Мы не можем существовать друг без друга.

— Задание, бля, выполнено, — заявила Лиза, кладя на стол Фукудзавы бумаги.  — Могу ли я попросить не выражаться в этом здании? — поинтересовался Юкичи, беря в руку один из листов. — В Мафии можешь материться, в агентстве — нет.  — Мистер мораль, — обратилась к нему Ахматова, садясь на стул напротив его. — Вы мне не в праве указывать, я не официальный работник.  — С этой минуты — официальный, — поправил её Фукудзава. — У нас в агентстве есть что-то вроде традиции: каждый новый работник обязан пройти вступительный экзамен, в котором он показывает себя с какой-то стороны. Ты раскрыла дело государственной важности, а значит, являешься официальным работником «Вооруженного детективного агенства».  — Ахуеть, что происходит, — возмутилась девушка.  — Я же сказал — не материться, — строго повторил Юкичи. — Теперь я твой босс и ты обязана выполнять уставы и правила этого заведения.  — У меня только один босс. — выдала Лиза и ушла из кабинета в закат. Ладно не в закат, а в кафе на первом этаже, где Дазай грел свой зад. Как ни странно, вместо того, чтобы он лез к девушкам с просьбой о двойном суициде, напротив, девицы сами липли к нему. Около его столика образовалась целая стая самок на любой вкус и цвет.  — Дазай-кун, а вы не хотите выпить со мной чашечку кофе?  — Нет, Дазай-сан явно хочет со мной прогуляться!  — Дазай-сама пойдёмте ко мне домой! У Осаму были широко открыты глаза. Он сидел, нихуя не понимая и думал: «Всегда так, сидишь одинокий, никому не нужный, без внимания, а когда у тебя появляется кто-то, так сразу все сбежались…»  — Гарем собираешь, мумия? — послушался голос Ахматовой, которая подходила к ним, затягивая сигарету. — Дааа, вкус у тебя не очень, все на одно лицо.  — Она назвала Дазай-сана мумией?!  — Какое неуважение!  — Да ты кто вообще такая?!  — Хотя, они мне нравятся, — усмехнулась Лиза, садясь на колени суицидника. — Заводятся с полу слова.  — Ли-тян, может пойдём отсюда?  — Неа, — отрезала девушка, смотря на других. — Мне хочется узнать, что будет дальше.  — Да что она себе позволяет?!  — Эта шмара лапает Дазай-куна!  — Может всё-таки уйдём? — ещё раз спросил Осаму, догадываясь, что к добру это не приведёт.  — А тебе не смешно? — поинтересовалась Лиза. — Мне кажется довольно забавным, как твои подружки срываются на сопернице.  — ДА КТО ТЫ ТАКАЯ И ЧТО СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ?! — в очередной раз дико спросила одна из девушек.  — Ахматова Елизавета, — представилась девушка, протягивая руку. — Его будущая жена, да милый? Теперь уже девушки стояли с открытыми глазами и ртами от удивления. Второй раз этот фокус прокатывал. Оба харизматичные актёры и любители ставить людей на своё место. Теперь они вдвоём уходили в закат. На улицу они выходили, кароч. Долгое время Дазай и Ахматова шли молча. Оба не решались нарушить тишину. Только когда они ушли далеко от агентства, начали оживлённо смеяться.  — Предлагаю выпить, — более менее оправившись, произнёс Осаму.  — Ладно.  — А потом пожениться.  — Хорошо, — подтвердила Ахматова и снова залилась смехом вместе с суицидником. Бар «Lupin». Когда-то здесь собиралось святое трио: Дазай, Одасаку и Анго. Теперь же тут сидели Осаму и Лиза.  — Что ты думаешь насчёт объединения способностей? — спросил суицидник.  — Я уже говорила об этом, когда вы сидели у меня в квартире с Достоевским, — ответила девушка. — Мне как-то без разницы, умру я от этого или нет. Мне нравится жить так, будто завтра будет конец света. Не зная, что будет потом, я живу на полную сейчас.  — Вау, — отметил Дазай. — А я не вижу смысла мне жить, поэтому хочу умереть. Правда, у меня каждый раз не выходит нормально покончить собой.  — Я не стану уговаривать тебя не совершать суицид, — молвила Лиза. — Меня вполне устраивает твоя теория, я тебя понимаю и это твой выбор.  — А если мне всё-таки удастся покончить собой? — спросил Осаму.  — Вряд-ли, — ответила девушка. — Я ведь сделаю это с тобой, а значит мы сдохнем вместе. В ответ суицидник ухмыльнулся и отпил ещё из стакана. В бар спустились два человека. Уж больно знакомые. Сначала были видны силуэты, а потом, при томном освещении, можно было понять, что это были Мизуки и Анго.  — Цудзимура, что значит, он не отвечает? — спрашивал Сакогучи у девушки. — Два бурбона пожалуйста!  — Анго! — воскликнул Дазай. — Сколько лет, сколько зим!  — Дазай? — возмутился Сакогучи. Лиза тоже повернулась в их сторону и тут же начала заливать, подходя к Анго:  — Який хлопець ахеренний! Як квітуча троянда в унітазі у дворі у Ларыскі! Да, це син Ларыскі! Ларыска, Ларыска, ой який хлопець, який хлопець! Она ещё минуты две разглядывала Сакогучи и говорила что-то.  — Спасите, — тихо сказал Анго.  — На каком она языке говорит? Русский? — спросил Осаму.  — Украинский, — ответила Мизуки, включая переводчик. — Вот перевод того, что она сказала. Быстро прочитав, Дазай возмутился:  — Ли-тян, я тоже хочу так, как ты бы ему сделала! Я же так и ревновать начну.  — Слушай, а твои родители случайно не миллионеры? — игриво спросила Ахматова.  — Насколько я помню, нет, — ответил Анго. — А что?  — Да они мне просто 3 косаря задолжали ещё года 4 назад, — пояснила Лиза. — Мамку Ларыской звать?  — Неет, — отрезал Сакогучи.  — Значит просто похож, — набирая на телефоне номер, ответила девушка. — Колян, помнишь Ларыску? — спросила Ахматова на русском. — Ну такую большую с монобровью и в пышном сарафане, она ещё нам 3 косаря задолжала вместе с Петровичем. Да! Так вот, я сейчас сижу в баре вместе с парнем, который ооочень похож на их сына. Да, на Валерку! Да да да. Пока Лиза бомбила с Гоголем по телефону, Анго и Дазай общались между собой, разговаривая о побеге из тюрьмы, о его загадочном спасении, о том, как они с Ахматовой встретились, о том, что они вместе натворили и многое другое. Мизуки же, сидела с краю и пыталась дозвониться Аяцудзи, ведь если она его не найдёт, то ей сильно достанется от Сакогучи, её начальника…