсознательном уровне. Это было обычное общение со своим питомцем, которого ты очень любишь, считаешь своим другом и членом семьи. Когда ты можешь вернуться усталый и злой, зарыться рукой в шелковую шерсть на боку, почувствовать родное урчание в ответ и высказаться, какие все вокруг козлы. Это была какая-то особенная связь: дружеская, семейная, братская. И плевать, что иногда это был человек с кошачьими ушами и хвостом, потому что Мин уже не мог представить другой жизни.
Черный ошейник и правда смотрелся гораздо лучше – кот выглядел еще более изящным и переполненным превосходства.
По утрам фамильяр иногда вставал раньше, чтобы проводить хозяина на работу. Такие дни были одновременно бодрящими и волнующими, потому что можно было ожидать чего угодно.
— Эта рубашка тебе не идет, – Чимин тянется руками вверх, сидя на сиденье с мягкой бархатной обивкой. Не смотря на сонный вид, он продолжает говорить. – Ты в ней выглядишь как офисный планктон.
— Я брокер, это другое, кисуля, так что угомонись и пей своё молочко, – парирует Юнги, допивая американо. Такие дурацкие шутки были их привычным диалогом.
— Брокер, а сам жопу свою плавучую до сих пор на общественном транспорте катаешь, – дразнит фамильяр, склоняя голову на бок
— Завались, а не то я тебя кастрирую.
— О, нет, а как же твои внуки? – Чимин улыбается, показывая чуть более длинные чем у обычных людей клыки.
— Мне и одного личинуса хватает, – тихо отозвался Мин, просматривая сайты с последними новостями о фондовом рынке.
— Это ты меня личинусом назвал?! Я тебе сегодня на кровать такую личинку отложу, будешь знать.
— Кажется, Сокджин-ши будет рад снова тебя увидеть, – Юнги ставит кружку в раковину, надевает на плечи черный пиджак и направляется к выходу. Фамильяр в необъятной толстовке следует за ним, скрестив руки на груди, но все равно провожая.
— Приятного плаванья, – бурчит Чимин с беспристрастным выражением лица, на что Мин отвечает ему «поплаваем с тобой вечером в ванной, кисуля» и широко улыбается, потому что этой фразой вдвойне выбесил своего питомца.
Впрочем, обычное утро среды.
И все бы ничего, если бы на работе не позвонила мама и не начала причитать о том, что сын совсем забыл о существовании семьи. Вообще-то не забыл. У отца в пятницу будет день рождения, а значит, надо приехать. Фамильяр с абсолютным безразличием встречает новость о том, что почти три дня будет один. Хотя почему ему нужно было бы бояться или беспокоиться? Пока Юнги собирает вещи вечером в четверг, кот обхаживает по кругу дорожную сумку, а потом и вовсе забирается в неё, прячась, будто в домике.
— Чимин, залезь куда-нибудь в другую сумку, а, – мягко просит Юнги и достаёт животное. Он продолжает складывать кое-что из одежды и нужных девайсов, на случай, если придется взяться за работу в выходной (а наверняка придется), когда кот начинает играть с его рукой. Парень настойчиво игнорирует, продолжая делать свое дело, пока запястье не хватают пушистые лапы. Фамильяр валится на спину и начинает прикусывать кожу, выглядя при этом очень забавно. – Именно сейчас? Серьезно? – Юнги улыбается и принимает игру, почесывая пушистый животик и то отнимая, то приближая руку.
Кот даже рычит, пытаясь удержать контакт с запястьем и выпускает коготки, уже ощутимо царапая.
— Э-эй, – тянет парень и пытается выбраться из захвата, что, конечно же удаётся, – всё, дай мне заняться делами.
Фамильяр редко одаривал его таким вниманием, но откладывать сбор уже просто некуда. Юнги встает и начинает опять ходить туда-сюда, когда на его ногу набрасываются и сильно кусают. С громким «ай» парень отпрыгивает в сторону, в надежде, что нападения прекратятся, но надежда умирает последней. Кот припадает к земле и начинает приготавливаться к прыжку.
— Это не честно! – орет Юнги и как можно скорее запрыгивает на кровать, чтобы не быть укушенным очередной раз. – Чимин, так не делается, блин!
Он стоит на кровати и смотрит в желтые глаза с узкими зрачками. Хвост забавно ходит ходуном: фамильяр выглядит как хищник, который в любой момент может наброситься на добычу.
Юнги перебарывает себя и все-таки спускает одну ногу на пол, но зверь на нее сразу же налетает; промахнувшись, кот скрывается под кроватью. Вот приспичило же ему поиграть именно сейчас. Подумав, как бы вытащить и при этом обезвредить животное, Мин берет в руки плед с кровати и начинает водить краешком по полу, выманивая.
Не сразу, но кот покупается на дешевый трюк и бросается на ткань. Юнги же в это время расправляет покрывало и набрасывает его на зверя с криком «попался». Тот оказывается почти посередине полотна и парень, наконец-то, может обездвижить слишком игривое животное, которое никак не унимается.
Из комочка в руках сначала слышно утробное рычание, потому что никому не понравится, если его как в консервную банку закатают в большой плед. Если честно, Мин даже боится разворачивать ткань, поэтому просто оставляет его на полу возле кровати и продолжает заниматься тем, на чём его прервали: проверяет список вещей, которые хотел взять с собой. Через минуту он заметил, что в пледе сидит уже Чимин, полностью укутавшись в него, отчего выглядывало только одно лицо со слегла опущенными уголками рта и выпяченной нижней губой.
— Ты выглядишь, как скукоженная картошка, – с незлой усмешкой проговаривает парень и кладет в сумку записную книжку.
Фамильяр фыркает и, поднявшись, вместе с пледом уходит на балкон, устраиваясь там в уютном кресле, которое Мин поставил совсем недавно. Юнги качает головой и думает о том, что Чимин иногда ведет себя совсем как ребенок, что находит забавным, но проблемным. Подготовившись ко сну, парень выходит на балкон и застаёт в пледе черный свернувшийся комочек тепла. На улице дует приятный весенний ветер; все-таки ночи в начале мая очень теплые.
— Хей, малыш, ты что, обиделся на меня? – Мин легонько дует на ушки и те дёргаются в ответ.
На самом деле Юнги не очень понимает, за что можно было обидеться, но вспоминая забавно выпяченную губу, сделать вывод можно. Конечно, Чимин не обратится, чтобы поговорить. Возможно, Юнги себе все это напридумал, и фамильяр не обижался. Наверняка, к сожалению, уже не узнаешь. Он в очередной раз взял кота на руки и лёг в кровать, засыпая под приятное мурчание.
***
В Тэгу встретили как всегда – радостно, с криками, с будораженными разговорами. Мин благодарен тому, что родня не делала неожиданных визитов к нему, потому что в своём жилище он бы не выдержал этой суматохи.
Старший брат приехал со своей женой и ребенком, младшая сестра с парнем, и только Юнги чувствовал себя свободным и независимым. Хоть и мать с отцом высказались по поводу того, что хотят как можно больше внуков, Мина женитьба мало интересовала: в целях сейчас было развитие карьеры.
Его маленькая мечта – после тридцати пяти лет иметь настолько высокие проценты от пакета акций, чтобы можно было не задумываться о деньгах и беспрепятственно путешествовать по странам, гулять по ночным столицам, захаживать в разные бары, пробовать разную кухню мира и увидеть больше, чем просто душный приевшийся Сеул. Неимоверно влекла яркая и темпераментная Аргентина – родина настоящей текилы. Возможно,
возможно!, он бы взял в своё путешествие Чимина.
— Милый, твои одноклассники не раз спрашивали про тебя, и я рассказала, что ты на этих выходных приедешь.
Или коротко о том, почему Юнги не смог отказаться от встречи с бывшими одноклассниками, с которыми он виделся последний раз полтора года назад.
***
В ресторане всё выглядит слишком вычурно; старые знакомые, которые широко улыбаются, приветствуя друг друга, кажутся еще более далекими, чем просто незнакомцы в метро. Но, наконец-то, хоть и с опозданием, приходят Джинхо и Хваюн. Юнги выдыхает и приветствует друзей, с которыми хоть как-то поддерживает связь.
У них образуется своя беседа, в ходе которой Джинхо рассказывает про свою невесту, а Хваюн про кота, которого она завела, потому что:
— Либо я дождусь, когда ты позовешь меня замуж, либо заведу сорок кошек, – смеется брюнетка с миловидными чертами лица.
В каждой шутке, есть доля шутки.
Хваюн в старшей школе была влюблена в Мина, возможно, и сейчас имеет какие-то чувства. Поняв, что нет ни единого шанса заполучить сердце парня, она довольствовалась редкой физической связью с ним.
— Сорок кошек не спасут тебя от одиночества, – воодушевленно вклинивается в разговор Джинхо.
— Вообще-то меня один кот очень даже спасает, – Юнги делает глоток из бокала с алкоголем.
— О-о, – тянет девушка, – покажешь? Есть фото?
Мин с энтузиазмом достает телефон и показывает несколько постов из твиттера.
— Он похож на тебя, вот один в один. Такой же вечно недовольный, – Джинхо выхватывает телефон, подносит экран к лицу друга и обращается к Хваюн, – смотри, будто близнецы!
Друзья хохочут, заражая весельем. С каждым новым выпитым бокалом вина девушка все ближе жмется к Юнги, что было уже привычным сценарием. С третьей порцией виски Мин совсем не против.
Они вспоминают смешные истории со школьных времен, потом болтают о совместных редких встречах, на которых Юнги и Джинхо напиваются и спорят, как два барана, потом о семьях, о прошлом и о будущем. Время близится к полуночи и Джинхо прощается с друзьями, искренне радуясь тому, что они наконец-то собрались. Девушка заказывает такси. В машине Юнги крепко сжимает осиную талию и выводит губами мокрые дорожки на изящной шее.
В номере отеля пахнет порошком. Они спали не раз, поэтому знают о телах друг друга многое. Мину хорошо. Он не часто получает такую разрядку, особенно в последнее время, когда даже в ванной он находится под пристальным взглядом фамильяра.
Пьяная и страстная ночь заканчивается для девушки в объятиях любимого, но такого холодного в ее сторону человека.
На утро оба проснутся без сожалений и каких-либо вопросов друг к другу.
***
В Сеул Юнги возвращается в воскресенье во второй половине дня. Открывая дверь, он никак не думал, что Чимин (между прочим, одетый) набросится с объятиями. Это было странно и непривычно, учитывая то, что фамильяр еще ни разу не шел на физический контакт в таком обличии. Максимум по утрам неосознанно ближе прижимался во сне.
— Хей, привет…? – неуверенно проговорил Мин, полностью сбитый с толку.
Чимин задергал кошачьими ушами и глубоко вдохнул. Уже не раз услышанное утробное рычание раздалось по коридору, а на миновой спине в лопатки впились когти. Юнги почувствовал, как недовольство прошлось по фамильяру от кончиков ушей до кончика хвоста.
— Что-то не так?.. – рука, которая сначала ненавязчиво обняла Чимина за шею расслабилась, парень попытался отстраниться и заглянуть в желтые глаза.
— От тебя пахнет другим человеком, – фамильяр не дает отстраниться и еще раз мучительно медленно втягивает ноздрями воздух с изгиба шеи, куда он уткнулся носом.
У Юнги чувство, будто предал своего кота, хотя ничего противозаконного не сделал.
— Вокруг было много людей, конечно я пахну ими, – Мин и не думал о том, что фамильяр чувствует какие-то другие запахи на нем. А теперь еще и оправдывается, как какой-то подросток.
Чимин отстраняется и смотрит исподлобья. Что-то холодное таится в этом взгляде, отчего даже мурашки прошлись табуном по спине, заставляя встрепенуться и нахмуриться. И что Юнги всегда делает не так, что его собственный кот либо обижается, либо злится на него?
— Чимин? – парень начинает кусать щеку изнутри, потому что пауза затянулась.
Не так он хотел встретить своего питомца, не так хотел чувствовать себя рядом с ним. Это должны были быть тихие вечерние посиделки у телевизора с пиццей и хорошим кино, чтобы просто почувствовать уют и комфорт в собственном доме.
Фамильяр делает шаг назад, разворачиваясь и направляясь в гостиную, снимая по пути черную футболку. Через секунду он уже обращается в кота. Еще минуту Юнги стоит в коридоре, пытаясь вникнуть в суть произошедшего. Он даже пробует понюхать свою футболку, что совершенно ничего не дает. Первый раз Чимин сам обнял его, а он все так грамотно проебал.
В понедельник утром фамильяр не обращается в человека, продолжая валяться в обличии кота на второй половине кровати.
