Королевские игры

*Задолго до настоящих событий вселенной* Прошла всего неделя после смерти Хосока. Несмотря на всю нелюбовь к нему, он всё же был похоронен рядом с отцом в Северном королевстве. Королевские семьи по обычаю муровали под замком, возлагая к ним величественные монументы, что выглядело словно культурный памятник для обозрения. Но именно Хосок и его отец были тайно закопаны на обычном кладбище за несколько километров от замка, где были похоронен обычный рабочий народ. Какая ирония. Два человека, ненавидящих людей ниже себя по статусу, покоились рядом с народом, что искренне поклонялся им при коронации. Тэхён начал страдать мезантропией. Болезнь сама по себе объяснялась ненавистью и иногда даже отчуждением от людей. Вся его жизнь и так была не сладка. Издевательства отца, насильственная отдача замуж альфе, изнасилование братом, а после и слухи о том, что собственный народ предательски искореняет имя омеги. Чонгук был ежеминутно рядом. Даже несмотря на упрёки омеги оставить его, он не отходил ни на шаг. Именно в тот момент, когда Чонгук отходил, Тэхён сильно страдал, поэтому он не должен допустить повторения своих ошибок. Сейчас он здесь, рядом со своим омегой. Там, где он должен быть. — Вишенка, — Чонгук очень долго наблюдал за лежащим рядом на постеле Тэхёном, что увлечённо читал книгу, пока Чон изучал каждый миллиметр его тела, особенно его губ, что выделялись ярче всего. Они напоминали вишнёвый цвет, из-за чего такое милое прозвище омеги вылетело из уст альфы само собой, — а...то есть... — щёки Чонгука резко приобрели розоватый оттенок, пока взгляд бегал от тех самых губ до собственных ладоней, что потели от собственного смущения. Тэхён мило засмеялся и его глаза пропадали за нарастающими в улыбке щеками. Он счастлив...Он спокоен... От этого Чонгуку становилось ещё легче на душе. — Что такое? — Тэхён старался не подавать вид, что сразу заметил смущённого мужа, что волновался из-за своих слов. Ему явно понравилось это слово...Это звучало довольно мило, и Тэхён не мог осознать, почему Чонгук так смутился. — Я просто хотел узнать о твоём самочувствии... И ещё... скоро будет зимний бал. — Бал? — Тэхён ровно в ту же секунду стал невероятно заинтересованным. — Да. Каждый год в конце января проходит бал белой розы. Это что-то вроде традиции, где королевство отмечает праздник семьи и верности. — Белые розы... Разве это не противоречит авторитету королевства? — Это был единственный день в году, когда Тёмное жуткое королевство было озарено чем-то светлым, — Чонгук коснулся щеки омеги, мягко проводя подушечкой большого пальца по контуру скулы, — со смерти родителей я перестал отмечать этот день, как важный. Возможно, это было из-за того, что я не знал что такое семья, — на минуту тон альфы стал тише и спокойнее, — но сейчас всё иначе, — нежный взгляд одарил Тэхёна, а уголки губ поднялись вверх, показывая искреннюю улыбку на лице, — я нашёл свою семью. Ты стал тем, кто показал мне смысл жизни. Эти чувства, когда ты волнуешься не только за себя, всё это только благодаря тебе, вишенка. Ну вот... Он вновь сказал это слово, отчего Тэхён покраснел в тысячу раз сильнее того, когда Чонгук рассказывал всё, что было на его душе. Тэхён легко перебрался на бёдра Чонгука, прикасаясь ладонями к его щекам, пока кончики пальцев таились в локонах волос альфы. — Ты стал тем, кто показал мне всё это, ты сам стал моим домом, — ласковые слова из уст омеги наполнили атмосферу чем-то лично интимным, таким приятным и невероятно нежным, — я безмерно сильно люблю тебя, Чонгук. — И я невероятно люблю тебя, Тэхён. Поцелуй, наполненный чувствами. Сплетение губ и языков, притяжение талии омеги к своему телу. Горячо, приятно, чувственно. Тэхён отстраняется от губ Чонгука, пока между их губами образуется тоненькая нить, образующая некую связь. Взгляд омеги падает на оголённую грудь альфы, а холодные пальцы уже скользят по горячей коже, придавая дрожь по всему телу Чонгука. Смущённый щенячий взгляд наблюдает за Тэхёном, боясь что-то испортить. Чонгук не собирался торопиться. Он боялся причинить даже своим собственным желанием омеге боль прошлого. Ему вполне было достаточно того, что они просто находились рядом друг с другом, хоть кого он обманывает... Хищный взгляд Тэхёна говорил об обратном. Он так и призывал альфу к действиям, на что Чонгук явно решил действовать решительнее. Лёгкое прикосновение к поясу, и оба халата тут же оказываются сняты с обнажённых тел. Тэхён восседает на бёдрах Чонгука, продолжая двигаться на его вставшем члене. Альфа приближается губами к груди омеги, нежно расцеловывая каждый миллиметр его тела, уделяя особое внимания соскам, из-за которых Тэхён расплывался в удовольствии, издавая тяжёлые вздохи удовлетворения. Это была первая ночь с любимым ему человеком. Его всегда интересовало, какого же быть в объятиях, поцелуях и укусах от своего альфы. Кажется, этот момент превосходил все его ожидания и представления. — Чо...Чонгук... — выдаётся из уст омеги, когда тот чувствует мокрые пальцы внутри своего тела. К удивлению альфы или же нет, но Тэхён был растянут достаточно сильно... Чонгук долго не мог представить, что именно делал с омегой Хосок, но сейчас всё медленно становилось на свои места... Некая грусть и сожаление промелькнули в выражении лица альфы, пока не сменились собственническим чувством. Теперь Тэхён принадлежит Чонгуку. Теперь он только в руках альфы, и он не пожалеет об этом. Чонгук сделает всё, чтобы отныне омега чувствовал себя по-настоящему счастливо. — П-прошу...вставь ег...ааахх... Головка медленно начинала входить в узкое колечко. В горячее возбуждённое тело омеги, что неимоверно желало действий. — Чонгууук... — Тэхён продолжал выстанывать имя альфы, пока тот держал омегу за ягодицы, медленно направляя тело Тэхёна по всей длине члена. Возбуждение сильнее прежнего играло Чонгуком. Невинное стонущее лицо омеги ужасно соблазняло, что альфа не мог оторвать взгляд от этой смазливости мужа, слыша, как смазка звучно была слышна между их телами. — Я...я сейчас кончу, Чонгук... — говорил омега, когда Чонгук коснулся рукой его члена, желая дать Тэхёну ещё больше возбуждения. Толчок за толчком, и капли спермы красовались на груди альфы, пока он сам кончал внутрь омеги. Тэхён настолько сильно устал, что даже, не задумываясь, лёг на Чонгука, замаравшись в собственной сперме. — Я очень сильно люблю тебя, — на выдохе сказал Чонгук, целуя лоб омеги.