Дикая охота. Руины рассвета

Бабка ведьмы – а может, и не бабка, Шанри не была уверена, что люди вообще столько живут – оказалась жуткой. Лицом она напоминала каргу из детских баек, которыми малышню обычно запугивали, смотрела так, что нутро стыло, а за ее словами постоянно ощущалась угроза – причем значения не имело, к чему относились эти слова. Именно поэтому при первой же возможности Шанри смылась из «Ночлега Сахейлы», предоставив другим разбираться со всей этой заварухой; в конце концов, ее не касались личные дела спутников, и она находилась здесь разве что для того, чтобы следить за Эланом и помогать ему. Остальное, к счастью, было не ее заботой. Впрочем, когда утром в гостиницу влетела Ашвари, Шанри с какой-то обреченной решимостью понимала, что обязана будет выручить ведьму. Понимала это по тому, как быстро та подошла к хозяину «Ночлега Сахейлы» - со стороны выглядело так, будто она очень спешит, но Шанри-то знала, в чем дело; понимала и по тому, как торопилась Ашвари к ним, когда Мерхаб указал ей на столик, за которым они все и завтракали. Только Меред с ними не было, и это немного беспокоило. И когда ведьма упала на подушки рядом с Ранлу и схватила ее за руки, Шанри с готовностью воззрилась на нее – так, словно это к ней сейчас обращалась Ашвари. - Что ты ему сказала? – громким шепотом спросила она госпожу Искру. Помор, сидевший рядом с Шанри и возивший по своей тарелке куском свежей пшеничной лепешки, забормотал что-то себе под нос, и контрабандистка чуть отодвинулась от него, морщась: до чего уж неприятный, невоспитанный тип... Ранлу успокаивающе сжала ее ладони и быстро пересказала ту же самую легенду, которую вчера озвучила Меред. Ведьма слушала ее, рассеянно кивая и глядя куда-то сквозь нее, а когда та закончила – оглядела всех собравшихся: - Хорошо. Сейчас сюда идет моя мата вместе с Меред. Я не знаю, через сколько они появятся, однако мата желала взглянуть на моих спутников, и я очень прошу вас всех помочь мне. Шанри, Элан, - она по очереди взглянула на них с другом, и Шанри очень серьезно посмотрела на нее в ответ, складывая руки на столе и ожидая, - Скорее всего, моя мата спросит, есть ли у вас защита под этим кровом – и вам следует ответить, что вас оберегают ваши спутники, по праву названных братьев и сестер. Скорее всего, тем и ограничится, и она, вероятно, предложит вам дар – его нужно будет принять… Шанри все так же серьезно кивнула ей, чуть хмурясь. Тут, как она поняла, очень многое зависело от слов, и это не шибко нравилось ей: она не могла себя назвать особенно искусной во всех этих хитростях. Но сейчас стоило просто прислушаться к Ашвари и сделать так, как та просила. В конце концов, если Шанри и понимала что-то в этой жизни – так это то, что женщине нельзя отказывать, если у той в глазах плескалось отчаяние. Ведьма перевела взгляд на мужчин. - Шейд, к тебе нет никаких вопросов, - она почему-то глубоко втянула носом воздух – а затем обернулась к Рандиру, сидевшему в глубоко надвинутом на глаза капюшоне и мрачно что-то жевавшему. – Рандир. Я… - она запнулась, делая над собой очевидное усилие, - Я очень прошу тебя: не провоцируй мою мату. Пожалуйста. От этого сейчас очень многое зависит. Поэтому я буду очень тебе благодарна, если ты не будешь искать возможности нарваться на неприятности. - Да ты что?.. – чавкая, протянул помор. Ашвари даже не дрогнула лицом, когда он продемонстрировал ей широкую щербатую ухмылку – только ее и было видно. – Что-то незаметно, бхурза пустынная, чтоб просьба твоя была уважительной. Просят, знаешь ли, не так!.. Рядом с Ашвари в один миг буквально окаменела Ранлу, и Шанри поспешила отвести глаза: ее немного пугало, когда женщины вздергивали подбородок и начинали вот так смотреть. - Ты поможешь моей сестре по крови, Рандир, - не терпящим возражений тоном почти что приказала она. Наемник ничего не ответил, только замер на секунду, по-прежнему ухмыляясь. Ашвари еще раз глубоко вдохнула – и вновь попросила, как-то очень мягко, вот только Шанри показалось, что прямо сейчас она самой себе на горло наступает. - Пожалуйста, Рандир. Помоги мне. Это – моя единственная просьба. Помор снова забормотал что-то нечленораздельное, и Ашвари, видимо, решила, что так он выражал согласие. На ее месте Шанри не стала бы так думать – но женщина уже вновь обернулась к Ранлу. - Пойдем, подождем их на улице. Заодно скажешь мате о том, как вы представились. Мерхаб наверняка захочет поговорить с ней и узнать, чем обязан ее появлению здесь. - Пойдем, сестра моя, - решительно кивнула Искра. Вдвоем они поднялись с подушек и зашагали к выходу из гостиницы, о чем-то негромко переговариваясь. Как только они ушли, Рандир вдруг фыркнул: - Нет, ну ты слышал?! Цхор их сожри, теперь они просят – просят! – меня о помощи!.. Хырдагу им, а не помощи моей… - Угомонись, - негромко бросил Шейд, и Рандир засопел – а Шанри в который раз ощутила неприятный холодок, пробежавшийся по спине. Из всех спутников этот нравился ей меньше всех: и дураку слепому ясно было, что Шейд Шторм умел убивать и делал это хорошо. И когда взгляд его почти прозрачных глаз задерживался на лице Шанри дольше секунды, ей хотелось как можно быстрее смыться куда подальше – лишь бы только он не смотрел. Шейд продолжил, и она невольно прислушалась, стараясь не привлекать к себе внимание наемника. – Чем быстрее мы закончим здесь, тем быстрее вернемся на материк. Мне нужно, чтобы наше присутствие тут не привлекало постороннего внимания – поэтому конкретно ты сделаешь все, чтобы так и было. Я надеюсь, что выразился ясно. - С чего бы это? – огрызнулся Рандир. Шторм, и без того говоривший негромко, тихо отозвался: - По моим сведениям, в начале зимы в порт Шаванти вошел корабль с людьми Арайды. У нас с ней давний конфликт, и она обещала, насколько я знаю, хорошую награду и высокое положение в сообществе тому, кто принесет ей мою голову. Но я убежден, что могу предложить им более выгодную сделку. Короне Лезвий не помешают хорошие друзья, способные верно оценить ситуацию в нужный момент и принять правильное решение. А это возможно в том случае, если я найду их раньше, чем они меня. - Ты же говорил, что вся эта грызня тебе до шатызу, - хмыкнул помор. – Метишь в Первые Мечи? Ну и толку тебе с одного корабля, там от силы сотня их наберется… - И от одного человека бывает толк, и ты это прекрасно знаешь. Свои пожелания я озвучил, Рандир. Все прочее – сугубо мое личное дело, - с этими словами он взглянул на Шанри, и та поспешила уткнуться носом в свою чашку. Видать, она все же забылась, по привычке вынюхивая все, что могло принести пользу. Вот только в наемничьих делах она ничего не смыслила, а привлекать к себе внимание Шторма не хотелось. В присутствии наемников было неуютно, и она буквально изнывала, чуть ли не минуты считая – а потому испытала облегчение, когда следом за глотком свежего воздуха, на мгновение ворвавшегося в зал «Ночлега Сахейлы», послышался громкий возглас, полный такой щедрой радости, что Шанри даже голову подняла. Мерхаб, широко распахнув руки и улыбаясь так, словно на него свалились сокровища древних властителей, шел навстречу согбенной старой женщине, опиравшейся на клюку. За спиной этой женщины на почтительном расстоянии маячили Ранлу и Ашвари, а рядом с ней шагала Меред, и на лице ее застыла камнем вежливая улыбка. - Смотри, смотри, - помор гнусно захихикал, чуть наклонившись к Шторму. – Ты глянь на эту курицу: будто кочергу проглотила, и та у нее в глотке застряла до самого… - Заткнись, - посоветовал ему Шейд, все такой же бесстрастный и холодный. Рандир с явным усилием нагнул голову, продолжая ухмыляться, а Шанри ощутила невольное восхищение – а еще сочувствие. Уж наверное прогулка с бабкой Ашвари не походила на приятный досуг. С другой стороны – бабка как бабка, обычная старуха, доживавшая свой век… Впрочем, очень скоро выяснилось, что первое впечатление оказалось в корне неверным. Госпожу Гальдору – так ее звали – усадили на подушки за их столиком, и все это время Мерхаб чуть ли не ворковал, как счастлив видеть ее, и что сейчас же подаст ее любимые кушанья и лучший чай, и сомал принесет – тот, что для особых гостей. Старуха благосклонно кивала, иногда каркающе смеялась, и очень скоро перед ними появились тарелки, от которых пахло незнакомыми специями – но так вкусно, что наевшаяся Шанри невольно облизнулась. Хозяин принес и глиняный кувшин, доверху заполненный какой-то жидкостью, и пиалы к нему – тоже из глины, простые, без рисунков и украшений. Когда хозяин гостиницы наконец оставил их в покое, еще раз напомнив, что готов исполнить любую прихоть своих дорогих гостей и в первую очередь – Гальдоры, за столом повисла тишина. Начала бабка как раз с них с Эланом: обсмотрев их колючими черными глазами, она как-то умиротворенно вздохнула, а затем изрекла: - Дети – они и есть дети. И что же, есть у вас защита под этим кровом? Поскольку Ашвари просила ее помочь, Шанри, ощущая себя немного неуютно, все же почти без запинки произнесла: - Нас оберегают наши спутники, по праву названных братьев и сестер, госпожа! – это прозвучало как-то залихватски, словно она заучивала наизусть правильный ответ, и старуха насмешливо фыркнула: - Ишь, как складно научили... Ну хорошо, - с этими словами она полезла в складки своих одежд – а затем вынула из кармана что-то, протягивая к ним с Эланом морщинистые ладони. – Раз защита у вас есть, возьмите не оружие от меня – а дары. Если, покуда вы здесь, поблизости не окажется ваших защитников, а вам потребуется помощь – вы сможете просить ее, как названные дети моего рода. И будет проклят тот, кто посмеет в той помощи вам отказать. Шанри не была уверена в том, что ей бы хотелось, чтобы кого-то там проклинали – однако отказываться от подарка, наверное, нельзя было. Да и Ашвари, искоса поглядывавшая на них, опустила на мгновение ресницы – и это выглядело как согласие. Шанри осторожно приняла из руки старухи кольцо, очень тонкое и маленькое, с темно-красным гладким камешком неправильной формы, вдавленным в темное серебро. Элану, как она успела заметить, досталась какая-то серебряная фигурка на цепочке. - Ачир, муж моей Нарины, кузнец – и ради забавы он делает совсем уж мелкую работу, - с важностью проговорила бабка. – В городе знают, чьей они руки, так что отныне вы становитесь детьми Шаванти – до тех пор, пока находитесь здесь. - Спасибо тебе, госпожа, - по-прежнему ощущая неуверенность, Шанри надела кольцо на мизинец – на другой палец оно бы не налезло. Она как-то не привыкла носить украшения, да и ремеслу цацки мешали, но сейчас, наверное, отказываться было нельзя. Бабка удовлетворенно кивнула и перевела взгляд на Элана. Тот, тихо поблагодарив ее, застегнул на шее цепочку, и Гальдора, проследив его движение, заметила: - Ты неважно выглядишь, мальчик. Тебе на пользу пойдет воздух моря. Девочка, - это она обратилась к Шанри, и та от неожиданности вздрогнула даже. – Гуляй с ним. Не знаю, сколько вы пробудете в Шаванти, но прогулки твоему приятелю не помешают. - Конечно, госпожа Гальдора, - пробормотала Шанри, вновь чуть склоняя голову. Она не любила, когда ей указывали, что делать, и давали непрошенные наставления, но сейчас нужно было стерпеть: ее попросила о помощи женщина, и она просто не могла отказать. Бабка уже не смотрела на нее – она обернулась к Шейду. Очень долго она молча оглядывала его без тени улыбки, чуть щуря внимательные глаза, а затем, чуть качнув головой, хмыкнула: - Ты тоже хорошо научен, как я погляжу. И ремесло твое тебя кормит, - говоря это, она не улыбалась. Шейд лениво повел плечом, бестрепетно глядя ей в глаза. - Потому что я уважаю его, госпожа. Как и себя самого. Гальдора покивала – но больше ничего не сказала. Очень медленно ее взгляд переполз на сидевшего между Шанри и Шейдом помора, и так же медленно на лице бабки буквально расцвела улыбка, больше похожая на оскал. - Ну здравствуй, сын островов. - Да сберегут тебя твои боги, дочь пустынь, - Шанри почти ощущала то усилие, с каким Рандир проталкивал слова сквозь горло. Бабка, продолжая скалиться, чуть подалась вперед. - Как тебе нравится мой славный город? Тут хорошо тебе? Вкусна ли еда, мягка ли постель? Улыбаются ли тебе люди, приветствуя? Некоторое время помор просто сопел – а затем ответил, прилагая еще большие усилия: - Люди твоей земли радушны, твой город красив. И если ты однажды побываешь на островах, клянусь тебе, ты можешь рассчитывать на лучшую постель и лучшую пищу, ведь здесь меня приветили щедро. А уж я и мои братья в долгу бы не остались. - Ну так за это надо выпить, - заявила Гальдора, наконец отворачиваясь от помора – и обращая свое внимание на Меред. Шанри, только что вспомнившая, как дышать, вновь забыла – потому что оскал бабки стал еще плотояднее и жутче. – Ну-ка, спутница, налей нам всем сомал. И смотри, не скупись: хочу посмотреть, стали ли люди материка сильнее, чем мне помнится. Мой покойный муж, ждущий меня в гавани богов, после второй плошки и языком с трудом ворочал – смеху-то было… Шанри ощутила еще большее сочувствие – Меред говорила, что ей не особенно нравится это все. Однако Птица, все такая же невозмутимая, пододвинула к себе поближе глиняные пиалы и потянулась за кувшином. Шанри, наблюдавшая за ней, твердо решила поддержать ее – и пить вместе с ней: возможно, той так будет легче. Однако пиал на столе было всего шесть, а Гальдора, поймавшая ее взгляд, отрезала: - Девочка, мала еще. Сейчас как раз лучшее время, чтобы гулять по городу. Ступайте – вам сейчас станет скучно, мы тут разговоры будем разговаривать, - это почему-то прозвучало угрожающе, и возмущение, поднявшееся внутри, почти сразу же улеглось, затихнув и забившись куда-то в уголок. Да, стоило, пожалуй, им с Эланом убраться. Тронув друга за рукав, она забормотала слова прощания, и бабка только кивала, миролюбиво наблюдая за ними. Меред разливала по пиалам этот их сомал, а потому сочувственного взгляда Шанри она не увидела. Вдвоем с Эланом они вышли на порог «Ночлега Сахейлы», и как только дверь за ними закрылась, Шанри выдохнула, присвистнув: - Ух, ну ведьма старая… Ты слышал, как они разговаривали с белобрысым? Как по мне, под постелью они понимают могилу, а под едой – клинок в брюхо… Как думаешь, к нашему возвращению кровь с полов ототрут? Элан безо всякого выражения пожал плечами, и в груди Шанри больно сжалось сердце. Друг уже давно был угрюм и молчалив, он редко заговаривал, как раньше – а выглядел действительно паршиво. Шанри помнила его совсем другим: в той вечной осени Небесного Города он был ясноглазым пытливым пареньком, любившим удивляться и узнавать, искренним и раскрытым. Элану повезло иметь большое и доброе сердце, которое могло бы объять весь мир, а потому то, что происходило с ним сейчас, было несправедливо. Ее друг не заслуживал безумия и страданий, он не заслуживал бед, и Шанри злилась каждый раз, когда задумывалась об этом – и корила себя за бессилие и тупую беспомощность. Они не могли потерять Элана, но нужно было что-то придумать, чтобы помочь ему. Пока еще она твердо знала лишь одно: нельзя ни в коем случае позволять ему опускать руки. Преувеличенно бодро она хмыкнула, вытягивая вперед ладонь и обращая его внимание на подарок Гальдоры. - Подумать только, я – и безделушки… Тод бы со смеху покатился, - сощурившись, она некоторое время разглядывала камень. – Гранат, кажется. За партию таких можно было выручить два золотых, если без брака – и если камни крупные и одинаковой огранки. Я как-то по глупости доверила ходку Валасу, и тот, олух, не проверил товар, а в ящике половина – ломаная крошка. Пришлось часть денег вернуть покупателю из своего кармана, а я с тех пор одних их никуда не пускала, - она с любопытством взглянула на друга. – А тебе что досталось? Элан сморгнул, будто ото сна очнувшись, а затем полез за шиворот. В Шаванти было не так холодно, как на материке – а потому куртки они не застегивали. Шанри хорошо знала, что снимать их не стоит: все же ветер с моря дул пронизывающий, а потому без верхней одежды они быстро бы озябли – но было приятно наконец не застегиваться на все петли и не кутаться еще и в шерстяной плащ. Друг вытянул кулон на цепочке из-под воротника, и Шанри разглядела фигурку, похожую на человеческую, не больше фаланги пальца. Фигурка будто сидела, скрестив ноги и сложив на коленях руки, и выглядела в целом странно: Шанри насмотрелась на обычные украшения за свою жизнь, и то, что бабка подарила Элану, меньше всего походило на обычное украшение. - Странная штука, - сказала она ему, еще раз скользнув взглядом по фигурке. – Похоже на оберег какой-то. Интересно, что означает. - Наверное, оберег, - согласился Элан, а затем как-то горько усмехнулся краем рта. – Как раз то, что сейчас нужно окружающим меня. Шанри не знала, что ему ответить. Он говорил глупости, часто думал теперь о глупостях - но средство расшевелить его наверняка существовало. А потому она решительно взяла его за руку, даже не думая о том, как это могло выглядеть со стороны. - Пойдем отсюда, брат. Мы давненько не гуляли просто так, все возились с какой-нибудь ерундой. Здесь никому не достать тебя, вот что. Так что давай поглядим, что тут интересного. Элан ничего ей не ответил – но безропотно зашагал следом за ней, когда она двинулась к улицам за каменной оградой. Шанри лихорадочно соображала, куда бы повести его, чтобы друг отвлекся от своих мыслей, из которых в последнее время не выбирался. Едва ли его порадовал бы шум вокруг – а потому, возможно, действительно стоило прогуляться к морю, за линии причалов; она приметила, как змеился берег, а потому примерно знала, куда нужно следовать. - Молодая госпожа! Молодой господин! Постойте! – раздался позади них звонкий голос. Шанри обернулась – и едва не споткнулась на месте: с крыльца к ним спешила Халисса, дочка Мерхаба, и на лице ее сияла широкая улыбка. Они хоть когда-нибудь не улыбаются?, мелькнуло у нее в голове – а потом Шанри сообразила, что и сама расплылась в совершенно глупой ухмылке. Опомнившись, она поспешила принять более серьезный вид, но стоило девушке подойти к ним вплотную, деланно нахмурить брови и скрестить руки на груди, как проклятая улыбка сама приклеилась к губам. Халисса с притворной строгостью покачала головой. – И как вам не стыдно? Вы совсем не думаете о том, какой позор падет на головы хозяев этого крова, когда добрые жители Шаванти увидят, что вы бродите в одиночку, без сопровождения хоть кого-то, кто сумеет показать вам все красоты нашего города! - Э-э-э… - Шанри не совсем понимала, всерьез ее журила девушка – или в шутку. А потому на всякий случай она осторожно произнесла, растерянно поглядывая на Халиссу. – Мы не хотели оскорбить… э-э-э… хозяев этого крова. И если мы можем чем-то загладить свою вину… Халисса звонко расхохоталась, на миг зажмурившись, а затем насмешливо взглянула на нее из-под густых ресниц, кокетливо подкрученных вверх. - Не беспокойся, молодая госпожа – и прости меня за глупую шутку. Вы не оскорбили ни моего отца, ни меня. Однако он настоятельно попросил меня занять вас – если, конечно, я не помешаю вам. - Да нет, ну что ты, госпожа Халисса, не помешаешь, конечно… - забормотала Шанри, на ходу соображая. С одной стороны, отказываться было невежливо, с другой стороны, она хотела побыть наедине с другом, рассчитывая на то, что Элан разговорится и выберется из своей раковины… А с третей стороны, новые впечатления должны были расшевелить его – во всяком случае, Шанри знала, что новое способно было привлечь его внимание и заинтересовать. Да и общество Халиссы, как казалось Шанри, могло быть вполне приятным. Решив, что все же стоит узнать мнение друга на этот счет, она обернулась к нему. – Верно, Элан? - Мы будем искренне рады твоей компании, госпожа Халисса, - тихо проговорил тот, только на миг подняв голову и слабо улыбнувшись ей. Искреннюю улыбку и радость друга она хорошо знала, и нынешняя с ней ничего общего не имела. - Тогда – скажите, что бы вам хотелось увидеть? Рынки Шаванти – изобильны, там можно найти все, что угодно, любую диковинку! – принялась предлагать варианты девушка. – Храмы наших богов – что ж, говорят, будто странник, увидев однажды их залы, всю жизнь мечтает вернуться туда, чтобы вновь насладиться их великолепием! А если вам по сердцу приключения – я могу отвести вас к источнику Алидар, что в пустыне за окраиной… - Мой друг никогда не видел море, - брякнула неожиданно для себя самой Шанри. Халисса сморгнула – кажется, она была удивлена, что из всего многообразия гости выбрали прогулку на побережье. Словно извиняясь, Шанри добавила, пожимая плечами. – А я сама родилась в морском городе и давно позабыла цвет волн в сезон штормов. Мы хотели бы посмотреть на все, о чем ты говоришь, госпожа Халисса, но если тебе будет угодно для начала отвести нас на берег и заодно рассказать про Шаванти, про свой народ – это порадовало бы нас больше всего. - Чудно! – девушка хлопнула в ладоши, лучезарно улыбаясь. Шанри подумала о том, что у нее уже давно бы щеки разболелись, если бы она вот так светилась дни напролет. Хотя, по чести сказать, челюсть сводить уже начало: глядя на Халиссу, просто невозможно было сохранять невозмутимое лицо! – Тогда идемте: корабли сейчас не ходят, и старый маяк пуст – но хранитель Бандир разрешает подниматься туда в свое отсутствие! Она бодрым шагом направилась по улице вниз, к побережью, и им пришлось чуть ускориться, чтобы нагнать ее. Руки Элана Шанри не выпустила: это прикосновение казалось ей очень важным, нужным прямо сейчас. Его ладонь была сухой, какой-то тонкой и словно бы птичьей, слабой, а потому она сжимала руку крепче, словно надеясь так передать ему свою силу. Все непременно будет хорошо, брат. Ты выдюжишь и справишься. Ты – борец, даже если и сам думаешь, что это не так! Твердо кивнув самой себе – а может, и ему, она обернулась к новой знакомой. - С чего бы начать… - задумчиво пробормотала Халисса, перебрасывая через плечо толстенную косу и принимаясь рассеянно перебирать шелковистые хвостики прядей. Усмехнувшись вдруг, она легко пожала плечами. – Раз уж вы здесь впервые – так давайте с самого начала. Шаванти – самая северная точка острова Меариви, главный порт региона. Сюда, пожелав богатства, караванами приходят целые семьи из-за песков, приплывают корабли с окрестных архипелагов. Сам остров тянется далеко на юг, он немного изгибается - вот так, - она прочертила в воздухе волнистую линию в два изгиба, - И сразу за южной частью начинается еще цепь островов – они значительно меньше. Да и постепенно люди уходят оттуда, и тамошние города пустеют. - Почему так? – бездумно спросила Шанри, всматриваясь в стальную линию горизонта, виднеющуюся из-за домов. Оттуда доносился тихий шелест – но она знала, что чем ближе они будут подходить, тем громче он станет: в сезон штормов море волновалось непрестанно и было так захватывающе красиво, что именно это ей и захотелось показать Элану. - Слишком далеко от центров торговли. К тому же, там очень скудная земля, мало пресной воды, и с каждым годом море все больше поглощает их. Говорят, что это лихо, от которого мы бежали, идет за нами по пятам, и что однажды оно нагонит нас – но Шаванти всегда считался оплотом богов, а потому беда не придет сюда. Так считает мой отец. - Что это за лихо? – Шанри с интересом взглянула на нее. – Мне казалось, что Шаванти – очень старый город. Если так, то от чего вы бежали – и когда? - Да, это и впрямь так, - с энтузиазмом отозвалась девушка. – Первые камни его отцы-основатели заложили больше трех с половиной тысяч лет назад! - Никогда не слышал о таких древних городах, - вдруг подал голос Элан, и Шанри едва не подпрыгнула от радости. Друг говорил совсем тихо – но он хотя бы был здесь и сейчас, не думая о безликих бедах, поджидавших впереди. – Даже не думал, что город может столько существовать. Три с половиной тысячи лет назад… - Элан – очень головастый, - похвалилась она Халиссе, ощущая смутную гордость. – Он перечитал множество умных книжек, разбирается в истории Бар-эс-Тиллада, будто ученый какой! - Это очень здорово, - серьезно сказала Халисса, поглядывая на Элана с уважением, отчего тот смутился, зажавшись еще сильнее. – Мне всегда было любопытно, что существует в мире, его чудеса… Но отцу нужен был помощник в гостинице, а я – единственная, кто в роду еще без своей семьи, - она рассмеялась, разводя руками. – Пришлось помогать. Но я верю, что мои чудеса меня дождутся! Шанри кивала ей, по-прежнему поглощенная собственными мыслями – и отголосками радости, все еще отзывавшимися внутри. Заинтересовать Элана сейчас было очень трудно, а Халиссе это удалось! В голове мелькнула непрошенная мысль, что если бы они сейчас сблизились, сложилось бы удачно… Конечно, она и сама, увидев впервые девушку, невольно восхитилась – уж больно славно улыбалась, да и глазищи эти черные, и коса – в кулак толщиной! Но как-то осадили ее малость слова Ранлу, еще и проклятая Мышь из головы не шла, чтоб ей пропасть. К тому же, она уже имела представление о нраве южных женщин, и для себя ей такого счастья не хотелось. Ей нужна была нежная и хрупкая, кроткая девушка, ласковая и мягкая, как ковыль, чтобы на руках ее носить и беречь как зеницу ока. Именно поэтому ты выбрала взбалмошную, сумасбродную девицу, которая чуть что – скалится, вопит, а все вокруг нее – дураки сплошные, одна она умная… Решив, что об этом можно подумать позже, Шанри сосредоточилась на том, что говорила Халисса – та как раз продолжила свой рассказ. - В нынешнем своем виде Шаванти, конечно, существует гораздо меньше – около восьми веков. Ширятся его границы, особенно южная часть города, он уже забрался за холмы в пустыню. Даже источник, о котором я говорила, считается его частью, хоть и еще три сотни лет назад был очень удаленным! - Получается, мы в каком-то смысле на окраине? – уточнила Шанри. Халисса кивнула: - Да – между прочим, в самой древней части города. Дома, которые вы видите – как раз те самые, из первых. Прародители пересекли весь остров, от юго-восточной оконечности до северной, и часть из них решила остаться здесь, а часть ушла дальше, на север за Море-за-песками. Город строился долго: сначала были только поселения в оазисах, люди жили в хибарах, кормились чем могли: пищи было мало, она была скудной, а ночи у нас даже летом зябкие и стылые. Зато днем солнце жарит так, что кажется, будто плавится песок… Люди вытесывали камни из здешних скал, долго и кропотливо трудились, чтобы возвести первые дома на берегу моря, копали колодцы. После того, как из ближайших оазисов перебрались в строящийся город ищущие приюта люди, работа пошла быстрее. Появлялись первые храмы, всякий род задумался о том, каким ремеслом может заняться, чтобы приносить пользу всем вокруг. Первые несколько веков мы так и жили, Шаванти не знал золота, существовал только обмен. С тех самых пор так принято: необязательно иметь деньги, чтобы рассчитывать на помощь. Нам сюда, - они не стали спускаться прямо к берегу, как предполагала Шанри, а свернули в какой-то узенький переулок, извилистый и с двух сторон плотно стиснутый светлыми домами. Халисса продолжала. – Так длилось несколько веков: город медленно рос, слух о нем доходил до оставшихся на юге острова жителей, и те шли сюда. Мы ждали тех, кто ушел за море – и надеялись, что они вернутся рано или поздно: все же жизнь в безлюдной пустыне не так проста, хоть мы и держались, видит Хали, храбро! - Хали – ваш бог? – аккуратно поинтересовалась Шанри, тут же добавляя. – Прости, если кажусь тебе невежественной! Просто покуда еще не знаю всего… - Все в порядке, - успокоила ее Халисса. – Я как-то пыталась разобраться, в кого верят на материке, чуть голову себе не сломала! Так все путано, сложно, ух… - она покачала головой, а затем деловито пояснила. – Хали – одна из жен Натарадры, первого из богов. Меня, между прочим, в ее честь назвали! – это прозвучало с гордостью, а затем, чуть понизив голос, Халисса заметила. – Говорят, что это она повела нас вперед, погоняя лихом. Так она всегда делает – стоит только закостенеть в собственной гордости и тщеславии, как она бьет наотмашь, разрушая былую жизнь и давая новый путь. За то ее и чтут, - дорога пошла под уклон, поднимаясь наверх, и теперь приходилось взбираться по ней с усилием. Дома стояли реже, не стена к стене, но улица все еще вилась, а потому рассмотреть, что лежало впереди, они еще не могли. – А если вернуться к Шаванти – когда стало понятно, что никто не придет из-за Моря-за-песками, решили, что где наша не пропадала – и начали обустраиваться дальше. Оазисы, давно покинутые людьми, использовали для того, чтобы выращивать там деревья, и к тому моменту, как было решено строить корабли, материала было достаточно. Конечно, и неудачи случались, и сколько кораблей мы теряли – не перечесть. Но в конечном итоге первые мореплаватели Шаванти пересекли Море-за-песками, добрались до берегов Эллоина – и так мы начали торговать с материком. Конечно, ушедших собратьев уже было не отыскать, но морской путь позволил нам развиваться дальше, дал доступ к новым материалам. То, что мог предложить Бар-эс-Тилладу Меариви, высоко ценилось, так что здесь очень скоро завертелось золото. А сразу после того начались набеги на города и судна: много охочих было и на товары, которые производили наши ремесленники, и на деньги. Шаванти горел, и не раз, да-да... Но его отстраивали заново, и он продолжал шириться. На месте старых храмов появлялись новые, красивее прежних, род, занимавшийся ценным ремеслом, передавал науку от поколения к поколению, и имена этих родов гремели далеко за пределами острова! Улица вильнула последний раз, они вывернули из-за угла крайнего дома – и Шанри с наслаждением вдохнула соленый ветер, пропахший стылым мокрым камнем, ракушками и водорослями. Халисса обернулась к ним, улыбаясь, и указала на скалу, что поднималась еще дальше и выше. Переулок, по которому они шли, превратился в узкую тропу, которая огибала скалу, уходя куда-то за ее бок, а на самой ее макушке белела, увенчанная конусообразной алой крышей, башня маяка. Шанри прошлась по тропе чуть вперед и обернулась, чувствуя себя как-то хорошо и звонко, осмотрелась. С одной стороны до самого горизонта, насколько хватало глаз, на холмах расползался город, и сквозь шум волн и крики чаек до нее долетали окрики голосов, далекие звуки его жизни. Кое-где, похожие на короны, среди домов вырастали храмы, какие-то сложные высокие здания, и дух от такого зрелища захватывало: Шаванти и впрямь был огромен. А с другой стороны плескалось море, и высокие волны накатывали на песок и галечное крошево, врезались в бурое тело скалы, разбиваясь в пенные щепки, и Шанри почти задохнулась, увидев его. Элан рядом с ней поднял голову, осматриваясь – и кажется, увиденное произвело на него впечатление. - А сверху вид будет еще лучше, - с гордостью Халисса вскинула голову, оглядывая их; кажется, ей понравилось то, как они смотрели на ее город – и на море у его берегов. Выражение ее лица вдруг стало каким-то заговорщическим. – Есть два пути к маяку: один – пологий и долгий, вон он, - она указала на тропу, огибавшую скалу, а потом усмехнулась, поднимая голову вверх. – А второй… Шанри провела взглядом ее жест – и сама усмехнулась, качая головой: второй путь представлял собой вырубленную в скале крутую лестницу, кое-где обрывавшуюся. Впрочем, влезть там все равно можно было, как показалось Шанри. - Что скажете? – задорно оглядывая их, Халисса приподняла брови. – Каким путем пойдем? Первый – не такой утомительный, зато второй – куда быстрее и веселее. - И опаснее, - будто нехотя пробормотал Элан, и Шанри вновь чуть ли не подпрыгнула: в голосе друга слышалось сомнение, и это тоже было настоящим чудом – в последнее время на эмоции он был скуп. Халисса только расхохоталась: - Говорю же, веселее! Ну так что? - Ты сама-то взбиралась здесь? – уже не думая о том, что может ненароком обидеть девушку, поинтересовалась Шанри. В принципе, подъем и впрямь был крутым – однако непреодолимым не казался. Пара опасных участков там все же была, но она, приглядевшись, рассмотрела там канаты, укрепленные в скале на металлических, как ей показалось, кольях. Халисса вздернула нос с маленькой горбинкой: - И не раз! И сейчас ветер не такой сильный, так что это будет легко. - Ну что ж, если ручаешься – веди, - Шанри с готовностью воззрилась на нее. Элан рядом с ней снова заворчал: - Я не уверен, что смогу… я не особо хорошо лазаю по скалам, если честно… - Вот и научишься заодно, - оборвала его Халисса. – А на маяке я еще расскажу о городе. Там и перекусим: отец дал мне с собой припасов, чтобы прогулке ничего не помешало, - она хлопнула по сумке, что висела у нее на боку – и первая зашагала к лестнице. Шанри потянула Элана следом за ней, взглянув на него с подбадривающей улыбкой – а тот вдруг нахмурился, и она узнала это выражение: такое возникало у него всякий раз, когда что-то беспокоило его, когда какая-то загадка тревожила его ум. - Госпожа Халисса… Ты сказала, что часть людей ушла за море дальше на север – но по твоим же словам, порт появился много позже – как и морской путь. Как же тогда они ушли? - О, это очень, очень славный вопрос! – она заулыбалась еще шире, обернувшись к ним. – И я отвечу на него – как только мы окажемся там, - махнув рукой на маяк, она вдруг посерьезнела. – И давайте так: это в гостинице мы все господа. А здесь – земля свободы. Потому – просто Халисса. - А я – Шанри, - взглянув на друга, она чуть сжала его руку, и он, поколебавшись секунду, посмотрел на Халиссу и как-то робко представился: - Элан. - Добро пожаловать, Элан и Шанри! – очень искренне поприветствовала она их, словно впервые, а затем вновь развернулась к скале. – Идемте – вам понравится наверху. Я обещаю.