Розмарин и гардения

Граф Гульер уехал сразу после возвращения дочери с кавалером. Миллис объяснила, что из города прискакал гонец и сообщил о проблемах, которые придётся решать в присутствии графа. Она не знала о подробностях, но, вроде, проблемы возникли из-за какого-то из жрецов. Невольно Мэлори вспомнила о Дэзиаре, но эта мысль была настолько мимолётной, что она просто напросто не успела к ней прицепиться. Теперь она надеялась, что отец приедет как можно скорее. Долго мучить себя догадками, что же произошло, очень не хотелось. Ужин прошёл более чем спокойно, хотя Мэлори не могла усидеть на месте от мыслей о их с Вайлором прогулке. Коламина заметила, что её хозяйка о чём-то беспокоилась или нервничала, но расспросами досаждать не стала. Как только девушка-никстер вернулась в свою спальню, она долго лежала на кровати не в силах прийти в себя. Немного успокоившись, Мэлори принялась готовиться ко сну, а как только легла в кровать, снова начала думать о своём женихе. Долго вертелась молодая графиня в кровати, не в силах уснуть. Она бы солгала, сказав, что не хотела бы, чтобы Вайлар пришёл к ней. Но это, пожалуй, уже недопустимо! Она прекрасно понимала, что тогда это не закончилось также, как и их прогулка, это закончилось бы их большой ошибкой. Пуховая перина и мягкое одеяло казались впервые такими неудобными. Девушка долго глядела в потолок, раскинув руки и вспоминая заботливый взгляд Бруджальского, от которого внутри становилось так тепло. Только после полуночи девушка смогла уснуть. Разбудила её Коламина, которая удивлялась, почему её госпожа так долго спит. Обычно Мэлори просыпалась за полчаса до прихода служанки, но сегодня она явно проспала. В суматохе графиня принялась приводить себя в порядок, проклиная себя за то, что уснула так поздно. На завтрак девушка шла на ватных от волнения ногах. Сейчас она боялась даже смотреть на Вайлара, так как раз за разом вспоминала их прогулку. Госпожа Миллис была уже в столовой и ожидала прихода дочери и молодого графа. Пытаясь не показывать своего волнения, девушка села на привычное место и завела беседу с матерью. Немного времени спустя появился Вайлар. Как только Мэлори услышала, как дверь открылась и звук отворяемой двери, и шаги, её сердце пропустило удар, а потом забилось с невероятной скоростью. Граф поприветствовал графинь и сел за стол рядом с Мэлори, которая готова была в любой момент подскочить. Кусок в горло не лез. Как бы девушке этого не хотелось, но её щеки слегка покраснели. В разговоре она почти не участвовала, а только слушала рассказы своего жениха о деловых поездках. Миллис, похоже, заметила странное поведение дочери и спросила её о самочувствии, на что Мэлори созналась, что плохо спала. Предложение матери на осмотр лекарем она отвергла и сказала, что предпочтёт недолгий послеобеденный сон. Хотя девушка не была уверена, уснёт ли она. Вайлар тоже сказал, что если у неё плохое самочувствие, то лучше не затягивать и позволить себя осмотреть, но девушка-никстер снова отказалась. Так почти ничего и не съев, Мэлори сказала, что хотела бы прогуляться в саду и побыть на свежем воздухе. Не долго думая, Вайлар вызвался составить ей компанию. Такого девушка не предполагала и даже удивлённо вскинула брови, но быстро пришла в себя и, скромно потупившись, кивнула. Госпожа Миллис отправилась в свои покои, а молодая пара на прогулку в сад. Первое время они провели в тишине, гуляя по тропинкам в большом саду. Но вскоре граф завёл непринужденный разговор, но, заметив односложность ответов графини, ещё раз справился о её самочувствие. Мэлори ужасно смущалась от этой ситуации, ей не хотелось никого тревожить, но со своим смущением и сильно бьющимся сердцем она совладать не могла. Возможно, она могла бы признаться Вайлару о своих тревогах и боязни, но только не с её воспитанием. Юноша как будто и сам понял, что девушка не готова сейчас вести беседу, и милостиво молчал почти весь остаток пути, а потом вдруг резко задал вопрос, который очень резко взволновал молодую особу: — Вы чувствуете себя неуютно рядом со мной из-за того, что между нами было вчера? — деликатно и с какой-то строгостью спросил он, чем ещё больше взволновал Мэлори. Молодая графиня так и не поняла, какой ответ удовлетворил бы графа. Она и сама не понимала, что именно ответить. Столько мыслей, столько потрясений… Она так и не нашлась с ответом и ответила то что было на сердце: — Я… Я боюсь, — честно ответила девушка-никстер, не поднимая взгляд на собеседника. — Чего боитесь? — уже мягче спросил он. — Полагаю, обстоятельств, — неуверенно ответила та, надеясь, что Вайлар больше не будет ставить её в тупик своими вопросами. В какой-то момент ей так и показалось, потому что юноша замолк, что-то обдумывая. Но, к сожалению девушки, он продолжил разговор на эту тему: — Я так и не смог уснуть этой ночью, — удивил он графиню своим признанием. — Всё время думал о Вас. От такого заявления Мэлори резко остановилась и удивлённо посмотрела на своего жениха. Тот, сделав ещё один шаг, повернулся к ней в ожидании. Молодая особа не знала как ответить на подобное признание, от чего удивлённо смотрела на юного графа, по которому нельзя было сказать, что он смущён своим признанием. По правде говоря, Мэлори не тешила себя мечтами, что у Вайлара она была первой, с которой он целовался, что не скажешь о графе по отношению к ней. — Для Вас, видимо, это тоже была долгая и бессоная ночь, — от голоса Вайлара, девушка будто бы пришла в себя и опустила взгляд себе под ноги. Хотелось провалиться сквозь землю, только бы не продолжать этот смущающий разговор. — Не подумайте, я не смеюсь над Вами, — юноша подошёл к молодой графине и взял её ладонь. — Извините, если вчера принудил к тому Вас, к чему Вы не были готовы, или к тому, чего Вы не хотели. Мэлори не убрала руку, но всё также не решалась посмотреть в лицо возлюбленному. Сейчас ей как никогда хотелось признаться во всех своих чувствах к нему, обнять его крепко-крепко и просить не отпускать. А если бы она была смелее, возможно даже попросить чего-то большего. — Вы ни к чему меня не принуждали, — смущённо ответила она, легонько сжимая в ответ пальцы никстера. — Если бы я не хотела, я бы не позволила Вам к себе прикасаться. Граф в ответ сжал ладонь девушки, а потом заботливо поправил прядь белых волос своей возлюбленной. От прикосновений юноши по телу прошла сладкая дрожь, и девушка невольно подняла взор к лицу Вайлара. Его рука, как и вчера, легла на её щёку. Она поняла к чему это всё идёт. — Вайлар, не стоит, а вдруг нас кто-то увидит, — кладя свою руку поверх руки графа, произнесла Мэлори. На миг она заметила, как юноша колеблется, видимо, борясь со здравым смыслом и желанием, но он быстро взял себя в руки и тяжко выдохнул. — И всё же, здесь есть какое-то тихое место? — с теплотой спросил тот. Мэлори молча кивнула и, убрав со своей щёки руку юноши, повела его в дальний уголок сада, почти рядом со стеной, где стояла маленькая беседка. Крепко сжимая руку Вайлара, графиня надеялась на то, что никто их не увидит, и на то, что их благоразумие будет выше желаний. Беседка была тихим и укромным местом, как раз для таких пар, как Вайлар и Мэлори. Она была покрашена в белый цвет, но в сочетании с растительностью, которая обвивала её всю, кроме маленького входа, делала её почти незаметной. Подобрав подол платья, девушка вошла внутрь по двум ступенькам в беседку. — Здесь тихо и спокойно, — сказала девушка, поправляя складку платья и отпуская руку графа. — Замечательно, — ответила Вайлар и почти сразу девушка почувствовала его руки у себя на талии, от чего её пробрала дрожь. Дыхание на миг перехватило. Граф Бруджальский мягко поцеловал девушку в щёку, чуть наклоняясь. Разница в росте между ними была не такой уж и большой. Вайлар снова взял руку девушки и, отведя в сторону скамейки, посадил, а потом сел рядом. Мэлори показалось, что дышать стало тяжелее, щёки покраснели ещё больше. Может, зря они сюда пришли? Взяв себя в руки, девушка машинально прильнула к плечу юноши. Похоже, он не ожидал такого с её стороны, но всё же заботливо погладил графиню по волосам и приобнял. На радость Мэлори, он не стал более проявлять настойчивость. Казалось, время остановилось, и девушка словно погрузилась в полудрёму. За временем следить не хотелось, да и сейчас время было абсолютно не важно. В эту минуту было важно только то мгновение, которое пара растянула почти до самого обеда. Под вечер вернулся Граф Гульер, который, похоже, был в не лучшем расположение духа. После ужина в кругу близких, удостоверившись, что в его отсутствие ничего не произошло, он начал свой рассказ: — Видят Боги, я чувствовал, чувствовал, что с этим недорослем будут одни проблемы, — проворчал он, опустив голову на руку. — Теперь он мне создаёт лишние проблемы! Одна головная боль… — О ком Вы говорите? — почтенно спросил Вайлар. — Да вот, понимаете ли, Верховный Жрец поставил одним из управляющих молодого Вящего Жреца. Я видел его и раньше, сначала в Госпитале Элизио Шель, а потом и в Главном Храме, — кратко объяснил Лот, не упоминая в своём рассказе Мэлори. — Я был удивлен, когда узнал, что его вообще приставили к этому делу. Меня уверяли, что он толковый и проблем с ним не будет! А теперь представьте моё удивление и негодование, когда приехал туда и узнал, что этот «управляющий» закатил целый скандал! Отец Мэлори вспылил, показывая всё своё недовольство. Дочери, которая всё это время не вступала в разговор и сидела, затаив дыхания, стало не по себе. Хотя граф так ничего и не успел рассказать о сути проблемы, то есть самое интересное было ещё впереди. — Несколько дней назад на площадь Согласия привезли древесину. Попрошу заметить, не абы кто, а королевский лесничий! — с уважением воскликнул граф. — Древесина нужна была для постройки лесов, так что с этим делом затягивать было нельзя. Один из главных управляющих сказал ему принять это дерево, проследить, чтобы не было потом никакой путаницы, сами понимаете, — казалось, Лот переключил всё своё внимание на Вайлара, который внимательно слушал графа, чуть наклонившись к столу. — Так он начал скандалить, заявляя, что дерево некачественное и гнилое! Где это видано, чтобы королевский лесничий поставлял плохой товар? Пришлось самому с этим разбираться и разговаривать с ним. Один из Верхних Жрецов смог меня убедить в его хороших намерениях. Очень просил меня не отстранять его от этого дела. Как бы сильно мне этого не хотелось, но я оставил мальчишку, но пригрозил, что если это вдруг такое повторится... — граф, похоже, хотел что-то добавить, но удержался. — Ситуация неприятная, соглашусь, — ответил Вайлар. — А Вы сами проверили древесину? — Признаюсь честно, в этом я ничего не понимаю. Мне сказали, что дерево качественное, — ответил Лот. — Ну и посудите сами, разве человек, поставляющий свой товар ко двору короля, будет рисковать своей репутацией? Именно в этом и была вся проблема. Мэлори, сама почти ничего не понимающая в подобных делах, прекрасно осознавала, что обвинение Дэзиара было очень значимым. У цеха лесорубов, подчиняющемуся главному королевскому лесничему, была хорошая репутация и пятнать её плохим товаром они бы не стали. — Да ещё он и со мной затеял спор! — возмущённо воскликнул граф. — Ему повезло, что господин Хольс заступился за него. Мэлори переглянулась с матерью, которая, похоже, устала от этих разговоров и громкого возмущённого голоса супруга. Миллис поднялась со своего места и сказала: — Простите, но я покину вас, — она сделала лёгкий реверанс и после кивка мужа отправилась к двери. — Мэлори, ты тоже иди, — сказал Лот, махнув рукой на дверь. — А мы с Вайларом ещё побеседуем. Не думаю, что тебе интересны эти разговоры. — Да, батюшка, — сказала графиня и вставала со своего места, приседая в реверансе. — Хорошей вам ночи. Девушка последовала вслед за матерью и отправилась в свои покои. Спустя ещё несколько дней граф Бруджальский уехал. В последний их день они снова сидели всё в той же беседке в саду. На удивление Мэлори, теперь она не чувствовала столь большого смущения и неловкости, находясь рядом с Вайларом. Они сблизились ещё больше, что не могло не радовать юную влюбленную графиню. Расставаться было не легко, но юноша обещал, как только закончит со всеми делами, то обязательно навестит её. Дни снова стали однотонными и даже серыми. Прошло каких-то несколько дней, как неожиданно граф Гульер получил ещё одно письмо с места стройки. Отец Мэлори был недоволен таким раскладом дел, так как подозревал, что это снова какой-то скандал. Амэди Хольс сообщал ему о вновь возникших проблемах на строительстве храма и просил как можно скорее приехать. Мэлори даже боялась представить как отреагирует отец, если в этом будет вновь замешан молодой Вящий Жрец. На следующее утро после получения письма граф уехал, обещая, что привезёт супруге и дочери что-нибудь в подарок из города. На удивление Миллис и Мэлори, на следующий день граф не приехал, а прислал гонца с письмом, в котором он сообщал, что проблема куда масштабней и серьезнее, чем в прошлый раз. Так или иначе, но граф обещал, что за неделю попытается всё уладить и вернуться. Вся неделя для молодой графини прошла беспокойно. Она волновалась о проблеме, которая произошла на стройке. Через несколько дней после получения письма от Лота, из дошедших слухов она узнала, что произошёл какой-то несчастный случай, но подробностей не было. Незнание и волнение съедало девушку изнутри и она не могла дождаться приезда отца. Спустя ровно неделю, Лот Гульер приехал в свои владения. И Мэлори, и Миллис были удивлены, увидев изможденного графа, который будто постарел на несколько лет. Как и обещал, он привёз подарки: для Мэлори привёз красивые сапожки, а для своей супруги — изящное длинное платье с оборками. Единственное, о чём просил уставший граф, так это отдохнуть с дороги и не донимать его расспросами. Как бы Мэлори не беспокоилась, она поборола любопытство, не настаивая на немедленном рассказе отца. Пришлось ждать следующего дня. Сидя в семейной гостиной в своём любимом кресле, граф, подперев голову рукой, рассказывал о делах, которые происходили на площади Согласия: — Приехав туда, меня сразу же встретил господин Хольс, который был не на шутку встревожен. Я почти сразу же спросил его, не замешан ли этот Дэзиар, после чего он рассказал мне всё в подробностях, — похоже, этот рассказ давался графу очень трудно, непонятно, то ли от усталости, которая так и не прошла, то ли от его содержания. — Неделю назад на стройке произошёл несчастный случай. Леса обвалились во время работы мастеров… Древесина, из которой они были построены — была действительно гнилая. Мэлори и матушка переглянулись, обе в полной растерянности. Лот же сделал долгую паузу, потирая висок и смотря куда-то в сторону. Похоже, он винил себя в происходящем, по крайней мере, так казалось девушке. — Был большой скандал. В отличие от прошлого, он вышел за территорию стройки. До сих пор ведутся разбирательства, — наконец продолжил он с тяжёлым вздохом. — Четыре человека погибло, а почти десять попали в храмовую лечебницу. Повезло ещё, что многие отделались лёгкими царапинами и испугом. Госпожа Миллис удивлённо и испуганно подняла руку и прижала её к груди, видимо не веря словам супруга. Мэлори заморгала, так же не в силах поверить рассказу отца. Как же так могло произойти? Ведь лес поставлялся цехом королевского лесничия, а он был благородной человек с хорошей репутацией! А оказалось, что предупреждения и обвинения жреца были правдивы… — Мне пришлось поговорить с этим Вящем Жрецом и извиниться. Ведь он предупреждал об этом, а я... — мужчина запнулся. Мэлори впервые в жизни видела настолько подавленного отца. — Я пригласил его к нам. Он действительно незаурядный человек с большим будущим. Через два дня он приедет. Думаю, так я хоть в малой степени смогу искупить свою вину по отношению к нему. Ненадолго в комнате повисло молчание. Только треск дров в камине разбавлял эту тишину. Вдруг госпожа Гульер встала и подошла к супругу. Она бережно положила руку ему на плечо и с любовью посмотрела на него. Граф поднял на неё глаза и положил свою ладонь на её руку. — Ничего, всё уляжется, — ласково произнесла она. Мэлори тоже встала со своего места и подошла к отцу и матери. Обойдя кресло отца, она тоже положила руку ему на плечо, стараясь выказать свою поддержку. Граф поднялся с кресла и притянул к себе жену и дочь. Они втроём обнялись. Наверное, это была самая большая радость графа за прошедшие дни. А самое главное было то, что несмотря ни на какие обстоятельства, его семья рядом с ним.