Последний луч солнца

Он не знал, сколько времени прошло, но судя по тому, что с улицы несся стрекот сверчков — наступила ночь. Волчонок по привычке хотел бодро подняться, но болящий зад не дал ему сделать это. Резкая боль пронзила поясницу от копчика до середины позвоночника. Пока мальчик пребывал в спасительном забытьи — память щадила его. Но с болью вернулись все эти воспоминания о наказании. Злые слезы обожгли глаза и обида крепко сдавила грудь. ...За что?.. Я больше никогда не прикоснусь ни к одной из них... Утирая глаза рваным рукавом, Волчонок наклонился вперед, упершись руками в пол. Вставать было неимоверно трудно и больно. Чуть приподнявшись, он встал на одно колено. И тут же в глаза бросилась плошка риса и маленькая чашка с водой, стоящие у изголовья циновки, на которой он приходил в себя. Ему до жути хотелось сейчас оттолкнуть рис и воду. В груди полыхала жажда справедливости и мести за побитые спину и зад. Но сил у него было только на то, чтобы встать на ноги. - Очнулся? - в дверях показался Филин, закрыв собой проход. В руках у него была чашка с мазью и чистая тряпица. Пройдя внутрь, он присел на покрытый циновкой пол. - Разденься, я хочу осмотреть твое тело, вдруг ты ранен. - Я не буду. - буркнул в ответ мальчик, чувствуя, как внутри снова начал подниматься гнев. - Я сказал, разденься. Ты получил по заслугам, это было справедливое наказание. Сейчас мне нужно осмотреть тебя, может быть там есть раны. - опустив глаза в чашку, Филин принялся размешивать рукой пахнущий состав. Ноздрей Волчонка коснулся чуть резкий, но довольно приятный запах трав и цветов. Филин не был врачом, но имел элементарные навыки лечения. - Или я сам тебя раздену и все равно обработаю тебе спину и задницу. Сдерживаемые слезы все-таки хлынули из глаз мальчишки. - Зачем вы хотите лечить меня? Неужели вам стало жалко? Но раздеваться он все же принялся. Филин четко дал понять, что не потерпит возражений. Не реагируя на всхлипы Волчонка, он неторопливо мешал мазь, перетирая ее между своими огромными пальцами. Тишину нарушал только плач мальчишки, казалось, что шиноби не было до него никакого дела. Но вот он поднял лицо и насмешливо посмотрел в зареванное лицо Волчонка. - Когда жизнь согнет тебя пополам, ты вспомнишь меня и скажешь мне спасибо. Когда мальчик предстал перед ним полностью обнаженным, Филин сделал знак рукой, подзывая к себе. - Подойди ближе и повернись спиной, - растирая по тощей пояснице ароматную субстанцию, он негромко продолжил — считай это одним из элементов воспитания. Закалка духа через страдания и боль. Действовал он на удивление осторожно. Как и ожидалось — на ягодицах розовели вспухшие и успевшие покрыться тонкой корочкой царапины лопнувшей под ударами плетей кожи. Волчонок, ожидавший грубого обращения, был приятно удивлен. Прикосновения приносили облегчение, боль потихоньку уходила, дышать становилось легче. Единственное, что портило эту идиллию — голос отца. А Филин все продолжал. - Ты шиноби, Волчонок. Твой удел — быть тенью. А это значит, что ты должен уметь превозмогать боль, смиряться с ней и жить с ней в гармонии. Потому что потом она будет твоей спутницей. И пока ты будешь ощущать ее — это будет означать то, что ты пока еще жив. Мягкие движения рук на спине и пониже успокаивали и вскоре мальчик чувствовал на душе ровную тишину. Желание мстить слегка утихло, но не угасло совсем. Пока что оно улеглось в самый дальний уголок детской души, который позже станет одним из самых темных, самых закрытых и самых потайных. - Пока что ты принадлежишь мне. Позже ты будешь приносить пользу хозяину, который тебя возьмет в услужение. Я надеюсь, что не зря вложу в тебя силы. Аккуратные поглаживания закончились и Филин снова произнес. - А теперь поешь и спать. Ты должен питаться, чтобы иметь силы. - Я не буду есть, — уже спокойнее, но все еще глядя на опекуна исподлобья, ответил мальчик. - я не голоден. Он обманывал. Как только боль утихла — организму потребовалось восполнить недостаток калорий. Волчонок проглотил голодную слюну. И Филин его снова удивил. - Хорошо, но помни, что вредишь ты только себе самому. Я не буду тебя связывать и ничего тебе запихивать. С этими словами он забрал нетронутый рис и воду. И вышел, оставив мальчика наедине с самим собой. Волчонок улегся обратно на циновку, накрывшись другой такой же, решив, что переживет без еды. И пока что он действительно мог обойтись. Перед тем, как Филин подобрал его с поля боя — ему приходилось перебиваться чем попало. Вспомнив об этом, Волчонок решил, что голод меньшее зло по сравнению с тем, что сделал с ним опекун. На глазах снова показались слезы и он уснул, слушая, как от голода урчит в животе.