***
Барти сидел за учительским столом, наблюдая за входящими школьниками. Сейчас они рассядутся по местам, начнут неспешно давится овсянкой, перекрикивая друг друга. Затем пойдут на занятия. Абсолютно неподготовленные. Он опять будет гаркать на них. Из раза в раз повторять одно и то же. Они опять будут отвлекаться, читать журналы на задних партах, жевать магловскую жвачку, обсуждать квиддич, мальчиков, девочек, Селестину Уорлок, его уродливые шрамы. А потом он будет весь вечер сидеть и проверять их каракули. Во имя Мерлина, он уже каждого из них ненавидел. Наверное, теперь он ясно понимал старину Северуса. Он и в детстве был не слишком жизнерадостным, но теперь… Нет, нет, пытки Лорда гораздо лучше такой жизни. Значит чем-то старый директор держит здесь бывшего товарища. Он ещё на том злополучном заседании слышал, как Дамблдор говорил нечто про двойную агентуру, однако же здесь есть одно но: никто из Рыцарей не сливал важной информации. Не было сорванных секретных операций, их резиденции не подвергались внезапным атакам. Да даже засады на рядовых заданиях были через раз. Поэтому если Северус и говорил что-то плешивому попугаю, то это были неактуальные сводки пополам с дезинформацией. Дамблдор вытащил его из Азкабана как "ценного разведчика", но по факту неизвестно зачем ему зельевар в школе. Если же Северус действительно работал на два лагеря, непонятно почему остаётся на явно нелюбимой работе. Крауч-младший лишь недавно отыскал хоть какие-то отрывки по делу Снейпа, однако уже понял: всё очень мутно в данной истории. Малфой, а вместе с ним Гойл и Крэбб, смягчили свой политический курс и противостоят шайке Дамблдора в Визенгамоте и Министерстве. Вроде бы. Барти часто слышал разговоры отца со знакомыми, пока лежал в соседней комнате под заклятьем. Сколько раз эта белая глиста всерьёз побеждала в глобальных вопросах против этих доморощенных либералов? Нотт, этот ублюдок, тщательно придерживается нейтралов старых семейств, которые пытаются усидеть на двух мётлах. Ничего существенного на него не нашли помимо участия в запрещённой группировке, а на суде он оказался одним из этих умников, которые были под Империусом. Макнейр как был маньяком, так и остался им. Только теперь заместо грязнокровок мучает зверушек под руководством Министерства. Вот и все скользкие твари, что остались на свободе. А верные слуги Повелителя сейчас медленно чахнут в компании дементоров. Барти нащупал морщинистой рукой фляжку с оборотным зельем и резко глотнул противную жижу. Для Каркарова он приготовит отдельный котёл в аду. Он будет снимать с гнусного предателя каждый кусочек кожи. Потом аккуратно присыпет всё это солью и подожжёт. Да-да. Это будет совершенно, просто изумительно. И уж Барти позаботится, дабы он оставался в сознании каждую секунду, прочувствовал всё-всё. Пока он не запытает болгарскую шавку Круциатусом. До пускания слюней и дерьма... Это конечно, если Лорд разрешит. "Эх, и как всё-таки Аластор был таким резвым с этой деревяшкой вместо ноги? Хотя глаз оказался полезен, когда он смог понять, как тот работает. Но головная боль от огромного угла зрения мучает постоянно. Старость — не радость. Даже когда тебе тридцать пять." Толпа школьников уже мельчала, а до его первого урока осталось не так много. Он медленно поплёлся в сторону кабинета Защиты, впиваясь взглядом в прохожих, а губы медленно растягивались в безумную улыбку. О, как он был рад, когда всё-таки смог выбить у старого пройдохи разрешение на этот курс лекций. Хоть какая-то отрада в шпионской деятельности. Дверь класса эффектно отворилась и Барти наконец начал рассказывать его любимую, возможно самую интересную тему за этот год. Ведь очень сомнительно, что ему разрешат показывать ещё и проклятие вскипающей крови и одно очень интересное шумерское заклинание, заставляющее жертву поедать себя заживо. — Сегодня мы будем изучать Непростительные заклятия. Министерство не хотело, чтобы я рассказывал о них неокрепшим умам, однако я думаю вы вправе знать, от чего нужно защищаться! — он обвёл кабинет стеклянным глазом, подмечая лентяев, — Кто может ответить, почему они так называются? — Потому что они непростительны, сэр! Ну конечно, мисс, именно поэтому. Если грязнокровка опять хочет показать себя умной, выдавая голую импровизацию за подготовку, то в эту игру можно сыграть и вдвоём. Глубоко вдохнув, он начал самозабвенно нести бред среднего разлива, хотя прекрасно знал, почему они так называются, но Министерству это почему-то колет глаза, и они всячески открещиваются от правды. Непростительными они были названы ещё в Древней Греции. Целители в храмах создали множество новых плетений, большая часть которых теперь положена в основу современной колдомедицины. Однако были среди подобных чар такие, которые позволяли работать с разумом больных, снимая страдания и внушая, что они идут на поправку. Примитивная ментальная магия, развитие которой будет дано только спустя тысячелетие в арабских странах. Второе призвано стимулировать кровеносную деятельность и приводить людей в сознание, вытаскивать из комы и клинической смерти. Энервейт, кстати, был разработан именно на его основе. Третье же помогало безболезненно даровать смерть, когда надежды на выздоровление уже нет. Гении магической науки до сих пор гадают, как именно оно работает. Довольно интересна теория, что в основе доминирует эмоциональная составляющая, но Барти на практике знал: необязательно испытывать к жертве хоть что-то. Империо, Круцио и Авада Кедавра. Они считались бы вполне безобидными медицинскими чарами, если бы не один небольшой штришок, незаметная шероховатость, которую слишком поздно заметили ещё пока неопытные греческие чароплёты. Все три заклятья вызывают привыкание, от каждого тебя захлёстывает неодолимая волна эйфории. Происходит всё из-за одной фатальной ошибки, которую после все колдуны избегали как Мордредово Пламя. Плетение передавало магию цели создателю чар, это и вызывало поток наслаждения. Все жрецы, которые использовали эти заклятья, потихоньку сошли с ума и начали применять их без разбору, пока их не лишили концентраторов или попросту не перебили. Настоятель того храма, где были изобретены Непростительные, после изгнания остаток жизни прожил в бочке, храня на память сломанный посох, и пытался обуздать зависимость от этих чар. Однако как говорила покойная матушка: "Это, конечно, лирическое словоблудие, а нам бы в грязи не измазаться, дорогой". Закончив пародировать старину Аластора, Барти кинул испорченным пергаментом в наглеца, который что-то писал под партой. Тот быстро подобрал смятую бумажку с пола и засунул её в рюкзак, оставляя учительскую валяться рядом. Стеклянный глаз грозно прошёлся по классу, и подставной бывший аврор предвкушающе потёр руки, нагло ухмыляясь изуродованным лицом, от чего многие передёрнулись и отвели взгляд. — Что ж, теперь перейдём к практике. Постройтесь возле меня и смотрите внимательно. Я покажу чего вам стоит опасаться, сталкиваясь с Тёмными Искусствами. Они могут заворожить вашу волю и доставить ни с чем несравнимые боль и удовольствие, — незаметным движением палочки он притянул из банки паука и, увеличив его, вывел перед учениками. — Они расскажут вам как умертвить парой слов и возродить подобие жизни. Они могут дать вам небывалое могущество, но потребуют плату. И именно постоянного искушения вы все должны бояться как Адского Пламени. — Imperio, — он резко направил палочку на темноволосую девушку с гербом Львов, — Съешь этого паука. Мгновение она медлила, но потом на её лице застыла блаженная улыбка, и она начала откусывать лапку у обездвиженного гада так, будто ничего вкуснее в жизни попробовать нельзя. Однокурсники стали визжать и хватать её, и всё же ещё одна паучья конечность отправилась в рот. — Довольно. Выплюнь сейчас же. Я бы хотел, чтобы каждый в этой комнате почувствовал на себе это проклятье и попытался ему сопротивляться, — он понизил голос до пугающего шепота, — Многие служащие в Министерстве, да и не только они, во времена войны утверждали, будто бы находились под Империусом. Я не надеюсь, что каждый из вас сможет научиться ему противостоять, но даже если это будет пара человек со всего потока... у Аврората есть будущее, я уверен. А теперь в шеренгу. Imperio... Вдоволь поразвлекавшись под предлогом учёбы старый аврор расхаживал по кабинету, из которого выбегали детишки. Как это неудивительно, но Поттер смог с первого раза, пусть и с трудом, однако сбросить Империус того, кто укреплял волю, много лет сражаясь с этим же проклятьем. Интересный, интересный паренёк. Видимо, есть в нём действительно нечто необычное, хотя Барти всегда верил, что развоплощение Владыки лишь роковая случайность. Нужно как раз уже скоро готовить для него очередной отчёт. Острый железный протез зацепился за парту, и невольно пришлось взглянуть вниз, аккуратно вытаскивая ногу. Взгляд упал за листок, оставшийся на полу. Морщинистые руки бережно разгладили сладки бумаги, а живой глаз вчитался в незнакомый текст, на миг расширяясь от удивления. — Как интересно, Симус, как интересно.***
— Виктор, тебя вызывает Каркаров. Сейчас же. Его бездушно прервали в работе над усыпляющим зельем и даже не потрудились объяснить, зачем его вызвал директор. Котёл мерно булькал, пузырьки лениво бугрились над зеленоватой жижей, и с минуты на минуту нужно было добавить корни валерьяны. Чёрт возьми. Пришлось вытащить шершавую сосновую палочку, которой он пользовался для более тонких заклинаний и трансфигурации, и очистить котёл. Профессор Янк только кивнул ему, отпуская с урока. Мрачные коридоры Дурмстранга всегда отдавались в сердце Виктора мягким теплом, хотя поначалу он немного боялся ходить по ним один. Сейчас же он быстрой походкой направлялся в кабинет Каркарова на четвёртом этаже. Чугунная дверь перед ним оказалась довольно быстро, хотя он знал, что мог бы блуждать вечно, если бы не был приглашён заранее или отчаянно не нуждался в помощи. По холодному металлу раздался стук и дверь со скрипом отворилась. — Вызывали, директор? — Виктор бегло осмотрел кабинет, в котором был всего несколько раз за все годы учёбы. В просторной, слегка старинной комнате ничего не поменялось, за исключением множества стопок документов и бумаг, которых стало в разы больше. — Конечно, присаживайся. Может быть, чаю? На днях купил замечательный цейлонский чёрный у моего старого знакомого. А на его плантациях выращивают просто замечательный сорт с ореховыми нотками. Ох, да что ж я, всё время забываю смазать эту старую дверь, представляешь, её не берут никакие чары! Приходится ездить к магглам и искать обычное масло, — он на миг прервал словесный поток и вздохнул. — Ну, рассказывай, как учёба, каникулы? — Э-э-э, да ничего так. Вот заканчиваю последний год, правда ещё не определился с экзаменами, но... — в руку ему прилетела чашка чая, и он заметил, как его поживший директор радостно уминает пирожные, запивая ароматным напитком, попутно делает какие-то записи, но совершенно не теряя вид, что внимательно и с энтузиазмом его слушает. — О, я слышал ты пересекался с каким-то британцем после финала кубка мира? Искренне огорчён, что не смог присутствовать на нём, но слышал, ты сыграл замечательно. — Да, это был Гарри Поттер, их национальный герой, Игорь Владимирович. Я проводил его до палаточных лагерей, когда там устроили разгром какие-то фанатики. — Конечно, — он пригубил чай, глубоко задумавшись. Спустя несколько долгих секунд он внимательно посмотрел на него синими глазами. — Ты не заметил ничего странного там, того, что не упоминалось в новостных сводках? — Ну. Авроры нашли палочку Поттера, с которой была выпущена Чёрная Метка, хотя я всё время был с ним в совершенно другом месте. — Оборотное? Маховик времени? Виктор сжал края брюк, пытаясь вспомнить мельчайшие подробности того вечера. Вот они встретились во время скучной беседы Министров, вот бегают от репортёров, идут мимо палаток и ларьков. — Нет, без вариантов. Это точно был он. Я видел его чуть дольше часа, он никуда не отлучался и ничего не пил. Палочки при нём уже не было. Он вполне искренне удивился её отсутствию, да и мотивов у него нет. — Хорошо, — он машинально погладил выбритый подбородок, кивая. — Признаться его я и не подозревал, просто размышляю, было ли это подставой или же чистая случайность. Скажу честно, на этом ребёнке много чего завязано. Ты уже слышал, что я набираю ребят на Турнир в Хогвартс, знаю, ты хотел спокойно доучиться и не привлекать к себе ещё больше внимания, но, боюсь, обстоятельства требуют иного. — Но, Игорь Владимирович!.. — Виктор, — он успокаивающе поднял вверх ладони, — пойми, твои спонсоры всё равно заставили бы тебя участвовать. Они уже прислали мне целую стопку гневных писем, я пока не хотел тебе сообщать. Раз уж тебе всё равно придётся поехать, я хочу немного поменять правила игры. Признаться, я сначала хотел устроить настоящий маскарад для этих заносчивых британцев, нацепить козлиную бородку и постоянно кривиться как свинья от поноса. Да я даже готов был бы покрасить зубы в грязно-жёлтый! В конце концов, если они представляют нас как уродливых чёрных магов, почему бы не потешить их слепоту? — Но теперь?.. — Но теперь, — он дописал очередное послание и, выпив немного чая, наконец повернулся полностью к нему, дожидаясь, пока эльфы снова не принесут сладкое. — Из-за роковой случайности нам нужно не только не ударить лицом в грязь, но и показать каковы мы на самом деле, руша глупые стереотипы. Сказать по правде, это действительно из-за мальчишки Поттера, Виктор. Он чем-то приглянулся Владиславу и... Боюсь, я расскажу тебе сейчас страшную тайну под Непреложный обет. Болгарский Министр — пророк. И он увидел, что от сопляка зависит будущее не только старушки Англии, но и всей Европы. Что-то страшное грядёт, Виктор, тени сгущаются. Я боюсь, парень, что на этом Турнире, будь он неладен, станет что-то твориться. А теперь закатывай рукав, я позову эльфа для клятвы. Спустя пару минут все формальности были улажены, а нюансы оглашены. Он сидел в удобном кресле и чувствовал, как у него дрожат руки. Взгляд вперился в огромный корабль, чей вид открывался из панорамных окон кабинета. Эльфы и профессора в свободное от занятий время готовили его к отправке, расширяли каюты чарами, загружали провизию и бытовую утварь. Он поедет в Хогвартс. На Турнир. — И, Виктор, — слова Каркарова вывели его из какого-то оцепенения, заставляя отвлечься от раздумий, — не переживай ты так. Всё уладится, вот увидишь. Я тоже не горю желанием уезжать из нашей общей обители на целый год, но меня толкают честь нашей школы, ваша честь, — он резко замолчал, дёрнув уголком губ, а потом продолжил, — постарайся не давать в обиду этого парня, я слышал он неплохой человек. Мы все в конце концов ему многим обязаны. Эльфы принесли ещё одну тарелку пирожных и чая. Директор отпустил его, сам опять погружаясь в океаны макулатуры, на автомате поглощая горы сладкого. Крам выскочил в коридор, бегая глазами по серому камню. Ноги направляли его в совятню, где он должен был сделать то, что, в общем-то, хотел бы и сам, но теперь суровая необходимость предательски подтолкнула его к этому. Оставалось надеяться, что он не будет выглядеть как дурак, ведь виделись они всего раз.***
Тео лениво блуждал взглядом по столам в Большом зале. Змеи вежливо общались между собой, попивая сок и разрезая ножичком блюда. Приторно и любезно улыбались друг другу, и каждый полностью осознавал, что собеседник скорее вонзил бы вилку ему в горло, чем искренне обрадовался участливому товарищу. Со стола Воронов в другой стороне зала доносились обрывки высокоинтеллектуальных бесед, где каждое второе слово непонятнее первого. Барсуки, кажется, обсуждали уроки и предстоящую прогулку в Хогсмит, новые сорта перуанских роз и платья к предстоящему балу. Ну и конечно же, за столом Львов как всегда был сплошной хаос. Одним из любимых развлечений Теодора ввиду наставлений отца не выделяться, контактировать с другими либо неявно, либо по минимуму, было то, что многие назвали бы подслушиванием, но он любил другое определение — сбор информации. Конечно, большинство всегда болтали ни о чём, однако если держать ухо востро, можно всё равно узнать много нового. Чужие тайны как приятное дополнение. Вот и сейчас он, пока все занимаются поглощением пищи, развлекая себя светскими и не очень разговорами, начал прислушиваться и смотреть. Вот промелькали цитаты Скитер о очередных сплетнях Министерства. Сириус Блэк до сих пор не найден и особо опасен. Хм, ну надо же. Панси с подружками опять шепчутся о Драко. Гринграсс-старшая ведёт беседу о скверной погоде в последние время. Лаванда Браун шепчет что-то о Диггори, предсказаниях и... Ладно, идём дальше. Старшие курсы Слизерина по десятому кругу обсуждают безумные выходки их отцов на Чемпионате по квиддичу. Говорят, в пятницу Снейп задаст внеочередной тест? Да где же корень этих слухов, чёрт возьми?! Друзья Поттера что-то напевают ему в уши, а он кивает как-то отстранённо. Опять задумался о чём-то. Как бы не очередная авантюра... Ирландец рядом с ним как-то нервничает и виновато смотрит то на Золотого мальчика, то на грымзу с троглодитом. Неужели хочет сказать нечто важное? Так-так, это уже поинтереснее новых бус Парвати Патил. Тео взмахнул палочкой под столом, и звуки вокруг размылись, оставаясь чёткими только в маленькой части от стола Гриффиндора. — Гарри, да говорю же тебе, если ты срочно не напишешь то сочинение о свойствах шипов златогонки, Снейп в пятницу точно поставит тебе тролль на контрольной. — Не знаю, Герми, у меня ведь ещё три фута по трансфигурации на завтра и Бинс ещё задал. Даже смерти ему уже пожелать не получается, — Тео на это только хмыкнул. Неужели даже у львят есть хорошее чувство юмора? — Нет, Гарри, вот увидишь, эти мерзкие зелья нужно делать сегодня! Маккошка (профессор Макгонагалл, Рон!) может быть и простит, а этот сальноволосый хмырь точно загнобит тебя. Интересно, они действительно так считают в силу недалёкого ума, или у них, как с недавнего времени подозревал Тео, какая-то своя непонятная игра. Иначе зачем бы им намеренно портить оценки Поттера. Тщательно смакуя эту идею ещё раз, он чуть не пропустил, как они выходят из-за стола. — Постой, Гарри, мне нужно сказать тебе правду о твоих друзьях, они не те, за кого себя выдают! Дамблдор... Тео резко вскочил и двинулся наперерез этому болвану, мельком замечая как Поттер и компания ничего не услышали в общем гвалте стола Львов. Ирландец начал бежать за ними, и когда уже вышел из Большого зала, был пойман за руку. — Что ты творишь, осёл? Гриффиндорское шило в заднице покоя не даёт или так захотел получить заклятьем Забвения между глаз от доброго дедушки?! — Тео прошипел ему в ухо, толкая его в тёмную нишу за гобеленами, и посмотрел в глаза, ловя шок и испуг в безупречном исполнении. — Откуда ты знаешь? — Вот и всё, что тот сумел выдать. Хм. — Скажем так, только роковая случайность спасла тебя от того, чтобы проснуться завтра с прочищенными мозгами. Выкладывай, что у тебя есть на старого безумца и его шестёрок. — С чего это я должен тебе что-то говорить, а, змеюка ты паршивая? Сначала прерываешь меня, а я, между прочим, два месяца собирался с духом, чтобы ему рассказать! Толкаешь меня чёрт знает куда, а потом требуешь всё выложить? Да как у тебя только язык, Мерлин тебя, повернулся. — Да успокойся ты, — часть гобелена загорелась, и Тео срочно потушил её Агуаменти, — мой отец уже давно роет под Дамблдора, поэтому я в курсе многих его грязных делишек. Ну и... Ты же хочешь Поттера спасти из-под его белых ручек, так? Вот и затолкаем его после ужина в пустой класс. Я подговорю одного хаффлпаффца помочь нам. Он мне крупно задолжал. И уже к завтрашнему утру будет твой Избранный горько плакать по потерянной дружбе. — Стоп, а тебе это зачем? Опять какие-то ваши подковёрные змеиные интриги? — он недоверчиво сощурил глаза и склонил голову на бок. — А как без этого? Ты же всё равно не поверишь, если я скажу, что это не так. Но по большей части мне просто скучно в этой школе. Вот и решил, что почему бы не связаться с гриффиндорцами, у которых вечно что-то происходит. А уж если это связано с Поттером, то бьёт все рекорды, даже я это знаю, — Тео не стал говорить, что уж он-то узнаёт всё в числе первых. — Так, после ужина? И как мы, по-твоему, избавимся от Гермионы и Рона? — Для начала, ты наконец расскажешь мне, что ты обнаружил. А потом, думаю, мы поступим следующим образом...