К-157

Под темными сводами подземной пещеры стояла сырость, и в темноте копошились крохотные организмы, откуда-то капала вода, и этот звук эхом разносился, дробясь в камерах пещер. Не успел я оглядеться в поисках трещины в своде или даже оценить объемы зала пещеры, как меня снова атаковали, в грудь, вбивая в скалу. Компьютер тихо запищал, но я отклонил запрос на слишком мощный для пещеры огонь, и переключил на слабый лазер, разрезая пространство перед собой, а потом уже водя по сторонам, потому что поле так и не ослабло. Оценка не давала никаких результатов по поиску источника атак. Корпусу были не страшны ни удары, никакое оружие не могло повредить ему, но либо это были колонисты, либо кто-то еще, рьяно пытающийся защититься от меня. - Мой номер К-157! Запрос на диалог! Сначала ничего не произошло, и я решился на пару выстрелов вслепую. Они тоже не дали результатов. Сканирование тоже показывали, будто тут кроме меня да камней, никого не было. Я прикинул, если бы это могла быть ловушка на хищников или врагов. В любом случае источник поля должен располагаться прямо напротив меня. Хотя бы замаскированный под один из сталагмитов. Можно было бы попытаться выскользнуть с помощью силовых щитов, если это ловушка, радиус ее действия ограничен. - Я К-157! Запрашиваю диалог! Мой аппарат потерпел крушение в 50 километрах к северу. Запрос на помощь в рамках акта 967.1 о помощи союзного договора. - Попытался я снова, но никакой реакции не последовало. Дрона, которого я выпустил, невидимая сила тоже впечатала в скалу левее ноги, едва он только соскользнул с руки. Такая избирательность силы меня удивила, и я, уже ни на что не надеясь, включил силовые поля, хотя они могли препятствовать атакам только физических тел. И, к моему удивлению, сработало, я шмякнулся прямо на дно пещеры. По пещере прокатился грохот, и я был уверен, что его источником было что-то другое. Оторвавшийся сталагмитов срикошетил в сторону от щита, слегка спружинив. Затем камни полетели градом, и я просел для устойчивости, моего веса не хватало, чтобы устоять против глыб весом в тонну. Камни срывались как будто от заряда, и неслись не ко дну, а в мою сторону. Щиты надежно прикрывали корпус, да и с металлом ничего бы не случилось, столкнись они со мной. Меня это слегка раздражало, но вдруг бомбардировка прекратилась. Я не двигался с места прикидывая, как выбраться. Изображение вдруг подернулось как будто помехами, и я не на шутку удивился, все ли хорошо с компьютером, но другие визоры тоже передавали, что что-то в пространстве между двумя самыми крупными сталактитами стало меняться. Как будто тени покинули настенные места и тут решили спастись, скрутиться, как сгущается туман. Тепловизор тоже показал слабое понижение температуры, я усилил напряжение в силовых щитах и присел готовый с первым намеком на атаку максимально мощным лазером располосовать нечто материальное, а заодно пожалуй и потолок пещеры, чтобы под обрушившимся градом была погребена эта адова установка. Ничего не происходило, и я двинулся, прикрываясь щитами по дну зала, сканируя пространство на предмет любой мелочи, которая помогла бы мне выбраться и продолжить поиски маяков. Здесь действительно творилось что-то странное, потому что ожидая удар сверху, я понял, что нечто пыталось вломиться мне в голову, в мой драгоценный мозг, похороненный под прочнейшими слоями металла. Тень, а иначе описать этот сгусток я не мог, сформировавшись, оказалась совсем близко, проникая сквозь щиты как будто бы их и не было. Я чувствовал себя, тем не менее, уж очень спокойно, и догадался, что компьютер, которому я кажется дал слишком широкий доступ, ввел раствор успокоительного. Тень остановилась, помутнение исчезло, и вдруг в моих мыслях вспыхнули картины, разные, цветные, движущиеся как кино, почти с уловимыми запахами и звуками. И, тем не менее, это было как что-то постороннее, ненавязчивое. Я на секунду даже увидел себя, но не так, как я действительно выглядел. Больше черным, с огненными руками, но я узнал свое очертание. Образы замедлились, и пропали. Тень клубилась на расстоянии вытянутой руки. Меня осенила догадка, что, возможно, эта "ловушка на хищника" была, на самом деле, какой-нибудь местной формой жизни, и я ее неплохо так потревожил, случайно вломившись в обиталище. Теневой сгусток клубами холода отступил, расстилаясь потихоньку по дну и стенам. Мысли опять начали путаться, но не навязчиво, я снова увидел образ, с трудом угадывая себя со стороны - пугающе черное пригнувшееся массивное тело, передние горящие руки как лапы. Как будто чье-то видение меня в тот момент. Чем дольше я смотрел на эту картину, тем больше она менялась, постепенно изменяя производимое впечатление на схожее с моим представление себя - не массивное, а крепкое тело, не черное, а смуглое в имитации скафандра из черного металла. Мыслеобразы как способ общения меня поразили. Хотя, я чувствовал себя достаточно беззащитным, и установил ввод снотворного состава в случае потери контроля над собой, я не мог не провести наблюдения за первым контактом с разумной формой жизни. Хотя, насчет его истинной разумности я пока еще сомневался. Тени улеглись в полости и за сталагмитами, теперь визоры не воспринимали ничего инородного, будто существо пропало. Хотя, в моей голове оно все же прочно засело, ненавязчиво, но подневольно показывая мне себя, например, моего дрона, которого я вдруг увидел в образе детеныша, но я быстро переубедил тень. Дроны - инструменты, машины, как мое тело, как моя рука. Вдруг чужие мысли будто исчезли из моей головы, на минуту. Я успел высмотреть разлом высоко, откуда свалился. Вылезти там, не тревожа темноту и холод пещеры, и местного обитателя, было просто невозможно. Дрон передал мне обновленные данные с обзора эхолокации и анализа пещеры, как вдруг в синхронизацию влезли мысли "тени". Сначала я не понял, что произошло, образы программ пропали, я просто смотрел в пустое пространство пещеры. Но ощущение наваждения не пропадало, и постепенно я стал понимать, что хотело показать мне существо. По всей поверхности каменного свода, растекшись тонким морозным слоем, оно пульсировало, смотрело, чувствовало, держало скалу изнутри и прижималось, прячась. Прячась! Я не ощутил чужого волнения, но что-то в моей голове, поток ставший суетливым, выдало эмоции "тени". От кого прячась? Но "тень" была занята собой и эмоциями, я постарался оттеснить ее телепатию из головы, продолжив оценку таблиц. Через несколько часов я пробирался через залы и трещины, каналы подземной реки, тревожа маленьких обитателей. "Тень" ползла следом, нагоняя какие-то тоскливые побочные мысли. Я не хотел тратить драгоценный запас серотонина, чтобы не подсаживаться на стимуляторы снова, поэтому стоически терпел. Избавиться от зависимости от стимуляторов счастья очень трудно. Единственная слабость людей, хотя бы и перерожденных - зависимость от легких источников счастья. В конце концов, я не подросток, не умеющий контролировать себя. "Тень" почему-то не была в восторге от моей идеи выбраться, но и не мешала. На мои прямые вопросы она не отвечала и я решил, что она меня не понимает. Но ее тоскливое одиночество давило на меня, и я поймал себя на мысли о том, что оно меня раздражает. Намерения тени были неясны мне, ее власть над моими мыслями напрягала, и я бы предпочел хоть как-то держать за хвост эту неконтролируемую силу. В лучшем случае нужно было понимать все тонкости ее поведения и контролировать для безопасного существования. Иметь рычаг давления. Вот она, структура мышления по типу "бог". Я усмехнулся про себя, но мысли тени вдруг зацепились за слово "бог". Оно вдруг показало мне пару жутких картин подвешенных существ. Другие им подобные завывали, подзывая кого-то. Одно из них высоко поднимало над головой какой-то предмет, от которого тянуло страхом и безысходностью. Кажется, это были воспоминания "тени". Подвешенные животные приближались, они тряслись от страха и холода, голокожие, белые с красными пятнами. Мгновение - и оба тела расслабляются. Другие снимают их, разрывают. Но тень уже не показывает продолжения. Она не хочет выходить наружу и не хочет, чтобы я выходил. Мы все-таки добираемся до трещины наружу. Я уже успел "показать" тени, чего я хочу и зачем иду. Впрочем, очень кратко. На свободу, убегаю из дома, ухожу отсюда, от этих его животных к хорошим. Там свободно и нечего бояться. Компьютер ввел немного дофамина, и, кажется, это подействовало на тень успокаивающе, тоскливый гнет слегка утих