Грязнокровка

— Что это? — Гермиона внимательно посмотрела на бутылек с прозрачной жидкостью, который протягивала костлявая рука домашнего эльфа. — Что это? Но существо лишь бросило на гриффиндорку пустой взгляд и настойчивее протянуло сосуд, напрочь игнорируя вопрос. С пленными запрещено разговаривать. Так велел хозяин. — Я не стану пить эту гадость, — голос хрипел, связки были сорваны и слова давались с трудом. Она попыталась отодвинуться, но скованные ноги не дали сделать более одного движения, причиняя жуткую боль, которая расходилась пульсацией по всему телу. Домовик без интереса наблюдал за жалкими попытками бедолаги и, быстро перебирая тонкими ногами, подошел к ней, вливая зелье одним движением руки в чуть приоткрытый рот. — Хозяин скоро навестит грязнокровку… Товар должен быть в идеальном состоянии, — ощущение, что прислуга имеет собственный мир, построенный на иллюзиях, полностью перекрывающих разум, — а Тони выполнит всю работу, чтобы угодить или придется наказать себя… По комнате раздался щелчок пальцев и на полу сразу же появились таз, жалкий кусок мыла и поролоновая материя, напоминающая мочалку. Но лучше так, чем ничего. — Грязнокровку нужно помыть… Гермиона внимательно наблюдала за действиями домовика, пытаясь вспомнить название зелья, которое так нагло влили в ее тело. После столь утомительного дня мозг отказывался работать и не выдавал элементарные вещи: — Костерост, — прошептала гриффиндорка, чувствую нарастающий жар в районе кисти. Тихо застонав, она здоровой рукой обхватила сломанные пальцы, причиняя этим себе еще больший дискомфорт. Площадь воздействия небольшая, значит действовать лекарство будет около пятнадцати минут. Эльф подошел к девушке, предварительно окунув мочалку в мыльную воду, попытался снять с худого тела кофту, но Гермиона откинулась назад, ударяясь при этом головой: — Я сама. Дайте мне время, пожалуйста, — карие глаза с мольбой посмотрели на эльфа, пытаясь увидеть хоть долю сожаления. Но нет. Поролон упал на пол, а домовик исчез по одному щелчку пальцев. Бросив взгляд на «мочалку», она не обратила внимание на боль в руке и, не с первого раза, но стянула с себя свитер, под которым ничего более не было. Окунув ее в мыльную воду еще раз, Гермиона со всей силы начала тереть кожу, чтобы смыть всю грязь, которая будто впиталась в тело за долгое время. Стянув джинсы и нижнее белье, девушка повторила те же самые действия. Отбросив все в сторону, она сделала одно движение в сторону таза как можно быстрее, чтобы смыть с лица и волос тюремную пыль. Более десяти минут гриффиндорка возилась с волосами, пытаясь распутать колтун. К счастью, мокрыми они поддавались, хотя не без усилий. За своими стараниями, бедолага не услышала звука трансгрессии и тихий шелест подола мантии: — Правильно делаете, мисс Грейнджер, вы должны привести себя в порядок, — от моих слов хрупкое тело вздрогнуло, а после сжалось. Кожа ещё сильнее обтянула кости. Чересчур худая, с этим нужно что-то делать. Карие глаза с ужасом посмотрели на меня, а мокрые пряди волосы закрыли половину лица. А она красива. — Домовик не предоставил сменную одежду? — осмотрев комнату, я понял, что ничего, что можно было бы одеть юной особе, нет. — Он будет наказан за малейшую погрешность. Тони! Домашний эльф явился прямо передо мной с чистой тканью в руках. — Хозяин… Я выхватил из его грязных рук одежду и подошёл к заложнице, которая так боится меня, что даже отползла в самый угол, прикрывая обнажённое тело… — Вам не стоит закрываться от меня, мисс Грейнджер, — её глаза расширились от страха. — В к-каком смысле, — голос дрожал, а тело стал бить озноб от холода, исходящего от пола. — Не думал, что самая умная ведьма столетия не сможет понять настолько простой намек. Хотя все сказано прямым текстом, — я готов слушать эту дрожь в словах вечно, но подобного рода вопросы всегда выводят. — Наденьте это. Я, как ненормальный, стоял все это время с протянутой рукой, а девчонка даже не подняла голову. Смотрит куда-то в пол. Я прямо перед тобой, дорогуша, теперь все внимание только на меня! — Нет… Отвернитесь. Серьезно? Эта идиотка до сих пор ничего не понимает?! — Ну уж нет! — наклоняюсь и хватаю тонкое запястье, а после одним рывком отрываю ее от пола. — Если вы не поняли, мисс Грейнджер, то в этом поместье ваши слова ничего не стоят… Теперь вы — рабыня, заложница, которая обязана выполнять каждое поручение своего хозяина. Девчонка лишь сдавлено простонала и посмотрела на руку. Как же я мог забыть, что сломал пальцы. Хрупкая. — Я не стану подчиняться… Не в этой жизни. Порывы злости вновь вырываются и буквально через секунду прижимаю гостью к стене, отпуская запястье и перемещая руки на шею, а простая сорочка падает на пол. Оторвана, обнажена и тяжело дышит. Чувствую, как затвердевшие соски упираются в мою грудь через мантию и рубашку… Прекрасно. Успокойся, Том. Один глубокий вдох и рассуждай здраво. — Сейчас жа одевайтесь, мисс Грейнджер, после домовик проводит вас в комнату. Она подготовлена, — наклоняюсь к шее грязнокровки и вдыхаю свежий аромат юного тела, — а разговор будет длинным и запоминающимся. Разжимаю пальцы неожиданно для нее. Падает и пытается восстановить дыхание. Повиновение — лучшее оружие против меня самого.