Хранитель

      Тьма в склепе казалась непроглядной. Не потому, что совершенное вампирское зрение вдруг отказало, хотя левый глаз безнадёжно заплыл. Тьма была везде. Сидела внутри, плескалась снаружи. Если бы сейчас из глубин склепа вынырнула Друссила, Ангелус либо сам Дьявол, Спайк бы не удивился.       По ощущениям прошла целая вечность, хотя до рассвета было ещё далеко.       В его склепе почти всегда горели свечи. Только сегодня их никто не зажёг. Он не мог отвести взгляда от округлых глаз твари, полных мрачного золотистого свечения. Херовая альтернатива. Сейчас, когда волк массивной грудой возвышался над ним, капая на пол слюной из приоткрытой острой пасти, язык не поворачивался назвать его псиной. По правде говоря, даже думать о таком страшно. Вдруг услышит.       Только сейчас он, возможно, в полной мере осознал, с чем связался. Дерриан не просто ебанутая горделивая блядь. За ним стояла древняя сила, пугающая своей мощью. Спайка трясло от страха, холодящего внутренности. Тело ныло, болело, горело после беспощадного избиения, жажда раздирала пересохшую глотку. Ноздри щекотал ни с чем не сравнимый запах крови, которая стояла в банках на столе. Вероятно, на бумажном пакете расползлись бурые пятна, и сейчас он согласился бы даже на чёртов пакет, пропитанный кровью. Хоть каплю крови…       Конченный выблядок! Лучше бы сразу убил. Убьёт ли? Сложно сказать. Спайк всегда цеплялся за жизнь при любом раскладе. Получится ли вывернуться на этот раз? Только бы подняться к тому времени, когда уёбок вернётся. Регенерация, пусть и слабо, но залечивала полученные увечья. Он резко дёрнулся от особенно мучительной вспышки боли, и его моментально оглушило потусторонним утробным рыком.       А может лучше так? Пусть его растерзает демонический волк, всё-таки достойный противник. От таких клыков и когтей не стыдно принять смерть. Хотя, уж лучше бы его убила Баффи. Да он бы сам бросился на кол, если бы она только вошла в склеп!       Баффи Саммерс. Баффи, его Баффи…       Спайк попытался сесть поудобнее, но сделал себе только больнее. Ни с того, ни с сего магическая печать озарила мрак неестественно бледным голубым свечением. Кровавый ад! Неужели эта хрень снова решила воспламениться?       Перед глазами заплясали золотистые точки, а от ужаса и безысходности захотелось сдохнуть на месте.       Склеп наполнился тихим пением. Детская считалочка отскакивала от стен мелодичным женским голосом, который невозможно было спутать с другим. Друсилла, в длинном кружевном чёрном платье танцевала, обнимая себя за плечи. Охваченная слабым свечением, её фигура казалась ещё более хрупкой и изящной. Тонкие лилейные руки, красивое бледное лицо в обрамлении тёмных тяжёлых локонов. Чёрная Принцесса вампиров. Пение смолкло. Друсилла плавно развернулась к нему, не замечая сидящего рядом волка.       — Счастливые воспоминания, Спайк. Смотри, кто пришёл тебе помочь.       — Дру? Почему ты здесь?       — Звёзды сказали мне. Они всегда говорят правду. Бедняжка… Что они с тобой сделали!       Друсилла склонилась над ним, её холодные пальцы скользнули по слипшимся волосам, огладили избитое лицо и опустились ниже. Внезапно она зашипела, как кошка, и отпрянула назад, отбиваясь от невидимой угрозы.       — Невозможно…       — Так это правда, Дру? Ангелус приказал тебе?       Она не ответила. Поджала губы, накрашенные чёрной помадой, и покачала головой.       — Боюсь, я уже не смогу помочь тебе, мой поэт. Магия сильна, но это не самое ужасное. Ты весь покрыт ею. Я смотрю на тебя и вижу… вижу лишь Истребительницу.       Спайк с трудом разлепил правый глаз, отмечая, что в склепе уже светло. Похоже, он попросту отключился от боли. Волк так и сидел над ним, и Спайка пробрало до печёнок от одной мысли, что тварь за всю ночь даже не сменила положение тела. Зато побои немного зажили, и двигаться стало легче. Возможно, он даже сможет встать на ноги. Твою ж мать, как же хочется крови! Странно, что выблядок ещё не вернулся. Где его носит?       Может, попробовать договориться с волком? Спайка не покидало ощущение, что тварь была дохрена умной. Возможно, даже понимала человеческую речь, а не просто выполняла команды хозяина. Он облизнул ссохшиеся разбитые губы и только хотел что-то сказать, как треклятая дверь склепа, противно скрипя ржавыми несмазанными петлями, открылась. Спайку не нужно было даже поворачиваться, он и по запаху сразу понял, что его мудак-наставничек вернулся.       А вот то, что его грубо ухватят за грудки и рывком поднимут на ноги, было полнейшей неожиданностью. Волк отошёл в сторону, а Спайк смотрел на перекошенное злобой лицо мага, которое уже не казалось таким красивым. Притупившаяся боль обострилась в разы, заставив позорно застонать, а жестокая ухмылка напротив не сулила ничего хорошего. Любопытно. Что же он сделает?       — Выбирай. Либо Люциус тебя прикончит, либо я. Хотя… Об такую мразь, как ты, и руки марать не хочется. Думаю, рассвет как нельзя лучше справится с этой задачей.       Столько яда в голосе Спайк не слышал за всю свою жизнь. Жаль, что Коллин так и не опробовал слащавого выблядка прямо здесь… Додумать не вышло: маг потащил его к выходу. Прямо под палящие лучи восходящего калифорнийского солнца. Всё-таки убьёт…       — Быстро ты сдался. А как же обещание, данное моему папаше? Совесть не загрызёт?       — А вот со своей совестью я сам как-нибудь разберусь.       Спайк пытался бороться, но его сил хватало ровно на то, чтобы упираться, не давая так быстро подтащить себя к распахнутой двери. От Дерриана слабо несло перегаром, но выпивка, видимо только усилила его ярость. Придала чёртовой решимости.       — Сделаешь это и будешь ничем не лучше меня! — истерично выкрикнул Спайк.       — Ошибаешься, — маг встряхнул его так, что голова пошла кругом. — Не дави на жалость, прими смерть достойно.       — Ты облажался, пташка! Облажался тогда, сто лет назад, когда по твоей вине меня обратили в вампира. И сейчас облажаешься дважды. Ты такой же неудачник, как и я!       — Что ты сказал?       — Правду, — Спайка трясло от плохо скрываемого страха, но он продолжал упираться. — Ты… ты просто не смог выполнить доверенную тебе задачу. А жалкие попытки всё исправить обернулись полным провалом.       Дерриан криво усмехнулся, сверкнув потемневшими, почти чёрными глазами. Твою мать, да в него как сам дьявол вселился!       — Я больше. Ничего. Тебе. Не должен. Как и твоему отцу. Менее чем за десять минут от Спайка Кровавого останется лишь горстка пепла. И менее чем за пять минут я об этом забуду.       — Не думал, что ты способен на циничную расправу. А ты ведь не такой, пташка. Совсем не такой.       — Я сделаю всем огромное одолжение и, в первую очередь, самому себе. Следующий кандидат уж точно будет тем, кто достоин называться Хранителем Избранных.       Когда ситуация была до пиздеца хреновой, Спайк соображал очень быстро. Вот и сейчас внезапно пришедшая мысль заставила его вцепиться в плечи мага и дико расхохотаться ему прямо в лицо.       — Ты… ты… правда считаешь, что эта ебучая магическая хрень осталась девственно чистой после пребывания бок-о-бок с моим демоном? Ты хоть представляешь, какие зверства я порой творил? Наивная маленькая пташка!       Хватка Дерриана немного ослабла, и Спайк вырвался, сорвался, как пойманная рыба с крючка. Он медленно пятился к стене, наблюдая за магом, застывшим в угрожающей боевой стойке.       — Закрой свой поганый рот! — прошипел, словно кобра. — Не смей называть меня пташкой!       — Не могу. Ты всё равно меня прикончишь, это я уже понял. Так хоть выслушай напоследок. Знаешь, почему Сила меня приняла, а не разорвала на месте? Потому что она давно отравлена вампирской жестокостью. Доверху залита человеческой кровью. Не думаю, что у другого героя дела пойдут лучше. В конце концов, он превратится в такого же опасного убийцу.       Дерриан не ответил. Буравил внимательным горящим взглядом и молчал. Спайк перевёл дыхание, в очередной раз проклиная идиотскую привычку некогда человеческого тела. Вжался спиной в холодную стену склепа, надеясь только на то, что и сегодня ему удастся выпутаться.       — Оу. Вижу по твоему лицу, что ты об этом не задумывался.       Маг хмыкнул, медленно приближаясь к нему. Кровавый ад, как он завёлся! Хуй остановишь!       — Подожди! — он вытянул вперёд руки, словно это могло помочь. — Не убивай. Прошу… Просто дай мне ещё один шанс!       — Чтобы ты мне нож в спину всадил? Или ты вдруг забыл, что собирался со мной сделать?       Оправдываться Спайк уж точно не собирался. Слишком много чести для уёбка. Он вообще внезапно осознал, что ему глубоко насрать. Чёртов мудак прав. Его жизнь, особенно в последнее время, самое унылое дерьмо, какое только можно представить. Может, оно и к лучшему. Лучше сдохнуть, чем это вот всё.       — Я возненавидел тебя с порога, как только ты заявился в мой склеп, — Спайк уже не сдерживался. — Даже не знаю, что меня выбесило больше, дай подумать. Твоя блядская, почти идеальная внешность? Ебучее самомнение с ебучей магией в придачу, которой ты по какой-то случайности был одарён? Или может то, что ты начисто испоганил моё тихое существование? Да я был почти счастлив!       Дерриан почему-то молчал. Внимательно слушал. Вероятно, просто сожжёт заживо на месте. Иначе бы уже заткнул.       — Да, я хотел отомстить. Что может быть лучше, чем посмотреть, как тебя используют против воли, как ты захлёбываешься слезами и чужой спермой. Идеально. Я хотел, чтобы тебя растоптали, унизили так, чтобы ты больше не смог подняться. И у меня почти получилось.       — Всё сказал? — сухо осведомился маг, формируя в правой руке пульсар.       — Не всё. Ты можешь убить меня. Но суть в том, что я — это всё, что у тебя сейчас есть. Возможность исправить ошибки прошлого. Ты ведь за этим пришёл? Иначе не сидел бы в моём чёртовом склепе, вскакивая по ночам от собственных кошмаров. Разве я неправ?       Маг улыбнулся. Неискренне, скучающе. Спайк не выдержал, зажмурился. Ну давай! Добивай! Совсем рядом раздался странный звук потрескивания, как от электрического разряда. Откуда он взялся? Пальцы обожгло холодом, а в груди заворочалось уже знакомое ощущение активации магической печати.       Спайк открыл глаза. На ладонях плясали синие искорки, постепенно формируя плотные сгустки пульсирующей энергии, размером с шарик для гольфа. Боли не было. Сферы, излучая слабое голубоватое свечение, слегка подрагивали в его руках: тяжёлые и до такой степени ледяные, как будто их только что вытащили из морозилки.       — А вот это уже интересно.       Дерриан снова улыбался. Только на этот раз улыбка была широкой, зубастой и откровенно безумной. Спайк съехал по стене, потому что ноги его не держали.       Радовало одно: маг всё-таки решил пока оставить его в живых.