Ручеёк вернулся

      На первую вечеринку классических троллей Алмаз, Брюлик и Ручеёк пошли сразу после утреннего чаепития. Первым двум было весьма скучно, не говоря уже о малыше, которого то и дело клонило в сон на выступлении. А Ручеёк был в восторге от летающих толстеньких троллей, что так старались развеселить толпу, играя на своих маленьких инструментах. Другое дело Король Троллекс. Зарядил толпу на весь оставшийся день, если не на неделю, тем более Брюлика. Только вот, единственное, что не очень понравилось блестящей семейке и Ручейку, это то, что на сцену не пустили красноволосого полного очаровательного тролля с тромбоном. Он очень расстроился, когда пришлось покинуть сцену, даже ничего не исполнив, волоча свои длинные волосы за собой. Он даже не представился, что ещё больше злило. За что его так не уважают? Ведь сегодня праздник объединение всех троллей.       — Из-за чего с ним так, — осторожно спросил Ручеёк у Алмаза.       — Ты про Джесса, — решил уточнить тот, — а, он вводит под гипноз своей музыкой, вот его и не пустили на публичное выступление.       Ручеёк всё равно чувствовал здесь какую-то несправедливость. Может этот Джесс тоже хочет поделиться своим творчеством, а ему этого не дают. Ручеёк не мог спокойно наблюдать за тем, как кто-то остаётся в стороне. Он решил после вечеринки найти этого Джесса и послушать его музыку. Убедиться, что она совсем не опасна, только потому что вводит в гипноз. Да и в конце концов подружиться с ним, о чём он тут же сообщил Алмазу. Тот с интересом посмотрел на него.       — Ты думаешь о том же, о чём и я?

***

      Найти его позже оказалось задачей не из лёгких. После нескольких часов поиска незнакомца, Алмаз Ручеёк и Брюлик обнаружили его на берегу синей реки. Он одиноко сидел на песке и смотрел вдаль, на горизонт. Небо окрасилось в нежные сиреневые оттенки, а в гормонично покачивающихся камышах стрекотали сверчки. У Ручейка был заготовленный план: пока Алмаз и Брюлик будут стоять на стрёме, он осторожно подойдёт к нему и начнёт разговор. После базового «привет, как дела, как зовут?» Ручеёк потихоньку подойдёт к вопросу о его музыке и почему его отказываются слушать, стараясь при этом не задеть его чувства.       — Небо сегодня по настоящему особенное, — стараясь делать голос более нежнее, Ручеёк подсел на берег рядом с троллем.       Тот дёрнулся от неожиданности, уже собираясь запустить в незнакомца трамбоном, но сразу успокоился, когда взгляд упал в омут спокойных фиолетовых глаз.       — Подкрадываться неприлично, — буркнул Джесс, обиженно отвернувшись, — да, ты прав, небо и вправду красивое.       — От куда ты?       — Да так, — ответил Джесс, - кочую…       — Меня зовут Ручеёк, — представился тролль, натягивая дружелюбную улыбку и вытягивая руку вперёд.       Джесс недоверчиво посмотрел на протянутую ему руку, подозревая неладное, но тут же обворожительно улыбнулся и поцеловал тыльную сторону ладони Ручейка. Тот засмущался.       — Позволь представиться, — протянул тролль ласковым голосом, — моё имя — Джесс…       — Ты посмотри какой нахал, — возмутился Брюлик, выглядывая из кустов, — пап, ты считаешь это нормальным?       — Я считаю это милым, — равнодушно ответил Алмаз.       У него всегда отсутствовало чувство ревности к кому либо, как и сейчас, наблюдая за тем, как Джесс заигрывает с его парнем, он не чувствовал ничего, кроме умиления.       — Окей, пап, а ещё я видел, как он обнимался с Цветаном, — будто ожидая похвалы, заявил Брюлик.       — Они могли соскучиться друг по другу, ничего плохого не вижу в этом, — строго ответил Алмаз, складывая руки на груди, сам вспоминая о том, в каких токсичных отношениях были тогда Ручеёк и Цветан, — А ещё я слышал, как ты называл Здоровяка папочкой.       Брюлик оказался повержен.       — Знаешь, — начал Джесс, — мне иногда так одиноко… Я будто, порой, нелюбим всем миром и обречён на вечное изгнание со стороны других троллей…       Ручеёк вдруг почувствовал что-то подобное и в своей истории.       — Да, понимаю…       — Ты знаешь, как это, порой, неприятно, когда тебе постоянно затыкают трамбон, даже не желая слушать твою музыку, — Джесс драматично приложил руку к лбу и облокотился на плечо Ручейка.       — Я даже видел, как тебя несколько часов назад выгнали со сцены…       — Да… Это было так больно и обидно. И всё только потому, что мягкий джаз вводит к экстаз, — Джесс подкинул в воздухе трамбон и приложил к губам, — вот послушай…       В следующий момент уши будто заполнила приятная нега. Его музыка и вправду завораживала, заставляя утонуть в своих собственных мыслях и мечтах. Пухленькие ножки Джесса медленно оторвались от земли, а его волосы застыли в воздухе. Ручеёк решил показать свои способности. Он сложил ноги по турецки и закрыл глаза. Левитируя, нельзя было отвлекаться на что-то другое, так что джаз попросту не смог завладеть его разумом. Челюсть Джесса отвисла от увиденного. Музыка прекратилась.