Дашенька, всё у тебя будет хорошо!

Прошло уже несколько дней со свадьбы пары, которые молодые люди провели в небольшой сербской деревне с семьёй Паши. С этими простыми и невероятно гостеприимными людьми. Павла и Дарью просто не отпустили так быстро! Иногда Паша ездил в Белград по делам отеля, и тогда Даша присоединялась к нему. Они не могли расстаться даже на полдня. Впрочем, со временем, Даша перестала чувствовать себя гостьей. Все завтраки, обеды и ужины проходили за большим столом с шумными беседами и смехом. Девушка поняла, что хочет выучить родной язык Паши. Он был несказанно рад этому и заверил Дашу, что сам научит её всем тонкостям сербского лучше, чем кто бы то ни был. Даша многое переосмыслила за это время. Сама не заметила, как изменилось её отношение к Пашиному "постоянному вранью", к его семье, местному образу жизни; не заметила, как изменилась она сама. Даша поняла, что в той погоне, когда они с Пашей наконец признались друг другу в своих чувствах и одновременно пытались отговорить его бабушку «убить» дедушку, никто никого не собирался убивать. Это были обычные отношения, принятые между людьми, не привыкшими скрывать свои эмоции. Даша улыбнулась этому воспоминанию. Почему в ней произошла такая перемена? Потому что Даша теперь счастливая жена и готова простить Паше всё на свете? Потому что прониклась царящим вокруг настроением, таким простым, весёлым и по-тёплому семейным? Даша почувствовала, все эти люди вокруг стали и её семьёй. Даже не столько потому, что они родственники мужа. Нет. Но потому что они приняли её как родную, хотя бы по причине того, что Даша дорога Павлу. Девушку окружили такой теплотой, что Даша вспомнила давно забытое ощущение, возникающее в большой семье. Особенно тепло к девушке отнеслась бабушка Паши. Через несколько дней после второй свадьбы внука Любица подарила Даше платье из лёгкой ткани. Когда девушка облачилась в него, женщина с улыбкой отвела волосы девушки и надела ей на шею небольшой кулон на тонкой цепочке. — Это принадлежало Пашиной матери, — тихо добавила женщина, кладя руки на плечи девушки. — Любица, я… — Сердечко девушки забилось так быстро сейчас. На глазах выступили слёзы. Она просто не знала, что сказать. Даша аккуратно дотронулась до небольшого камня в серебряной оправе. Наверное, какое-то время назад она не смогла бы принять такой подарок, но сейчас девушка понимала, что это важно для женщины. Даша опустила глаза, вспомнив гибель своих родителей и уход своей бабушки два года назад. — Бери, бери, девочка! — Спасибо! — всё, на что хватило Даши сейчас. — Паша рассказал тебе, да? — Даша смогла лишь кивнуть. — Мы с трудом смогли пережить их гибель. — Даша почувствовала силу духа этой женщины. — Не плачь, Даша. — Я не плачу, что вы. Я просто рада, что я здесь. С Пашей. И с вами! — Мы тоже очень рады, что ты появилась в его жизни. Я давно не видела внука таким счастливым! — Любица обняла девушку. Но Даша не смогла сдержать свои эмоции — слишком много невидимых струн внутри неё затронул этот момент. И тогда Любица усадила девушку рядом с собой на диван, стала успокаивать и ждать, пока Даша сможет рассказать, что её так тревожит. И Даша рассказала свою историю. И почувствовала, как уменьшается её боль, ведь она так давно ни с кем не говорила о своих потерях. Даже с бабушкой, потому что не хотела тревожить её лишний раз, особенно после истории с Майклом. Дашу обволакивало атмосферой, царившей вокруг. Тем же днём после обеда, когда пара собиралась прогуляться по местным просторам, Пашу обступила «малышня» и уволокла за стол помериться силами. Молодой человек попросил Дашу подождать несколько минут. К ним как раз подошёл Сречко. Даша разговорилась с ним. — Как ты поняла, свадьбы у нас большие играют, — подмигнул девушке парень, — всем селом гуляют. Человек 100 - 150, бывает, приходит, не меньше. А бывает и все 600 в других сёлах! Да, да, представляешь! — убедительно закивал головой Сречко, видя тень сомнения на весёлом лице собеседницы, — Ты заметила человека, который сидел за отдельным столом и записывал, кто какие подарки вам принёс? Это кум. Аа, или счастливая невеста никого, кроме жениха не заметила? — Даша засмеялась. — Да как же не заметила?! Как влетело дедушке Паши? Правда, кума, действительно не заметила! А зачем он это делает? — Так вот, рассказываю! Кум составляет список подаренного, чтобы потом молодые, когда их пригласят на свадьбу кого-то из гостей, принесли такой же подарок. — В каком смысле такой же? — Ну, не такой же! Сопоставимый, понимаешь? — Поняятно! — ответила наконец Даша, доедая гроздь винограда. — И вообще, ты знаешь, что это Никола Тесла, великий сербский учёный первым изобрёл ещё и колесо? — А я думала, колесо изобрели несколько сотен лет до него? — естественно Даша мгновенно раскусила своего нового родственника. — Ну, может, не простое колесо. Но какое-нибудь особенное точно он! — Ахах, ну, ладно, ладно! Убедил! — с улыбкой ответила Даша, решив, что капля снисходительности не нарушит её пересмотренные принципы, а этому неугомонному весельчаку будет приятно. Девушка наконец увидела приближающегося к ним Павла. — Так, Сречко! Какую лапшу вешаешь на уши моей жене? — Какую лапшу? Ты чего, Паш? Я лапшу?! — Фасолевую! — расхохоталась Даша, вспоминая об особой любви к фасоли в семье. — Что? Да такой нет! — смеялся Сречко. — Ну, что выиграл? — с улыбкой спросила Даша, когда они вышли за пределы двора и направились вверх по улице. — Нет, какое там! Сильные ребята растут! — усмехнулся любимец всех детей этой деревни, потирая руку, которую без труда уложили на стол три девчонки. — Что ж, придётся возобновить наши тренировки, Павел Аркадьевич! — С радостью, милая моя! Даша постепенно привыкала к сербским традициям. Хотя это было порой, ой, как непросто! Через пару недель девушка стала реже вздрагивать от выстрелов, раздававшихся по самым разным поводам. Помнится, в первый раз они застали её врасплох! Паша сказал, что сербы частенько стреляют не только на свадьбах, но в дни рождения или когда празднуют забитый гол. Впрочем, Даша сама в этом убедилась! Девушка привыкла и к тому, что здесь «гоняют» на небольших тракторах, выпущенных еще в конце семидесятых, и к тому, что значимую часть рациона составляет фасоль. Правда, к тому, что сербы очень много курят, девушка приспосабливалась с трудом и была несказанно рада, что Паша не курил. Девушка сказала об этом Паше, когда они прогуливались уже между рядами виноградника. — Какой здесь чистый воздух! Слушай, а в Сербии всегда так много курят? — Да, … ну, не все, конечно, — сказал Паша, останавливаясь и убирая прядь Даше за ухо. — Видишь, как тебе повезло со мной? — Да, так хорошо, что ты не куришь! Почему, кстати? — У девушки было такое безоблачное настроение, что она забыла про тот случай на дне рождения Паши. Даша мгновенно вспомнила ответ на свой вопрос. — Даш… — Паша сделал небольшую паузу, но через мгновение продолжил, — Это не самая весёлая история, но я хочу, чтобы ты знала. Я курил, но потом бросил. Это произошло в моём детстве, когда я потерял родителей… Даша сначала подумала мягко остановить Пашу, сказав ему, что она всё знает, что та девушка в корсете на его дне рождения была она … Но в следующий миг девушка почувствовала, что Паше очень важно рассказать правду именно ей, любимой девушке, а не случайной незнакомке. Поэтому Даша лишь сильнее сжала руку молодого человека и начала внимательно слушать его, надеясь это поможет умерить его боль, как утром произошло с ней самой. Этот рассказ Паши отличался от того: не по сути, но он был более детален. Паша волновался. Эти воспоминания всегда волновали его. — Пацаны во дворе курить научили. Постоянно с ними гонял. Сава, Димон, Мишка… Эта дружба была настоящая, совсем не похожая на всё то, что было после, в Москве. Те дружки ценили мои деньги больше, чем меня. Если вообще ценили. Я был для них Пашка-весельчак, который мог оплатить любую тусовку. Родители доверяли мне. Но за сигареты ругали сильно, ведь мне было 13 лет. Обижался, злился, огрызался, из дома сбегал. Это был последний раз, когда я сбежал… — Даша вздрогнула. Ведь она знала, что последует за этими словами. И как тяжело Паше давались эти слова. Он рассказывал дальше. Как и в тот раз Даша, не смогла сдержать слёз. Её сердце разрывалось сейчас. Даша так хотела умерить его боль, хотя бы немного, если это вообще возможно. Даша догадывалась, что к боли потери примешивалось сильное чувство вины. Она нежно обняла парня. — Какое воспоминание из детства у тебя любимое? — Спросила Даша через несколько минут после того, как Паша закончил рассказ. Они всё ещё не размыкали объятия. — Помню, как мама всегда целовала меня на ночь. Даже, когда я выдавал что-нибудь… Я помню её руки, такие нежные. Мама прощала меня всегда. А я, дурак, не ценил… — сказал прерывающимся голосом, смотря куда-то в сторону. — Ты был слишком маленьким, чтобы понять это, — мягко успокоила парня Даша. — Ты права, наверное, — Паша посмотрел на жену и улыбнулся, тепло так. — А знаешь! Помню, как мы выбирались из города по выходным, и проводили время все вместе на берегу Дуная или просто в деревне. Или как мы в парк ходили по вечерам, когда встречали папу с работы. Помню, как дедушка возил меня на тракторе по полю после дождя и мы потом его отмывали. Мда! — молодые люди засмеялись, представляя эту картину. — Через час нашей великой помойки… — Мойки, Паша! — Даша прыснула от смеха. — Снова перепутал! Так, вот через час нашей мойки я сидел весь перемазанный на крыше трактора и уминал яблоки. — Ты мой помощничек! — Я думаю, ты бы очень понравилась моим родителям! — Паша был благодарен Даше за чуткость, и ему показалось, что в эту минуту он влюбился в неё ещё сильнее. — Ты, правда, так думаешь? — Уверен! По крайней мере, сердце моего дедушки ты уже завоевала, раз он не дал тебе уехать. И сердце бабушки, видимо, тоже. — сказал с улыбкой Паша, замечая знакомый кулон на шее девушки и трепетно целуя её.