Измены

Спустя ещё один день мы, наконец-то, приехали в Диканьку, остановившись на постоялом дворе, вид которого оставлял желать лучшего. Хозяйка Ганна проводила нас в общую комнату. Там была довольно большая кровать, чтобы мы с Яшей уместились на ней, особенно если учитывать, что много места я не занимаю, да и сам Яша вечно прижимает меня к себе ночами, из-за чего я практически сплю на нём, так же небольшая тумбочка, шкаф, стол с тремя стульями, два кресла и окна, выходящие на веранду, где, как сказала женщина, подают еду, если мы не закажем её в комнаты. — Ну, что же, думаю, я знаю, куда мне стоит отправиться, — сказал Яков, когда я разобрала вещи. — Куда же? — поинтересовалась я. — К полицмейстеру. Пусть расскажет мне об этих загадочных убийствах, — сказал он. — Хорошо, а я пока пройдусь по деревне, — улыбнувшись, проследила за тем, как Яков кивнул и вышел, а сама я проверила запасы зелий, трав, мазей и прочего, что может пригодиться мне в любой момент в Диканьке — рассаднике нечисти и прочего. После этого я пошла искать старого друга — Михаила Ходорковского. С ним мы знакомы даже чуть больше, чем с Колей, и всё детство провели втроём. Мои родители даже хотели выдать меня за Михаила, всё же семья у него для Диканьки была довольно приличная и обеспеченная, как и моя, но я сбежала в Петербург, не пожелав быть женой для своего друга. Сейчас мне уже двадцать пять лет. Прошло десять лет с тех пор, как я последний раз видела своих родителей, и девять лет, как я замужем за Яковом Гуро. Flashback Впервые встретившись с этим мужчиной, я даже не думала, что могу привлечь его внимание, ведь во мне не было ничего особенного, как в тех же красавицах столицы, модно и богато одетых, тогда как я, ничем непримечательная, простая девушка из Полтавской губернии, по чистой случайности оказавшаяся на литературном вечере Гоголя. Коля буквально заставил меня прийти, хотя я и говорила ему, что мне там не место. Из всех знатных, красивых, прекрасно одетых женщин и девушек Яков тогда почти весь вечер проговорил со мной одной, молчаливой и скромно одетой, из вежливости пару раз отлучившись, чтобы поздороваться, но потом вновь возвращался ко мне, хотя я и упорно прятались в уголках и за колоннами, чтобы не чувствовать на себе неприязненные взгляды женщин высшего света Петербурга. После этого вечера я не видела Гуро целых два месяца, и это было вполне ожидаемо — он мне ничего не обещал, да и я ничего не ждала и прекрасно понимала, что ему, возможно, было просто интересно поговорить с кем-то новым, не таким, как все эти высокопоставленные господа. Однако я очень сильно удивилась, когда, собравшись пройтись по набережной, чтобы хоть как-то скоротать очередной одинокий вечер, столкнулась с Яковом Петровичем в дверях своей квартиры. Он был бледен, скулы заострились, карие глаза лихорадочно блестели. — Яков Петрович, что-то случилось? Вы больны? — я не на шутку перепугалась таким видом мужчины, уже думая, какие травы и настои могут мне понадобиться. — Болен… Вами болен, Анастасия Романовна…- прохрипел он, — Два месяца я, кроме Вас, ни о ком думать не могу. Ни спать, ни есть не хочу — лишь бы Вас увидеть, смех Ваш звонкий, улыбку ласковую…как на том вечере. Я же понимаю, что старый для Вас, и человек я не самый лучший, но не могу с собой ничего поделать. Влюбился как мальчишка — с первого раза. Впервые в жизни влюбился! — вывалил он на меня, глядя на меня больными глазами. — Ну что Вы, Яков Петрович, такое говорите? Вы не старый, и я верю, что вы замечательный человек! Прошу Вас, проходите, не стоит, чтобы любопытные соседки слышали наш разговор, они и так давно гадают, кто же я такая, — я улыбнулась, подхватывая его под локоть и проводя в квартиру, запирая дверь. В этот вечер я всё-таки поняла, что сама эти месяцы скучала по Якову, хоть и пыталась заглушить в себе эти чувства, думая, что это я не пара известному столичному следователю. Гуро ухаживал за мной четыре месяца, после чего сделал предложение. Я пыталась отговорить его, доказывала, что не пара я ему, но он всё равно стоял на своём, и через месяц на Петербург прогремела наша свадьба. Яша настоял на пышной свадьбе, хотя я и просила скромную, но он тогда сказал, что не хочет грязных слухов, мол он стесняется свою жену вывести в свет. Несмотря на то, что мне тогда едва исполнилось 16 лет, а Якову было 41, мы жили счастливо. Огорчало меня лишь то, что некоторые особы не оставляли свои попытки развести нас и женить его на себе до сих пор, хотя Яше уже 50 лет, но выглядит он намного моложе, да вот детей у нас не было. Я боялась, что Яков бросит меня, ведь ему нужен наследник. Но, как бы то не было, он по-прежнему со мной, признаётся в любви, читая мои любимые стихи, даря разные безделушки и книги как обычные, так и лекарского дела. End of Flashback — Анастасия? — из воспоминаний о прошлом меня вывел удивлённый мужской голос, который даже спустя десять лет казался мне знакомым. — Михаил, — улыбнулась я, глядя на старого друга.