***
Когда ребята зовут Руслана потусить, он снова отказывается. Никита и Стефан смотрят с прищуром, а Денис — он понимающий. Уводит парней и, уходя, смотрит на соседа — кажется, в душу заглядывает. Он тоже что-то подозревает и однажды, когда он заходит в свою комнату, где сидят Настя и Руслан, те резко замолкают. А парень требовательно смотрит на них секунд двадцать. — Ребят, вы можете мне рассказать. — Дэн, ты о чем? — всячески отнекивается Руслан, и Шмальц уходит хлопая дверью. Руслан бы и рассказал, но он сам не понимает, что с ним творится, он будто медленно сходит с ума. Ему сносит крышу от просто присутствия волонтера рядом, плывет от невинных прикосновений. И от того как Онешко говорит ебучее «Русь», наклоняя голову в бок и очаровательно улыбаясь. Ему же и не хотелось вывести это из себя. Он просто принял это, как и весь пиздец, что творился с ним в жизни. Он был готов поставить на себе клеймо «сумасшедший». Лишь бы быть с Юликом. Лежать у него под боком, слушать несусветный бред в его духе. И раз уже неладное замечали все, он боялся, что рано или поздно заметит Онешко. И уйдет. Оставит одного и будет смотреть с отвращением. А Юлик как назло появлялся в приюте каждую неделю. Руслан не знал зачем, да и сам Онешко не мог ответить на этот вопрос. Юлика было слишком много, но что самое странное, Руслану было мало. «По делам» — иногда объяснял волонтер, но обычно эти дела заканчивались тем, что парни вдвоем уезжали или бесились в комнате Руслана. В один из таких дней Руслан сидел с Настей и той странной девочкой в актовом. С того случая она будто прилипла к ребятам и постоянно ходила с ними. — Представляешь, у нас в школе пацан какой-то объявился, — начала Настя. — Сказал новенький, назвался Колей Соболевым. Но самое интересное: училка сказала, что он был в толстовке с куполами. Прямо как у тебя, Руслан. Он смеется и хочет объяснить, но сделать этого ему ее дают. — Девчонки, привет! — Юлик внезапно подходит к столу, чем пугает всех троих. Руслана бесит, что Юлик вечно приезжает без предупреждения. Нет, понятно, что он приезжает, к сожалению, не к Руслану, а «по своим взрослым делам» в приют. Но может ведь позвонить, написать. А то каждый раз натыкаясь на Онешко в коридорах, он ловит сердечные приступы, как в первый раз. Сколько бы подросток не просил об этом, волонтер пропускал мимо ушей. Руслану казалось, что ему просто нравился эффект неожиданности. Как сейчас например. — Ты че тут делаешь? — бурчит Руслан, поднимает голову и… Отросшие темные корни волос Юлика плавно переходили в блондинистые. А сам парень был в белой рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами, оголяя ключицы, и распахнутом темно-рыжем пиджаке. Запах его парфюма вперемешку с гелем для волос ударил в голову и окончательно добил подростка. Руслан, не отрывая взгляда безмолвно открывает рот, теряя всякую возможность говорить. — Мимо проезжал, решил заскочить. Как вы тут? — невинно говорит Юлик, не подозревая, что у одного из присутствующих крыша течет просто от того, что он пришел. Стоит такой весь охуенный. Пиздец, дурка, к вам щас новенький приедет. — У нас все хорошо, — отвечает Настя за всех. Волонтер стоит возле стола, и они с девушками перекидываются парой фраз, которые Руслан благополучно пропускает мимо ушей. — Эй, — он дергается, когда Юлик активно треплет по голове аж до звона в ушах. — Поедешь со мной? — Д-да? — он соглашается, даже не зная, куда они там поедут, ведь разговор он прослушал. Да это впринципе не так важно, будь это какая-нибудь холодная Антарктида, он бы не отказался. — Да, поеду. Онешко улыбается «Ну пошли тогда?». Руслан поднимается из-за стола, они прощаются с девочками и покидают актовый. — Странные они какие-то, — замечает Кира, когда за парнями закрывается дверь. — Особенно Руслан. Представляешь, мы с девочками у него про Юлия спрашивали, а он так взбесился! Че то про ревность говорил… Настя пару секунд смотрела, не зная, что и ответить, но девушка сама продолжила. — Я тогда так и не поняла. Какая ревность, они же парни… — ее глаза вдруг расширились и стали как две тарелки. — Господи, они любят друг друга! — завопила она и прикрыла рот руками. Близстоящие заоборачивались, хмуро глядя на шумевших девушек, и Настя поспешила успокоить эмоциональную знакомую. — Не так громко! — шикнула она, озираясь, и встряхнула девочку за плечи. — Слышишь? Успокойся. И не факт, что это у них взаимно. Но ей было все равно. Она качалась из стороны в сторону и тихо хихикала, глядя на красноволосую ошалелыми глазами. — Они обязаны быть вместе! — заявила она, счастливо улыбаясь, и вновь запищала. — Ну да, тебе то лучше знать, — равнодушно отозвалась Шпагина и мученически вздохнула. Эйфория у Киры все не проходила и, кажется, это надолго.***
Курить за приютом, когда Юлик стоит рядом, всегда как-то неловко. Руслану в голову лезут дурацкие мысли, еще глупее, чем обычно. Сейчас вспоминает, как точно так же стоял на этом же месте, несколько месяцев назад курил рядом с парнем. Тогда Онешко еще страшно раздражал. А почему, собственно? Руслан так и не смог объяснить себе ту неприязнь, что испытывал к волонтеру тогда. Может быть как только Руслан увидел парня, его мозг сразу почуял неладное и решить отгородить мальчика от того… что уже случилось? От этой глупой нелепой и однозначно не имеющей всякой надежды на взаимность, влюбленности. Руслана ждет разбитое сердце, вопрос лишь в том когда это произойдет. Тушенцов опирается спиной о бетонную стенку, достает из кармана пачку сигарет и зажимает одну из них губами. Он хлопает по карманам спортивок, но не находит зажигалки. Потом спустя несколько секунд поисков, он находит ее в образовавшейся дырке в кармане олимпийки. «Ебать, ура» — совсем не радостно ворчит парень и поджигает сигарету. Юлик молча с легкой улыбкой наблюдает за его возней, и когда друг делает пару первых затяжек, говорит. — Курить сигарету — все равно что сосать хуй. На своё же удивление, Руслан нисколько не смутился. Усмехнулся краешком губы, сильно затянулся и с вызовом глядя в карие глаза напротив, показушно выдохнул клуб дыма. Онешко вдруг давится этим самым дымом, и выглядит это все до жути комично.***
Руслан сидит на соседнем от водителя кресле и сдерживает смех, когда Юлик едет по незнакомому проспекту. Потому что он совершенно без понятия куда они едут, а спрашивать он точно не собирается. Он ведь внимательно слушал Юлика, а не залипал на него, нет. — Че ржешь? — Юлик смотрит на него краем глаза и сам невольно улыбается. — Солнышко светит, настроение хорошее, — задорно говорит Руслан и даже не врет. Солнце сегодня действительно совсем не по-майски яростно светило, и настроение у младшего было замечательное. — Да пиздец, солнышко твое глаза слепит, нихуя не вижу. Но Юлика видимо это радует не так, как Руслана. Приближается лето — это классно, конечно, но из-за того, что он все время щурится, болит голова. Парень тянется к бардачку и выуживает оттуда солнечные очки. Они были какой-то несуразной формы, поцарапанные и одна дужка не фиксировалась, а болталась туда-сюда, держась на одном маленьком болтике. Юлик нацепил их и, на удивление, ему даже шло. Возможно, потому что в понимании Руслана, ему все шло. Волонтер, покачивая головой, прибавил музыку с басами, и машина задребезжала в такт. Юлик весь такой серьезный, в костюме, нацепив дурацкие очки, как у терминатора, искренне радуется, что солнцу теперь его не достать и подпевает песне из тик тока. «Я влюблен в долбаеба», — подумал Тушенцов с нервным смешком, но на самом деле в этот момент влюбился в него еще больше.***
Они проезжают кинотеатр, и Руслан немного фантазирует о том, как они могли бы сейчас пойти в кино на какой-нибудь идиотский фильм, а потом просто гулять по окрестностям Питера. Надежда, что Юлик мог просто так позвать его снова в кино, была призрачной и максимально тупой. У Онешко сегодня дела, и он взял Руслана из скуки. Сегодня вечером они с Дашей и Никитой должны были посидеть дома у девушки, Руслан надеялся, что хотя бы к этому времени он освободится. Когда они останавливаются возле ларька с шаурмой, Руслан ничего не говорит. Мало ли какие дела у волонтера тут могут быть. Может, у него, вон, встреча в торговом центре через дорогу? Юлик выходит из машины и направляется к ларьку и через десять минут возвращается с двумя свертками в руке. Он протягивает Руслану один и разворачивает свой. — Я тебе классическую взял, — говорит волонтер и надкусывает шаурму. — А у тебя разве нет дохуя важных дел? — усмехаясь, говорит Руслан и так же кусает. — Есть! Еще какие, — со всей серьезностью сообщает Юлик. — Но когда я голодный, я грустный и злой и ваще. Никакие дела решать не хочу. Юлик снова вгрызается в шаурму и то, как неуклюже он ест, жутко контрастирует с тем, как он сегодня выглядит. Руслан фыркает, когда у Онешко в конце остается испачканный майонезом нос. — Идем, надо развеяться, — бодро сообщает он и открывает дверь Руслану. Сегодня прохладно, но солнце вновь светит на почти ясном небе. Зеленые деревья, высокие и низкие здания медленно появляются и сменяются другими, парни смешиваются с редкой толпой. — Куда идем? — интересуется младший, когда машина уже далеко позади. — А какая разница? Если это не концерт Крида, ты не согласен? Тушенцов смеется над несмешной шуткой в голос на всю улицу. Люди оборачиваются и смотрят, кто-то тоже улыбается. Но ему впервые так все равно, что кто-то смотрит, что кто-то думает. Он ощущает себя так окрыленно, что готов поцеловать Юлика прямо тут, на виду у всех. Он идет спиной вперед и неотрывно смотрит в глаза парня, ощущая в животе этих бабочек, о которых все говорят. Он делает шаг назад и оступается. Волонтер тут же дергает его на себя, и чудом подросток удерживает равновесие. Руслан резко утыкается носом в плечо Юлика и через толстовку ощущает его теплую руку на своем предплечье. — Ты мне нос сломал, — ворчит Тушенцов, потирая чуть болевший нос. Юлик разворачивает его на сто восемьдесят градусов, и он видит перед собой дорогу, кишащую машинами. — Понял, — сдавленно кивает Руслан. Юлик усмехается и убирает руки с его плеч, а парень мысленно негодует. Надо почаще под машины бросаться. Через час, когда они сидят в каком-то парке на лавочке в тени, Юлик говорит, то чего Руслан так боялся. Что ему нужно ехать. — Тебя, значит, сегодня не будет у Даши? Тушенцов пытается придать голосу обыденности, но видимо получается не очень. Волонтер выглядит виноватым. — Я приеду, но позже, — уверяет его Юлик, когда в поле зрения появляется его машина. Руслан поначалу куксится и совсем не обижается, а потом просит отвезти его к Даше. Парень соглашается и говорит, что девушка наверняка не будет против его раннего визита, ведь она «целыми днями ничего не делает».***
Отчасти Юлик был прав, Каплан обрадовалась, увидев подростка в дверях. Разве что, он слегка застал ее врасплох. Она была в растянутой футболке, трениках и с неряшливым хвостом сбоку головы. — Проходи, я пока приведу себя в порядок, — сказала она и ушла в комнату. — Ты и так красивая, — крикнул ей вдогонку Руслан, развязывая кеды. — Неужто клини подбиваешь? — усмехнулась Даша из своей комнаты. Настя всегда говорила Руслану делать девушкам комплименты, без разницы, хочешь ли ты подкатить или нет. Пусть они будут не в тему или ты будешь выглядеть глупо. Комплименты — это важно. Он наконец расправился с запутанными шнурками и прошел в квартиру. В гостиной он сразу же упал на диван. На телевизоре, подключенному к телефону, был стрим Гобзавра. Руслан рассмеялся. — Прямое включение? — громко сказал он, чтобы Даша услышала. — Ой, я забыла. Можешь выключить. Но парень только прибавил звук.***
Вскоре приехал Никита. Вместе они продолжили смотреть стрим, пока он не закончился. Даша удивленно сообщила, что прошло несколько часов. Забавно, он тоже не заметил, как время пролетело. Восемь часов вечера, за окном село солнце. Девушка зашторила окна и включила лампу с приглушенным светом. Когда они решали, какой сериал или фильм посмотреть, Руслан понял, что снова хочет есть. Даша пошла на кухню и скоро вернулась с большой тарелкой бутербродов. Когда она подходила к столику, у нее зазвонил телефон. — Ну ёба-боба, — ругнулась девушка и звонко поставила тарелку. — Ало. Ладно, щас, — и положила трубку. — Юлик приехал, — объяснила она и пошла к двери. Из прихожей послышались их голоса, и сколько Руслан не напрягал слух, разобрать ничего не получалось. Юлик вошел в комнату, лениво поздоровался и прямо-таки плюхнулся на диван. Его рубашка помялась, а пиджак он держал в руках. Волосы были отнюдь не в художественном беспорядке, и парень вымученно потирал глаза. — Братан, ты че? — спросил Кузьма и потянулся к бутербродам и один предложил Юлику, на что тот помотал головой. — Да заебался, хуй знает, — невесело сказал он и глубоко вздохнул. — Ну, а ты как? — обратился он уже к Руслану. А он чего? Он хорошо, теперь вот один туповатый волонтер пришел, еще лучше стало. — Нормально. Они решают посмотреть сериал «Половое воспитание». Для человека, что несколько месяцев постоянно упоминал этот сериал, Юлик выглядел слишком незаинтересованным. Его глаза то и дело закрывались, и он никак не комментировал происходящее на экране в своей излюбленной привычке. — Юлик, — Руслан тормошит его туда-сюда, — Все нормально? Тот бурчит невнятное «угу», и подросток хочет вернуться к просмотру сериала, как вдруг Юлик кладет свою голову ему на колени. Руслан задыхается от возмущения, и сердце точно сейчас выпрыгнет из груди. Он в растерянности вскидывает руки, не зная куда их деть, и абсолютно не знает, что ему делать. Скинуть друга и сказать, что он ахуел? Или продолжить сидеть, не дыша? — Точно все нормально? — вскоре вновь спрашивает он и бьет себя про лбу. Нашел, что спросить. Гениально, блять. Он ведь уже спит наверное. — Да, — вопреки его догадкам тихо отзывается Онешко. — Просто спать хочу, — невозмутимо отвечает он и поудобнее устраивает свою голову на коленях. Руслан почти слышно скулит, потому что это издевательство и просто вопиющая наглость. Его руки все еще в воздухе и они, между прочим, начинают затекать. За окном полностью стемнело, и единственным освещением остался лишь большой телевизор. Свет ровно падал на лицо Юлика. Кадры на экране медленно чередовались вместе с разноцветными бликами на лице Онешко. Руслан завороженно наблюдал за этой картиной, считая ее интереснее какого-то сериала. Он сам не заметил, как руки опустились, и одна теперь лежала на груди парня. Тушенцов оправдывал это тем, что ее просто некуда деть. Лицо горело и благо рядом на диване лежала холодная бутылка воды, которую он то и дело прислонял к своим щекам. Ребята же совершенно не замечали того, что творится у них под носом. Они неотрывно смотрели на экран, изредка перекидываясь комментариями. Скоро он даже смог нормально дышать. Он то и дело поднимал руку и тут же в решительности опускал. Подумав, что теперь парень ну совершенно точно спит, все-таки решился. Он погладил Юлика по голове и запустил ладонь в его волосы, как всегда хотел. «Мягкие…» — одно единственное слово крутилось в его голове, когда он пропускал светлые пряди между пальцев. Юлик вдруг зашевелился и сонно приоткрыл глаз. Руслан испуганно отдернул руку, на что парень только протестующе замычал и вернул руку Руслана к своим волосам. Вторая серия подошла к концу и когда титры побежали на экране, Даша нажала на стоп и поднялась с дивана, потягиваясь. Руслан мысленно себя похоронил, когда девушка пошла включать свет. Но когда теплый приглушенный свет озарил комнату, ничего страшного не произошло. Никита так же поднялся с дивана разминая затекшие конечности. — О! Отрубился чтоли? — усмехнулся Кузьма, глядя на Юлика. — А я думаю, че так тихо? И все. Будто его лучший друг, спящий на Руслане — это в порядке вещей. Пфф, подумаешь, каждый день такое. — Ага. Еще в начале, — сипло сказал Руслан, придумывая ответ на ожидаемую колкую шутку, которой не последовало. Даша опять ушла на кухню и вернулась с тремя жестяными баночками в руках и протянула Руслану одну. Она открыла свою Колу с шипящим звуком и отпила. Никита, глядя на свои часы, сообщил о позднем времени, и что ему нужно домой. — Прескорбно, друзья, что приходится прощаться, — говорил он, собираясь. — Хоть и мой уход застали не все… — он усмехнулся, глядя на Юлика, что все еще смирно спал. Руслан хотел встать и проводить Кузьму до двери, попрощаться по человечески, но вставать в то же время, абсолютно не хотелось. Он чувствовал себя как никогда глупо и неловко, пожимая руку Никите, все еще сидя на диване с головой Онешко на коленях. Но Гридин, видимо не находил в этом ничего странного. Пожал руку Руслану, и вскоре Даша закрыла за ним дверь. Она вернулась в комнату и сказала что-то насчет того, что Кузьма очень любит свою девушку и это замечательно. Руслан лишь кивал головой, как болванчик. — Мда уж, видимо домой он сегодня не поедет. Нельзя столько трудиться, — вздыхая, говорила Даша про Юлика, садясь рядом на диван. — Уже кстати поздно, можешь тоже остаться. — Блять. А сколько времени? Каплан протянула ему телефон. На экране были большие вполне реальные цифры: 22:07. Руслан схватился за голову. Теперь понятно, почему Кузьма уехал. — Да ты не волнуйся. Постелю вам на диване. Руслан мог поклясться, что слышал в ее голосе не злую усмешку, но ему некогда было разбираться. Ему срочно надо было домой, точнее в приют. Комендантский час наступил семь минут назад, и Руслан был потерян. И совершенно не соображал, что же теперь делать. По хорошему надо было позвонить в приют, своей воспиталке, сказать, что он немножко задерживается и уезжать первым автобусом. Но ему до боли не хотелось уходить. С Дашиной кухни шел запах запеченной курицы с картошкой (а он ведь так и не поел!). Юлик зашевелился на его коленях, чувствуя какую-то непонятную суету, и продолжил сопеть. А ведь он может согласиться на предложение Даши. Остаться тут. Уснуть и проснуться с Онешко. Пережить эту неловкую сцену утром и, смеясь, объяснять Юлику всю ситуацию. Снова увидеть, как он краснеет и то, какой он растрепанный и потерянный по утрам. Руслан чуть не заплакал от досады, понимая, что надо убирать Юлика со своих ног, что надо уезжать из этого уютного места. Ехать в приют, слушать крики из-за нарушения правил, идти в комнату, обнимать подушку, а не Юлика. И сопеть будут не рядом в подушку, а Денис на соседней кровати, который перед этим еще устроит ему дополнительную головомойку. В его голову приходят совершенно сумасшедшие идеи. По типу «просто забить хуй и остаться», и ему чертовски хочется это сделать. Но не хочется, чтоб в приюте сообщили в социальные службы. Одна ночь, что метит в лучшие ночи его жизни. Стоит ли она этих рисков? Ведь Руслан и так слишком много проебывался. Поразмыслив над этим вопросом, он, скрепя сердце, аккуратно убирает голову волонтера с коленей и кладет на подушку. Руслан метается по комнате в поисках телефона и неосознанно тянет время. Даша наблюдала за ним тихо, не говоря ни слова. Тушенцов не хочет знать, понимает ли она его, знает ли причину его смятений. Она тактично молчит и этого достаточно. Пока Руслан нарочито медленно собирался, хозяйка уже притащила Юлику плед и даже пожертвовала свою вторую подушку взамен диванной. Он всеми силами старается не выглядеть, как побитый пес, но видимо выходит не очень. Прощаясь, Даша в каком-то жесте поддержки долго и крепко сжимает его в объятиях. Руслан выходит из квартиры и слышит щелчок замка. Он быстро сбегает по лестнице, и уже тяжелая железная дверь подъезда захлопывается за ним. Он прислоняется к ней спиной и вдыхает холодный вечерний воздух. Господи, ну за что мне это?