— Наруто, следи за своими руками! — вскрикнула Сакура, почувствовав, как Узумаки обнимает её за талию. Куноичи залепила ему пощечину, от которой шиноби чуть не потерял равновесие.
— Кто бы говорил, — сказал Наруто, потирая ушиб. — Теперь синяк будет...
Ино засмеялась, и они с Сакурой продолжили свой путь, проходящий через все развлечения этого праздника. Всё в этом плане оставалось, в принципе, как и в Конохе, и Харуно не понимала, отчего в Туман из-за этого съезжаются люди со всего мира. Почему в Конохе нет такого количества посетителей на праздниках? Хотя, Наруто упоминал о каком-то представлении. Наверное, это и есть главная изюминка фестиваля.
Бурное веселье царило в селении, и атмосфера фестиваля способствовала улучшению эмоционального состояния Сакуры. Она мгновенно забыла о недавном пленении, о тени на балконе, которую вызвало её возбужденное сознание. Наруто, на которого она только что разозлилась, всё равно оставался её лучшим другом, и его присутствие тоже прибавляло Сакуре оптимизма. Ино, которая взяла в руки «операцию по восстановлению подруги», не давала Харуно скучать, занимая её всевозможными развлечениями.
Наконец, люди начинали толпится около грандиозной сцены, сооруженной прямо на площади селения. На сцену вышел ведущий, Юки-сан (Сакура, стоявшая вдалеке, сразу узнала его по гриве рыжих волос), начинал представление:
— Ну что же, дорогие зрители, вы готовы? — в ответ послышались веселые возгласы людей. — Перед началом хочу сказать пару слов, если позволите. Гости из селения Листа, прибывшее к нам недавно, попросили меня изменить сценарий нашей программы. По их мнению, я оскорблял память умершей девочки-героини, которая спасла Коноху много лет назад. Но я уважаю чужое мнение, поэтому имя этой героини предстанет в несколько ином свете... Также хочу сказать, что сразу же после нашего спектакля, я покажу вам свою новую пьесу. В её создании выражу благодарность тем шиноби Листа, что прибыли сюда, — Юки-сан заулыбался. — Надеюсь, они не против, если я использую их имена, потому что они вдохновили меня на это произведение!
Мужчина закончил, и его осыпали бурными аплодисментами. Ряд зрителей выразили своё недовольство, потому что начало спектакля оттягивали и бросили вслед Юки-сану ряд оскорбительных возгласов, но автор фестиваля не обратил на них никакого внимания.
— Этот Юки-сан — ужасный человек, безумец, — сказал Наруто. — Мы просили его вообще исключить имя героини Конохи из пьесы, но он ужасно упрям. Я думал сначала, что он просто помешанный, но причина такого поведения оказалась в другом: казна Тумана опустела за счет войны с другими селениями. А фестиваль приносит большие деньги. Если они уберут из своего вульгарного представления имя героини Конохи, то никто уже не будет интересоваться их праздником... Посмотрим, что он выдаст на этот раз.
— И что, он безвозмездно отдает все деньги в казну селения? — спросила Сакура. — Не имея при этом никакой личной выгоды?
— Ну, он дядя нынешней Мизукаге, — ответил Наруто. — Наверно, он в некоторой степени заинтересован в селении. А может то, что он фактически стоит у власти, означает, что и деньги-то ему не нужны, все блага при нем. Да и средства свои он наверняка имеет.
Сакура, увидев, какие рассуждения приводит Наруто, сделала вывод, что он сильно повзрослел. Раньше он ей казался пусть и целеустремленным, но недалеким и глупым шиноби. А сейчас перед ней стоит совершенно иной человек, у которого есть логика и способность рассуждать.
Представление началось. Рассказчик с очень приятным голосом (не то что у автора фестиваля) начинал повествовать о событиях:
— Давным-давно, когда ещё великие Гокаге не подписали договор о мире, а между шиноби шла неумолимая война, в деревне Тумана, его тогдашний Мизукаге, решил напасть на Коноху...
На сцене, на которой была кромешная тьма, загорелся свет и перед зрителями предстала картина кабинета Мизукаге. За круглым столом сидели «Третий Мизукаге» и его советники.
— Лист — наш главный враг! — сказал один из советников. — Устроим страшную кару ему, какой ещё не видывал свет.
— Какую же? — спросил другой старейшина.
— Терпение, господа, — сказал первый. — Над этим вопросом нужно тщательно подумать.
Мизукаге засмеялся.
— А я знаю, что мы устроим Листу, — сказал он. — Впустим к ним нашего хвостатого демона, Санби. Он разрушит селение и испепелит его дотла!
— Но разве это возможно? — возразили ему. — Как нам провести в Коноху трёххвостого?
— Всё очень просто...
Сцену снова покрыла тьма, и голос рассказчика продолжал:
— Тем временем, Лист догадывался о преступных намерениях Тумана, поэтому они послали к своим врагам двух шиноби-разведчиков.
Теперь на сцене появился «Третий Хокаге», и двое юных шиноби: один из них так выделялся своим всклоченным белоснежным париком, что Ино не удержалась от смеха.
— Это типа Какаши-сенсей, — с недовольством сказал Наруто. — Вообще, изуродовали нашего учителя.
— Вот это да, — заулыбалась Сакура. — Ни вкуса, ни чувства стиля в этом фестивале. Даже не могут актеров нормально одеть, согласно канону.
На сцене тем временем говорил «Третий Хокаге»
— Посылаю вас на нелегкое задание, дети мои. Но война есть война, и она никого не щадит. Все шиноби участвуют в сражениях, а из тех, кто мог бы выполнить такую сложную работу, остались только вы... Ступайте же, во славу Листа! Во славу нашего дома!
Шиноби поклонились, а на сцене снова менялись декорации.
— На этом моменте начинается самое ужасное, — прокомментировал Наруто. — Здесь Юки-сан вертел их имена как хотел...
— А где сам Какаши-сенсей? — спросила Ино. — Отчего он не на фестивале?
— Сказал, что ему нужно что-то обдумать, — пожал плечами Наруто. — Они вместе с бабулей Цунаде решают какую-то проблему.
«Они — там, а здесь нет никого, кто мог бы меня защитить», — подумала Сакура и тотчас же осеклась. Почему она так не уверена в Наруто? Он — повзрослевший, невероятно сильный шиноби, не сможет уберечь её от Акацки?
«Конечно, сможет! — заключила Сакура. - И даже думать об этом не надо."
Рассказчик смутно пересказал, как «Какаши» и его спутница пробрались в резиденцию Мизукаге (хотя раньше этот момент был намного насыщенные событиями), и некоторые зрители оказались весьма недовольны.
— Всё-таки вырезал что-то, — задумчиво сказал Наруто. — А то я уже подумал, что он всё оставит, как есть.
На сцене появились ранее упомянутые шиноби, которые сражались с охранниками Мизукаге. «Какаши» отчаянно защищал свою подругу, но в один миг один из шиноби вдруг подскочил к ней, и злодей вместе со спутницей Какаши исчезли. Вернее, так было задумано, но в самый ответственный момент, когда они должны были исчезнуть посредством прыжка под сцену, механизм не сработал, и актеры на несколько минут застряли в полу сцены. Но когда все неполадки устранили, представление продолжалось.
На сцене появились «Третий Мизукаге», его советники и спутница Какаши, которую положили на какой-то каменный стол, связав по рукам и ногам.
— Вот он — наш шанс пронести Санби! — провозгласил «Мизукаге». — Эта девчонка — сосуд для биджу!
Советники удивленно переглянулись.
— Да! — сказал им «Мизукаге». — Давайте, начинайте приготовления к переносу хвостатого в тело носителя!
Связанная куноичи истошно закричала, отчего некоторые зрители закрыли уши. «Зачем же так кричать?!» — сказал кто-то, раздражаясь криком.
Всё вновь погрузилась в темноту. В следующей сцене появился «Какаши», который проник в резиденцию в Каге и отчаянно бился с охранниками. Он схватил свою спутницу и увидев печать на её животе, символизирующей одержимость хвостатым демоном и тоже закричал, пуще своей партнерши.
Далее «Какаши» и куноичи бегут от шиноби Тумана по лесу.
— Ты должен убить меня, Какаши, — сказала девочка. — Я не хочу представлять опасность Конохи.
— Не говори глупостей, Рин, — возразил ей её спутник. — Я обещал нашему другу, что буду всегда защищать тебя!
— Его мечтой была защита Конохи. Убивая меня, ты спасаешь наше селение от гибели и осуществляешь мечту нашего друга!
«Что ещё за друг? — подумала Сакура. — Бедная девочка. И где же тут правда, а где ложь?»
Враги оцепляют двух шиноби Листа и начинается сражение ещё более вялое, чем в остальных сценах. Физическая форма актеров оставляла желать лучшего, а о навыках акробатики они, судя по всему, и слыхать не слыхивали. Около руки «Какаши» вспыхивает какой-то искрящий свет, имитирующий чидори, и под его удар подставляется «Рин». Девочка падает замертв, произнеся перед смертью имя напарника. «Какаши» остается один перед войском противника, сокрушаясь о гибели куноичи.
— Всё что ли? — нетерпеливо спросила Ино. — Ну наконец-то!
— Нет, впереди ещё сцена, — сказал Наруто. — Маразм полный. Если с Какаши и Рин есть толика правды, а вот с тем, кто появится дальше — хуже не сыщещь.
За декорациями, имитирующими дремучий лес, вылез темный силуэт.
— Истошные крики и звон мечей разбудили страшное Чудовище, — изрек голос рассказчика, так долго молчавшего. Силуэт вышел вперед. — Он безо всякой жалости расправился с шиноби Тумана. — «Чудовище» демонстративно помахало руками и всё войско актеров попадало на сцену. — Но сердце чудовище сжалилось над бедными детьми из Конохи, и он не тронул их. Какаши упал без чувств перед этим странным созданием, испугавшись его уродства. Рин, которую так Чудовище любило, оплакивал девочку. — «Чудовище» взяло Рин на руки и принялось наигранно рыдать. — Он знал с детства: часто Рин уходила на тренировки в лес, где и увидела это странное создание. Чудовище влюбилось в неё беспамятства и теперь не представляло жизни без неё...
— О, Ками, какая бредятина! — не стерпел кто-то из зрителей. Послышались недовольные крики и большая масса людей разошлась. Это произошло по той причине, что почти весь сюжет из представлении вырезали, а оставили только краткий пересказ. Многими любимая развращенная любовь Рин с монстром теперь вырезана по просьбе Конохи из программы фестиваля.
— Так вот кто эта героиня, — сказала Сакура, когда закончилось представление. — Нохара Рин. Я помню её из рассказов Ируки-сенсея... Правда, что её убил Какаши-сенсей? Или это выдумка Юки-сана?
— Чёрт знает, — ответил Наруто. — Какаши-сенсей не любит вообще говорить об этом задании. Да и о Рин он ничего мне особенного не рассказал. И фишка с этим «обещанием нашего друга» — вообще непонятно откуда взялась. Эх, был бы Какаши-сенсей немного по-разговорчивее...
— Наверное, он не хочет ворошить прошлое, — сказала Ино. — Знаем мы, что Нохара Рин — героиня, и это прекрасно. А пусть всё сокрытое остается сокрытым.
Юки-сан как ошпаренный выбежал на сцену и принялся обратно созывать зрителей:
— Стойте, стойте, куда вы, не уходите! У нас ещё одно представление на основе моего нового произведения! Останьтесь и посмотрите! В главных ролях — шиноби Конохи!
Последнюю фразу он сказал с явной насмешкой, отчего Сакура и её друзья сначала не поверили в реальность такой наглости. Но люди приходили обратно, готовые к новой программ по высмеиванию Конохи.
На сцене появился актер, одетый во всё черное, в странной оранжевой маске, видимо, сделанной из крышки железной кастрюли. Рассказчик начинал описывать происходящее:
В некотором царстве,
В некотором государстве,
Жил да был Человек в Маске.
Так прозвали его за то,
Что он скрывал своё лицо
За оранжевой маской-спиралью.
Незнакомый с моралью,
Был богат он как море,
И знал лишь одно горе:
Ни одна девушка не любила его.
— Это случаем не пародия на лидера Акацки? — поинтересовалась Ино. Наруто и Сакура рассмеялись, а Узумаки подумал, что Юки-сан наконец-то придумал что-то действительно смешное.
Из-за вида грозного.
К тому же ходила худая молва,
Которой верил всякий болван
А барышни в ужасе закрывали глазки:
Все семь жён Человека в Маске
Исчезли неизвестно куда.
— Хорошо, что я не была его женой, — пошутила Сакура. Её собственная шутка вдруг вернула ей негативные воспоминания, но Харуно быстро избавилась от них, переключившись на представление.
Так, худая молва
Дошла и до великих Гокаге.
Закрепив свой союз на бумаге,
Решили поймать они Человека в Маске,
И сделали такую встряску
Всему миру шиноби..!
Итак, еле унося ноги,
Весь мир шиноби убегал от Акацки —
От слуг Человека в Маске,
Который скрывался неизвестно где.
Не нашли его, хотя искали везде...
Возвратились шиноби к Великим Гокаге,
Досадно лбы свои потирая.
Сакура с друзьями ещё больше развеселились благодаря сатире на самого лидера Акацки, позабыв на миг о тех злых шутках, высказанных в адрес Конохи. Но рано им было радоваться, они совершенно позабыли, что Юки-сан обещал использовать их имена в произведении.
Однажды утром Человек в Маске,
Давно не ведавший женской ласки,
Решил напасть на Коноху.
И сразу же охнул,
Увидав на границах селения,
Девушку, полную рвения,
Одолеть Человека в Маске.
— Надеюсь, автор не будет снова использовать здесь имя нашей героини, — сказала Ино.
— Посмотрим, — ответил Наруто.
Приказал он исчезнуть Акацки,
Распустил армию псов, сильных как быки.
Ринулся к девушке, она крикнула: «Помоги!»
Своему зазевавшемуся другу,
Которого звали Узумаки Наруто.
Услышав свое имя, Наруто даже вздрогнул: вот чёрт, этот Юки-сан и до него добрался! Узумаки вспомнил, сколько времени он с бабулей Цунаде потратил на переговоры, или даже скорее на уговоры, чтобы болван, организующий этот фестиваль, оставил в покое память Нохара Рин. И... вот тебе на! Теперь имя Узумаки фигурирует там.
Но поздно: Человек в Маске
Утащил девушку без всякой опаски.
И направляясь к своему логову,
Он чуть не разбил голову,
Когда девушка махала руками.
Слова любви, испытанные веками,
Говорил ей Человек в Маске...
Но он не Учиха Саске,
Чтобы девушек в себя влюблять.
Сакура подумала, что в пьесе речь идёт о её похищении. Куноичи еле сдержала порыв ворваться на сцену, и действительно, как в стихах, поразбивать там всем головы. Откуда автор фестиваля знает об Учиха Саске? Такое чувство, что он посвящен во все дела Конохи и знает о каждом преступнике, сбежавшем оттуда.
Пришлось тактику поменять:
Человек в Маске замолк,
Уже девушку домой приволок.
И только спросил: «Как зовут тебя»?
Девушка, крепкие объятья терпя,
Сказала: «Харуно Сакура...
В этот миг представление заглушили крики людей, толпа шиноби, судя по одеянию, находившихся на службе в резиденции Мизукаге, сбежались на площадь.
— Медика! Медика! — истошно кричал кто-то. — Быстрее!
Сакура, Ино и Наруто, ошеломленные сначала наглостью Юки-сана, теперь были в гуще ещё более шокирующего события. Наруто протиснулся сквозь людей, толпа которых вела к резиденции Мизукаге, увидел, что на земле лежит госпожа Теруми Мей, а её окружила её собственная охрана во главе с Чоджиро, нервы которого вот-вот могли сдать.
— Что случилось? Что случилось?! — завопили голоса прохожих.
— Мизукаге-сама... она... — дрожащим голосом отвечал Чоджиро.
— Сбросилась с балкона, — сказал за него Ао-семпай. — Перебрала чуть-чуть.
Теруми Мей, которую многие приняли за мёртвую, чуть привстала, зажмурившись. Затем она попыталась разглядеть вокруг неё происходящее, но свет, показавшийся ей непривычно ярким, бивший с уличных фонарей, ослепил её.
— О, слава Ками, она жива, — сказал Чоджиро, кусая ногти.
— Ещё бы, — ответила Мей, хмыкнув. — Не с таких высот доводилось падать.
Телохранители окружили её, и повели обратно в резиденцию.
— И на кой черт нам такой Мизукаге? — сказал один из них. Отряд Анбу, прибывший только что, разгонял сочувствующих прохожих и ленивых зевак. Вскоре площадь опустела.
Ино, всё это время пытавшаяся пробиться сквозь толпу, перестала сопротивляться её течению и вернулась к Сакуре, которая, как она думала, осталась рядом со сценой. Но девушки там не было. Наруто, вернувшись, сказал, что не видел Сакуру. Вместе с Ино он отправился искать Сакуру по всей площади, но после часовых поисков они так не нашли её.
«Неужели это случилось? — пронеслась мысль в голове обоих. — Сакура... вновь похищена.»
