Почему только я тебя вижу?

      Валера не хотел возвращаться домой, потому что по сути его там не очень ждут. От слова совсем, но ходить по улицы, шатаясь в разные стороны и в окровавленной одеждой, как-то подозрительно. Вдруг копы проедут и заметят парня, и благополучно возьмут в своё прекрасное место и просто так не отпустят. Потому-то Лерик решил отправиться в самое безлюдное место, где он сможет побыть один, наедине со своими мыслями и переживаниями — крыша здания. Но это не так уж легко.       Сначала нужно как-то зайти в подъезд, в котором его желательно, чтобы не знали, а то потом могут появиться небольшие проблемы, в виде выговора от старой бабульки. Выбрав на рандом подъезд, он набрал номер квартиры  семнадцать. Нарастало небольшое волнение, ведь немного странно звонить в чужую квартиру, в надежде, что тебе открою, хотя все дети так делали, но тогда не задумывались о последних, которые могли произойти. И только Валера хотел сбросить, как послышался охрипший голос некого мужчины: –Кто? –Здраствуйте, можете, пожалуйста, открыть мне? — с дрожью выдал тот, но не зря ждал, потому что заветная железяка со звуком отворилась, что не могло не заставить прыгать от радости. Ведь в предыдущий раз, он не смог этого сделать.       Поднимаясь по полуобваленным ступенькам, держащиеся, можно сказать на соплях, уставший парень скакал по ним. Это изматывало. «Никогда не понимал, зачем покупать квартиру так высоко», — ворчал Лерка, и вот видится лесенка, ведущая ещё выше. Осмотревшись, чтобы удостовериться, что ему не помешают, он согнувшись, заполз на верх.       Открывается незабываемый вид малинового заката, плавно стекающего по стенам. В окнах зданий отражался яркий луч, попадающий прямо в глаза, ослепляя. Казалось, что солнце обжигало, царапало, резало, но в то же время манило. Холод пронимал до костей, словно кинжалами. Этот запах свободы, так сладок, что с каждым вздохом его становится всё мало.       Подойдя к краю дома, он посмотрел, было очень высоко и неуютно, казалось, что кто-то следит за ним. Это пугало. Хотелось поскорее отойти, но внутреннее чувство мешало это сделать. Но почему? Валера делает неожиданное для себя действие и снимает обувь вместе с носками, вставая босыми ногами на край. Ледяной ветер бил по щекам, оставляя красный румянец. Посмотрев ещё пару минут на прекрасный закат, он отталкивается.       Ему было на всё плевать, ведь просто летит, наслаждаясь последними секундами в его жалкой и никчёмной жизни. Он чувствует то, чего нельзя почувствовать: свобода перемещалась со страхом, холодок обвивает тело как будто подольше задерживая в воздухе. Вся жизнь пронеслась перед глазами, показывая ужасные дни, в которых он страдал почти каждый божий день. «И сколько я ещё буду лететь» Удар.