Глава 22
Сердцеведка
Солнечное утро наполнило белоснежное помещение золотистым светом и крадущийся лучик сквозь распахнутое настежь окно, горячо поглаживал фарфоровую щёчку принцессы, сопящую подле лиса. Она слегка нахмурилась и дёрнула краешком губ, пытаясь рассеять пекло на лице. Сминая пальцами накрахмаленную простынь, девушка заставила себя раскрыть веки. Впервые ей ничего не снилось и, она не могла описать своих чувств. С одной стороны её сон был спокойным, страдания лисёнка не передались принцессе, а с другой Ферри не могла понять причину этой пустоты. Ей казалось, что он покинул её, бросил спустя десять лет, не вымолвив и слова… « Хотя это же сон, возможно братишка Джесена не хотел меня тревожить из-за того, что произошло с его старшим братом». Мирария хотела в это верить и, приподняв голову, она медленно её повернула, любуясь спящим Джесеном. Ферри тихонько поднялась на колени и прикоснулась ладошкой к его щеке, поглаживая бледную кожу большим пальцем. Её обеспокоенное личико озарила улыбка надежды. Эта мягкая светлая кожа, эти медные реснички, подёргивающиеся от её прикосновений к его нижнему веку, наполняли душу девушки светом. Когда он не смотрел на неё и не видел того, как она не может им налюбоваться, придавало ей смелости в действиях. Она дала понять самой себе, что он тот, кто ей действительно нужен и без кого просто нет смысла существовать. Джесен стал её ниточкой судьбы, за которую она намерена бороться. И Ферри была готова пожертвовать всем ради своего друга, к которому так привязалась и которого сердечно полюбила. Принцесса поднялась на ноги и присела на край кровати. Мирария заботливо поднесла руку к его овальному подбородку и, на секунду задержав пальчики, спустилась ниже, уложив ладонь на изгиб нежной шеи, проникаясь его теплом. « Когда ты спишь, то похож на опавший осенний листик». Подумала она и покраснела, растягивая уста в добродушной улыбке, встречая рассвет в лазарете. Пока принцесса, как наседка не спускала глаз с хромиста, короля Эрнеста одевали слуги. Вчерашний день был для монарха адом, и он действительно задумался обзавестись любовницей, которая бы подарила ему наследника. Несомненно, он любил королеву Сицилию, но её слабое здоровье позволило заиметь лишь дочь, которая предала его глядя в глаза. Той ночью он не мог уснуть в супружеской комнате и ночевал в других покоях. Спустившись к столу, он холодно удостоил чести своим взглядом супругу и сел на стул. Он взял со стола белоснежную тканевую салфетку и аккуратно заправил её за воротник. Сицилия, которая сидела напротив супруга, закрыла салфеткой платье и положила на стол кисть руки, ожидая, когда король приступит к трапезе. Правитель взял в руку ложку и зачерпнул суп, тихо проглатывая содержимое. Королева последовала примеру мужа, изредка отводя взгляд на двери, ожидая принцессу. Сицилия ясно ощущала натянутость отношений с Эрнестом после вчерашней ночи. Если раньше он беспокоился из-за не соблюдения режима и опоздания их дитя к столу, то сегодня он всем видом давал знать, что ему наплевать. Их дочь так и не явилась в трапезную, и монархи позавтракали в полном молчании, от которого осталось горькое послевкусие. Ферри всё это время ожидала момента, когда её лис очнётся, но в ответ на шептание, он лишь изредка подёргивал ушами. Томное выжидание сковывало тело аристократки радостным щебетанием птиц за окном и потревожившая стуком камеристка. Берта приоткрыла двери в палату, заставив девушку оглянуться, не отрывая руки с запястья хромиста. — Ваше Высочество, я принесла Вам завтрак, — еле слышно молвила блондинка, придерживая дверную ручку, — он в Ваших покоях. — Я так не хочу оставлять его, — Мирария вновь вернула взгляд на Джесена, сжимая его руку. — Почему он не открывает глаз? — она сникла, повесив голову, закрывая лик волосами. Берта подошла к ней и накинула на её плечики шёлковый халат бежевого цвета с позолоченными узорами на рукавах. — Давайте я приведу Вас в порядок, а после Вы расспросите месье Леона. Ферри вскинула голову и приложила окаменевшую ладошку на тыл кисти прислуги, не сводя взгляда с лиса. — Хорошо, — с неохотой она выпустила конечность бестии и взглянула на Берту тусклыми усталыми очами. — Берта, когда Леон целует тебя, что ты чувствуешь? Женщина покраснела как краб и прикусила губы, как бы сдерживая смущение, а после приоткрыла уста, застенчиво увиливая от ответа вопросом. — Ваше Высочество, почему Вы пришли к этой теме так внезапно? — Ты не ответила, — она вскинула брови, игриво натягивая губы. Ей нравилось вгонять свою прислугу в краску любовными допросами, да и надо было отвлечься от пасмурных мыслей. — А что я могу чувствовать, как не наслаждение от его любви ко мне, — прошептала она, стиснув сорочку госпожи, кося карие очи на дверь. — Тогда почему я не вижу плод вашей любви? — Вы имеете в виду…— женщина поёжилась, сгорая от неловкости и, аккуратно высвободила руку из хватки юной барышни. — Да, я имею в виду ребёнка, вы так долго в браке, — лепетала она, поднявшись с койки и одновременно надевая халат, — а детей всё нет. У вас с этим проблемы? — Ох, никак нет, моя госпожа! — воскликнула она, слегка отпрыгнув назад и хватаясь руками за щёки. — Принцесса, после похищения Вы стали уж больно сильно меня смущать своими взрослыми вопросами. Давайте выйдем из палаты и я, возможно, поясню Вам причину. Вы же не хотите шуметь в палате больного? Мирария посмеивалась про себя и направилась к двери, согласившись. Она, правда, хотела, чтобы у дорогих ей людей появился малыш, тогда бы она стала крёстной матерью их чаду. Да и видеть Берту, отдающую всю себя ей в услужение, становилось тяжелее. Ферри казалось, что она лишает ту семейного очага своими властными сетями. Девушка в последний раз оглянулась на умиротворенное лицо Джесена, и Берта захлопнула дверцу. Во второй половине дня, король Эрнест сидел в нефритовом кресле. Он положил руки на поверхность стола и сцепил пальцы в замок. Мужчина посматривал на волшебницу, которая сидела напротив, закинув ногу на ногу, а после на волка, возвышающегося позади неё. Ради безопасности рядом с правителем стоял ухмыляющийся Зервас, который держал в руках шприц с анестетиком на случай нападения и по-отечески поглаживал поршень. Король был предусмотрителен и не мог находиться в одном помещении с дикарём без охраны, а Зозимус сразу пришёл тому на ум из-за того, что умел с теми управляться. Да и колдунья отказывалась ступать на порог без своего стража, поэтому пришлось уступить гостье. Женщина откинула кудри за спину и сложила руки на переднюю поверхность бедра, непринуждённо улавливая взгляд правителя. Фаркас опустил очи на оголенное колено хозяйки и, робея, оперативно снял тёмную куртку. Он обошёл кресло и заботливо укрыл ноги дель Росси. Блерина в удивлении высвободила руки и улыбнулась, поймав золотистые искры преданных глаз. Фаркас замешкался, а после скрылся за спиной Росси, опешив от её молчания. Эрнест иронично скривился в ухмылке на проявленный жест бестии, а затем начал излагать речь. — Что же, мисс дель Росси, за то, что нашли мою дочь, Вам обещано денежное вознаграждение и должность во дворце, — он расцепил пальцы и поднёс руку к бородке, величественно поглаживая её, — какую должность Вы бы хотели? Рыжеволосая опустила очи на прикрытое колено и задумчиво сжала ладонь в кулак, а затем поднесла конечность к подбородку, упираясь на согнутый указательный палец. — А, что может предложить мне Его Величество? — подняла она на того взор. Эрнест повёл бровями. — Я узнал, что Вы владеете лавкой в Беарклипе, если хотите, я могу даровать Вам титул и землю в Фроспеуре, думаю — это будет более ценное вознаграждение. Как Вам такое предложение? Правитель не хотел включать иностранку к придворным, поэтому решил, что дарование титула будет как нельзя, кстати, к тому же после такого шикарного предложения даже безродная ведьма не сможет отказаться. Ещё он был уверен, что после сможет рассчитывать на её магические способности. Блерина, презирающая аристократов за их корыстные цели и желание пойти на что угодно ради достижения желаемого, не могла поверить в то, что предлагает ей правитель, который славился жестокостью к предавшим его. Она припомнила брошенную дворянином матушку, который обрюхатил ту и кинул. Если бы она знала, к чьему роду тот принадлежал, то давно бы разыскала, чтобы отомстить, но мать никогда не произносила его имени. Размышляя над заманчивым предложением короля Эрнеста, дель Росси не могла позволить отказа, потому что таким образом сможет выйти в высшее общество. Ей было неважно, что подумают потомственные аристократы, поскольку так сможет официально иметь право поставить тех на место. Блер широко улыбнулась, убрав руку на прежнее место. — Согласна. Эрнест одобрительно кивнул и, достав из ящичка приготовленный за ранее указ, развернул бумагу и потянулся за печатью. — Что же, я дарую Вам титул герцогини Буджардини, — крепко сжимая круглую печать из красного дерева, король перевернул лист буквицами к колдунье и протянул перо. — К сожалению, их род прервался. Ох, как они любили приукрашивать свою жизнь, но теперь её украсите Вы. Блерина уверенно взяла белоснежное лебединое перо и обмакнула в чернила. — Я с достоинством принимаю титул, и поверьте, буду носить его с гордостью, — дипломатично она оставила подпись на листе и вернула перо. Король Эрнест заверил документ печатью, и они повторили процедуру. Второй экземпляр он протянул Блерине. — Поздравляю, отныне Вы герцогиня Блерина Буджардини. — Благодарю, Ваше Величество, — она схватила указ и, сняв шляпу, закинула его к скучающей газете. — Полезная у Вас шляпка, — съязвил он, улыбаясь. — Точно, Ваше Величество, почему бы Вам не обучить того лиса, как стража, — она украдкой посмотрела на Зерваса, который желал бестию для своих экспериментов. — Мой волчок вполне сильный охранник, думаю и Вам бы не помешал когтистый щит. Эрнест насупился, он только отвлёкся от вчерашней стычки с дикарём, а эта особа вновь надавила на больное. — Спасибо за предложение, — царь посерьёзнел и сощурил веки, сложив руки шпилем вверх, — но зверь останется зверем и даже если создать армию из бестий, где гарантия, что они поддадутся обучению и не загрызут хозяина? — Верно говорите, — Блер натянула головной убор и, взяв в руки куртку, поднялась с места, направив очи на королевского учёного. —Разве Ваш придворный учёный не желает поручиться за обучение лиса? Король сделал вид, что её слова не влетели в его уши и вежливо указал на двери. — Можете быть свободны, наслаждайтесь моим гостеприимством до тех пор, пока Вашу землю не приведут в должный вид. Женщина склонилась в реверансе и, закинув куртку на плечо, галантно покинула королевский кабинет. Эрнест оглянулся на Зозимуса и дёрнул уголком губ. — Зервас, ты бы хотел забрать его себе? Если сможешь приструнить этого зверя и сделать из него безвольное орудие, возможно от него будет прок. Его лик злорадно исказился в улыбке, а гетерохромированные глаза алхимика безумно загорелись и, вернув шприц на место к колбочкам на ремне, он утвердительно кивнул. — Почту за честь приступить к новому экземпляру, который впервые может пригодиться Его Величеству. Зозимус уже предвкушал встречу с бестией лисом, он просто не мог отказаться от своего фетиша и в его голове созревал идеальный план, как разрушить идиллию короля Ферри. Почему же он так невзлюбил этот род? Почему ищет лазейки разрушить покой королевства? Ответ был прост. В юные годы он впервые встретил её, юную принцессу королевства Тригохвейти. Он был сыном лекаря и повстречал Сицилию случайно в поле. Оказалось, экипаж девочки сломался и, ожидая починки, она решила переждать время, тайком скрывшись с глаз взрослых. Девчонка играла на поляне и срывала цветочки. Скорее всего, её активно разыскивали. Зозимус же собирал лечебные травы, завидев незнакомку в дорогом одеянии, мальчик решил скрасить одиночество десятилетней госпожи. Они сразу нашли общий язык, но тот и представить не мог, что та окажется царской дочерью, а не простой дворянкой. Когда их нашли, то Сицилию увели, оставив его в замешательстве. Зервас не выпускал из рук созданный ими венок из ромашек, провожая взглядом Сицилию, машущую рукой ему на прощание. Алхимик не забыл её и желал встречи. Он понимал, что простолюдина не пустят на королевский порог, поэтому решил стать известным. Зозимус всегда помогал отцу и понял, что хочет заняться магическим учением, в котором так нуждались все королевства. Так он покинул родину, стремясь к мечте и обосновавшись в Беарклипе. С годами Зервас так увлёкся наукой, что не заметил, как принцессу выдали за молодого короля из Фроспеура. Но судьба дала ему шанс и напомнила о прошлом. В тот роковой день на собрании, случайно пересёкшись с королевой, он узнал в ней девчонку с поляны и к нему вновь вернулись былые чувства. Он решил отобрать, как ему казалось его сокровище, которое он нашёл первым. Для этого надо было войти в доверие правителя Фроспеура и постепенно разрушать его спокойствие. В этом на руку ему сыграла Мирария, своим волевым абсурдным желанием выйти замуж по любви и даровать бестиям звание расы другого вида, она стала его незаметной пешкой. Принцесса постучалась в кабинет Леона и тихими шагами вошла в помещение. Мужчина пригласил её присесть к столу, и девица послушно опустилась на стул. Она выпрямила спину и сложила руки на синюю юбку, вскинув взор на доктора. — Леон, скажи, когда я могу ожидать прихода Джесена в сознание? — спросила она, опустив печально брови. — Возможно сегодня к вечеру, — спокойно ответил он, тепло глядя в её очи. — Ваше Высочество, у бестий-лисов крепкий иммунитет и здоровье, поэтому они восстанавливаются быстрее обычного человека, а регенерация раны к пятому дню обеспечена. — Правда? — она слегка вытянулась, положив ладони на стол, а кончик косы разлёгся на столешнице. — Несомненно, мои слова точны, — утверждающе кивая, он взял стакан воды и сделал тихий глоток. — Значит, Вы многое знаете о бестиях, раз провели операцию, да и поведали мне о способностях организма лисов. — Мирария тактично поправила обвивающую голову диадему из белого золота, украшенную драгоценными камнями. Он вернул стакан на серебряный поднос и почесал бровь указательным пальцем, не теряя контакта с глазами принцессы, ожидающую его слов и слегка отпрянувшую от стола. — Не то что бы я знал о них всё, — он отвёл взгляд серебристых глаз на вешалку для одежды, продумывая дальнейший ответ. — Их внутренности ничем не отличаются от человеческих. Поэтому я вполне могу проводить операции бестиям, — Спанидис посмотрел на юную деву. — На счёт способности их организма. Я углубленно изучал хомо бестий в университете, они входили в программу обучения, вот и всё. Удостоенная ответом, который удовлетворил её любопытство, аристократка кивнула и через некоторое время, когда Леон вновь начал освежать пересохшее горло, сменила тематику их беседы. — Леон, уговори Берту стать домоседкой, и обзаведитесь детишками, наконец! Ей уже тридцать, а Вам сорок шесть! Стыдно не иметь детишек… — наигранно принцесса надула губки. От такого требования, Спанидис с болью проглотил ледяную воду и, ухватившись за снежный халат, вынул носовой платок из кармана. Он промокнул губы и, часто моргая в замешательстве, не мог вымолвить и слова. — Леон, она сказала, что Вы как-то предохраняетесь всё это время, — невозмутимо глаголила она, вгоняя мужчину в краску и заставляя покашливать в платочек. — Но так нельзя! Хватит отдаваться работе, и займитесь своим очагом, в конце концов! Я хочу увидеть плод любви моих дорогих подданных! — Гхм…— поднеся кулак ко рту, он прочистил горло и почесал кончик носа, вскинув каштановую голову. — Ваше Высочество, я приму Ваши слова к сведению, — вежливо улыбнувшись, он сложил руки на столе. — Спасибо за заботу, но это наше личное дело, к тому же, с каких пор Вы стали семейным сердцеведом? Девушка поняла намёк Леона не лезть в их с Бертой сердечные дела, но подумала, что возможно её речь подтолкнёт его к осознанию не тянуть с продолжением рода. — С тех пор, как меня хотели выдать за нелюбимого, — хихикнула она, заглаживая неловкость разговора и, поднялась со стула, расправив складки на платье. — Спасибо, что спасли моего лиса. Мирария ухватилась за края синей юбки, ткань которой была раскрашена позолоченными вертикальными узорами цветочного орнамента и с благодарностью поклонилась в реверансе, покидая помещение и оставляя доктора в раздумьях над своими словами. Леон серьёзно посматривал в окошко, проникаясь идеей завести ребёнка.