***
- Очнись же ты! Хватит драться! Очнись! Просыпайся! РИ тряс спящую Казахское ханство за плечи. Она судорожно плакала и что-то говорила, будто так и желая закричать из-за переизбытка ощущения. Сопротивляющееся тело дрожало крупной дрожью. Горячую кожу окутала пелена липкого и ледяного пота, что скатывался по её лбу огромными каплями. - Нет, не прыгну! - вдруг выкрикнула она, резко раскрыв свои глаза и принявшись мгновенно же оглядываться вокруг. Всё кругом ещё пестрило странным свечением и чёрными бликами. Ничего не было видно. Но самый важный факт в том, что весь этот ад...закончился. Нет нигде никакого поля. Нет никаких смеющихся детей, чьи лица позже стали принимать весьма недружелюбную и страшную окраску. Нет никакого жаркого огня. Над головой только бескрайнее тёмное небо, на котором раскидана куча звёзд и самое главное ночное светило - луна. Озаряет дремлющий город своим серебристым прозрачным светом, мирно и спокойно. В данный момент оба государства находятся на балконе России. Второй, наблюдая за напуганной и ничего не понимающей реакцией девушки, полностью держал её в своих руках, являясь для неё крепкой и прочной опорой. Её руки согнуты в локтях и собраны перед собой. Ноги подкашиваются из-за онемения. Мужчина держит её за плечи, прижимая к себе, не давая потерять равновесие и упасть. - Всё хорошо. Всё в порядке, - окликнул он её нежным и добрым голосом. У неё истерика. Паническая атака. В данный момент нужно действовать предельно осторожно, представляя себя на минном поле. Что произошло за это время на самом деле? Дело в том, что окружённая иллюзиями своего кошмара, Казахское ханство с закрытыми глазами самовольно вошла в комнату русского. Последний не спал, а заметив её, ничего ещё не понял и стал спрашивать, что ей нужно, но та ничего не ответила, даже не послушала, а пошла прямиком к балкону. Дворец огромный. Если они и на втором этаже, то всё-равно это очень и очень высоко над землёй, как будто на пятом этаже. И вот, ничего не сказав, к великому ошеломлению и изумлению славянина, азиатка забралась прямо на перилла его балкона, смотря вниз с огромной высоты, и хотела прыгнуть... Но к счастью, оказалась поймана и снята оттуда самим же хозяином комнаты. Да, это было не просто, так как спящая долго сопротивлялась во сне, дралась, размахивалась кулаками, что-то кричала, плакала, истерила, но ему удалось взять её на руки и поставить на пол, к себе. - Ты как? - Я больше так не могу, - протянула она измученным голосом, закатив уставшие глаза. Неожиданно, ноги окончательно лишились сил, и она, всё ещё придерживаемая русским, плавно опустилась на пол, и он заодно вместе с ней. Так они и приземлились на колени. - Это не может продолжаться слишком долго. Это ужасно. Я устала. Я больше не могу так жить... - и голос вновь содрогнулся и закатился в тихом плаче. - Шш, всё хорошо, это был просто сон. Просто сон. Сейчас ты проснулась. Всё хорошо, - успокаивал её монарх. Она сейчас точно не в порядке. Она в принципе никогда не плачет на людях, а тут... Дала себе волю и слабину. Вдруг сразу же стала делиться своими переживаниями, точно находясь в ночном бреду. Не став более терпеть, Россия обхватил дрожащее и холодное тело своими руками и прижал к себе, нежно обняв. Ничего страшного в этом нет, и произойти не может. Ей сейчас очень сильно нужна поддержка, забота и ласка. Что снилось девушке, мужчина не знает. Что с ней вдруг начало происходить, он тоже не знает, но знает точно, что скорее всего, этот лунатизм был у неё на протяжении долгого времени, причём, не в самой лучшей форме. Прижимая к себе, тихонько плачущую женщину, он ощущал, как от неё веет оболочкой грозного холода. Ну а последняя в свою очередь, совсем не понимая всю "абсурдность" данной ситуации и того, что позволила кому-то приблизиться к ней настолько близко снова, почувствовала себя в надёжных и крепких руках, горячее тепло, идущее от мужчины, его заботливые руки на своей спине, мир и уют. Стресс принялся помаленьку спадать. Становилось спокойно, пары тревоги испарялись в воздухе, словно сжимаясь и лопаясь между двумя странами в маленьком и узком пространстве. Монарх даже не заметил, что "увлёкшись" настолько сильно, он положил свою ладонь ей на затылок и прижав к себе, прикоснулся своими губами к её лбу, также мягко прикрыв свои глаза. Что-то было похоже на...дружеский поцелуй? Он вдыхал её запах, её цветочный аромат, который присутствует на ней всегда, каждую минуту. Пахнет какими-то цветами, степями, каким-то вкусным соусом, или чем-то ещё, и эта комбинация приносит эстетичное наслаждение душе и трепет. Спустя минуты две, дрожь прекратилась. Гул в висках затих. Бешеное сердцебиение нормализовалось. Молча, она слегка отстранилась от него, сев напротив. Перед зрением она ещё ничего не видела, никаких мыслей в голове не присутствовало, ничего не соображала. Веки полуприкрыты, исходя из сонного состояния. - А где твой зелёный мундир? - спросила она тихим и безразличным тоном. - Что, прости? - удивился русский такому повороту событий. Это то, что сейчас её больше всего беспокоит? Или, это ночной бред? - Я его снял. Он сейчас не нужен, - сконфузливо ответил Российская империя. - Понятно, - равнодушный взгляд метнулся ввысь, в небо. - Холодать начинает. У нас август не такой. - Да, наверное... - нахмурился он в недоумении. - Ну, так, мм... Ты хочешь спать? - Не помешало бы, - пожала она плечами после натянувшейся минуты задумчивого молчания. Потухший взор устремлялся в небо, лицезрея на яркие звёзды. Как будто кочевница вдруг стала маленьким и любопытным младенцем, которому всё интересно. - Тогда, вставай. Он, применив силу, помог ей подняться на ноги, не замечая того, что придерживает её одной рукой за руку, а другой - за талию. Но в данный момент все мысли из головы девушки испарились вообще, мозг ещё отходит от шокового состояния, поэтому она даже и не думает о том, чтобы отмахнуться и отойти на безопасное расстояние с очередным скандалом по поводу наглости русского и важности личного пространства. Да она сейчас даже одета в простенькую, до колена, с тонкими лямками, ночную сорочку! Они шли медленно и осторожно, прогуливаясь по ночному коридору. Казахское ханство, включив всю свою бдительность и внимание, шагала по мягкому шерстяному ковру босыми стопами, словно тщательно прощупывая почву. Единственная её опора сейчас - это РИ. Он прекрасно понимает её ошеломлённое и одновременно равнодушное ко всему, состояние сейчас. Открыв дверь с тихим скрипом, он провёл её в комнату, самолично доведя до постели и уложив туда, заботливо укрыл одеялом. Азиатка глаза закрыла и погрузилась в сон далеко не сразу. Веки ещё полуприкрыты, будто она находится под действием какого-то крепкого вещества и витает среди других миров и порталов, совсем не чувствуя себя, как человека и не осознавая текущие обстоятельства. Единственное, что прорезалось в её чувства, словно солнечный свет в густой туман, это чья-то душевная теплота и ласка, чья-то нежная забота и тревога. Эти блаженные ощущения залечивали кровяные раны в душе и заставляли пережить покой да уют. Только остановившись у порога, чтобы закрыть дверь и уйти обратно к себе, славянин вдруг насторожился. Казахское ханство остаётся в своей комнате одна. Переведя взор влево, он увидел окно, которое легко открыть, и откуда можно легко спрыгнуть с высоты при желании. Оставлять сонного лунатика при таком раскладе ситуаций без присмотра совершенно абсурдно и невероятно опасно. Он тихо и безнадёжно вздохнул, изо всех сил не желая бросать свою подругу на произвол судьбы и плыть по течению. Именно поэтому, данный аргумент и подтолкнул его на следующее решение.***
Тусклое позднее утро. Солнце спряталось за тяжёлые и тёмные пасмурные облака, жалея для города последнюю каплю ярких лучей и хоть какого-то тепла на конец лета. Выглянув из окна, можно увидеть, что ветки деревьев сильно раскачиваются, высокая трава колышится с большой скоростью, листочки срываются с вершин веток и разносятся повсюду. Значит, на улице дует сильный ветер, что разбушевался к середине августа. В воздухе поднялась прохладная сырость и мятная влага. На небосводе натянулась серая пелена облачности. Сознание начало помаленьку пробуждаться после долгого и крепкого сна. Открыв глаза, Казахское ханство уставилась на стену персиковых тонов перед собой и приятную утреннюю тишину, смешанную со спокойствием и безмятежным молчанием. Проморгавшись несколько раз, разгоняя мутную пелену перед зрением и нормализовывая сердцебиение, она развернулась и легла на спину, ощутив, как по всему телу мелкой дрожью растеклось невероятное облегчение. Кости занемели, находясь в одной позе несколько часов, и вот сейчас с первым движением кровь и принялась циркулировать по артериям и венам. Прикоснувшись к своим очам и протерев их, находясь в тёплой нагретой постельке, она слегка потянулась на месте и поднялась, приняв сидячее положение и прикрыв веки ещё на минуту. - Доброе утро, - вдруг резко пронизал всю тишину невозмутимый мужской голос. Вздрогнув от неожиданности, голубая страна воскликнула и повернулась направо, ошеломлённым взглядом уставившись на ещё одного присутствующего в комнате. У окна, на ещё какой-то кровати, непонятно откуда взявшейся, в положении полулёжа сидел Российская империя, как всегда одетый в свою повседневную одежду, внимательно читающий какую-то книгу и даже не обращая своё внимание на потрясённую данным обстоятельством девушку. - Что? Как это понимать? Откуда ты здесь? Что ты здесь делаешь?! - посыпалась сотня вопросов. Она поторопилась закутать себя в одеяло как можно плотнее, так как находилась в одной тонкой сорочке, а так не дело. - Ну всё, началось, - с этим безысходным вздохом он захлопнул свою книгу и на пару секунд прикрыл глаза, осознав, что ему сейчас опять начнут выносить мозг. После, он развернулся прямо к кочевнице, которая продолжала пилить его своим взором. - Ты ничего не помнишь, что произошло этой ночью? - Ч-что?.. - Да нет, не в этом смысле! Ты не помнишь что ли, что этой ночью у тебя был "лунатизм"? - он поднялся со своей кровати, которую самолично притащил сюда ночью, чтобы спать на ней. В ответ на это действие азиатка закуталась в одеяло ещё плотнее и примкнула к углу стены, полностью сковывая себя и вжимаясь ещё больше. - Что? Какой лунатизм? - искренне недоразумела она, вопросительно нахмурившись. - Ты ночью встала, вошла в мою комнату, подошла к балкону и хотела спрыгнуть вниз, - очень кратко, в одном коротеньком предложении он изложил все события этой ночи. - Что? Нет, это какая-то шутка, этого не может быть, - несмотря на все сопротивления, слова её звучали неуверенно и весьма задумчиво. На протяжении полтора месяца, пару раз в неделю она просыпалась в очень незнакомых и необоснованных местах, видела какие-то видения, странные сны, ощущала то счастье и воздушность, лёгкость и свободу, то ужас и панический страх, кошмары и отголоски прошлого. Волна разных эмоций накрывала её много раз за эту долгую разлуку. И найти этому явлению разумное объяснение у неё никак не получалось. К слову, было очень некомфортно, страшно и не по себе. - Я что, похож сейчас на того человека, которому хочется шутить, да? - скептически произнёс русский, скрестив руки на груди. В ответ на это, казашка опустила голову, переведя взгляд на пол, даже и не зная, что думать по этому поводу. Вообще, она стала верить словам мужчины. Не станет же он просто так врать и шутить, при этом, попав точно в цель? Вполне себе возможно, что она хотела спрыгнуть с балкона вниз, коль уж видела такой чудовищный сон, воспоминания которого витали рваными обрывками и не составляли целую картину. Она ничего не помнит. Только лишь то, что сначала её охватила лёгкость, потом недоумение, потом шоковое состояние и невыносимо-дикий страх, потом спокойствие и тепло, а затем уже сознание отключилось. Это всё. - Можешь рассказать подробнее? - робко сдалась она. - Чего тут рассказывать? Я снял тебя с балкона за секунду до прыжка. Ты очень долго сопротивлялась, дралась и дрыгалась, потом... Заплакала. Затем, мне пришлось довести тебя в комнату, уложить в постель, ну а оставить тебя одну, наедине с окном, я не мог, это было бы неразумно. Да и, нести ответственность за чью-то жизнь мне сто лет в обед не надо. Вот я и остался ночевать у тебя, - протараторил он все "подробности", не вдаваясь дальше. Эти фразы вызвали у него лёгкий дискомфорт и смущение, ведь он обнял её, дабы успокоить, прижал к себе, чуть не одарил нежным поцелуем в лоб, переживая на своей душе реальную тревогу за её жизнь... - А кровать зачем? Откуда она? - Ну, негоже правителям на полу спать в своём же доме, - шутливо ухмыльнулся он, отдёрнув воротники мундира и выпрямив осанку. - Ты серьёзно, тащил целую кровать через весь коридор только лишь для того, чтобы не унизить себя? - уточнила она, скрывая насмешливую улыбку над изумительным русским. - Ну да. С чего это тебе хоромы царские подавать, а меня на холодный пол отправлять? Кто тут хозяин? - разбил он по фактам. - Ну ты вообще... - удивилась та. - Ага, ещё скажи, что я не прав. Не беспокойся, уберу я кровать отсюда. Но меня волнует другое. Как жить-то дальше будем? Упаси Господь, в один день выпрыгнешь куда-то, убьёшь себя. Мне что, теперь с тобой всю жизнь в одной комнате ночевать? - Ни в коем случае! Я сама смогу решить эту проблему! - мигом же перебила она монарха, даже не желая и думать об этом. - Давай сейчас с самого утра не решать эту проблему? У меня голова не соображает. - Хорошо, и да, сейчас не утро, а уже двенадцать часов дня. - Как так? Я что, до обеда спала? - Представляешь! Впервые в жизни ты встала не в пять, не в четыре утра, а в двенадцать дня! Ладно, там скоро на стол подавать будут, как оденешься, сделаешь все свои дела, спускайся, - после этих слов РИ подошёл к входной двери, залез руками в карман брюк, вынул оттуда связку ключей, отворил скважину замка и вышел из помещения.***
- Они тебе точно помогут! - Ты уверен в этом? Кто-то уже переживал на себе эту процедуру? - Не смей спорить с теми, кто избран Богом, тебе ясно? - Я спорю не с ними, а с тобой. Ты-то уж точно никем не избран, знаешь ли... - Ты как бы тоже, знаешь ли? Споры, перебивающие друг друга голоса, неоспоримые аргументы и факты, выкрикивающимися двумя странами наперебой, отражались от глухих стен и поднимались к потолку, разгоняясь эхом по воздуху. После завтрака и уборки комнаты Россия предложил Казахскому ханству сходить к его надёжному священнику в церковь лично, узнать, что с ней происходит и прочитать молитвы на спасение над её головой, дабы очистить и сберечь от лукавого. Но в ответ на это предложение в миг стали изливаться вёдра сопротивлений, противостояний, криков, скандалов, шума... Славянин за все эти невыносимые пятнадцать минут устал и вымотал свой моральный организм так, как будто он пятнадцать часов работал в шахте, на каменоломне или на пашне. Как же сложно уживаться с этой упёртой и огненной особой. У неё невозможный характер. А она всё продолжала и продолжала спорить, искренне не желая того, чтобы кто-то, какой-то чужой человек с особенными экстрасенсорными способностями прочитал все её мысли, узнал обо всех проблемах, что терзают её, и раскрыл об этом самому Российской империи. Они поднялись на высокий второй этаж. - Да и вообще... - Стой, тихо! - вдруг резко насторожившись, перебил её славянин, значительно подняв указательный палец вверх и сделав серьёзное выражение лица, посмотрел в другую сторону, собрав всю свою бдительность в кулак. - Что?.. - поставила она руки на пояс. - Тсс, тише! - Но чт... - Тихо! Тсс! - Да что ты шикаешь на меня? Я что... - Ничего не говори! Помолчи! Не став больше спорить и потеряв всю уверенность в себе, казашка вдруг притихла, начиная прислушиваться в ответ, желая найти или услышать то, на что уставился мужчина. Правда, она ничего не замечала. Весь коридор погрузился в тишину. Для слуха это самое настоящее упоение. - Во... Ты тоже это слышишь?.. - бесшумным шёпотом поинтересовался монарх. - Слышу что? - Как стало тихо... И хорошо... Когда ты замолчала?.. Секунда негодующего и озадаченного молчания. На лице РИ появлялась еле заметная ухмылка. - Туфф, ты серьёзно?.. - снова крикнула она, круто возмутившись. Не замечая, таким образом они уже оказались возле каких-то дверей, а вернее, перед огромными золотыми "воротами", в которые, в первый день проживания во дворце, гостье строго-настрого запретили заходить, обосновав это тем, что это слишком личное, и заходить туда пока нельзя. - Вот, мы и пришли. Вести себя там надо тихо, это как церковь, не кричи, не шуми, отвечай на все вопросы правдиво и честно, батюшка учует всю ложь, не стесняйся, ничего не прикрывай, он никому о твоих проблемах не расскажет, ясно? - подготавливал он её к ближайшей беседе, отворяя светлые позолоченные ворота. Вот, двери открылись вовнутрь. Обнажился красивый и великолепный вид на золотистую "церковь". В нос врезался слегка гаренный запах свечек. На стенах висит куча священных икон. От этого вида азиатке стало немного некомфортно, потому что она к ближайшему монологу просто не готова, да и в первый раз, не доверяет никому. Кинув на славянина несколько мимолётных и опасливых взглядов, оперативно прокручивая в своей голове сумасшедшие мысли, и поняв, что остался последний выход, она резко развернулась в сторону и хотела было рвануть отсюда на улицу, как можно дальше, но резко же оказалась поймана русским, что заранее заметил её движения и просчитал все действия. - Эй, отпусти меня! - принялась драться она, пытаясь ударить монарха согнутым локтём в живот, либо же каблуком сапога в колено, но все попытки мигом же оказались тщётны. - Больше мне нести ответственность за тебя не надо. Либо же ты прямо сейчас, да прекрати ты! Либо же ты... Тьфу, бестолковая, угомонись! Либо ты сейчас лечишься, либо... Да остановись же, дай слово промолвить! - Нет! Одними молитвами цел не будешь!.. - она брыкалась, пыталась вырваться, убежать, но её крепко схватили за запястья рук сзади и намеренно подставляли своеобразные "подножки", чтобы ослабить и завести в помещение физической силой. - Как ты смеешь так говорить? Остановись! Это пойдёт тебе во благо! - Отпусти меня, и мы спокойно поговорим сами! Но всё-равно, Россия по своей физиологии и биологической данности сильнее и крупнее женщины, и поэтому, вторая начала сдавать все свои позиции и невзначай поддаваться мужчине, таким образом, против воли заходя вовнутрь церкви. - Ты точно ведьма, раз уж реагируешь так на святые места! Полная тишина и загробное молчание нарушились шумными возгласами и спорами, что является очень неприличным и невоспитанным. - Тихо ты! Здесь нельзя кричать! Тише себя веди! - А я буду кричать! Мм?!. - она пришла в шок, так как её рот резко зажала чужая рука. У русского просто не осталось другого выбора. Какой же абсурдной и бредовой стала данная ситуация, скажете вы? Но именно так всё и происходит. Ну что теперь, если мы знаем, что Казахское ханство такая огненная, вспыльчивая, импульсивная, шумная, громкая, агрессивная, порой даже грубая и невероятно упрямая личность? Не пойдёт ни на какие уступки, что обостряются против её личных желаний и границ. И Российская империя собой тоже хорош. Очень твёрд на своём слове, ненавидит проигрывать и подчиняться чужим требованиям, всегда сфокусирован лишь на своих решениях, последнее слово всегда обязано оставаться за ним, и больше ни за кем. К тому же, он хозяин, господин этих земель, этого дома, все обязаны слушаться его! - Мм?.. М!.. - Не кричи! - громкие голоса отражались заглушённым эхом от стен и высоких круглых потолков. Рот зажат, слова промолвить нельзя, но это хоть как-то усмирило её. Одновременно не давая кочевнице вырваться из плена, Россия принялся ещё и закрывать входную дверь с большим трудом. - Пусть Бог благословит вас, пришедших сюда по доброй воле, - безмятежный, но достаточно ясный и добрый голос прервал весь скандал. Два государства застыли в одной позе на месте в поражении и недоумении. Испугавшись комического положения, РИ мигом же выпустил Казахское ханство из своих "объятий", и та дёрнулась, отойдя на расстояние, но после вновь удивлённо уставилась на старика с доброжелательными глазами. - Аминь, - рефлекторно ответила она, опустив смущённый и пристыженный взгляд, пока русский недовольно поправлял свой мундир. - Простите. Я что-то сама не своя в эти дни. - Ничего страшного, я понимаю. Проходите, негоже стоять божьим детям у порога. После этого приглашения им больше ничего не осталось, как покорно повиноваться и подойти к батюшке, одетому в особую церковную форму. - Что же вас так беспокоит, ежели вы обратились по назначенному адресу? Прозвенел один вопрос после того, как оба гостя оказались приняты и обогреты. Священник завёл их в какое-то отдельное помещение тёмных тонов, что было полностью покрыто шторами. Здесь было очень тепло и уютно. На скамейке сидели мужчина с женщиной, напротив батюшки, что приводил в порядок свой стул и садился сам. В этой обстановке и можно спокойно поговорить по душам, обсудить все свои проблемы, выговориться. Мягкие бархатные шторки словно прикрывают от мира сего и заставляют полностью погрузиться в бесстрастную атмосферу. - У неё проблема, - пренебрежительно указал он пальцем на близ сидящую девушку, не заметив своего оскорбительного жеста. - Лунатизм. Она ночью чуть не сбросилась с балкона. Мне кажется, с её сознанием что-то происходит, будто шайтаны загрязняют её ауру, - высказал всё монарх. Азиатка безнадёжно замотала головой, отвернувшись в другую сторону. - Я всё понял. Я уже вижу причину твоих переживаний, - мгновенно же подвёл итоги батюшка, одарив женщину-страну своим взглядом, пробирающим до глубины души и дрожи костей. Это заставило последнюю всю встрепенуться до кончиков пальцев и насторожиться, направив всё своё внимание на старика, сидящего перед ним. Что-то такое, более сильное и мощное, вдруг подействовало на её подсознание, отчего по всему телу пробежался табун мурашек и ледянеющего пота. Какая-то странная аура, поток мыслей. Что-то сумело усмирить её пламенный пыл и успокоить. И также, огромная холодная волна панического страха накрыла её с головой. - Знаете, этот разговор, думаю, должен быть наедине, только между нами. Сын мой, ты понял меня? РИ, ничего не осознав в первую минуту, остался сидеть на месте, но словив на себе весьма строгий взгляд батюшки и загнанный в тупик, взор женщины, вдруг извинился и встав со скамейки, покинул помещение. Намеренно подслушивать он даже и не думал, каким бы великим сейчас не был его соблазн, но так поступать очень нехорошо, подло, да и человек-то особенный, обо всём догадается. Именно поэтому он и отошёл на приличное расстояние. Во время их душевного диалога он решил пока очистить все свои мысли, прочитать молитвы, стоя у икон, поставить свечки за здоровье и благополучие.***
Секретная беседа длилась всего пятнадцать минут. Взирая на серьёзность всех событий и всего разговора, это должно было продлиться гораздо больше, но в связи со скованностью и неподготовленности Казахского ханства случилось именно так. Что там было, о чём они говорили - никто, кроме их самих не знает, всё это осталось строго между страной и человеком. Одно лишь можно рассказать - казашке пришлось, именно пришлось раскрыть своё самое тайное и самое сокровенное, что на протяжении всей жизни бросает её в крупную дрожь и не даёт спокойно наслаждаться настоящим. То, что заставляет её каждую ночь детально прокручивать в своей голове в ярких красках и заливаться горячими слезами. То, что до жути заставляет её тревожиться о будущем, представляя его в самых негативных и тёмных красках. То, чем можно обосновать причину её слишком грубого поведения и недоверия ко всему живому. То, что угрожает всей её жизни и всему её роду на протяжении нескольких веков. То, что преследует её из прошлого цепями и на каждом дне оставляет мрачный и страшный отпечаток, скрывая её, настоящую, её натуральную личность. К слову, говорить она не хотела. Это странная атмосфера, словно волшебная, окутала сознание на время и заставило выговориться, излить всю свою душу, словно гипноз и непреодолимое желание. Советы от батюшки она конечно получила. Будут ли они рабочими? Это ещё неизвестно. Сейчас она сидела с Российской империей на улице, в маленькой и уютной беседке с деревянным круглым столиком в центре, и просто разговаривала. Очевидно, что после выхода из "церкви" все адекватные мысли вернулись к ней обратно, и она начала неистово жалеть о том, что проговорила, проболтала, нарушив железную клятву о том, что её тайна до начала самого Судного дня останется только между ней и Богом, и больше никем, но... После драки кулаками не машут, как говорят. Сделано - сделано. Ей пообещали конфиденциальность. Всё-таки, ей пришлось поделиться с монархом, что такого рода лунатизм стал проявляться у неё во время пребывания на родине. То в горах она очнулась, то на берегу речки, то на чистом голом поле, то в горном ущелье, то даже в чистой реке! Последнее резко пробудило её, так как она чуть не захлебнулась и не утонула во сне, вся намокнув и промокнув до ниточки, после, замёрзнув до посинения кожи и даже заболев. Всё это сопровождалось то разрывающими, зловещими кошмарами, то сладкими снами, после пробуждения которых она чувствовала себя как на иголках в суровой реальности. - Всё это так странно и запутанно. Я не знаю, что со мной происходит. К чему бы это? Может, мне кто-то хочет что-то сказать? - она посмотрела на пасмурное, затянутое свинцовыми облаками, небо, вглядываясь в безграничную высоту. Россия сидел рядом с ней, внимательнейшим образом вслушиваясь в каждое её словечко, даже сам не в силах найти разумное объяснение этому факту. Конечно же, после разговора ей прочитали кучу молитв, которые, по словам священника, должны подействовать, и поставили несколько свечей за её здоровье и благополучие. - Я даже и не знаю, что сказать, Казахское ханство... Самое главное то, что с тобой всё хорошо, и ты жива и невредима. Кстати, да... Извини за мои слишком грубые действия. Я хотел как лучше, но перестарался. И прости, что закрыл тебе... Ну... - принялся извиняться и сочувствовать русский, корая себя за всё содеянное. - Да чего уж там? Будто я не знаю тебя, - не оторвала она свой потухший взор от поверхности деревянного стола. РИ осмотрел её поникший вид с ног до головы. Как же она красива... Да, может быть эти мысли, что допускаются в его голове, сейчас весьма эгоистичны, но он в глубине своей души продолжал наслаждаться её необычайной внешностью. Хотя может быть, особенной она кажется только для него, исходя из его непростых чувств? Про тот неловкий момент на сеновале перед отъездом Казахское ханство забыла. Она даже думать о нём не желает. Во-первых, её мысли заняты несколько другой проблемой, а во-вторых... Ей просто очень стыдно об этом думать. Но а на самом деле, об этом моменте сейчас вспомнил именно Россия, так как засмотрелся и слишком увлёкся. А когда происходит его транс, то в его сознании витают обрывки разных светлых воспоминаний, связанных с ней, в том числе, и самое крупное из них. В принципе, сейчас бы тоже был подходящий момент, но нет, это резко исключено. Ей и так плохо. А его решительное действие воспримится, как домогательство, наглость и хамство. Поэтому, придётся ему оставить это только лишь в своих призрачных мечтах и надеждах. - Ты справишься, - больше никакого ответа не нашёл он, кроме бессмысленной поддержки. - Ты очень сильная. Ты сможешь преодолеть это. За твоими плечами не малое количество других, более сложных препятствий, не так ли? В ответ на это, кочевница только кратко и скромно посмеялась, дабы разрядить накалённую атмосферу хоть как-нибудь. - Спасибо тебе, - умилённо улыбнулась она, по-доброму взглянув на РИ. Всё-таки, в данное время, он единственный, кто одаривает её заботой и лаской. - За что? - Да за всё...