Не посоветуете репетитора для моего племянника?

Бильбо едва разлепил сонные глаза, осоловело глядя в потолок. Заласканное и заклеймённое поцелуями тело приятно ноет. Потерев глаза руками, он поворачивает голову влево и утыкается носом в колючую щёку спящего Торина. Бильбо заботливо убирает упавшую прядь чёрных волос с высокого лба и прижимается к нему сухими губами, от чего мужчина крепче обнимает его за талию сильной рукой, мягко выдыхает и продолжает свой сон. Кровать мала для двух мужчин, но им сейчас не до таких мелочей. Солнечные лучи только-только начали озарять тёмную комнату, с улицы не слышно шума, а кран на кухне всё так же продолжает капать. Этот монотонный звук слышится непривычно громко в тишине сонной квартиры, погружённой в предрассветный мрак. Кап-кап, кап-кап. «Нужно бы сходить и получше закрыть кран», - проплывает ленивая мысль в лохматой, кудрявой макушке, но Бильбо настолько хорошо лежать рядом с тёплым Торином, что вылезать из уютных объятий и одеяла в холод квартиры, совершенно не хочется. – «Отопление так и не включили». Бильбо поворачивается в сильных руках так, чтобы лежать с Торином нос к носу, и подкладывает под щёку ладонь, наблюдая за спящим мужчиной. «Интересно, сколько сейчас времени?» Студент переплетает свои замёрзшие ступни с ногами Торина, теснее прижимаясь к нему. Мужчина что-то бурчит себе под нос, заключает ледяную ногу между своими тёплыми бёдрами и плотнее укутывает Бильбо и себя в пуховое одеяло с заплаткой в уголке. - Спи, ещё рано… спи, - тихо говорит он и снова погружается в сон. «Да, ещё рано. Ещё очень-очень рано…» И Бильбо, счастливо вздохнув, засыпает, уткнувшись носом в голое плечо Торина. *** В следующий раз, когда Бильбо просыпается, он видит уже проснувшегося Торина, который лежит укрытый одеялом по самую макушку и выключает трезвонивший будильник на телефоне. Увидев проснувшегося Бильбо очаровательно сонного и взъерошенного, Торин виновато улыбается и откладывает телефон на прикроватную тумбочку. Повернувшись к Бильбо полностью, он трепетно касается его лба тёплыми губами. - Разбудил? – хриплым и глубоким от сна голосом интересуется Торин и проводит ладонью по спутавшимся кудрям. Луч солнца, упавший на подушку, золотит вьющиеся волосы Бильбо. - Нет, всё в порядке, - отвечает на эту тихую ласку Бильбо и блаженно прикрывает глаза. – Сколько времени? - Начало седьмого. - Хорошо, - заразительно потягивается Бильбо, представив холодному воздуху квартиры обнажённую грудь. – Не хочу вставать. - Так не вставай, - незатейливо отвечает Торин, осыпая поцелуями тёплое плечо, щекоча нежную кожу бородой. Бильбо счастливо смеётся и сжимается от щекотки. – Хочешь чего-нибудь перекусить? - Не отказался бы, - уже ленно поднимается с кровати историк, но Торин мягко целует его в губы и дурашливо толкает обратно на примятую подушку. - Лежи уж. Я сам. Он ещё раз целует улыбающиеся губы, не имея сил не прикасаться к этому совершенству в кровати хоть две минуты, и откидывает одеяло в сторону, выходя за пределы тёпла. Утреннее солнце плавно обрисовывает упругие мышцы Торина и делает его мягким и очень домашним. Пошарив по полу в поисках джинсов, он находит их под кроватью и надевает на нагое тело, выглядя совершенно соблазнительно. Торин торопливо уходит на кухню, шлёпая босыми ногами по полу, и гремит, шуршит чем-то. Но скоро он появляется с подносом в руках, на котором стоят две дымящиеся чашки и вазочка с печеньями. - Я нашёл какие-то печенья на верхней полке. Надеюсь, их можно брать, - произносит мужчина, предельно аккуратно садясь на кровать, чтобы ничего не разлить. - Вот же мерзавец! Мало того, что по полкам шарится, так ещё и мою заначку нашёл, - шутливо отзывается Бильбо и принимает из рук Торина чашечку чая. – Спасибо. - Ворчун, - с любовью в голосе говорит Торин и отламывает кусочек от печенья. Им некуда сегодня торопиться. Солнце уже поднялось над городом, и его пронзительно яркие лучи проникают в комнату через тонкую щель между плотными шторами. Во дворе дома начинает гудеть сигнализация чьей-то машины, соседи за стеной тихонько шебуршатся, но очень скоро прекращают. Сегодня воскресенье. Бильбо допивает свой чай удивительно быстро и, перегнувшись через мужчину, ставит пустую чашку на прикроватную тумбу, а Торин, как ни в чём не бывало, преспокойно наслаждается горячим напитком, закусывая песочным печеньем. Историк блаженно потягивается и подкладывает руки под голову, принимая совершенно умиротворённый и довольный жизнью вид. Лучик солнца пробегается по его голой груди с редкими светлыми волосками и останавливается точно посередине. Осушив чашку, Торин ставит её рядом с чашкой Бильбо и, расстегнув и сняв джинсы, укладывается рядом с историком, подперев рукой черноволосую голову и закрывая своей могучей фигурой Бильбо от лучика солнца. - И долго мы так будем в кровати валяться? – с улыбкой спрашивает Торин и проводит тёплой рукой по чужой груди. - Лично у меня план такой, - важно заявляет Бильбо и поворачивает взъерошенную голову к Торину. - Так-так, а вот это интересно. Ты и план уже составил? - Ага, вот он, слушай внимательно. Мы немного поваляемся в кровати, пообнимаемся, повторим то, что мы делали ночью, желательно раза два, ещё пообнимаемся и плотно пообедаем. Как тебе? «Ну что за чудо, а не человек? Только Бильбо Бэггинс может включить пункт «пообниматься» в свой план дня», - думает Торин, внутренне умиляясь и любя этого невозможного историка ещё сильнее. - Шикарный план, - обжигает горячим шёпотом тонкие губы Бильбо Торин и с обожанием целует его. Пункты «поваляться в кровати» и «пообниматься» успешно перетекают в прелюдию перед пунктом три. Бильбо оказывается сверху, гордо восседая на бёдрах Торина, и соблазнительно улыбается. Уже расслабленный и подготовленный, он, поддерживаемый под бёдра сильными руками, мягко опускается вниз, и с его покрасневших губ слетает мягкий полустон. Плавно они начинают двигаться, сплетаясь тёплыми и дрожащими пальцами. Предплечья Бильбо и грудь Торина начинают покрываться пупырышками от холода неотапливаемой квартиры, и Торин заботливо укрывает одеялом бёдра и поясницу Бильбо и, резко сев, заключает историка в горячие объятья. Он ловит приоткрытыми губами удивлённый стон Бильбо и настойчиво впивается поцелуем в податливый рот, а Бильбо обвивает руками шею Торина, зарываясь пальцами во влажные тёмные кудри. - Боже, Торин… Как хорошо… Как мне с тобой хорошо, - горячечно шепчет Бильбо. Торин целует ароматный висок и утыкается носом в местечко за ухом, дыша тяжелее от приближающейся волны удовольствия, которая скоро обрушится на него. Для Торина было важно услышать, что Бильбо с ним действительно хорошо и что ему комфортно находиться рядом. Это главное. Чуть позже, лёжа на мокрых простынях и примятой подушке, Бильбо невесомо водит пальцами по тёмным волоскам на ториновой груди и прислушивается к чёткому стуку его сердца, а Торин выводит большим пальцем на нежной коже плеча маленькие круги, прижавшись щекой к каштановым волосам. Все оковы сброшены, а стены разрушены, остались только два любящих человека. Но их идиллию прерывает настойчивый стук в дверь. Встрепенувшись, Бильбо приподнимается из объятий, прислушиваясь, словно дикий зверёк. Стук повторяется. - Я сейчас, - как-то виновато произносит Бильбо и перелезает через Торина, тоже сбросившего с себя остатки недавней неги. Историк натягивает на себя домашние штаны и футболку, валяющиеся на полу, и быстро убегает в коридор. Он приглаживает торчащие кудри и, нацепив на лицо самую приветливую улыбку, открывает дверь. - Почему так долго? Сколько я должна ждать, Бильбо Бэггинс? – Лобелия упирает руки в бока и кривит губы. С Бильбо слетает приготовленная улыбочка, и он в неверии хмурит брови. – Ну, дашь пройти своей тётушке? Какая невоспитанность! – и она протискивается мимо опешившего от такой неожиданности и наглости Бильбо. - Доброе утро, тётя. И вообще-то, Вы не можете так врываться в мой дом! – сердито замечает Бильбо и захлопывает дверь за Лобелией. – Вы чего пришли? - Я тут узнала, что ты выиграл какой-то гранд, - снимает свои туфли тётушка и, поправив причёску, проходит дальше. - И что? - Как и что? Неужели забыл? Ты занимал у меня и у дяди Отто 400 фунтов. - Я… я отдал Вам их ещё месяц назад! – возмущается Бильбо. - Я не знаю, отдал ты их нам или врёшь мне, но я пришла за деньгами, - Лобелия, остановившись в коридоре, скрещивает руки на груди и упрямо вздёргивает нос. - Это просто неслыханная наглость, многоуважаемая тётушка! - И ты это мне говоришь, неблагодарный мальчишка?! – взвизгивает женщина. - Здравствуйте. Лобелия резко разворачивается и осматривает полностью одетого и причесанного Торина с ног до головы. - Вы ещё кто такой? - Я друг Бильбо – Торин Оукеншилд. Женщина переводит взгляд на Бильбо, затем на Торина и снова на племянника, который стал будто меньше из-за чрезмерного внимания тёти, и насмешливо ухмыляется. - Знаю я, какие у тебя «друзья», Бильбо. Я тебе уже тысячу раз твердила, что это ужасно и мерзко! Да и кого ты себе выбрал, Господи помилуй!! Вообще со стариком бы стал забавляться, чего мелочи – - Хватит. Лобелия резко поворачивает голову к Торину. Тот смотрит холодно, с презрением. - Как у Вас хватает совести так нагло сдирать с племянника деньги, зная, что он нуждается в них? Неужели не видите, что Вы расстраиваете его? Уходите сейчас же. - Нахал! Бильбо, ну чего ты молчишь?! Скажи что-нибудь, - всплёскивает руками женщина, ловя ртом воздух от возмущения. - Простите, тётя, но Вам лучше уйти, - ровно говорит Бильбо, смотря на женщину в зелёном платье. - Деньги я Вам лично перечислял на карту, так что за мной никаких долгов нет. Порываясь что-то ещё сказать, Лобелия одаривает испепеляющим взглядом Торина и Бильбо, гордо взмахнув кудрявыми волосами, надевает туфли и, выплюнув на последок «Какая мерзость», уходит. Дверь захлопывается с такой силой, что стёкла в квартире вибрируют. Бильбо переминается с ноги на ногу и потирает шею, смотря куда-то в пол. - Прости за неё… Она… В принципе, она всегда такая, но… Прости, в общем. Торин ласково улыбается, видя неудобство Бильбо, и говорит: - Ну… Зато я познакомился с твоей тётушкой. - Лучше бы никогда не знакомился. - В этом тоже правда есть. Историк поднимает голову, смотря на Торина удивлённо, но спустя мгновение коридор сотрясает смех двух мужчин: один звонкий и заразительный, а другой глухой и текучий, словно мёд. - А неплохо ты её, - говорит Бильбо, проходя мимо Торина и смахивая с ресниц слёзы от смеха. - Имеется опыт в общении с малоприятными людьми, - легко отвечает Торин, заходя на кухню. Бильбо фыркает от смеха и ставит греться воду в чайнике. Всё оставшееся утро проходит мирно. Они пьют кофе и едят глазунью с ветчиной, весело болтая, мытьё посуды у них прерывалось на сладкие поцелуи, а это привело к возвращению в кровать. Днём Торину звонит Фили и спрашивает, ждать ли его к вечеру. Бильбо и Торин без всяких лишних вопросов приезжают домой, мчась по полупустому шоссе и накупив в Tesco кучу сладостей и других вкусностей. Вечером они играют в «Монополию», и к ним приезжает Балин, поэтому собирается их около камина целых шестеро: Кили, Фили, Бильбо, Торин, Балин и Двалин. Ох, и какая эпичная битва разразилась! Яро споря друг с другом, доказывая и бессовестно обирая друг друга, они доигрывают и, ко всеобщему удивлению, выигрывает Бильбо, который очень далёк от подобных экономических игр. - Новичкам везёт, - хмуро замечает Двалин, но всё же видно, что он вовсе не расстроен победой Бильбо. - Ага, - соглашается Фили и лукаво щурится. - Бильбо, ты жульничал! Признавайся! – Кили шуточно кидается на шею к Бильбо, от чего тот заваливается на спину, весело хохоча. А ночью, когда Торин и Бильбо убирают со стола после позднего ужина, братья Фундин уехали домой, а Кили и Фили легли спать, хозяин каменного коттеджа целует разрумянившуюся щёку историка и легко говорит: - Люблю тебя. - И я тебя люблю, - так же просто, но не менее искренно отвечает Бильбо, прижимаясь губами к тонким губам Торина, уголки которых приподняты в улыбке.