***
Сильная и независимая Изабель продержалась уже около полугода без парня, обещая себе больше никогда не влюбляться. Ведь любовь — это боль, а все мужики — козлы. Нет, она никого не осуждала, сама являясь всему виной, просто же надо как-то оправдать отсутствие отношений. Она бы могла запросто пойти в клуб и переспать с каким-то красавчиком, но не хотела этого делать, потому что ей нужна была настоящая любовная история, а не однодневный секс. Все парни клевали только на её тело, не видя настоящую Иззи, прячущуюся под соблазнительной улыбкой и шикарными формами. Единственным представителем противоположного пола, не являющимся её родственником и испытывающим интерес к ней, как к личности, был Джонатан Моргенштерн. Какая ирония. Ещё в начале прошлого года он казался замкнутым молчаливым маньяком, но на самом деле был совершенно другим. Парень не любил общаться в шумных компаниях и никому не доверял, всё-таки детство с Валентином отразилось на его поведении, зато в остальном он был вполне нормальным человеком. Первая резкая его перемена произошла после того, как он узнал, что у него есть сестра, а потом он предложил помощь Лайтвуд и впустил её в свою жизнь. Парень постоянно с ней переписывался и просил совета насчёт отношений с таинственной незнакомкой, которая сидела перед ним и которой он так боялся признаться. Лето сильно повлияло на него, и Джонатан понял, что пора бы уже рассказать о своих чувствах и закрыть вопрос раз и навсегда. У него не было опыта в таких связях, но он видел, как это делают другие. Он понимал, что ничего больше не будет как раньше. Моргенштерн потеряет подругу или приобретёт нечто большее. Он договорился встретиться с Изабель в кафе «West coast», где большинство из их класса делало рискованные поступки, и многие оказывались удачными. Лайтвуд зашла в здание, озаряя всех своей улыбкой и направилась к парню, обнимая его. Она соскучилась по всегда молчаливому и угрюмому Джонатану, который был хорошим собеседником и другом, но терпеть не мог объятья. Странно, что в этот раз он не оттолкнул, не отстранился, а ответил. — Ты выросла за лето, — заметил Моргенштерн, протягивая ей заказанный кофе. — А ты сменил причёску. — Мы можем кое о чём поговорить? — спросил её одноклассник, напрягаясь. — Только не говори, что наконец-то признался своей тайной возлюбленной в чувствах? — встрепенулась Иззи, замечая знакомое выражение на лице друга. Оно всегда было таким, когда тот просил совета в несостоявшихся отношениях. — Нет, то есть я пытался… Пытаюсь. Но, мне кажется, всё закончится плачевно, — Джонатан тяжело вздохнул. — Не говори глупостей. Да кто тебя может отвергнуть?! Кто вообще она такая? — Моргенштерн чуть не ответил «ты», но его вовремя прервали. Высокая стройная женщина с тёмными волосами и прекрасными чертами лица подошла к их столику, пристально смотря на парня. — Чем могу помочь? — вежливо поинтересовалась Изабель. — Ты ничем, а вот он, — она указала пальцем на её одноклассника, — Да. Привет, Джонатан. Я твоя мать, Лилит.***
Новый год закрутился очень быстро. Состав учеников и учителей никак не поменялся, это было хорошо, потому что все уже притёрлись друг к другу. Магнус и Алек долго раздумывали, стоит ли им и дальше притворяться, и имеет ли это смысл, ведь почти каждый их одноклассник прекрасно знал что между ними. Но оставался риск, что об этом узнают родители Лайтвудов или кто-то, кто может им навредить. Они всё ещё старались держать маски. Хелен и Алина попытались встречаться летом, продолжали они это делать и сейчас, но по их поведению этого не скажешь. Первая неделя пролетела незаметно, а дальше наступили самые тёмные дни для Александра. Приближались выходные, в которые он должен был отпраздновать своё двадцатилетие и отправиться на званый ужин родителей, чтобы сделать, не сделать в его случае, предложение Лидии. Но планы поменялись в последний момент, и Бранвеллы не смогли прийти, чему очень обрадовался Лайтвуд. Хоть девушка ему и нравилась, он не мог променять на неё свою настоящую любовь. Родители, естественно, не отменили ужин. Они всё равно захотели встретиться с детьми, хоть и были с ними целое лето. Так что Алеку не удалось убежать от помолвки, он наоборот погряз в разговорах про неё. — Здравствуйте, мама, папа, — младшие стояли на пороге их дома в другом городе. Ради этой встречи им пришлось проехать нелёгкий путь. Мариз и Роберт приветливо кивнули им, вручая Александру подарок и приглашая всех на кухню. За столом уже сидел Макс, который вскочил с места и бросился к старшему брату. Алек решил не открывать пакет, полученный от родителей, зная, что там лежит православная литература по созданию семьи. Они расселись и принялись за трапезу. Взрослые вскользь спросили об учёбе. Дети ограничились простым «нормально». Вскоре Максвелла выпроводили с кухни, и для Алека начался настоящий ад. — Ну, как, сынок. Ты общался с Лидией? Когда мы сможем встретиться и обсудить вашу свадьбу? — Роберт улыбнулся, но его сыну было не до этого. Он хотел соврать, но передумал. Рано или поздно ему прийдётся дать отказ. — Нет. Я не говорил с Лидией, у меня даже нет её номера, — спокойно сказал Алек, представляя черты Магнуса, чтобы набраться смелости и не придать любимого. Джейс и Изабель переглянулись, понимая, что назревает скандал. — Как это не связывался с Лидией, что это значит, Александр? — возмутилась мать. Она всегда называла его полным именем, когда злилась. — Я не собираюсь делать ей предложение, — ну всё, вроде парень это сказал, а оказалось легче, чем он думал, родители смерили его убийствеными взглядами. — Ты в своём уме?! Это всё было давно запланировано! Она хорошая девушка и сможет родить тебе прекрасное потомство… Ты должен жениться на ней. Мы обо всём договорились! Это вопрос чести, — повысила тон Мариза. — Чести?! Жизнь во лжи — это по вашему честь?! Я не люблю Лидию. Не люблю, ясно? И я не буду жениться на ней. У неё есть своя личная жизнь, у меня — своя. И мы счастливы по отдельности. Я не стану притворяться правильным мужем, человеком, которого не заставляли вступать в брак. — грубо выплюнул Лайтвуд. Брат и сестра попытались его образумить, знаками показывая, чтобы он закрыл рот и не выболтал лишнего. — Это гимназия на тебя плохо влияет, сынок! Пора бы тебе уже образумиться! Запомни, слово родителей — закон, ты обязан нас слушаться! Я думал, что у нас не будет таких проблем. Мы благословили эту свадьбу, и она состоится. — Нет. Или вы хотите, чтобы я бросил её прямо у алтаря?! — Алек встал, откидывая пакет с подарком. — Я имею право сам решать, что мне делать, а что нет. Я не собираюсь рушить всю свою жизнь и жизнь Лидии, подстраиваясь под вас. Этому не бывать. Вы можете лишить меня наследства или отказаться от меня, но я поступлю по своему, — брюнет резко развернулся и быстро вышел на улицу, не слушая возмущённых криков родителей. Им больше не о чем было говорить. Из и Джейс последовали его примеру, сразу же залезая в машину. Лайтвуд понимал, что испортил всё: отношения с матерью и отцом, своё будущее, но он больше ни за что не хотел мириться с этим. Алеку было сложно, а тут ещё и школа со своими запарками, и родители навязывали свои взгляды о православии и примерном браке. Алек верил в Бога. Но он так же верил в любовь. И не понимал, почему его любовь к Магнусу считалась неправильной. Если вначале их отношений он бы выбрал веру, религию, то сейчас он не задумываясь ответил бы Магнус и только Магнус. Это тот человек, который делает его счастливым, который заставляет чувствовать, который испытывает такие же чувства в ответ. Лайтвуд не знал, когда настал тот переломный момент, когда он влюбился окончательно и бесповоротно. Может на первом свидании? На втором? Во время первого секса? Хотя какой раз можно считать первым? После смерти Асмодея, когда Магнус стал совсем беззащитным? Или же с самого первого взгляда? С букета жасмина? С первой выходки Бейна? Когда бы это не случилось, Алек знал, что эти чувства навсегда. Они не уйдут. Даже если у них ничего не сложится, он не сможет быть полноценным без этого человека. И в глазах Магнуса он видел то же самое. Всё было так хорошо и идеально, что иногда, находясь в чужих объятьях, Александр забывал про любые другие виды отношений. У Магнуса прекрасная душа, которую трудно разглядеть, но у него получилось, а разве грех любить душу? Разве грех заботиться о человеке, хотеть, чтобы другой был счастлив, любить его больше самого себя?! Разве не это написано в Евангелие?! Так почему Алек не может всё бросить и послушать сердце, оставаясь с Бейном и плюя на все окружающие его мнения. Подождите, он же так и сделал. Порвал с родителями, отменил помолвку, и сейчас он ехал в город, где находилась гимназия, где находился его Магнус, чтобы больше не бояться матери и отца и не играть по прописанному ими сценарию. Лайтвуд начнёт всё сначала, начнёт жить для себя и азиата. И пусть они будут ссориться, ругаться, но под конец они всегда возвратятся в объятья друг друга. Александр уверен.***
Магнус помнил, что у его любимого день рождения, но узнав от своих источников, что они с братом и сестрой едут на семейный ужин, он решил не трогать Алека все выходные. Также его шпион сообщил, что Александр должен сделать предложение Лидии Бранвелл, и Бейн впал в полное уныние. Сначала ему хотелось поехать вслед за Алеком, сорвать этот брак и высказать Маризе и Роберту всё, что он о них думает, но Бейн не хотел портить юноше жизнь. Может ему и правда будет лучше с православной хорошей заботливой женой, а не со взбалмошным ненормальным эксцентричным придурком? Ему было больно, но он готов сделать всё что угодно ради Лайтвуда. В понедельник он подошёл к своему парню, а может уже и бывшему парню, на перемене, ему было плевать, видит ли его кто-то или нет. Он не стал покупать розы, хоть и знал, как Александр их любит, на Магнуса нахлынула ностальгия, и поэтому в его руках был букет жасмина. — С днём рождения, — поздравил он Алека, протягивая ему цветы и пытаясь понять, что между ними. — Спасибо, — последний пялился на него ошалевшими глазами. Он точно не ожидал поздравления, после двух дней молчания. — Как Лидия? — нерешительно спросил Бейн. Лайтвуд обвёл взглядом класс и, уловив признаки внимания, решил поговорить без посторонних наблюдателей. — Можем пойти в кладовку и там объясниться? — предложил парень, неловко переминаясь с ноги на ногу и обдумывая, откуда Бейн знает о помолвке и что значит этот вопрос. Магнус прошёл за ним в помещение и уставился на Александра, ожидая ответа. — С чего такие вопросы… Я… Я не… — Всё хорошо, я пойму, если ты решил послушаться родителей. Ты заслуживаешь счастья, пусть и не со мной, — перебил его Бейн, готовясь сбежать, так до конца и не выяснив ничего. — О чём ты, Магнус?! Лидии не было на семейном ужине. И я поссорился со всеми, потому что отказался от свадьбы. Я не могу так подвести нас. — Лайтвуд приблизился и крепко обнял Магнуса. Он знал, что им сейчас это нужно, — Я люблю только тебя, и не смей сомневаться в этом. Прости меня за всё, что я делал раньше, я знаю, что причинил тебе много боли, но я не могу жить без наших отношений. — Алек понимал, что всё не будет идеально, и он, возможно, опять разобьёт чужое сердце, сбегая, но это потом. Всё потом, а сейчас они были друг у друга. Магнус кивнул и выдохнул, все его страхи наконец испарились. Александр противостоял родителям, а значит у них всё очень серьёзно. Они решили приберечь поцелуи на потом, причём Бейн ещё даже не вручил свой главный подарок.***
Мужчина шёл по родному городу, улыбаясь. Целых семь месяцев он здесь не появлялся, и вот теперь с новыми силами Асмодей готов был браться за дело. Считаться мёртвым выгодно, он столько успел за это время, на пример нарыть грязи на своего партнёра, чтобы избавиться от него, если что-то пойдёт не так, или разработать план по уничтожению агентов. Конец их дела уже был не за горами, и Бейн был горд собой за проделанную работу. Он вовремя успел перевести большую часть активов на счёт своей выдуманной жены, в другой стране, его детям досталась только одна тысячная часть всех средств. Наконец-то настала пора его эпического воскрешения. Как символично! Асмодей решил придерживаться плана и сначала воссоединить их с Моргенштерном семьи, а потом свалить всю вину на него и выйти сухим из воды.