***
Неприятно поморщившись из-за глубокого, осмысленного и слишком странного сновидения, Казахское ханство сквозь сон судорожно оцарапала деревянный пол своими ногтями и начиная, к счастью, пробуждаться из своих ночных кошмаров, медленно открыла залившиеся слезами глаза, сразу поднимаясь на локтях на основе рефлекса. Спала она всю ночь в кладовке, которую случайно нашла, что находилась вообще в другом углу вестибюля. Она впервые забрела сюда. Скорее всего, это что-то вроде уголка для технического персонала судя по количеству вёдер, моющих средств и тряпок в этом помещении. Вот тут и пришлось спать нашей пленнице, чтобы её никто не нашёл. Холодно, темно, сыро, мрачно, твёрдо, пахнет каким-то вредным и противным запахом, но что поделать? Неспешащим темпом принимая сидячее положение из-за режущей ломки в теле, она уже решила подняться на ноги осторожными движениями на дрожащих коленях, как вдруг, из-за своей неуклюжести и рассеянности ненароком задела стоящие рядом вёдра и коробки с чем-то внутри, и те со звонким металлическим стуком свалились на пол, предварительно ещё и задев ханшу по голове, заставив ту снова упасть на пол вместе со всеми реквизитами. - Ай... - схватившись за голову руками, она начала потирать ушибленное место. Стальной прорезавшийся шум разрушил тишину мирного, ещё не начавшегося, дня. Устроила погром да и, сама отгребла нехило так. С добрым утром, называется. Но зато, благодаря этой эффективной минутке она проснулась, глаза перестали слипаться и тянуться вниз, и сон как рукой сняло. Убирая все реквизиты на место, пытаясь поставить их в более приемлимое положение под нужным углом, она наконец-таки смогла спокойно вздохнуть, ощущая воздушное головокружение в центре лба под самой кожей. В воздухе застыла мерзкая и тошнотная вонь едких и колючих веществ, этих самых моющих средств, которых она надышалась за всю ночь, имея при себе все возможности запросто отравить организм этой сыростью. Не обращая ни малейшего внимания на несчитанное количество мелких повреждений, шрамов, ран и переломов, что украсили абсолютно всю площадь тела и пестрились въевшимся шилом внутри организма, она поспешила удалиться из этого злосчастного помещения. Дышать этим ядом становится уже невыносимо, молекулы запаха забиваются в носовые пути и остаются там на продолжительное время. Толкнув вперёд деревянную дверь, она быстро вылетела в светлый, насыщенный солнечным светом, выход и сделала жадный глоток свежего воздуха, захлопнув дверь снова. Дружелюбно и довольно приветливо светило поздне-осеннее солнышко, пропуская свои бледные и выцветшие лучи сквозь стекло окон в широкий вестибюль. Недавно ясное и яркое голубое небо, словно отяжелев из-за пасмурных и густых тучек, окрасилось в более гнусные и тусклые тона. Если признаться честно, то Казахское ханство уже порядком совсем запуталась в том, что происходит, и что ей надо делать. Искать своего ребёнка? Бегать за Российской империей? Выживать самой? Сердце буквально разрывается от перегруза тяжких чувств и с каждым разом всё замедляет свою работу из-за бесчётного количества эмоциональных всплесков, которыми она уже сыта по горло. Новый день несёт в себе всё более свежие и поразительные приключения и небывалые открытия. Интересно, что же будет сегодня? Тот самый шрам на спине не то, чтобы не беспокоил её: она о его существовании уже благополучно забыла вообще. Эта ежедневная тревожность, психологические травмы и психические расстройства блокируют воспоминания и память в целом, как правило. Хотя жгучая токсичная боль из-за такой ерунды, как "неразделённая любовь" и "безответные чувства" всё равно безжалостно терзает грудь. - Вот, ты где. А я тебя повсюду ищу, - послышался спокойный тон голоса России, который внезапно появился в поле зрения. Девушка, едва вздрогнув, хотела было ответить что-то на адекватном, но язык во рту засох, как цемент, окаменел и прирос к нёбу из-за пламенного кома в горле. - Где ты ночевала, спрашивать не буду. Завтрак в гостиной на столе, иди ешь, - русский выглядел чрезвычайно хладнокровно и бесстрастно. - Завтрак?.. - с удивлением переспросила отчаянная пленница, придя в негодование из-за такой заботы в свою сторону. - А что? Ужин что ли? - в миг обозлился РИ, всплеснув руками. - Ты несколько дней уже ничего не ела. Твой труп мне пока ещё не нужен. Быстро за стол! Прямо как концлагерь. От этого грозного тембра голоса у ханши всё нутро с трепетом затряслось от ледяного покрова извилистого страха, а поджилки задрожали от предобморочного состояния. Она ненароком сделала глубокий вдох, задержав дыхание внутри. - Хорошо... - покорно прошептала она сдавленным голосом, всё ещё просверливая суровое выражение лица империалиста, случайно забыв сделать выдох и от этого, чуть не подавилась от давящего переизбытка кислорода в лёгких. Вновь опомнившись и учащённо задышав, она растерянно отвела взгляд вниз и стараясь держать себя в руках, на ватных ногах прошла мимо славянина, который в свою очередь внимательным образом проследил за тем, как она шла в гостиную. Пройдя в привычное помещение, которое, как волшебная коробочка, также хранит в себе немалое количество пёстрых и чудесных воспоминаний Того Самого Года, она увидела богато накрытый стол с достойным свежим завтраком. От этого роскошного вида даже слюнки потекли, очи жадно разбегались, а живот протяжно и жалобно заурчал. Всё прямо с пылу с жару, царит ароматными запахами и сводит с ума. Обойдя весь стол кругом, сомнительно проникаясь доверием к безопасности этих кушаний, до сих пор изумляясь данному гостеприимству, она всё же решила сесть за стол и мало-помалу начинать вкушать этот аппетитный завтрак.***
"Где эти чёртовы ботинки?", - мысленно ругаясь, Союз бегал по всему третьему этажу в поисках необходимой пары обуви, тащив на своём плече мешок. Да, как уже стало очевидно, младший русский не уехал вчера, а остался тут на ночь; собирается отъезжать только сегодня, просто одну вещь потерял. Конечно же, коммунист получил немалое количество упрёков и нудных порицаний с крупным выговором от своего отца о том, какой он неряха, рассеянный, неаккуратный, никогда за своими вещами не следит, разбрасывает их по всему дому и по всем углам, родителя своего не слушается, а потом ходит, кричит и ищет потерянное. К слову, Россия до сих пор не может свыкнуться с той мыслью, что его единственный сын, и тот его покинул; и что он уже довольно взрослый, самостоятельный и независимый мужчина, и именно поэтому в комплекте абьюзерского поведения в РИ осталась губительная мания контроля окружающих. Но слова Союза о том, что он уже не маленький не помогали, поэтому он просто быстро убегал от своего отца на другой этаж, с кошмарным трудом сдерживая себя от того, чтобы смачно не вмазать кулаком по чужому лицу и не завязать драку, как у этих двоих обычно получается. После этих конфликтов империалист ещё очень долгое время пребывал в парализующем шоке от того, как его родной сын смеет на него руку поднимать?! Это неуважение к старшим. Уму непостижимо просто! Но зато избиение ребёнка - это воспитательные меры, и монархист искренне не видит в этом ничего страшного. Изо всех сил стараясь не травить свою душу гнилыми воспоминаниями из-за ядовитой несправедливости в свою сторону, русский хотел было уже спускаться вниз, отчаявшись в поисках, как вдруг, прямо из-за угла объявляется старший русский. Резко так, внезапно, неожиданно, даже напугав Союза своим тихим и одновременно громким появлением, от чего тот отскочил в сторону, чуть не прокомментировав данную ситуацию благими выражениями. Россия, ничуть не смутившись, а лишь только хмыкнув, поднял в воздух рукой те самые ботинки. - Твои? - скептически спросил он. - Мои, - униженно произнёс Совет, скромно взяв в руки свою любимую пару ботинок. Любимую пару. Всю и везде оборванную, распоротую, поцарапанную, изодранную, покрытую сотнями слоями засохшей и прилипшей к подошве грязи из самого детства, тысячу раз заштопанную и изуродованную снова. Но зато, какую удобную и любимую! - В ужасном состоянии твоя обувь. Не следишь совсем, - осуждающе протянул славянин, скрестив руки на груди, предварительно оттряхнув свои пальцы от десятилетней пыли. - Где ты их нашёл? - грубо спросил Союз. - Там, где ты их оставил. Вот если бы ты всегда меня слушался, то... - То сейчас, вероятно, был бы мёртв, - перебил его коммунист своей дерзкой фразой, складывая задрыпанные и еле держащиеся на одной ниточке ботинки в мешок. - Ты как со мной разговариваешь? - ошеломился империалист от подобного хамства, округлив глаза от шока. Хотя поидее, уже должен был привыкнуть к этому. - Так, как заслужил, - кратко прыснул Союз, наладив со своим горе-отцом продолжительный зрительный контакт. - Сколько раз тебе повторять, что со старшими нельзя разговаривать в таком тоне? - Так, стоп-стоп-стоп-стоп, - замахал рукой русский. - Давай-ка, "папочка", - с издёвкой выразился он, пальцами заключив слово-обращение в кавычки. - Вспомним с тобой кое-что? Всё детство ты мне твердил о том, что "пока тебе нет восемнадцати, ты не имеешь право разговаривать со мной в таком тоне", - для большего усиления эффекта своего актёрского мастерства, Союз даже специально искаверкал интонацию своего голоса, чтобы максимально спарадировать своего собеседника в комическом, саркастическом свете. - Так вот. Мне уже давно не тринадцать. Даже не восемнадцать. Это ли не говорит о том, что сейчас я уже имею полное право грубить тебе, да? - Нет, я не... - Это во-первых, - вновь заткнул он взрослого, который уже места себе не находил от бешенства и возмущения. - А во-вторых, коль уж она старше тебя, то почему ты так хамишь ей? - Так, ну-ка остановись! - не выдержал Российская империя, вспылив. - Это вообще не твоё дело! Ты что, не знаешь, что с ней уже давным-давно покончено?! Раз, и навсегда! - А почему? Почему покончено-то? - неподдельно изумился русский, даже уронив свой мешок с вещами на пол. - Какое твоё дело вообще? - Не, ну а чё? А чё такого-то? Чё ты мне ничё не объясняешь, если для меня это важно? - Для начала, прекрати хотя бы "чёкать". Совсем не понимаю, откуда ты взял вот это вот "чё"? Кто научил тебя этому? Знаешь, как некультурно звучит? - скривился от непереносимости славянин, долго терпев каверканье своего Великого и Могучего. - Да чё ты прикопался ко мне? Мы с тобой вообще-то о другом разговаривали. - Я не желаю об этом беседовать более. Длить споры не в моём желании. - Зато в моём! Отец, проснись! Тебе не стыдно вот так обижать своего любимого человека? - Заткнись! Она мне никто. Самое главное, чтобы ты не обижал так своего любимого человека. - Пхах, так я-то уж точно и не буду, учусь по твоим ошибкам, спасибо! - с издёвкой усмехнулся Союз, не находя себе места от печали, тщательно скрывая её в закромках души. Россия у нас прямо как школьная "работа над ошибками" или подопытный кролик для каждого. То есть, созерцая на него, другие люди не желают совершать те же ошибки, что и он. Так, Казахское ханство узрела, как не надо воспитывать детей, а Союз - как не надо обращаться с любимым человеком. - Ты так яростно хочешь контролировать меня, мою личную жизнь... Хотя лучше бы сначала в своей навёл порядок, - мгогозначно протянул Совет, наклоняясь и поднимая мешок со своими вещами. - У меня всё в порядке, - огрызнулся хозяин дворца, насильно заставляя себя поверить в то, что ему действительно не жаль похоронить намертво в могиле Тот Самый Год, и ежедневно приходить к каменной плите на кладбище этого Года, расщипляя свою душу в желчной и едкой кислоте. - Ага, я вижу, что всё в порядке. Ты что, не понимаешь что ли, что тонешь в грязи? Ты безнадёжен! Ты захлёбываешься в своём же собственном дерь... Кхм, обиде, и тебя это устраивает! Ты не догоняешь что ли, что всё потеряешь скоро? Хотя не, ты уже теряешь. Хотя, я тебе больше скажу: ты уже всё потерял. Очень давно. Порой, но такая беззаботная и "наплевательская" манера речи младшего немного пугала старшего, ведь она больше была похожа на какие-то наезды, требования, бестактную грубость, прирекания, огрызание. Даже немного не по себе становится от этого бескультурия и неловкости. Множество слов как-то странно использовано, не в том смысле. А Союз-то не останавливался, а всё продолжал свою реплику философа. - Ты так сильно боишься одиночества, считая его своим главным страхом. Так боишься предательства со стороны родных и близких. И чё ты делаешь для того, чтобы удержать их? Ты сам виноват в своих бедах. В данном случае коммунист решил использовать свою гениальную тактику - говорить открыто, откровенно, прямолинейно, правдиво, чтобы максимально сильно задеть и смутить РИ, заставить его задуматься о своих "косяках" и измениться в поведении, приводя неопровержимые аргументы. - Да ты виноват и в том, что мама от тебя ушла. Услышав эту коронную фразу, Россия аж вздрогнул, и по спине промчался липучий холодок, обволакивающий кожу плёнкой мурашек. - Вот с этим я полностью не согласен! Она была слишком требовательной и ненасытной! - Ой, ладно, с этим я согласен, уговорил... Но тогда зачем ты женился, если знал, что у тебя не будет возможности уделять время семье? Зачем-то ещё и ребёнка, то есть меня, вздумали заводить! И то, даже тогда ты мне мало времени уделял... А ведь мама просила тебя помочь хоть чуть-чуть, да? - Ты-то откуда это помнишь? Всё не так было! Или она тебе мозги промыла когда-то? - Ты всё испортил... - эту фразу коммунист протянул с какой-то оттягивающей унылостью, понурым голосом, будто бы он действительно сожалел и иссыхающе скучал по тем самым временам, когда они втроём (ещё с бывшей РИ) на самом деле были счастливой семьёй. - Я ничего не портил, - гневно отвергал славянин всё, что было сказано против него. - Пап, я тебе уже всё сказал. Я донёс тебе всю информацию, а дальше, как ты её воспримешь - это сугубо твоё личное решение. А теперь, извини, мне надо уходить, не хочу больше здесь задерживаться, - после этих слов, взвалив на себя мешок с одеждой, Союз прошёл мимо своего отца и напоследок окинув его опечаленным взором, принялся спешно уходить. Хозяина особняка вновь оставили в одиночестве, наделив насытной пищей для размышления. Да, Россия уделял очень мало времени Марфе и маленькому Союзу. Просто те самые времена были очень сложными, он восстанавливался и становился на руинах русских земель, как государство, поэтому тратил огромное количество времени своей политике. Также, были войны, мировые конфликты... Он по горло тонул в своих отчётах, документах, проблемах, да ещё и семья сбоку поджимала. Получается, что империалист попросту спихнул маленького младенца, своего наследника на свою жену, пока сам днями, неделями, месяцами отсутствовал дома. Марфа, заточённая в четырёх стенах с ребёнком на руках, сходила с ума в этих невыносимых условиях без одной свободной минутки даже на то, чтобы расчесать волосы. Было сложно. Было невероятно сложно. Но что вы думаете, молодой Империи было абсолютно плевать на свою семью, что ли? Это совершенно не так. Будучи вдалеке от дома, его сердце обливалось кровью день за днём: на поле битвы, во время деловых переговоров, вообще везде где только можно. Он ощущал гложащее чувство вины за свою ошибку; за то, что слишком поторопился с заведением семьи. Надо было сначала основаться, как самодостаточная страна, и уж потом только задумываться о наследниках. А таким образом, Марфе конечно было уже невмоготу тянуть дом, быт, хозяйство и ребёнка на своих плечах. А связаться на большом расстоянии у мужчины не было возможности. Хотя он хотел. Он правда хотел, он высыхал от разлуки и грусти ежедневно, страстно желал увидеться со своей женой и провести время со своим единственным сыном. Обнять их обоих, прижать к себе, улыбнуться, поцеловать, сводить в какой-нибудь парк, в театр, купить им абсолютно все вещи, которые они хотят, рассмешить, развеселить, помочь. Он писал письма, но к сожалению, в условиях накалённой обстановки мира они не всегда доходили. К слову, так происходило всего лишь первые четыре года. Целых четыре года семья не могла воссоединиться. Зато потом... Зато потом русский наконец-то смог покончить со своими нескончаемыми делами и вернуться домой! Какой же сладкой была эта долгожданная встреча, как же он искрился счастьем со всех сторон, как бриллиант, насыщенным солнечным светом изнутри! Это был его замечательный шанс заново влюбиться в ту прекрасную женщину, что подарила ему ребёнка и наполняла жизнь приятным пением соловья. А его маленький сынок?! Это была райская сказка! Самая лучшая минута его жизни! Но вот только... К сожалению, но Марфа не смогла простить такую ошибку. Как только её муж не извинялся, не пытался загладить свою вину - она надела на себя пуленепробиваемый жилет и после этого даже смотреть ему в глаза спокойно не могла. Да, она стала безумно требовательной, капризной и вредной особой. Она выписала ему что-то своего рода компенсации за моральный ущерб и просто принялась драть с России все его деньги, средства, всё никак не в силах насытиться. Так сказать, мстила ему за содеянное, сойдя с ума. Второй был совершенно не против, он ведь отлично знал о своей обязанности - обеспечивать и содержать семью, но такие радикальные изменения в поведении его любимой весьма озадачили. Она сразу стала такой холодной, отчуждённой, далёкой. Он правда пытался расположить её чувства к себе, но она смертельно возненавидела его. Ладно, это очень долгая история. Зато какие отношения у РИ были со своим сыном! Последний ведь уже подрос, окреп, научился ходить, разговаривать, в общем, наступил самый интересный возраст в жизни малыша, когда он хочет познавать всё, всегда и везде, весь мир. Да. Россия был замечательным отцом сначала. Он правда всё своё свободное, доблестно отвоёванное время посвещал маленькому Союзу. Он его сам кормил, поил, одевал, купал, водил гулять, воспитывал, пел песенки, колыбельные на ночь. Ах, а как же весело они играли вместе! Это невозможно описать словами! Всё время от маленького Союза доносился заливистый смех, да такой звонкий, что он, не удерживаясь на ногах, падал на пол, смеясь с этого ещё больше. Старший русский мастерил игрушки из различных материалов, покупал книжки и никогда не срывался на нём. Всю свою агрессию держал в себе. Отношения между родителем и сыном были безупречными. Лучше некуда. Они были лучшими друзьями. И горячо любили друг друга. Хотя, один минус всё же был. Вечерами они настолько сильно разыгрывались вдвоём, что весь дом поднимался на уши от хаоса и шума внутри, всё сотрясалось от детских визгов, криков, грома... Всем было весело. Одна только Марфа разводила лютый скандал, затыкая всех своей негативной энергией, требуя тишины и покоя. И к Союзу она относилась ужасно, с остервенением, грубила ему, ругала, кричала. Россия, осознавая свою вину и чувствуя себя некомфортно, прекрасно понимал, почему его жена стала такой агрессивной и вспыльчивой. Он сам в этом виноват. А значит, он сам и должен наладить ясную погоду в семье. В принципе, что он и пытался сделать. Он никогда не повышал голос ни на Марфу, ни на сына. К первой старался относиться, как к нежному и ещё не расцвётшему цветку, ухаживал, веселил, водил в театры, погулять, поддерживал романтическую обстановку в доме, но её всё это не устраивало. Она уже сама не знала, что ей надо было. Она требовала чуть ли не луну с неба, не зная границ, обременяя своего несчастного мужа на настоящее банкротство. Вот тогда-то империалист и стал вести себя, как козлёнок на поводочке, ведь видел в этом лишь свою ошибку, с каждым днём желая улучшать натянутые отношения в разрушающейся семье. Марфа не желала даже спать с ним в одной постели. Не давала прикоснуться к себе. Даже не улыбалась, не смеялась, ни-че-го. Только лишь требовала и требовала. И ненавидела. РИ искренне хотел сохранить семью в целости и сохранности. Его самым главным страхом была разруха дружной семьи. Больше всего он боялся именно этого, что потеряет самое золотое и драгоценное, что у него было. Но из-за провалов и искренней веры именно в свою вину, с каждым днём впадал в такое чудовищное состояние, как глубокая депрессия последней, ярко выраженной, острой степени. На Союза он не срывался никогда, а всегда был рядом с ним, поддерживал, был опорой... В конце концов - развод. На том и закончилось счастливое детство Союза, в котором он похоронил самые лучшие поры своей жизни навсегда. Радостное детство закончилось тогда, когда ему исполнилось десять лет. После десяти лет как раз и начался невыносимый ад. Отца было не узнать. Он из замечательного, любящего и заботливого отца превратился в жестокого тирана. Его единственный родитель перестал уделять ему внимание. Ну и, как мы уже знаем, начал проявлять к нему насилие, разорвав все эти безупречные отношения, забыв о своей преданной любви к ребёнку вообще. Если раньше он души не чаял в своём чаде, жил им, дышал им, то потом...***
Если суммировать, то в общей сложности прошло целых десять дней пребывания казахов в плену на русской земле. За эти десять дней осенняя погода значительно ухудшилась, и дождливая и хмурая осень по-настоящему вступила в свои права. Колючий ветер усилился, обозлился и начал завывать, скулить жалобным плачем за окнами, стучать в стёкла, наклонять оголённые кроны деревьев, с нервозностью срывать высохшую листву с веток, что уже превратилась в ломкие, сухие и тонкие корочки, и разбрасывать их по всей площади замёрзшей поверхности земли. Солнце больше не поднимается высоко над горизонтом и не пытается согреть землю своими жаркими объятиями. Дымчатый и призрачный туман обволок атмосферу плотными слоями воздуха. То, что происходит в столовой, описывать смысла нет. Всё так, как обычно, ничего нового: девушки готовят, переговариваются друг с другом. И Казахстан, соответственно, находится в том же месте, будто бы прописался там навсегда. Как уже известно, человек - существо социальное, имеющее превосходную способность быстро адаптироваться в новой среде обитания. Да, процесс бывает и весьма болезненным, но вполне возможным. Хотя душевная изнурённость всё ещё утомляет железными цепями и мусором оседает на грудь. С одной стороны, это конечно хорошо и в данном случае - очень даже полезно, но с другой - детская душа закрывается в защитный кокон. Густые клубы туч сгущаются друг с другом всё плотнее и плотнее, окрашиваясь в ещё более мрачный оттенок. Кажется, скоро пойдёт дождь. - Так грустно смотреть на этого бедолагу, - тяжко вздыхала Анна, общаясь с Агафьей, с долей сожаления смотря на маленького ребёнка, что просто сидел на стуле уже битый час и скучал... Сложил руки на коленках, и качает ногой, считая мух в окне, уставившись в никуда. - Как бы хотелось мне чем-нибудь его занять. Но чем? И как? Я всё время занята, и даже сейчас. Он же не может мне всё время только помогать? - Я согласна с тобой. Хотелось бы ему книжку почитать, да вот только... Сама знаешь, - подхватила её мысль Агафья, всё с такой же жалостью и душевной болью смотря на мучительные страдания бедной сироты. - Может, на улице, в саду погулять с ним немножко? Там ведь не так холодно? - с надеждой взглянула молодая повариха в окно, за которым всё мрачнее и чернее сгущались сумерки. - Возможно сейчас ливень будет. - Вот незадача какая! - досадно воскликнула Анна. - Может, тебе стоит спросить у господина? - скромно предложила Агафья, давно храня эту идею в своей голове. - Ой, я даже как-то не знаю... - засомневалась девушка, ощущая странный подсознательный страх перед этим делом. Тучи сплотились вместе настолько прочно, что ледяные потоки воздуха даже начали образовывать капли и падать вниз в виде дождя. Стоило только одной капле попасть на открытый участок кожи, сразу покрывает такое неприятное ощущение, будто в тебя вонзился кусочек острого стекла. Начинается дождь. Больше молчать нельзя. Всё, отдохнули, и хватит. Пора бы уже вызвать этого русского на бой честный. Внушая себе решимость, самоуверенность и героическую отвагу, сжимая кулаки, наливающиеся кровью, Казахское ханство стояла прямо возле двери кабинета Российской империи, желая прямо сейчас, раз и навсегда покончить с этим произволом, не знающим границ. Не постучавшись в дверь, ханша самовольно ворвалась в помещение хозяина дома. Второй, сидя за столом, вздрогнул от неожиданности и на основе рефлекса спрятал секретный лист с документом под стол, на котором до этого что-то увлечённо писал. - Россия, хватит уже в игрушки играть! - серьёзным голосом пригрозила она ему, расставив руки на пояс. - Чего надобно? - Всё, хватит с меня! - она подошла к нему ближе настырным и упорным шагом, и подойдя прямо к столу, облокотилась о его поверхность кулаками с резким ударом и громким стуком. Она выглядит сейчас точно как мятежная буря. Россия весьма удивился такой бесстрашной рискованности, вздёрнув бровью. Дистанция между двумя государствами заметно сократилась. - Отдай. Мне. Моего. Сына. Немедленно, - строго и чётко процитировала она с паузами и расстановками, действительно настроившись на взрослые разговорчики. - Ух ты, какими мы стали дерзкими и смелыми, - углумился империалист с усмешкой. - Не рановато ли? Что-то случилось? - Хватит издеваться надо мной! Верни мне моего ребёнка, на этом и покончим! - продолжила требовать казашка, расставив все точки над "i". Взгляд зоркий, острый, тяжёлый, решительный. Голос чёткий, уверенный, громкий, очень впечатляющий. Вот только все эти стальные усилия монархист всерьёз не воспринимал, именно поэтому выглядел очень расслабленным, спокойным. Даже нотка издёвки и насмешек поблёскивает в ехидных глазах и лукавой ухмылке. "Лицемер. Двуличный змей". - У тебя есть свобода. Ты можешь спокойно поискать его в доме, в чём проблема? - Я уже где только не искала его! Ты знаешь, где он! Что, так трудно ответить что ли?! - пришла в бешенство она, стукнув кулаком по столу со всей силы, пронзая тишину молниеносным сотрясанием. - Ты чего это стучишь в моём доме?! - на этот раз, не выдержал уже мужчина и, приняв вызов женщины, поднялся на ноги, нависнув также над столом; таким образом оказавшись со своей пленницей на равных. Даже выше. - Я тут всё разгромлю и такой скандал учиню, если не выполнишь моего приказа, так что мало не покажется! - "Приказа"? Ты сбредила что ли? Кто ты такая, чтобы раздавать мне приказы?! - Верни мне моего ребёнка! - повторно выкрикнула кочевница, решая не отходить от главной темы конфликта, иначе это дело затянется надолго. РИ сделал глубокий вдох, прожигая девушку ошеломлёнными глазами. Как же хорошо, что кочевница сейчас всё же взяла себя в руки и на время, но перестала вести себя так, как половая тряпка или какая-то плакса. Слезами ведь горю не поможешь. - Ты ведь нарываешься у меня, - сквозь зубы прошипел русский. - На что же? На что я нарываюсь? Я ничего не требую! Просто прошу вернуть Казахстана! - Кто он?.. - О ком ты?! - немного недопоняла азиатская страна, всё ещё сохраняя свой грозный и независимый облик. - Его отец. Отец твоего ребёнка. Тот, кому ты доверилась, и на кого променяла меня. Кто это? - в выдержанно-железном тембре голоса надёжно запрятаны такие хрупкие и одновременно мощные чувства, как боль, обида, разочарование... И всё это выливается наружу в виде защитного механизма агрессии и злости. Это, своего рода, сформированный благодаря многолетнему опыту щит, чтобы не принести себе ещё больше боли. Пусть лучше люди считают его последней бесчувственной тварью на свете. Пусть он сам начнёт верить в это, чтобы создать иллюзию своей же собственной непоколебимости и стойкости духа, которая будет действовать в качестве заживляющей мази. - Да какая тебе разница вообще? Почему я должна перед тобой оправдываться? - Пока не скажешь, кто отец - не видать ребёнка тебе, ясно? - Пока не скажешь, зачем тебе это знать - не скажу, кто отец. - Пока не научишься вести себя нормально - не скажу, зачем мне это знать. - Пока не перестанешь быть таким странным - не научусь вести себя нормально. Ультиматум за ультиматумом. Выходит очень комичная ситуация. Как у них всегда это и получается. Оба идут напролом. - Я просто хочу вернуть своего ребёнка, понимаешь? Мне многого и не надо! - Мне тоже многого и не надо! Просто узнать об отце! - Это нарушает мою свободу и личное пространство! Зачем тебе это знать? Ты мне скажи, зачем? Мы с тобой совершенно чужие! Мы друг другу никто! Какие же всё-таки эти слова колкие и болючие. Выстреливают в сердце, подобно остроконечной стреле. Выражение лица славянина постепенно перешло с настойчивого и гневного на задумчивое и приунылое. Никто. Совершенно чужие. Хотя ведь раньше они друг в друге души не чаяли; страстно дорожили каждым моментом, проведённым вместе; горячо ценили присутствие друг друга в своих жизнях; до дрожи в поджилках и сумасшедшего безумия влюблялись друг в друга каждый день; а по ночам боготворили свои судьбы за такой бесподобный подарок. Что ж. Значит, всё это было всего лишь очередной ложью, как РИ и думал. Обычное предательство, уже в тысячный раз в его жизни. И конечно, окончательно опустил занавес его самый главный страх всех времён - одиночество. "Так, надо срочно приходить в себя и перестать ворошить старое", - встрепенулся Россия, незаметно мотнув головой и учащённо заморгав глазами. Снова выпал из реальности. Да и, Казахское ханство тоже сейчас потеряла счёт времени, как раз и заодно с русским. Она засмотрелась на него. На его обворожительный вид и неотразимый облик красивого мужчины. Своей мечты. Которую она лишилась по вынужденной мере. Какая обида, что того самого волшебного эликсира самоотверженной дерзости хватило ненадолго. Она снова чувствует, что тает на глазах. Но хоть какую-то форму поддерживать всё равно надо. - Каким образом мне ещё выпрашивать у тебя то, что является моим? - всё-таки нашла в себе силы казашка, чтобы продолжить разговор. - Умолять? Ползать у тебя в ногах? А может, вызвать тебя на поединок? - Ничего мне от тебя не нужно! Просто отстань от меня! - Российская империя уже начал ломаться из-за своей усталости. У него больше нет сил на эту бессмылицу. Он истощён. Это похоже на какой-то особый круг ада. - Я отстану, как только ты вернёшь мне Казахстана! - продолжила активно протестовать и бунтовать ханша, ещё один раз стукнув кулаком по столу так сильно, что этот удар оказался весьма болезненным и растёкся по руке к плечу электрическими волнами, от чего она напряжённо зажмурилась из-за подавляющей в груди поднимающейся бури раздражённости. Как никак, но споры с Россией и его упёртость бесят её с Того Самого Года, невзирая на все её влюблённые чувства. - Так, всё, хватит! Мне это уже надоело! - вне себя от злости, русский вышел из-за стола и подобно нависнувшей над небом тучкой, стал надвигаться на слегка обомлевшую девушку с напором урагана. Она его уже в край достала, по-русски говоря. Все мозги в щепки распилила. - Ну-ка пошла вон отсюда! - с этим рычащим приказом, он своей привычной грубой хваткой схватил азиатскую страну за плечи и хотел было насильно вывести из кабинета, намеренно причиняя болевые физические ощущения, но никак не ожидая взрывных сопротивлений от неё. Кочевница резким рывком дёрнулась в сторону, одновременно оттолкнув от себя мужчину, ловко и успешно высвобождаясь из цепкой хватки, с остервенением на лице отходя назад и увеличивая расстояние между собой и своим... врагом. - Я буду с тобой драться. Я буду сопротивляться. Я буду преследовать тебя всю жизнь до тех пор, пока... - не успела эта бойкая пленница закончить свою реплику, как вдруг Россия нанёс следующий удар, быстро "подскочив" к ней и диким броском прижал страну к стенке, пригвоздив за плечи, желая впечатать её прямо туда, навсегда заточив в строительных материалах. - Ты угомонишься когда-нибудь уже, или нет?! - яростно гаркнул РИ, замахнувшись открытой ладонью, и на этот раз уж точно, без всяких промедлений влепил женщине смачный удар по лицу. ...вернее, хотел сделать это, вот только не удалось: жертва не такая уж и жертва, себя в обиду не даст. Она вовремя перехватила летящий в свою сторону кулак своей рукой, заблокировав удар. Всё-таки, силы в ней ещё остались. Видя полную уверенность в своих действиях, Казахское ханство, всё ещё крепко сжимая чужую руку в своей хватке, согнула ногу и приподнявшись в воздухе, коленом зарядила русскому прямо в живот со всего маху. Последний, совсем не ожидая такого сюрприза, задохнулся, начиная ощущать головокружительную тошноту в рёбрах, и согнулся пополам, ослабив свои позиции. Оказавшись в свободном положении, ханша оперативно раздумывала: поддать ему ещё разок, или с него хватит? Ну и решила. Нет. Не хватит. Жажда мести за всё содеянное вскружила кочевнице голову и, морально готовясь к следующему нападению, она, решая полностью обезвредить атаку русского, провернула коварные операции по захвату доминирующего положения и после нанесения ещё пары мощных ударов, повалила его на пол, сев прямо на него, и замахнулась кулаком над его лицом. Она практически села на мужчину всем телом, нависнув сверху и застыв в позе следующего удара. Сказать, что РИ удивился этому действию - ничего не сказать. К слову, но для него, прижатого к полу, открылась просто замечательная картина. От его огненного гнева не осталось и следов - он просто впал в шоковое состояние. Так же, как и Казахское ханство. Вторая вдруг оторопела на месте, даже ослабив свою хватку и перестав сжимать кулак. И они оба остановились, с ошеломлением глядя друг другу в глаза. Протекало добрых тридцать секунд. - Ну и, чего ты остановилась? - первым подал голос империалист, пригрозив в голосе и потяжелев во взгляде. Он лежал, совершенно не беспокоясь о том, что всё его лицо может очень сильно пострадать от болевых ощущений. Но к счастью, этого не произошло. Женщина нервно взглотнула, начиная чувствовать себя слишком неловко из-за того, что нелепо сидит на мужчине прямо верхом. Эта неоднозначная поза повлекла за собой не очень приличные мысли, и она обильно залилась пламенной краской ало-багрового румянца. Она понимает, что в текущую минуту даже слезть не может - у неё парализовало ноги. От этого, она стала сомневаться в правильности своих действий и потихоньку разжимать руку и медленно убирать её. Воспользовавшись чужой слабостью, Российская империя вовремя среагировал и переняв инициативу на свои плечи, быстро повалил казашку на пол, взбираясь верхом и придавливая руками, поменявшись позами. - Ну-ка хватит! - с обомлением вскрикнула девушка, желая вскочить на ноги и выбраться из этого плена, но русский прижал её руки к твёрдой поверхности пола и нависнул над ней, сплетаясь пальцами. - Чего это ты в моём кабинете драку затеяла? Как ты смеешь вообще?! - проязвил он, ощущая бурлящий котёл злобы в своей груди. - Отпусти меня! - не собираясь так просто сдаваться, азиатка приложила все свои последние силы с самых недр своего тела и всё-таки сумела провернуть события по кругу, снова надвисая над Россией сверху, прижимая его к полу. Опять вернулись в своё изначальное положение. - Какое ты имеешь право так нагло себя вести?! - в ответ вскрикнул РИ, перехватывая её атаку и разворачивая, придавливая к полу и на этот раз, сам оказываясь в доминирующем положении. Таким образом они и дрались друг с другом, катаясь по всему полу кабинета, разбрасываясь непонятными обрывками фразочек и всё пытаясь одержать победу. Но их силы сравнялись поровну и поэтому, никто никого не побеждал, и никто никому не проигрывал, всего лишь перекатываясь по всей площади помещения. "Вот теперь мне нужна та самая папка с азовыми знаниями", - мысленно рассуждая с самим собой, свободно расхаживая по дворцу, Союзу вдруг резко пригодилась кое-какая папка с политическими документами. Да, кстати, он ещё не ушёл, как мы все подумали. Я вам больше скажу: он даже позавтракал здесь и принял душ. Но думая сейчас только о нужной ему папке, он, всё с тем же мешком шёл прямо по направлению к кабинету своего отца. Остановившись прямо перед дверью, он хотел было сначала постучаться и потом только войти, но внезапно вспомнив о том, что в юности отец не соблюдал его личное пространство, а самовольно врывался в комнату, то решил поступить точно также. - Пап, мне нужно... - начал он с порога, но вдруг увидев кое-что "запретное", оторопел на месте от неожиданности. Российская империя и Казахское ханство. Лёжа на полу. Первый навис над второй. Прямо на полу. Услышав чужое присутствие, они сами ошалели и оба взглянули в сторону двери, раскрыв глаза от негодования и тупости ситуации. - Ой... Извините, я не вовремя, да? - смутился коммунист. Мешок спал с плеча на пол. - Союз, ты что тут делаешь?! - с озлобленностью крикнул Россия на младшего, нахмурив брови. - Ну-ка слезь с меня! - воспользовавшись моментом, кочевница оттолкнула от себя русского и с неловким взглядом поднялась на ноги. - Простите, я, наверное, помешал вам, - повторно извинился Союз. - Нет, это не то, о чём ты подумал! - мгновенно же возразила казахская страна, смотря на младшего пристыженными глазами, а на старшего - разгневанными одновременно. - Я ещё не закончил с тобой, - прошипел сквозь зубы РИ, после, обращаясь к сыну. - А тебе чего надо?! - Кхм, мне надо... - Мы потом обязательно продолжим, - перебил он коммуниста, вновь обращаясь к ненавистной девушке в целях запугать её. - Да, продолжим обязательно и никогда не закончим, пока ты не выполнишь моего требования! - Я никогда не выполню твоего требования, пока ты не исполнишь моего приказа! - А ты не имеешь право вмешиваться в мою личную жизнь и заставлять рассказывать что-либо! - Извиняюсь, мне надо... - Да что ты говоришь, да?! О, как запели! - Я не перестану! - Да блин, пап, просто дай мне одну папку, и я уйду, и можете продолжать! - на этот раз, не сдержался уже и Союз, в миг успокоив неугомонных взрослых одним своим басом. Те сразу замолчали. Что-то странное между ними происходит всегда. Не достойные конфликты на мировой арене по серьёзным поводам каких-то глобальных катастроф или международных отношений, а какие-то мелкие скандалы, будто внутрисемейные проблемы. - Господи Иисусе, Союз, ну горе ты моё луковое, ну какую ещё папку?! - взвыл от разочарований Россия. Если честно, то за все эти дни он настолько вымотался, что от него уже ничего не осталось. Ни капли энергии или крови. Он просто продолжает существовать благодаря своей самой последней нервной клеточке, что пашет во все миллион за всех остальных вымерших клеток. Коммунист скрестил руки перед собой. - Которую ты мне показывал в тот раз. Отдай её мне. - Почему именно сейчас-то, ну Бог ты мой... - империалист подошёл к книжному шкафу, открыв его стеклянные дверца и принявшись рыскаться среди кучи других папок. Казахское ханство точно также скрестила руки у себя на груди, вдобавок ещё угрюмо нахмурившись и села на диван, ожидая своей очереди. Сегодня всем что-то надо от хозяина дворца и земель русских. Он стал прямо таким восстребованным. Спустя целых пять минут тщательных поисков необходимой вещицы, что сопровождались указами и поправками коммуниста, а после, раздражёнными вздохами и упований на Всевышнего, империалиста, последний наконец-таки нашёл то, что надо и спешно отдал эту папку с документами Союзу, даже забыв поинтересоваться у него, зачем она ему нужна и для чего ему знать "первые азы политического основания молодой страны". Забрав эту папку и упаковав её в свой задрыпанный мешок, Совет ещё раз извинился за неожиданное вторжение и покинул помещение, оставив этих двоих одних внутри, прочно и надёжно захлопнув двери. И быстрым шагом удалялся от этого кабинета, подбегая к лестницам, взвалив свой излюбленный мешок себе на плечи. "Па, я всё ещё тебя не понимаю", - гадал мужчина про себя. "Почему ты просто не возьмёшь её в жёны?!".***
Следующий день. К слову, вчера ничего такого необычного между нашей отчаянной парочкой не произошло: они просто поспорили друг с другом немножко, и потом женщина, так и не добившись своего, вылетела из кабинета мужчины на всех скоростях, разгневанная и рассерженная в конец. Своего она так и не получила, цели так и не добилась. И Казахстана сама нигде найти не может. Она уже перепробовала абсолютно все различные варианты поисков своего маленького чадо, ну нигде его нет! Она уже не знает, каким боком ей извернуться и какие ещё меры предпринять. Неужели, её ребёнка здесь, в особняке, во дворце, в принципе тут нет? Вдруг, он куда-то ушёл? Убежал? Сбежал? Его украли? Или Россия приказал куда-то увезти его? Как правило, одна теория кошмарнее предыдущей и заставляет душу беспокойно ныть от нескончаемой боли в груди. Поднимается очередная паническая атака. Дышать становится сложнее. Такое ощущение, будто какой-то слипшийся комок грязи застрял в глотке и не даёт воздуху нормально функционировать в организме. На ладонях появился ледяной пот в виде режущих капель, что электрическим током зудили все руки изнутри. Живот сворачивает с силой морского шторма, заворачивая все внутренние органы в пружину. Нутро беспрерывно ревёт, воет и сетует. А голова кружится с неистовой скоростью. Все жалкие попытки при вдохе кислорода оборачивались тем, что грудь принималась жечь ещё сильнее, тошнило ещё мощнее, и поэтому, Казахское ханство попросту задыхалась из-за нехватки воздуха и сжимающего ощущения давящей глыбы в рёбрах. Одним словом - это одно из самых чудовищных чувств. Никому не пожелаешь такого. Но кричать и бегать по всему дому абсолютно бессмысленно, в этом она убеждалась уже бесчётное количество раз за все одиннадцать дней. Ну вот что делать?! ЧТО??? От России ни слова человеческого не вытянуть. Его упёртость и тупость просто переходят границы всего дозволенного. Даже бараны и быки не такие упрямые, как этот придурок! Значит, придётся как-нибудь выживать самой, но вот как? Где искать своего сына?! Сердце вновь обливается кровью. Таким образом себе можно и какие-нибудь серьёзные болезни заработать. Она уже изнемогает от этих ежедневных беспокойств, ежечасных страданий, ежеминутных мучений. А вдруг, её сын сейчас зовёт её? Тянет к ней ручки, просится, умоляет, плачет, заливается слезами... Эти представления невыносимо терзают сознание и разрывают в клочья грудь, оставляя лишь изуродованную дыру с мглеющей пустотой. Казахское ханство задыхалась от нехватки воздуха в груди, сидя за столом гостиной и ничего не делая. Гостиная совершенно пустая. В некомфортной энергетике атмосферы царит одиночество и понурая печаль. Дышать стало настолько сложно, трудно и невыносимо, что даже закружилась голова от парящей духоты, позволяя панической атаке взять верх на время. Оставаться в жарком тесном помещении без единого порыва ветерочка становится уже реально невозможным. Пожалуй, надо выйти на улицу хотя бы на пять минут, чтобы подышать воздухом. Да, пускай там холодно, грязно, дождливо и слякотно - это лучше, чем захлёбываться истерикой здесь. Вместо неба над Казанью повисла серая пелена чёрных жидких туч. Дождь вчера лил как из ведра целый день и даже ночью не переставал стекать по крышам и бить по стёклам. Лишь только под утро он закончился, оставив после себя грязные водяные лужицы в маленьких ямках и впадинах, залив всё внутри. Теперь же, на улице осталась влажная свежесть с тянущимися нотками намокшей короткоскошенной травы, слипшихся комочков земли и какой-то лесной запах хвои, отдающий пикантными элементами жирной смолы. Атмосфера во дворе повисла такая холодная, отрешённая, печальная, так и веет порывами паршивой унылости и тягучей грусти. По небу распластались тёмные краски облачных и пасмурных небрежных клякс, что украсили округлую полосу небосвода своей тяжестью. Небо выглядит очень уставшим, измученным, и в этот день находится так близко к земле, что единственная чёткая и ясная полоса горизонта размылась и слилась с остальными цветами. Крепко держится в обстановке слабая прохлада. И это просто отличный момент, чтобы выйти на улицу вместе с ребёнком и погулять с ним, пока свежо, чтобы он попрыгал по лужам и хоть как-то развеелся! Специально подобрав для маленького Казахстана нужную ему детскую тёплую одежду, сапоги и одевшись самой потеплее, отпросившись на часок, Анна как раз и выходила с малышом на улицу, стоя у порога. К сожалению, но человеческое настроение так или иначе в основном зависит от погоды снаружи. Кому-то нравится такая пасмурная погода или суровый климат, и эта личность чувствует себя абсолютно комфортно и уютно в таком формате; кто-то теряет голову от того, что солнце изливает на землю обильные водопады своих медовых лучей; кому-то вообще плевать на погодные условия и климат. Ну или, кто-то конечно хандрит при той или иной атмосфере. У Анны настроение нейтральное. Не обожает эту погоду, но и не извергает ненавистью. Как-то всё равно и безразлично. Просто свежо дышится на улице и приятно втягивать необыкновенный запах - в этом плюс. Казах же ничего не понимает, как обычно. Из-за такой горькой разлуки у него будто бы отключились все органы чувств, хотя раньше он был чрезвычайно внимателен к мелочам окружающего мира. Но вот сейчас его закупорили и закрыли в четырёх удушающих стенах огромного лабиринта... Только лишь сонливость и апатичная изнурённость вскружили голову ураганным вихрем. Пытаясь держать равновесие из-за воздушного головокружения и расплывающегося вида в глазах, Казахское ханство шла как раз по направлению к выходу, плохо ориентируясь в пространстве из-за долбящегося давления в центре лба и в самих висках. Поскорее бы уже дойти до этой улицы, чтобы наладить дыхание и успокоить неугомонное сердцебиение. Но краем глаза увидев вдалеке какое-то шевеление, на основе рефлекса ханша остановилась где-то под лестницей, облокотившись о неё спиной и локтями, чтобы не упасть. И тут, она увидела... Своего сына? Казахстана?.. Или, ей уже кажется? Галлюцинации из-за нехватки кислорода в мозгу или удушения? Снова видения? Но она отчётливо видит... Маленький мальчик, одетый в осеннюю одежду, тот же самый рост, то же самое телосложение, тот же самый знакомый флаг, выражение лица... И какая-то незнакомая женщина стоит рядом с ним. Ну то есть, знакомая. Впав в неподвижное ошеломление, она невольно даже расширила глаза от немого шока, что парализовал все её конечности мелкими разрядами тока и вибрациями, раскатывающимися по всему телу. Какое-то странное сосущее чувство засело под грудью. Казахстан? Её сын? Или ей снова мерещится? Губы сами по себе разомкнулись от оцепеневшего огорошения, и задрожащие руки самовольно потянулись к лицу, закрывая его шоковое выражение. Она не могла контролировать своё тело сейчас. Ничего не чувствовала адекватно. Всё вокруг плыло и растекалось в мутном мареве. Лишь только одна неожиданная сцена обдавала кожу липким морозом. Она буквально почувствовала, как к открытым участкам кожи прилипло что-то влажное, жирное и неприятно-ледяное. - Қазақстан?.. - сломанным охрипшим голосом произнесла она в пустоту, наклонив голову в бок и еле как переводя дух из-за ватных коленей, в которых налили застывший густой цемент. И вот, она уже видит, как эта женщина застёгивает пальто, открывает дверь, пропускает вперёд себя её ребёнка; тот мелкими шажками выходит на улицу; женщина поступает так же; двери закрываются, и порог опустел. - Қазақстан? Балам?.. - повторно прошептала ханша, ощущая, будто её телесные границы стёрлись, слились с окружающим миром, будто бы добавленное молоко разбавляет чай, и то самое лёгкое чувство колючей невесомости. Казахстан? Это сейчас был её сын? Она его видела?..