***
Распихав остатки сладостей по карманам, они направились прямиком за толпой ребят на улицу, где было холодно и сыро. Аккерман поежилась от ветра и попыталась как можно быстрее закутать руки в мантию. — Тебе не холодно? — спросила она у брата. — Ни сколько, — ответил тот, часто оглядываясь по сторонам. — Выглядишь каким-то бледным, — подметила Микаса, проверив ладонью его лоб на температуру. — Отстань, Микаса! — Йегер откинул её руку, смущаясь присутствия других людей. — Ты не моя мама. На самом деле Аккерман давно перестала обижаться на него и задавать вопросы, почему он так недоволен. Для неё эта была привычная ситуация. Эрен не любил, когда о нём заботились, а Микаса очень сильно любила брата, чтобы прекратить опекать его. Здесь всё крайне просто! — Первокурсники! Первокурсники! — кричал басистый голос. — Все сюда! Это был огромный человек, вернее, даже будет сказать великан. Он был толще обычного человека аж в пять раз! С его лица свисала добротная пушистая борода тёмного цвета. Он был подобен возвещающийся скале среди учеников. Зовут его Рубеус Хагрид. Говорят, что в будущем он будет преподавать уход за магическими существами. Сейчас же ему предстояло проводить ребят до Хогвартса. Подойдя к нему, Аккерман почувствовала запах отсыревшего дерева, какой бывает только после дождя. Это насторожило её. «Лесник?». По дороге Эрен смог познакомиться с каким-то мальчиком. Он был воспитан и умён не по годам. Зовут его Армин Арлерт. У него волосы, знаете, цвета пшеницы, смотришь на него, а видишь солнце. Глаза голубого цвета. Нежные и приятные черты лица. Он чуть ниже Эрена, но очень разговорчив и добр. Именно таким людям было место на Гриффиндоре или Когтевране. Микаса же, не сумев найти подружку в толпе, шла в одиночестве где-то в конце змейки, состоящей из ребят.***
Церемония распределения должна была начаться через несколько минут. Ученики дышали другу-другу в затылок, наступали на мантии и ботинки, после чего нелепо извинялись. Аккерман старалась не отставать от брата, что живо беседовал с Армином на тему уродливости профессора Тайбер. Эта была высокая чёрноволосая волшебница в изумрудно-зелёных одеждах, что вела первокурсников за собой в большой зал. Взгляд строгий. Тайбер действительно была далеко не красотка, однако через её круглые очки определенно виднелось что-то аристократическое и притягательное. По крайней мере, не обладая нужной внешностью, нужной кровью, она могла позволить себе смотреть на всех свысока, ведь её имя упоминается не в одной книге по волшебству, мало того Тайбер добилась места заместителя Директора самого Хогвартса. И вот, массивные двери отворяются, как по щелчку, перед новыми студентами Школы Чародейства. В этот момент, кажется, у многих остановилось сердце, и ладошки стали потеть. Одни стали поправлять прическу и одежды, другие нервно оглядывались по сторонам, находясь в поисках тех же эмоций страха, и лишь единицы были спокойны, смотря вглубь актового зала. Кажется, Аккерман была из последних. Какая-то невероятная уверенность переполняла её существо. Она будто знала, что должна попасть на один факультет с Эреном, отчего сильнее сжала его руку. — Микаса, больно же, — возмутился Йегер, выдергивая свою ладонь. — Извини, — замялась девушка. — Ты так сильно волнуешься? — спросил он. И всё же Эрен не умел угадывать чувства людей, даже если знал наизусть, когда они просыпаются, сколько кладут ложек сахара себе в чай, и во сколько ложатся спать. — Нет, — честно ответила она. — А ты? — Конечно, нет, — с бегающими глазами протараторил Эрен. Аккерман громко втянула воздух, не веря своему брату, после чего остановила своё внимание на заколдованном потолке. Очень странное место! Это было просто невероятное зрелище: тысячи звёзд мерцали в ночи, сотни свечей парили над их головами. Засмотревшись, она врезалась в одного из студентов. — Прощу прощения, — промямлила Микаса, чуть ли не падая, однако её вовремя схватили за мантию. — По сторонам не пробовала смотреть? — недовольно спросил Аккерман. Она подняла удивленный взгляд на Леви, однако проигнорировала его жест, решив пройти дальше. — А как же спасибо? — поинтересовался он. — Или тебя манерам не научила твоя неотесанная семейка? — Я не просила тебя помогать мне, — прошипела она, направляясь дальше. Ей не совсем были понятны мотивы Леви. Он был далеко не открытой книгой, да и вел себя странно. Именно поэтому таких людей она предпочитала всячески избегать. На его лице стали проступать красные пятна. Её глаза бешено бегали по толпе в поисках Эрена. Ноги постепенно наливались свинцом: то ли от предвкушения, то ли от усталости. И когда казалось, что Аккерман растворилась среди однотипных мантий и звонких голосов, ей удалось увидеть пшеничную макушку Арлерта. — А вот и Микаса, — с облегчением выдохнул Армин. — Ты с кем-то говорила? — оглянувшись на неё, спросил Эрен. — Да, но это не важно, — смущенно сказала она. — И так, дети, мы начинаем, — сделав два хлопка в ладоши, громко проговорила профессор Тайбер. — Чью фамилию я называю, выходит и садится сюда, — длинными пальцами она указала на сидение табурета, где находилась шляпа. Она была вся в заплатках и жутко грязная. — Распределительная шляпа выберет тот факультет, на котором вам предстоит учиться следующие семь лет. Дальше вы проходите за свой стол. Шляпа поклонилась всем четырем факультетам в знак уважения. — Первый господин Леви Аккерман! Йегер недоумевающе взглянул на Микасу, после чего подошел к ней. — Ты знала об этом? — шепнул он девушке на ухо. — Нет, — сквозь зубы ответила она, внимательно рассматривая белолицего. Её брови сомкнулись на переносице, а ноги задрожали. «Этого не может быть! — не верила Микаса. — Только не со мной!». Леви вышел из шеренги с ужасно важным видом — Шляпа, едва коснувшись его головы, тут же заорала: — Слизерин! Слизеринцы с восхищением и громкими хлопками встретили нового сокурсника. Некоторые парни даже обменялись с ним рукопожатием. — Следующая: Микаса Аккерман! — Она сказала Аккерман? — спрашивали в недоумении ребята. — Аккерман? — Да не может быть такого! Микаса сжала зубы. Шла очень медленно, словно чего-то боялась. А ещё у неё заболел живот. Множество удивленных взглядов упало на её плечи. Перешёптывания волной пронеслись по цокольному этажу и растворились в недовольном лице профессора Тайбер. Лишь Армин, Эрен молчали, смотря куда-то мимо. Леви же пытался не подавать виду, что он удивлен, и на все вопросы сокурсников отвечал, что это совпадение. — Тише, дети, — строго проговорила женщина. Последнее, что удалось ей увидеть перед тем, как Шляпа легла на глаза, был яркий свет кубков и тарелок на столах Слизерина и Гриффиндора. А дальше чёрная пелена. — Очень интересно, — протянула Шляпа, — я вижу в тебе невообразимую силу, великий потенциал и талант, желание работать и проявить себя. «Хочу на Гриффиндор, — подумала Аккерман. — Хочу на Гриффиндор». — Гриффиндор?! Ты уверена?! — возмутилась Шляпа. — Ты можешь стать по-настоящему великой волшебницей, раскрыть тайну своего происхождения и это только на Слизерине! — спустя несколько секунд она стала более спокойной. — Я вижу, дитя, что тебя мучают сомнения. Дам тебе совет: иди туда, куда ведёт тебя сердце. «Куда же?» Время тянулось резиной. Она была уверена, что дрогнет, упадёт, когда услышит вердикт Шляпы. — СЛИЗЕРИН! В зале на мгновенье повисла тишина, после чего он взорвался аплодисментами. Её ноги всё также дрожали, а глаза предательски наполнились слезами, стоило ей направиться за стол Слизерина. — У тебя правда фамилия Аккерман? — спросила девочка с глазами, как у кошки. Микаса промолчала, устало плюхнувшись за свободное место. Ей хотелось поскорей дождаться окончания церемонии, послать к чёрту мир и пойти спать. — Следующий: Армин Арлерт! Как только Шляпа легла ему на голову, то выкрикнула: — Гриффиндор! — Следующий: Эрен Йегер! Аккерман не надеялась на то, что они с братом будут на одном факультете. Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Шляпа долго думала перед тем, как выкрикнуть «Гриффиндор». Чуть ли не падая, он с широкой улыбкой побежал за свой стул, но перед этим моргнул Микасе, чтобы она не сильно расстраивалась. Он был по-настоящему счастлив, хоть и с зеленоватым оттенком лица, видимо, от страха. Она сидела смирно, зная, что если сейчас подойдет к Эрену, то испортит ему настроение. — Ай! — вскрикнула она от шибка за кожу руки. — Ты чего творишь?! — Нам надо срочно поговорить, — настаивал Леви. — Это ещё зачем? — спросила она, отодвигаясь от него. — Не строй из себя дуру, Аккерман, — ни одна мышца на его лице не дрогнула в этот момент. — Если ты насчёт фамилии, то иди к чёрту, — недовольно ответила она. — Это нелепое совпадение! — Часто ли в мире волшебников встречаются такие совпадения? — спросил он, разворачивая её к себе. — Сама посуди. — Какое тебе до меня дело? — спросила она, смотря прямо ему в глаза. — Даже если это всё окажется правдой, разве от этого что-то изменится? — Слушай сюда, — грубо начал он. — Ты думаешь, я стал бы с тобой разговаривать, если бы это не было так важно? — он приблизился к ней. — Влияние рода Аккерман на весь Магической мир слишком велико, чтобы, такая как ты, выкидывала фокусы и подрывала их авторитет. Любой твой шаг отныне может привести к тому, что они сожрут тебя со всей твоей паршивой бывшей семейкой, — последние слова он буквально выплюнул. Она нахмурилась. Для неё не была важна собственная жизнь, но она ни за что бы ни позволила прикоснуться к тем, кто подарил ей любовь и кров. — Уверен, что не сегодня, так завтра ты засветишься в Ежедневном пророке, и тогда они точно заинтересуются тобой, — он отодвинулся от неё. — Тогда почему Карла и Гриша не сказала мне об этом? — спросила Микаса. — Почему они скрывали правду? — Ты меня спрашиваешь? — вопросом на вопрос ответил Леви. — Не тебе ли их лучше знать, чем кто-либо другой. Аккерман поежилась. Ей было неприятно находиться рядом с Леви. Он будто душу с неё вытягивал. — Следующий: Эрвин Смит! — Наконец-то, — сказал Леви. — Слизерин! — выкрикнула Шляпа. После всех рукопожатий, предложенных Эрвином, он как-то неуверенно сел рядом с Микасой. Его смятение можно заметить по сильно сжатым пальцам и выпирающим от напряжения скулам. — Прости, что думал о тебе плохо, — обратился Смит к девушке. — Ты думал обо мне плохо? — удивилась она. — Я думал, что ты не достойна нашего окружения, — честно ответил тот. — Но я ошибался. Аккерман громко выдохнула, после чего уткнулась взглядом в тарелку. Глаза её постепенно слипались. — Неужели происхождение до такой степени важно, что это затмевает все человеческие качества? — спросила она у самой себя. — Чистокровность — это самое лучшее, что в тебе есть, — ответила девочка в круглых очках. — Мой отец всегда говорит о том, что Предатели Крови, грязнокровки и маглы могут использоваться только в качестве корма мантикорам. Многие за столом засмеялись и поддержали слизеринку. — Всё, что ты говоришь — это называется варварством, — скривилась Аккерман. — Ваше происхождение это лишь оправдание низким и подлым поступкам и словам! — Успокойся, — прошипел Леви Микасе. — Значит, среди Аккерманов есть Предатель Крови, — рассмеялась девочка. — Моему отцу будет интересно послушать эту занятную историю. — Заткнись, Рико, если не хочешь, чтобы все лавки твоего папочки в одночасье закрылись, — сказал Леви. — Не больно-то и хотелось, — хмыкнула Рико.***
И всё-таки этим факультетом нельзя было не гордиться. Всё-таки именно на Слизерине выучены самые великие волшебники всего магического измерения, даже, несмотря на то, что большинство из них прибегают к тёмному искусству — это не перестает делать их достоянием Хогвартса. Гостиная Слизерина была расположена в подземельях Хогвартса, где легко было заплутать, тем более, когда не знаешь, что в конце коридора есть стена, открывающая вход. Мало того можно подхватить магловскую простуду и чихать до самого вечера, так как здесь жутко холодно и сыро! Тем, кто привёл слизеринцев в гостиную и ознакомил с правилами (в частности, что пароль меняется раз в две недели и вывешивается на доске объявлений) была Ильза Лангнер. Не слишком высокая, однако, определенно старше группы на курса три или даже четыре. У неё были глаза такого грязно-золотого цвета, но большущие. Волосы чёрные, какие бывают только у крыс, и рыжие веснушки разбросаны по лицу. Микаса была готова поспорить, что многие ученицы завидуют её фигуре. Да и мама ей рассказывала, что мальчики любят миниатюрных девчушек. — На этот раз пароль: «Чистейший дар», — сказала Ильза, указывая на движущийся портрет мужчины с седой бородкой. — Открывай уже! — Не будь такой грубой, Ильза, — возмутился тот, вставая с кожаного дивана. Он отряхнул свою одежду и руки, прежде чем открыть вход, на что девушка закатила глаза. — Или желаешь, чтобы я раскрыл твой секрет? — Ах, ты старый…., — только хотела возмутиться она, однако вовремя успокоилась. — Ладно, ладно. Спустя несколько минут Аккерман огляделась по сторонам. От её внимания не укрылся и Леви, который не улыбался или был восхищен. Видимо, вот оно — влияние во всей красе богатой и наполненной волшебством жизни. Почему-то он ни с кем не говорил и не старался особо придерживаться компаний по интересам, иногда отвечая на вопросы своих сокурсников. И по нему нельзя было сказать, что он расстроен, скорее, это было безразличие. — Ты чего задумалась? — поинтересовалась Хитч, проследив за её взглядом, после чего улыбнулась. — С ним что-то не так? Хитч Дрейс напоминала Микасе хитрую лисицу благодаря прищуренным глазам. У неё вздернутый к верху нос. Волнистые русые волосы до плеча, и челка, свисающая до бровей. — А, нет, нет, — пробормотала она, покраснев. — Я слышала, что вы родственники, — начала Хитч. — Это правда? — Наверное, — неуверенно ответила Микаса. — Повезло тебе, — пропела та. Аккерман на эту реплику вяло улыбнулась. От мыслей Микасу и Хитч отвлёк открывшийся потайной вход, и они проследовали впёред за ребятами. Вы, наверное, не знаете, но она зелёный цвет терпеть не может, и не спрашивайте почему. В этом плане она бы с радостью предпочла Гриффиндор с его алым и золотым оттенками или Когтевран с его бронзовым и синим, однако, видимо, судьба не справедлива намного больше, чем казалось ей раннее, ведь гостиная Слизерина полностью болотная! Гобелены, светильники, стулья, диваны — всё это! Ей хотелось сказать спасибо камину за то, что там было не зелёное пламя, а самое обычное. — Никого не водить, поняли меня! — начала Ильза. — Это строго запрещено по правилам Хогвартса! — Разве правила не нужны, чтобы их нарушать? — спросил один из учеников, широко улыбаясь. «Вот дубина!» — подумала Аккерман. — А если кто-то на свой страх и риск посмеет нарушить это правило, то получит наказание в виде похода ночью в Запретный Лес! — Ильза строго посмотрела на того, кто осмелился задать вопрос, позже она продолжила. — Мальчикам нельзя подглядывать за девочками, а девочкам за мальчиками! Также нельзя хранить какие-либо опасные вещи, запрещенные Министерством магии! Со всеми остальными правилами, расписанием занятий и кабинетов можете ознакомиться на специальных пергаментах, которые уже будут лежать на ваших кроватях в спальнях. На этом всё. Девочек прошу в правое крыло за мной. Мальчиков прошу в левое крыло за старостой Гергером. — Так точно! — кто-то ответил ему из мальчиков, за что получил подзатыльник.***