Врачебная тайна.

Ее халат, тот самый, что принял его в эту больницу две недели назад, сейчас, был полностью расстегнут и показывал шикарную грудь молодой девушки. Джинсы, которые кажется были старше Рамиля, так же, были расстегнуты и приспущены вниз. Он нависал над ней, целуя и прикусывая губы. Она боялась. Боялась сделать ему больно, неприятно или, довести его до реанимации вновь. А он, расслабленный до предела, наслаждался моментом и просто кайфовал от нее. Он сходил с ума от ее губ. От ее запах. От нее. Медленными движениями своих рук, Рамиль оглаживал кожу девушки. Он продвигался вниз, от груди, до кромки ее нижнего белья. Цеплял пальчиками, с искусанными ногтями, белое кружевное, оттягивая и приспуская ниже. Тем временем, был почти рассвет. Она лежала, не убирая с лица улыбку, не смущаясь и не отводя взгляд. Лежала, будто доверяла ему во всем и всегда. Смотрела в эти странные, но такие красивые глаза. Кажется, даже любила их... И когда ткань ее трусиков покинула борт, девушка протянула свои руки к толстовке парня, снимая ее. Он, сначала отпрянул, а потом поддался вперед, вроде бы как разрешая ей сделать это. Она снимала не черную толстовку, с длинными рукавами, она снимала защитную оболочку с огромными колючками. И чем сильнее она задирала края толстовки, тем больше тысяч мурашек пробегало по его телу. И когда этот теплый кусок ткани валялся на полу, парень, понимая что он беззащитен, сначала прижался к ней, а потом нежно-нежно поцеловал. Солнце почти встало и слегка заглядывало в оконце. Маленький квадратик, разноцветный такой, неожиданно, будто из неоткуда, появился меж пальцев Рамиля. Она, не задавая вопросов, слегка прикрыла глаза, будто отвечая на немой вопрос. Он понял ее согласия и медленно раздвигал ножки. Тонкая кожица, мурашки и синенькие венки. Вроде бы и взрослая, но такая же юная. Меж поцелуев, он нащупал то, что ему было нужно и медленно проник пальцем. Никого ничего не смущало. Играя с ее клитором, он не прекращал ее целовать. И когда она уже была просто готова умереть от одних его пальцев, он быстро надел защитный латекс, и вошел. Солнце уже взошло. Он двигался сначала медленно, что бы не вызывать шума и стонов, но когда Альбина случайно ахнула, голову снесло двоим. Кажется, это слышали все. Он входил резко, быстро, заполняя ее собой и не давая глотнуть воздуха. Она стонала, изредка ловила губы и прижималась к нему. Он продолжал входить в нее ровно до тех пор, пока не почувствовал полного удовлетворения. Она, так же, почти одновременно с ним кончила, слегка смущаясь. Солнце уже освещало комнату. Будильник на шесть тридцать играл в кармане. –Я конечно очень извинюсь,-улыбалась Аля,–Но с седьмого неба счастья и наслаждения мне нужно спуститься к смертным. –Отпускаю вас, Любовь моя,-ответил он, надевая свою толстовку обратно. –Не не не, одевай чистую, эту с постельным вместе я в прачку закину,-говорила она, застегивая халат. Она быстро заплетала косы, а он одевал ту самую, купленную ей толстовку ярко желтого цвета с надписью «мне неприятно». –А чот я в магазине и не заметил надпись... –А я только из за нее и взяла,-ответила Аля, собирая грязное белье,–Кофе будешь с шоколадкой или тебе завтрак со столовой? –Ты меня за придурка не держи, конечно кофе,-улыбнулся он, останавливая ее за руку. –Миль, я зайду после обхода тогда, либо сам прибежишь в кабинет ко мне. И оббегая сотни пациентов, меряя пятнадцать раз температуру, она все еще помнила о нем. Казалось, его руки, до сих пор на ее бедрах, а такие приятные губы исследуют ее тело. А он, кутаясь в новую одежду, вздрагивал уже раз пятнадцатый, вспоминая все вроде бы с улыбкой на лице, но с дрожью в руках. Потому что отвага и рискованность даются Рамилю на отведённое время и, сейчас, оплата будет жесткой. Его трясло, всего. Как внутри так и снаружи. Он вышел в коридор, опираясь на стену дошел до кабинета медперсонала, где почти сразу рухнул. –Давление упало резко, я тебе укол сделала, отправляйся спать,-говорила милая девушка, убирая танометр в ящик стола. Спать он лег ровно тогда, когда солнце за окном обогревало почти всю комнату, а в кабинет Альбины вошли органы опеки.