Не посоветуете репетитора для моего племянника?

Небольшой, но уютный ресторанчик встречает лёгкой атмосферой и простором. Раритетные абажуры светильников придают залу особый уют, а ненавязчивая музыка небольшого скрипичного ансамбля только придаёт шарм этому заведению. Половина столиков пустует, ожидая посетителей, а за теми, что заняты, сидят молодые люди, окрылённые своей короткой, но пылкой влюблённостью, пожилые пары, тихо переговаривающиеся и очаровательно препирающиеся друг с другом, и семьи с восторженно щебечущими детьми. Торин заходит в ресторанчик, смахивая с волос и воротника снежинки, и к нему подходит невысокий и пухловатый парень-официант, держа в руке небольшое меню в кожаной обложке и с металлическими уголками. - Добрый вечер, сэр! – улыбается паренёк. - Здравствуйте. Я у Вас на сегодня резервировал столик на двоих, - говорит Торин, уже сняв пальто. - Хорошо, тогда, могу я узнать Вашу фамилию? – официант быстро оказывается за небольшой стойкой регистрации. - Оукеншилд. - Отлично! Мистер Оукеншилд, прошу за мной. Пальто у Торина забрал мужчина, повесил на плечик и выдал маленький и лакированный номерок с позолоченной цифрой 13. Парень ловко лавирует между столиками, официантами и стульями, ведя Торина к его месту. - Вот Ваш столик, мистер Оукеншилд, присаживайтесь! – Торин усаживается на мягкий стул с вырезанной спинкой, и ему в руки дают меню. – Сегодня вечером я буду Вашим официантом. Меня зовут Джон. Что будете заказывать? - Выберу пока только вино, потому что я жду ещё кое-кого, - мужчина быстро и сосредоточенно пробегается глазами по винной картотеке. – Итак, можно Ridgeview Merret Bloomsbury? Только охлаждённое и пока не открывайте. - Хорошо. Сейчас принесу, - и Джон удаляется. Торин осматривает столик, за который его усадили. Аккуратный круглый стол на одной резной ножке стоит около окна, из которого виден вечерний зимний Лондон, плотные шторы, закрывающие столик от любопытных глаз, сейчас подвязаны добротными тёмно-коричневыми вязочками. Само место окружено цветами в горшках, от которых пахнет легко и ненавязчиво. Осмотрев место, мужчина смотрит на часы. 19:01 «Ещё двадцать девять минут. Ну и зачем я приехал так рано?» - размышляет Торин, смотря в окно, и старается себя хоть чем-нибудь развлечь, потому что он чувствует, что волнение волнами накатывает на него, заставляя пальцы на руках непроизвольно сцепляться в замок, а сознание наполняться разными смехотворными мыслями. Например: «Вдруг мистер Бэггинс передумал приходить?» - Ах, Вас уже ждут? Давайте я Вас провожу, сэр! – вырывает из мыслей Торина голос официанта, и он приближается к столику, а за ним следует Бильбо. Быстро метнув взгляд на часы ещё разок, Торин встаёт, расправив низ пиджака, и рассматривает от макушки до носков ботинок приближающегося к нему студента. Бильбо одет неброско, но аккуратно и практично: тёмно-зелёный вязаный жилет, твидовые брюки, белая рубашка с закатанными до локтей рукавами и ботинки цвета охры. Увидев Торина, Бильбо радостно заулыбался и прибавил шагу. - Вот Ваш столик, я подойду через десять минут, - говорит официант и оставляет двух мужчин наедине. - Добрый вечер, мистер Бэггинс, - Торин протягивает ладонь и аккуратно пожимает протянутую в ответ ладонь. - Добрый, мистер Оукеншилд. Забавно получилось, - произносит преподаватель, усаживаясь на мягкий стул. – Что мы оба не пришли в назначенное время. - Просто я не хотел заставлять Вас ждать. - И я тоже не хочу этого, поэтому и пришёл за двадцать минут. Мы – Бэггинсы, очень пунктуальны, да и опаздывать это неприлично, - очаровательно чопорно ответил Бильбо. Торин на это только ухмыльнулся и потянулся за бутылкой вина, чтобы откупорить её. - Кстати, хотел кое-что сказать Вам, - начал мужчина, разливая игристый напиток по бокалам. – Ребята передавали Вам «привет», и Фили мне сказал, что вы не говорили на счёт сегодняшних занятий. На живом лице Бильбо за короткое время отразился целый спектр эмоций, начиная недоумением, заканчивая лёгким испугом и взволнованностью. - Ох, спасибо большое, но… Боже мой! Я совсем забыл об этом! Извините, пожалуйста. Просто, у меня сегодня… - Бильбо на секунду затихает, поджимает губы и забавно дёргает носом. - Что? – Торин опирается на руки и подаётся вперёд. - Ну, если, Вам это конечно интересно, я с удовольствием расскажу. Просто, я не хочу быть навязчивым, - неловко отвечает историк. - Давайте же, мистер Бэггинс! Вы меня уже заинтриговали. Бильбо оживляется на глазах, рассказывает о победе в тяжелейшем конкурсе, о своих впечатлениях и стараниях, эмоционально жестикулируя. Торин слушает внимательно, как, кажется, никого, кроме племянников, не слушал, спрашивая о чём-то, отвечая на вопросы Бильбо и восхищённо смотря на обрадованного студента. Вскоре к ним подходит Джон, держа маленький блокнот и ручку, и учтиво спрашивает о заказе. - Я возьму классический Киш, Нисуаз и чайник Эрл-Грея, а Вы что будете, мистер Бэггинс? – спрашивает Торин, отложив меню в сторону. - Я… ох… сколько тут всего и всё такое аппетитное! – восторженно говорит Бильбо, листая меню туда и сюда и внимательно пробегая глазами по названиям блюд. – Ох, ну, можно мне «Петуха в вине», эм… и Рататуй. - Отличный выбор, господа! Итак, Вы заказали классический Киш, Нисуаз, «Петух в вине», Рататуй и чайник Эрл-Грея. Всё верно? - Да, - Торин отдаёт два меню Джону. - Нисуаз и Рататуй будут готовы уже через пятнадцать минут. Хорошего вечера, - и официант удаляется. *** А вечер проходит просто чудесно! Торин и Бильбо приятно беседуют, шутя и едва касаясь друг друга носками ботинок под столом. Народу в ресторанчике становится чуть меньше, официанты лавируют между столиками степенно и немного сонно, на фоне играет приятная и лёгкая музыка, а приглушённый свет добавляет царящей в этом маленьком мирке французской кухни атмосфере особый уют. Бильбо смеётся над презабавной ситуацией, которую ему рассказывает Торин: - Ох, и безумно гордился собой Фили, когда заполнил небольшую корзину сливой. Он без умолку тараторил и поддразнивал ещё совсем маленького Кили, что тот едва закрыл дно маленького ведёрка. Вот он бегает от матери к отцу, затем до меня, снова дразнит Кили, и, когда он особо эмоционально махал руками, все сливы выскочили из ведра и шмякнулись на землю. Он потом ещё полвечера сидел в траве и собирал рассыпанные фрукты, а Кили хохотал громче и звонче всех. Бильбо понемногу успокаивается, делая глоток игристого вина, но продолжая посмеиваться. Торин наливает чай в опустевшую чашечку Бильбо и в свою и немного отпивает душистый напиток. - У меня тоже однажды такое было, но только уже с клубникой. Мой дядюшка, который выращивает табак. Помните, я говорил о нём? – Торин кивает головой. – Так вот, у него ягода вырастает просто огромной! В общем, я её тоже благополучно рассыпал. Так было неловко! – историк отламывает небольшой вилкой кусочек пирога и отправляет его в рот. – Боже, это просто невероятно! Надо быть гением, чтобы додуматься сделать шоколадно-солёный пирог. - Приятного аппетита, - отзывается Торин и наблюдает за наслаждающимся пирогом Бильбо, щёки которого порозовели от вина. Какое-то время они сидят в тишине, наслаждаясь компанией друг другом. Торин сидит на стуле вальяжно, но без фамильярства, покручивая пальцами полупустой бокал на тонкой ножке, наблюдает за играющими музыкантами и изредка задевает носком лакированного ботинка круглый носок ботинка Бильбо. Историк делает глоток подстывшего чая, скользя взглядом по скулам сидящего около него мужчины, по его колючей щеке, волевому подбородку, аккуратному уху, чёрным вьющимся волосам с проседью и тонкому носу, гордо поднятому вверх. Тёплый свет мягко окутывает слегка расслабленную фигуру в тёмно-синем костюме. - Знаете, - Торин поворачивает голову, снова обратив всё своё внимание на студента. – Всего пять месяцев назад я хотел отказаться от обучения Фили и уехать на все выходные к дядюшке в Хельсинки, но теперь я сижу здесь, рядом с Вами абсолютно счастливый и ем этот… эм… шоколадно-солёный пирог? Как по-настоящему он называется? - Шоколадный пирог с солёным маслом, - подсказывает Торин и легко улыбается. - Так и называется? – Бильбо удивлённо смотрит то на оставшийся кусочек пирога, то на улыбающегося Торина, и его тонкие губы складываются в ответную улыбку. – Не сильно-то они переживали из-за названия. Если Вы наелись, то может пойдём на улицу? - Пойдём. Торин подзывает Джона и просит чек за ужин. Официант быстро приносит небольшую кожаную книжечку с вложенной в неё бумажкой. Торин достаёт свой кошелёк, смотрит в чек и уже намеревается заплатить за вечер, но Бильбо это просто так не оставляет. Он просит Торина подождать с оплатой, спрашивает стоимость ужина и, услышав цену, достаёт из кармана брюк небольшой, чуть потрёпанный, но аккуратный кошелёк и вытаскивает оттуда ровно половину стоимости. - Я бы мог и за нас обоих заплатить, - говорит Торин, уже надевая пальто. - Мне неудобно. Я, в конце концов, зарабатываю деньги и сам могу половину ужина оплатить, - отвечает Бильбо, повязывая вокруг шеи шарф. - Какой же Вы всё-таки вредный, мистер Бэггинс, - Торин открывает дверь и придерживает её перед историком, и они оказываются на прохладном воздухе. - И это я ещё и вредный? Как грубо, мистер Оукеншилд, обзываться на первом свидании тридцати пяти летнему директору ювелирной фирмы! Немыслимое нахальство, - ворчит Бильбо, прячет руки в карманы куртки и слышит насмешливое фырканье. - Хорошо, прошу прощения, - но в голосе Торина слышится веселье, а не нотка раскаяния, которая должна быть у извиняющегося человека, и Бильбо это тоже слышит и чуть сбавляет шаг, чтобы идти с мужчиной плечом к плечу. - Так и быть, извинения приняты, - великодушно произносит историк и улыбается глазами. – И куда же мы идём? - Честно говоря, не знаю. Я просто иду за Вами, но, судя по направлению, мы идём в сквер. - О, чудесно! Пойдёмте же скорее! Совсем скоро они добираются до небольшого скверика с пятью лавочками и невысокими кустами. По узким тропинкам гуляет молодая женщина, легонько качающая коляску, на одной из дальних скамеек расположились девушка с парнем, невообразимо развязано целуясь, а около маленького фонтанчика сидит пожилая пара и кормит чёрствым хлебом небольшую стайку голубей. Торин и Бильбо идут по скверу близко друг к другу, соприкасаясь локтями и плечами, и разговаривают о новинке в кинотеатре – «Облачный атлас». Точнее, говорит Бильбо, а Торин пытается изо всех сил понять, чем же так понравился этот фильм историку. - Нет, я просто обязан показать его Вам! Вы просто не понимаете, чего себя лишаете! - Судя из Ваших рассказов, я не считаю, что так уж «лишил» себя чего-то, - отзывается Торин и садится рядом с Бильбо на скамейке, закинув ногу на ногу. - Что толку слушать? Это надо увидеть, - всё же не сдаётся отважный студент и достаёт из-за пазухи трубочку. – И вообще, это я так намекал на следующую… встречу. Маленький огонёк на секунду вспыхивает в полумраке сквера и тут же затухает, а из табачной камеры поднимается тонкой струёй дым. - Конечно я понял, мистер Бэггинс. Но не мог же я не сказать свои мысли по поводу этого «Облачного атласа», - мужчина смотрит на то, как историк потирает руки, засовывает их в карманы куртки и снова потирает. Он берёт холодную руку Бильбо и прячет её в карман своего пальто, продолжая держать. Ледяные пальцы на краткий миг дёргаются в кармане и обхватывают широкую и тёплую ладонь. - Спасибо, - волнуясь, произносит Бильбо и тепло улыбается Торину, шмыгнув носом и пожевав мундштук. - Пойдёмте, а то сейчас совсем замёрзнете. Я Вас подвезу до дома, - Торин поднимается и ведёт за собой Бильбо, не расцепив руки. Скоро они доходят до машины, припаркованной на небольшой стоянке для посетителей La Petite Ferme, и садятся внутрь. Торин включает печку, чтобы подмёрзший историк смог отогреться и трогается с места. Бильбо держит в руках ещё тёплую трубку и смотрит на ночной Лондон: на яркие вывески магазинов, на прогуливающихся людей, на мелькающие здания. - А куда бы Вы хотели бы сходить в следующий раз? – спрашивает Бильбо. - Этот фильм всё ещё идёт в кинотеатрах? – вместо ответа интересуется Торин. - Ну… нет. Он вышел в ноябре прошлого года. Можно смотреть только в Интернете. - Понятно. Значит, кино отметается. Бильбо немного мнётся, размышляя, не будет ли это слишком вызывающе, если он пригласит Торина к себе домой? Но, мистер Бильбо Бэггинс никогда не славился трусостью, а потому, решившись, он говорит: - Можно посмотреть его у меня. Я ведь сам говорил, что просто обязан показать Вам этот фильм, - и, немного стушевавшись, добавляет. – Если Вы, конечно, ничего не имеете против домашних кинотеатров. - Ничего против них не имею, - легко отвечает мужчина, и с души Бильбо будто камень спадает. Оставшуюся дорогу они едут в ненавязчивой тишине, иногда прерываемой беседами и смехом. *** - Ну, вот и мой дом, - говорит Бильбо, когда машина останавливается напротив довольно старенькой десятиэтажки. – Я Вам позвоню на счёт следующего… свидания. - Хорошо, буду ждать звонка, - отвечает Торин. - О, и ещё, - добавляет Бильбо, приоткрыв дверь. – Может… ну… перейдём на «ты»? А то как совсем чужие выкаем. - Ладно, Бильбо, - Торин произносит имя историка так легко и ласково, что у хозяина имени на лице расцветает радостная улыбка. - Хорошо. Ну, передавай «привет» Фили и Кили. Пока. Торин уже хочет попрощаться в ответ, но Бильбо быстро сокращает расстояние между ними, легонько целует его в колючую щёку и, смущённо и очаровательно улыбнувшись, выходит из машины. Трепет захватывает сердце Торина, и тот выходит следом. Открыв подъездную дверь, Бильбо оборачивается, и мужчина поднимает руку в знак прощания. Махнув ему в ответ, историк переминается на месте и всё же скрывается за железной дверью.