***
- Кит! Не убегай далеко! - Кричит Кей, периодически теряя из вида своего сына, который носится между деревьев, играя в догонялки с Велесом. С самого утра мальчишка бубнил про то, что нужно отправится на прогулку, а не сидеть взаперти в доме. Тем более день обещал быть тёплым для осени. Кей отнекивалась, как могла, но в итоге уступила и теперь нисколько не жалела об этом. Находиться вдали от действующего на нервы Холстеда, да и вообще вдали от цивилизации, среди природы, было настоящим блаженством. Правда детектив долго проводил инструктаж по нахождению в диком лесу. Говорил он всё это Киту, но так громко, что Кей была уверена - он говорит это ей. Хотя и не смотрел в её сторону. С удивлением и облегчением Кей поняла, что как только они отошли от домика достаточно далеко, шёпот в голове, тихо зудящий белым шумом, пропал. Зато его заменил болтающий без умолку Кит. Он с упоением рассказывал Кей истории из её прошлого, которые, по его словам, она сама рассказывала ему в то время, когда они оба находились на базе. К раздражению Кей, большая часть этих историй была связана с Холстедом. Она пыталась прервать словесный поток сына, но тот её не слушал и ей пришлось сдаться. Против своей воли Кей слушала его и не могла поверить, что человек о котором рассказывает её сын и тот, кто привёз их сюда - одна и та же личность. Судя по словам Кита, даже с учетом того, что ребёнок мог что-то приукрасить, Джей был добрым, сильным и благородным человеком с огромным сердцем. Холстед, которого она знала сейчас нисколько не походил на такого человека. Она задалась вопросом, если он настолько изменился, то что должно было произойти для этого? Не стала искать ответ, справедливо полагая, что она как-то с этим связана. И не имея никакого желания вдаваться в подробности. Когда терпение Кей уже почти закончилось и она собиралась в грубой форме попросить Кита сменить тему, он, к её удивлению, замолчал сам. Потому что рассказал всё, что запомнил. И тогда принялся гоняться с волком наперегонки, оставив мать наедине с собственными мыслями. Холстед, который почти сразу дал согласие на то, чтобы Кей с пацаном пошли прогуляться, совсем не был с этим согласен на самом деле. Поэтому он выждал минут десять и отправился следом за ними, чтобы присмотреть. Просто потому что в лесу таится много неявных на первый взгляд опасностей. Да, он безуспешно пытался убедить себя в этом на протяжении всего пути, делая вид, что дело только в этом. А совсем не в том, что он просто пытается их защитить. До него то и дело доносились обрывки фраз Кита, который говорил довольно громко своим звонким голосом и Джея веселило то, как Кей пытается заставить замолчать собственного сына. Холстед давно понял, что бесполезно затыкать ребёнка, ведь он ни за что не успокоится, пока не выскажет всё, что думает. Кей должна была бы лучше знать его. Подумав об этом, детектив почувствовал волну гнева на тех, по чьей вине мать и сын были лишены такой возможности. Ему до одури хотелось курить, но он опасался, что запах сигаретного дыма почует если не люди, то волк. Но Велес и без этого сдал его с потрохами, кинувшись в заросли, за которыми находился Джей. - Чёрт, свали отсюда, Велес! - Громким шёпотом сказал Джей, но было поздно. Его засекли. - Джей! - С громким визгом Кит побежал в его сторону. - Вот же дерьмо. - Угрюмо проворчал Холстед, встретившись взглядом с разозлённой Кей. - Ты тоже захотел погулять? - Наивно спрашивает запыхавшийся ребёнок, останавливаясь возле него. - Ага...- Джей достаёт пачку сигарет. - Типа того. - Какого чёрта? - Прищурившись, спрашивает Кей, остановившись в нескольких метрах от них. - Ты что, следил за нами? - Да грибочки я собирал, не моя вина, что вы оказались на моём пути. - Беспечно заявляет он, подкуривая. - Кит, отойди. - Говорит Кей ребёнку, не желая, чтобы он дышал сигаретным дымом. Кит слушается. - Грибочки? Вас в академии учат таким тупым отмазкам? - С ехидством спрашивает она детектива. - А ты уже вспомнила за каким хером уходила из больницы? - Нет. - Совсем память отшибло? - Усмехаясь, спрашивает Джей. - Я двинутая на всю голову. - Безразлично говорит девушка, пожимая плечами. - Чокнутая, понимаешь? А у тебя какая отмазка? Джей стряхивает пепел на землю, внезапно растеряв весь запал, не стесняясь рассматривает её, осознавая, что всё это было идиотской затеей. Он не может оставаться спокойным рядом с ней. И дело не только в том, что он любит её. Всё ещё, да. Даже с учётом того, что полтора года считал её мёртвой. Дело в том, что шлюз открыт настежь и происходит то, чего он так боялся той ночью, на дороге, когда она вернулась, когда он превратил в груду хлама свою машину. В ту ночь, когда оцепенел от всего происходящего. И теперь он понятия не имел, что с этим делать. Усмехается собственной глупости. - Я просто идиот. - Широко улыбнувшись, заявил он, зажав зубами сигарету. - Вот и всё. Кей не нашла, что сказать на это, потому что несмотря на широкую улыбку детектива, в глазах плескалась неподдельная боль, от которой ей стало не по себе. - Пошли пацан. - Мрачно сказал Джей. - Прогулка закончена, в лесу темнеет раньше. - Я не хочу. - Упрямо заявляет Кит. - Ты слышал, что тебе сказали. - Тихо говорит Кей, не глядя на Холстеда. - Поворачивай к дому. Кит сначала насупился, а потом до него дошло. Мама и Джей впервые сошлись во мнении и это что-то да значило. Ребёнок не уловил причины, по которой атмосфера явно изменилась, но понял, что это что-то с чем он ещё не имел дело. Мама грустная. И Джей тоже. И Кит не знает как это исправить. Хотя ему очень хочется. Единственно, что он может сделать сейчас - это не доставлять им проблем. Поэтому он цепляется за ошейник зверя и идет рядом с ним в обратном направлении. Холстед держится подальше от них, но не теряет из вида, уничтожая одну из двух оставшихся у него пачек сигарет. Они больше не говорят до самого домика и когда Кит забегает внутрь, Кей тормозит, неуверенно смотрит на Холстеда. - Я...обед будет готов через час. - Закусывает губу, уговаривая себя не продолжать. - Присоединишься? Холстед смотрит на неё долгую секунду, пытаясь понять чем продиктовано это предложение. Чертовски хочет согласиться, но понимает, что не может. - Не получилось пристрелить и ты решила отравить меня? - Натягивая усмешку и не отвечая на вопрос говорит он. Кей закатывает глаза. - Ну, грибочки то ты собирал. - Спасибо. - Невесело усмехнувшись, говорит Джей. - Но думаю, будет лучше, если мы всё сделаем как в прошлый раз. - Разворачивается и идёт к реке. - Кроме того, мне нравится, когда сопляк прислуживает. - Не оборачиваясь, добавляет он. Кей фырчит. - И правда идиот. - Бормочет себе под нос и заходит в дом.***
Войт выходит из машины и идёт к оцепленному дому, не сбавляя шага. Один из особо ретивых патрульных идёт ему наперерез, собираясь остановить нарушителя оцепления. - Рид, остынь. - Останавливает его Макларен. - Это сержант Войт. Привет. - Обращается к Хэнку. - Привет. Что там? - Спрашивает Войт на ходу. Они идут прямиком в дом. - Да как сказать. Знаешь кардинала Дюпре? - Слышал. - Коротко отвечает сержант, поднимаясь по ступенькам. - Слышал...- Мартин чешет бровь. - Странно слышать это от человека, который последним видел кардинала в живых. Хэнк тормозит. Смотрит на Макларена и тот поднимает палец вверх, указывая на что-то. Войт поднимает голову вверх и видит камеру. Дерьмо. Разворачивается и идёт в дом, дальше, в кабинет. Старается не наследить, осматривается. Тело ещё не унесли, но накрыли простынёй. - Так ты ничего не хочешь объяснить, Хэнк? - Догнав его, спрашивает Мартин. - Я его не убивал, если ты об этом. - Спокойно говорит Войт. - Я знаю, что ты этого не делал. Ясно же, что это самоубийство. Но ты ушёл от него примерно за десять минут до того, как он нажал на курок. - И что ты хочешь узнать? - Что ты здесь делал? - На исповедь приходил. - Жмёт плечами сержант. - Он мой тайный духовник. - Не заливай мне в уши, Хэнк. - Возмущается Макларен. - Ты работал над делом тех убитых священников. - И? - И после твоего визита кардинал выносит себе мозги. Хочешь сказать, это никак не связано с вышедшей сегодня статьёй? - Какой статьёй? - Изображая непонимание, спрашивает Войт. - Вот этой статьёй. - Раздражённо говорит Макларен, впихивая Хэнку газету. Войт встряхивает её, расправляя и на первой же полосе читает заголовок. «Кардинал Дюпре второй Ло? Педофил или их покровитель?». Ну Роб, писать заголовки точно не твоя тема. - Серьёзное заявление. - Хмыкнув, говорит Войт. - Доказательства есть? - Не просто доказательства. - Мрачно отвечает Макларен. - Свидетельские показания. Как уже повзрослевших жертв насилия, так и детей. Ты хоть представляешь, какая шумиха сейчас поднимется? - А это должно меня волновать? - Нахмурившись, интересуется Хэнк. - Нет. Конечно нет. Такие сволочи должны сидеть в тюрьме. - Тогда я не понимаю, чего ты кипишуешь, Мартин. - Нетерпеливо говорит Хэнк. - Жертвы заговорили. Ублюдок мёртв. Всё. - Разворачивается и шагает к выходу. - И это всё, что ты скажешь, Хэнк? - Задаёт ему вслед вопрос Макларен. - Да. - Не оборачиваясь, отвечает Хэнк. - Я здесь закончил.***
Пока Кит моет руки, Кей открывает небольшой холодильник и осматривает содержимое. Останавливается на сыре, томатах и мясном фарше. Окей, сегодня будет паста. Достаёт продукты, ставит на двухконфорочную плиту кастрюлю с водой и сковородку. Моет томаты, болгарский перец. Она устала от пешей прогулки, но странным образом чувствует покой. То ли потому что вымоталась, то ли из-за местного воздуха. Плевать на самом деле по какой причине, главное, что нет никаких галлюцинаций. Медленно прокручивает в голове всё, что услышала сегодня от сына и то, как вёл себя Холстед. Есть в нём что-то...если бы Дежа Вю было человеком, то Кей могла бы точно сказать, как он выглядит. В том ли дело, что она видела и слышала о ней и о нём или в том, что она всё же что-то вспоминает, или и в том и другом, она не могла сказать. Кит притащил к столу свой рюкзак, вытащил альбом с листами бумаги, карандаши и принялся рисовать. Кей, наблюдая за ним, почувствовала зуд в пальцах. Сколько она не притрагивалась к карандашам? Не помнит уже. Улыбается, решая попробовать рисовать после ужина, поворачивается к плите и вздрагивает, заметив черную тень в отражении хромированной поверхности кастрюли. Резко разворачивается, судорожно исследуя помещение взглядом. Ничего не видит и, выдохнув, разворачивается назад, списав всё на воспалённое воображение. Принимается за нарезку овощей. Дёргается и режет себе палец, услышав у самого уха треклятый шёпот. «Убей! Или это сделаю я!». Зажмуривается. Всхлипывает. - Мам? - Встревожено зовёт её Кит. - Всё в порядке. - Дрожащим голосом отвечает она. - Просто порезалась. Кидает нож на стол, включает воду, морщится, когда струя мощным потоком попадает в рану, но терпит. Открывает шкафы и ящики в поисках пластыря, находит и перевязывает порезанный палец. Вытирает слёзы. Поворачивается к сыну, победно задрав перевязанный палец вверх. - Видишь? - Говорит, улыбаясь через силу.- Всё в порядке. Кит медленно откладывает карандаш в сторону, наблюдая за ней. Кей снова отворачивается, возвращаясь к прерванному занятию. Игнорирует усиливающийся в голове шум. Зря. Трясущимися руками режет перец. В голове набатом звучат голоса. Знакомые и незнакомые. Крышка кастрюли дребезжит под напором пара от кипящей воды, нервируя её ещё больше. Она не выдерживает и поворачивается, чтобы выйти на свежий воздух. И тихо вскрикивает, наткнувшись взглядом на себя, стоящую у камина. Велес начинает рычать. - Кит. - Ребёнок хмурится. - Уйди. - Но ма... - Выйди! Кит вздрагивает. Смотрит в ту же сторону, что и Кей, ничего не видит и ему становится страшно. Он соскакивает со стула, бежит к двери, распахивает её, громко дыша, бежит к Холстеду. - Джей! - Ему на глаза наворачиваются слёзы, когда он слышит грохот за спиной. - Джей! - Холстед поднимается на ноги, хмурится, видя перепуганного ребёнка. - Там мама...она...- Морщится. - Стой здесь. - Бросает Джей на ходу и торопится к дому. Залетает внутрь, едва успевает увернуться от летящей в него тарелки. - Я думал, мы уже прошли этот этап. - Бормочет себе под нос. - Убирайся! - Кричит Кей и сначала он думает, что она говорит это ему, но потом видит, что смотрит она немного правее. - Убирайтесь все к чертям! - Кей! Мать твою, что происходит? - Рявкает мужчина. Кей переводит на него взгляд и теперь весь её гнев вперемешку со страхом из-за непонимания происходящего направлен на него. - Ты! Это ты виноват! Меня нужно было запихнуть в психушку! Размахивается и кидает в него ещё одну тарелку. Он отбивает её рукой, не обращая внимания на то, что она, расколовшись от удара, порезала его ладонь. Кей опирается рукой на стол, тяжело дышит, зажмуривается, дёргает головой в сторону, пытаясь избавиться от навязчивых голосов среди которых преобладает её собственный. Холстед медленно приближается к ней, пытаясь заглянуть в её лицо. Что невозможно сделать, потому что его закрывают волосы. - Кей? - Осторожно зовёт её, видя, что её плечи трясутся и думая, что она беззвучно плачет. По её телу проходит дрожь и она глухо стонет. - Эй...- Звук, который она издаёт, заставляет его покрыться мурашками. Она смеётся. - Нужно было оставить меня в больнице. - Смотрит на него исподлобья. - Нужно было оставить меня в том блядском особняке! - Резко поднимает голову и кидается на мужчину со всё ещё зажатым в руке ножом. Джей отбивает атаку на автомате. Мышечная память отреагировала быстрее, чем он сообразил, что происходит. Кей по инерции делает несколько шагов в сторону дивана. Останавливается. Резко разворачивается. Холстед выставляет руки вперёд. - Чёрт, успокойся, хорошо? Я не хочу навредить тебе. - Напряжённо говорит Джей и хмурится, видя ухмылку на её лице. Кей размахивается, кидает в него нож. Холстед едва уворачивается и смотрит назад. Лезвие вошло в дверцу шкафа, рукоятка вибрирует от удара. Мужчина хмурится. - Какого хрена... Слышит шум со стороны Кей и разворачивается как раз вовремя, чтобы блокировать удар её кулака, направленный в его живот. Она перехватывает его запястья, поднимает ногу и попадает коленом в бок. Перекладывает ладони на его затылок, с силой давит, наклоняя вперёд, Холстед в последний момент уворачивается и вместо сломанного об колено носа получает разбитую бровь. - Ладно, блять, хватит...- Шипит, сквозь сжатые от злости зубы. Перехватывает её руку, заламывает. Она хнычет и он ослабляет хватку, испугавшись, что сделал ей больно и поздно сообразив, что это была банальная уловка. - Вечно благородный Джей Холстед не бьёт женщин, да? - С издёвкой спрашивает она. Не ждёт ответа, врезается в него, опрокинув на стол, ощутимо бьёт кулаком в челюсть, метит локтем туда же, но он уворачивается. Она хватается за его куртку и бьёт коленом в бок. Ещё раз. Всё, что он может, это защищаться, парализованный страхом навредить ей. Они перемещаются по столу и Кей на секунду замирает, заметив нож, всё ещё торчащий из дверцы. Хватается за рукоятку, выдёргивает его вместе с несколькими щепками, в воздухе перехватывает его и с силой обрушивает на Холстеда. Мажет, воткнув его в столешницу рядом с его головой. Джей отталкивает её, несильно ударив в живот и наконец принимает вертикальное положение, отступая в камину. Кей подлетает к плите, хватает чугунную сковородку и, размахнувшись, запускает в него. Холстед уворачивается, получив по плечу. - Мелкая, какого хрена ты делаешь?! - Говоря это, Джей принимает оборонительную позицию. Кей, услышав прозвище данное ей им, корчит гримасу. - Правда думаешь, что это поможет? - С насмешкой отвечает вопросом на вопрос. Выдёргивает нож из столешницы и шагает к нему. - Все эти тупые прозвища и попытки поговорить? Очнись уже, придурок. Совершает ложный выпад, уворачиваясь в сторону, вспарывает ему рукав, немного задев руку. На лезвии ножа появляется кровь. Холстед через силу заставляет себя действовать на полную. Кидается вперёд, перехватывая её руку с ножом. Бьёт запястье о своё колено и она роняет оружие на пол. Он получает удар кулаком в бок, выпускает её руку и Кей проводит серию ударов, промахнувшись с последним, потому что Холстед просто делает шаг назад, использует инерцию её собственного тела, перехватывает руки, резко разворачивает, заламывая запястье одной из них, и прижимает к себе. Кей бьёт его затылком по лицу, локтем в живот, пяткой по колену. Разворачивается, пинает ногой в грудную клетку. Холстед врезается спиной в стену у камина. Кей наклоняется. Поднимает нож. - Достал ты меня, Холстед. Сдохни уже. - Да, - усмехаясь, отвечает он, - слышал я эту песню. Не ждёт её атаки, кидается вперёд, уворачивается от удара ножом, приподнимая её и кидая на пол. Садится сверху. Получает весьма ощутимый удар в пах. Стонет. Кей изворачивается, подтягивает колени к груди и отпихивает его. Холстед, перекувыркнувшись через голову, встаёт на одно колено и выхватывает пушку, наставляет на неё. Одновременно с ним Кей, изогнувшись, упирается пальцами в пол у своих плечей, отталкивается, вскакивает на ноги, попутно хватая нож. Замирает, наткнувшись на дуло пистолета. - Стоять! - Гаркнув, Джей крепче сжал оружие. Девушка безумно улыбнулась. - Ты не сделаешь этого. - Уверенно говорит она. - Хочешь проверить? - Подняв правую бровь, спрашивает он. А в следующую секунду его сковывает ужас, потому что он и правда не сможет нажать на курок. Как в замедленной съёмке он наблюдает за тем, как её тело напрягается, готовясь к следующей атаке, мысленно готовится к смерти, а потом, совершенно не отдавая себе отчёта в своих действиях говорит первое, что приходит на ум. - Кассандра, остановись! - Он назвал её имя. Её настоящее имя. Позже он так и не сможет объяснить себе, что именно побудило его сделать это, но это сработало. Кей замерла, удивлённо уставившись на него. Часто заморгала, отступила на шаг, мотнула головой, огляделась, хмурясь, а потом уставилась на свою руку с окровавленным ножом. - Боже...- Пятится, отставив руку в сторону. Смотрит на Джея, видит кровь на его лице и руках. - О, боже... - Спокойно. - Джей встаёт на ноги, пряча пистолет. - Нет. Не подходи! У неё начинается истерика, потому что она снова выпала из реальности. Последним её воспоминанием было то, в котором она стоит у стола, говоря Киту, чтобы он ушёл. Следующим после него вот это. Её начинает трясти. Она слышит смех в своей голове, роняет нож на пол и хватается за голову. Опускается на колени, сильно зажмурившись. Нет никакого способа прийти в норму. Она спятила. - Мам? Они слышат тонкий, испуганный голос Кита, оба резко поворачивают голову в сторону двери и Джей понимает по лицу пацана, что он видел всё. Он цепляется за шерсть волка, который был с ним всё это время, его трясёт и он плачет. - Уведи его. - шепчет Кей. - Ма... - Уведи его, Холстед! Боже, просто уйдите! Немедленно! - Она кричит осипшим голосом, бьёт кулаком по полу от бессилия. Джей резко разворачивается, шагает к ребёнку, хватает его на руки, выходит и захлопывает за собой дверь. Пока он идёт к машине, собираясь посадить Кита внутрь, чтобы он не замёрз, мальчик всё крепче жмётся к нему и вздрагивает каждый раз, когда из дома доносится очередной взрыв грохота.***
Антонио поочередно проходит все правила, оставляет оружие в сейфе и проходит по коридорам в сопровождении местного охранника. Заключенных водят по коридору, не снимая с них цепей. Избавляются они от наручников только на свиданиях с самыми близкими людьми. Антонио раньше спокойно ощущал себя в этих стенах, ведь знал, что ему не грозит узнать каково это, сидеть тут и он был подавлен, убит морально, когда Диего попал в эти стены. Теперь он воспринимает все это немного иначе, как будто он сам пленник этих стен. В какой-то момент ему становится тяжело дышать, а грудную клетку сдавливает. Раньше он никогда не страдал никакими фобиями, но за последние пару лет его состояние явно стало намного хуже. Он спокойно проходит в камеру для допроса и садится за стол, ожидая когда приведут Бардена. Чертов придурок даже сидя в тюрьме не дает им покоя. С трудом проглатывает ком в горле, стараясь осознать сам для себя, что он тут не больше, чем на полчаса и это здорово помогает. Массивные стальные двери открываются и в комнату заводят мужчину. Его руки и ноги закованы в цепи, желтый комбинезон ему явно шел, по крайней мере это мнение Антонио. Барден садится напротив Антонио и как будто свысока смотрит на него. - Как дела? - Спрашивает Барден. - Тебе какое дело как у меня дела? - Огрызается Доусон. - Мне тут корешок передал кое-что о тебе, а ему его корешок и так до бесконечности. Озвучить? - Барден немного приподнимает левую бровь. - Тут вопросы задаю я. - Гордо отвечает Доусон, доставая блокнот с ручкой. - Кто еще состоит в твоей банде? - Серьезно? - Смеется. - Как будто я взял и сдал своих. - Ты что-нибудь слышал про стрельбу по копам? - Антонио смотрит в глаза Бардену и не видит в нем ничего хорошего. - Хммм... - С наслаждением прикрывает глаза. - Как только узнаю его имя, отправлю открытку с признаниями. - Мы знаем, что это кто-то из твоих. - Антонио кладет ручку на стол, понимая что ему придется задержаться. Если бы не было охранника возле двери... Ладно, он не на своей территории. - Ты шутишь? Если бы это был кто-то из моих, он бы уже давно стал моей правой рукой. - Барден ухмыляется. - Ладно, если ты не знаешь кто эти ребята, почему следы ведут к твоей банде? - Может потому что они косят под нее? Или же вас просто пытаются запутать, а может... - Делает паузу, наклоняется немного ближе к Антонио. - Это мои фанаты? - Улыбается. - Ты не любишь чужих, тех кто сует нос в твои дела и сейчас это кто-то делает. Оставишь это без внимания? - Все, что я могу сказать, так это то, что я не знаю кто эти парни, но у них явно хороший покровитель. - Дай мне больше! - И что потом? А? - Барден перестает улыбаться. - Ты думаешь, что мы козлы и уроды, но вы, копы ничем не лучше. - Антонио прячет ручку и блокнот во внутренний карман куртки и поднимается с места. - Помнишь Пульпо? - Антонио меняется в лице, но обратно не садится. - Его сын, который попал в систему из-за вас, сбежал из приюта, связался с очень плохими парнями и либо он скоро на пожизненное сядет в тюрьму, либо умрет до восемнадцати, если крепкий орешек, дотянет до двадцати. Так вот скажи мне, ради чего ты и твой чертов отдел сломали ему жизнь? Ради мести его отцу? - Пульпо получил то, что заслужил. - Холодным голосом отвечает Антонио. - А что такого сделал пятилетка? За что страдает он? Решил, что отомстишь его сыну за своего? - Барден видит как Антонио злится и он не скрывает этого своей радостной улыбкой. - Может не ты нажмешь на курок, но смерть ни в чем неповинного ребёнка будет на твоей совести. Антонио подходит к стулу, на котором сидит Бартон, и слегка кивает головой. - Как думаешь, твое сотрясение мозга тоже будет на моей совести, если я сделаю так? - Говорит спокойно, а затем пинает ножку стула так, что Барден падает вместе с предметом и получает сильный удар об бетонный пол и железную спинку стула. Охранник реагирует быстро, но Антонио поднимает руки и делает несколько шагов назад, давая понять, что продолжать не будет, а после взвинченный уходит, не дожидаясь сопровождения. Он никогда не интересовался теми, чьи жизни они могли как-то изменить в худшую сторону. Просто тогда получается так, что избавляя город от преступника они автоматически создают нового. Забирает пистолет из сейфа и валит подальше от этого места как можно быстрее. Ну хотя бы не просто так съездил. Из разговора понятно что Три Икса в этом не замешаны, возможно они вернулись к абсолютному нулю, но это лучше, чем ложный след.***
Холстед выходит на крыльцо, находит взглядом Кей. Она стоит у самой воды спиной к дому, обхватив себя руками. Когда днём она перестала крушить всё в доме и воцарилась тишина, Джей рискнул зайти внутрь минут через двадцать. Осмотрелся, прикидывая, как объяснить Хокинсу, что в его домике необходим небольшой косметический ремонт. Подошёл к плите и выключил одну из конфорок. На второй стояла кастрюля с кипящей в ней водой. Решил использовать её, приготовив пацану на обед макароны с сыром. Не ахти какая еда, но ничего другого не получится. Засыпал макароны, убавил огонь и направился к спальне. Остановился у запертой двери. - Кей? - Не заходи. - Услышал он её приглушённый голос. - И вообще, забирай Кита и уезжайте. - Слушай, я понятия не имею, что с тобой происходит... - Чёрт, просто оставь меня в покое! - Срывается она и он понимает, что она плачет. Прикрывает глаза, сжимает руки в кулаки и делает то, что она просит. Уходит. Кормит обедом ребёнка. На улице, потому что Кит отказался заходить в дом. Оставляет его на попечении волка, а сам идёт разгребать погром. Он пытался поговорить с пацаном, но тот закрылся, ни на что не реагируя, на автомате пережёвывая еду. Единственное, что он сказал, это: «Ты не доварил их». Ближе к вечеру, когда оба в полном молчании сидели у реки, Кей вышла. Увидела их, резко развернулась и пошла в противоположную сторону. Холстеду пришлось напрячься ,чтобы не пойти за ней. Здесь остался её сын, она никуда без него не уйдёт. Во всяком случае он надеялся на это. Воспользовался моментом, уговорил Кита пойти спать и пообещал, что никуда не уйдёт. Ребёнок уснул почти сразу, измотанный и уставший. Джей смотрит на часы - десять вечера. Укрывает пацана пледом, выходит, не закрывая дверь и идёт на улицу. Он стоит, курит, думает. Понимает, что не вывозит всё это дерьмо. Просто потому что одна половина слишком бредовая, а вторая слишком тяжёлая. Что, если решив привезти Кей сюда, он сделал лишь хуже? Окончательно отметает идею Хокинса о том, что ей нужно всё вспомнить. Чёрт с ними, с воспоминаниями. Выкидывает окурок, идёт в дом, достаёт пакет из сумки и идёт обратно на улицу. Останавливается недалеко от Кей, думая, подпустит ли ближе. Она молчит, повернувшись к нему, поэтому он всё же подходит ближе. Ставит на стол бумажный пакет, смотрит на него какое-то время. А потом начинает говорить, не глядя на нее, потому что так легче. - Почти два года я думал, что тебя больше нет. И это…было хуже ада. Я не мог есть, я не мог спать, я даже дышать нормально не мог, любое движение приносило жуткую боль. Я снова и снова умирал, каждый чертов день. Я не был в состоянии добиться законным образом того, чтобы люди, сотворившие с тобой такое были наказаны. Поэтому мне пришлось забыть о том, кто я есть. Обо всех своих принципах и убеждениях. Мне пришлось стать чудовищем, творившим вещи, о которых не хочется вспоминать. Но часть меня была рада этому, потому что ты была права, во мне есть что-то звериное. Так что я просто спустил поводок. Я нашёл каждого, кто был причастен хоть как-то и имел хоть какой-то вес во всем этом дерьме. Каждый из них пожалел, что родился на свет. И в момент смерти они знали, за что именно умирают. – Замолкает, собираясь с мыслями. – Так прошел первый год. А потом я понял, что добрался до всех, кроме Бишопа. Понял, что до него мне не добраться. Не на тот момент. Поэтому я остановился, ожидая нужного момента, зная, что он наступит. Вернулся к обычной жизни и работе. Вот только я уже не был собой. Не после того, что делал. Приобрел пару вредных привычек. Перестал видеть грань. Пил. И в один из вечеров, заливаясь алкоголем, я наткнулся на цифры в твоём скетчбуке. Ночь ушла на то, чтобы определить что это и составить листы так, чтобы получился портрет…Так я узнал о Ките. К утру до меня дошло, что он всё еще жив и именно его ты просила меня найти, а не Хэтфилда, как я всё это время думал. И всё началось по-новой. Споры, поиски, допросы, сомнения, бессонница. Я нашел его. И думал, что на этот раз всё, наконец, закончилось. А потом…- Горько усмехается, качая головой. – А потом ты явилась в отдел. Живая. И помнящая всё и всех. Кроме меня. И, чёрт, я снова сдох. Я не знал, где ты была все это время, что с тобой делали и почему ты не помнишь именно меня. Но это ничего. Я мог с этим жить. Главным было то, что ты вернулась. – Замолкает, хмурится. – Но то, что ты должна меня убить…- Чувствует злость. – Блять, эти твари запрограммировали тебя на моё убийство. Это же полный бред. Что это за вуду-хрень?В общем, у меня было время подумать. – Берет пакет и достает оттуда какие-то документы. – Это удостоверение личности для тебя и свидетельство о рождении для Кита. Документы абсолютно легальные, на другие имена. – Достаёт пачку денег. – Здесь двадцать штук. Хватит для того, чтобы вы смогли уехать, куда ты захочешь и начать новую жизнь. – Достаёт пистолет, проверяет наполненность обоймы и загоняет её назад. Кладет оружие на стол и, наконец, смотрит на Кей. – Если ты не можешь противиться этому, то убей меня, забирай сына, документы и деньги. Уезжайте. Маус запутает ваши следы, и никто вас не найдет. Или, - пожимает плечами, - ты можешь остаться, и мы попытаемся во всём разобраться. Вместе. Как раньше. Но, черт, Кей, если ты не можешь, просто пристрели меня, прошу. Потому что я больше не выдержу. Я чертовски устал и просто хочу домой. А без тебя это невозможно. Ты не помнишь, но я уже говорил, ты мой дом. И, похоже, мне не вернуться. – Отводит взгляд, пытаясь взять себя в руки. – Когда примешь решение, если выберешь первый вариант, где меня найти, знаешь. – Разворачивается и идет к дому, не оборачиваясь. Он сказал всё, что хотел. Решать ей. Кей смотрит, как Холстед направляется к дому и не шевелится, пока он не скрывается в тёмном проёме входной двери. Медленно подходит к столу и берёт в руки удостоверение личности. Кассандра Кейн. Её фотография, не её имя. Когда была сделана эта фотография? Она не помнит. Кладет документ на деревянную поверхность, берет в руки свидетельство о рождении. Кристофер Кейн. Кит. Складывает документы обратно в пакет. Туда же отправляются деньги. Медлит, прежде чем взять в руки тяжелое оружие. Чувствует зуд в голове и пальцах. Снова появилась эта навязчивая мысль. Убей Джея Холстеда. Зачем? Почему? Хмурится, глядя на пистолет и вспоминая слова Холстеда. Она не помнит его, но, кажется, время, о котором он рассказал, было чудовищным для него. «Ты мой дом». Ты мой… Резко выдыхает, разжимая пальцы и пистолет с грохотом падает на стол. Хватается за голову, которую пронзила боль. Резкая. Ноющая. Тупая. «Меня зовут Джей Холстед. Я детектив отдела расследований департамента полиции Чикаго». Пятится от стола. «Мы вытащим вас отсюда. Я вам помогу, хорошо? Сейчас мы накинем на вас немного больше одежды и выйдем отсюда, что бы нахрен больше никогда не возвращаться». Смотрит на дом. «…до тех пор, пока я не узнаю твоё имя, я намерен звать тебя мелкой». Стонет, потому что голову пронзает новая волна боли. «Не желаете взять меня под руку, мисс? Нет? Ну что ж, пожалуй, ты права, еще слишком рано. Сначала ты должна разбить мне вторую бровь. Ведь я сразу понял, что ты таким образом выражаешь симпатию». «Если не хочешь слушать мою болтовню, то можно включить музыку». «Чем ты, черт возьми, думала, когда свалила в неизвестном направлении?!». «Я не знал, какая бумага тебе нужна и консультанты мучили меня добрых полчаса, задавая кучу непонятных вопросов. Было кошмарно». «Кей? Приятно, наконец, познакомиться». Рвано дышит, сгибаясь пополам. Мычит. «Кей. Это был кошмар. Всё хорошо. Я здесь». «Знаешь, я чувствую твой взгляд.», «Я не смотрела», «Кей? Может быть, перейдем на «ты»? Я буду безмерно благодарен. У нас явно не очень большая разница в возрасте, но из-за твоего постоянного «вы» я чувствую себя дряхлым стариком». Снова хватается за голову, падает на колени. «Готова окунуться в мир комедийной фантастики девяностых…агент Кей?». «Просто иди к черту, Холстед!», «О, да с удовольствием! Вот только ты отправишься со мной!». «Хочу, чтобы ты снова начала со мной разговаривать. И отмени запрет на супергеройское спасение тебя от кошмаров. Хочу, чтобы ты нормально питалась. И хочу каждое утро на завтрак блинчики с черникой. И перестань таскать мои клетчатые рубашки». «Черт, да кто писал эту инструкцию?! Инженеры НАСА?». «Кей! Мы опоздаем!». «Я думаю это плохая идея. Нет, не так. Я уверен, что это чертовски хреновая идея, Кей.» «Кей! Проснись!». «Ты знаешь, что ты чокнутая?». «Я не разговариваю во сне», «Разговариваешь!», «А ты пялилась на меня, пока я спал! Значит, я был прав, когда говорил об этом перед сном!», «А ты…ты…знаешь что? Вот и спи теперь один!». «Быть рядом с тобой и не иметь возможности прикоснуться - чертова пытка». Глаза начинает печь, в горле встает ком и вырывается первый тихий всхлип. Воспоминания и чувства накрыли с головой, сметая нахрен всё. Как она могла забыть? Как могла позволить? «Я люблю тебя». Кей перестает дышать, застыв, сидя на коленях, чувствуя мокрую траву ладонями. Всхлипывает снова. - Джей…- Шепчет. Вскакивает с колен и несется в дом. Она вспомнила. Он должен знать. Следом за этой мыслью приходит другая. Та, из-за которой она подыхает внутри. Та, которая заставляет её врасти ногами в землю. Ему нельзя знать. Она пятится от дома назад к реке, разворачивается и бежит. Не смотрит куда, не защищаясь от веток, которые бьют её по лицу и рукам. Бежит как можно дальше. Спотыкается, падает на колени, разодрав себе ладони и больше не сдерживается, плачет. От обиды, от боли, от растерянности и непонимания. Что ей делать? Она не может рассказать ему. Потому что если он узнает, что она всё вспомнила, то не отпустит. А ей придётся уйти. Потому что нельзя допустить повторения сегодняшнего безумия. В том, что это рано или поздно повторится, она не сомневалась. Тихо скулит, наклоняясь вперёд и обхватив себя руками. Вспоминая всё новые и новые подробности. Она медленно бредёт назад спустя час. Опустошённая и разбитая. Принятое решение далось ей слишком тяжело, но она собирается его выполнить а=во что бы то ни стало. Подходит к столу, берёт ненавистный пакет с документами и деньгами, косится на пистолет. Берёт его в руку и направляется к дому. Холстед не поворачивается, когда слышит звук открывающейся двери. Не поворачивается он и тогда, когда она начинает тихо говорить. - Мы уедем. Я и Кит. - Говорит ровным голосом. - Но я не могу выполнить твою просьбу. Прости. Я не убийца. Кладёт тяжелый пистолет на кухонный стол, тихо идет в спальню и закрывает за собой дверь. Роняет пакет на пол, сползает туда же, садится, уткнувшись лбом в колени и судорожно выдыхает. Холстед не шевелится, когда она говорит. Не шевелится и тогда, когда она уходит. Только закрывает глаза. Потом отмирает, наклоняется вперёд, упираясь локтями в колени и закрывая лицо дрожащими руками. Резко встаёт, выходит на улицу, шумно выдыхает, шагая туда-сюда. Достаёт сигарету, щёлкает зажигалкой, но не прикуривает, услышав хруст. Тушит огонёк, убирает сигарету в пачку ,делает пару шагов в сторону кустов, но плюёт на это, решив, что слишком устал, чтобы гонятся за очередным зайцем. Разворачивается, шагает в дом, запирает дверь и тушит свет. Крюгер, застывший в семи метрах от того места, где стоял Холстед, медленно пятится назад и идет еще около пятисот метров прежде чем достать спутниковый телефон и позвонить Бишопу.***
Хокинс спрыгивает с велосипеда, зябко поёжившись. Смотрит в ночное небо и понимает, что до весны, пожалуй, придётся добираться до работы другими способами. В Атланте теплее. Заходит в дом, ставит велосипед в коридоре. Проходит на кухню, не включая свет. Открывает холодильник. Хмурится. Пиво и заплесневевший сыр. Чудесное сочетание. Усмехается, берёт банку пива, идет в гостиную, садится на диван и делает глоток горчащего напитка. Откидывается на спинку и закрывает глаза. Он отпахал двадцати четырёх часовую смену и с удовольствием отпахал бы ещё столько же. Но Уилл был прав, когда сказал, что измотанный и уставший Хокинс никому не поможет. Даже наоборот, может сделать хуже. Открывает глаза, задумывается уставившись в никуда. Он ненавидит это. Приходить в пустой, холодный, безликий дом. Он даже вещи до сих пор не все распаковал. Думал, что не задержится здесь надолго. А потом встретил Джея Холстеда. Сначала ему было просто интересно, но узнав историю этого человека немного подробнее, Конрад понял, что чувствует, впервые за долгое время, это желание - помочь. Его зацепило. Да так сильно, что он вспомнил, что временами может быть чертовски доставучим. Потому ли, что Холстед служил там же, где и он, или потому, что они чем-то похожи, или ещё почему, Конрад не знал. Знал только, что может быть полезен. Потом начал узнавать всё новых людей и позавидовал им. По доброму. Такая сплочённость и искренняя забота этой довольно большой группы людей поражала. В Честейне всё было не так. Была Ник, был Девон, Мина, Остин, Джессика, даже, чёрт возьми, Белл под конец вспомнил, зачем стал доктором. Они спасали пациентов, помогали гораздо больше, чем просто лечением, воевали с продажной системой и он ни о чём не жалеет. Но то, что он увидел здесь, в Чикаго...Мед это не просто Мед. Это ещё и полиция, пожарные и спасатели. Они держаться вместе, крепко сотрудничая, преследуя лишь одну цель - помогать своему городу. Конрад, любивший Атланту, но более не имевший возможности оставаться там, нашёл место, которое хотел бы назвать своим домом. Из раздумий его вырывает неясная возня, слышавшаяся у задней двери. Хокинс хмурится, садится прямее, отставляет пиво и прислушивается. Не показалось. Встаёт, бесшумно идёт к задней части дома, останавливается у задней двери, выжидает секунду, а затем резко распахивает дверь. Ему в лицо летит кулак, но у него всегда были безупречные рефлексы. Он отклоняется в сторону, отбивая руку, поднимает свою и бьёт противника в лицо. Не думает, сейчас не до этого. Шагает через порог, уворачивается от новой атаки, перехватывает руку мужчины, заламывая кисть от себя, мужчин кричит от боли. Хокинс тянет свободную руки и срывает с человека маску. Хмурится. Скорее чувствует, чем слышит движение сзади и, продолжая удерживать первого мужчину в силовом захвате, отступает в бок, избегая удара битой. Которой получает по голове тот, что теперь стоит без маски. Хокинс бьёт локтем в живот второго противника, отпустив первого, временно не способного доставить проблем. Разворачивается всем телом, сцепляя в замок руки на затылке мужики и резко притягивая его на себя, затем вниз, отправляя нос мужика на встречу со своим коленом. Слышится хруст, потом протяжное «Сууукаааа». Хокинс добивает его ударом локтя по задней части шеи и мужик падает на землю. - Какого хрена...- Бормочет он, тяжело дыша. Замолкает, сначала почувствовав холодный металл ствола у своего затылка, а потом услышав щелчок возведённого курка. - Того, который передаёт привет твоему приятелю. Слышит он мужской голос, приглушенно звучавший из-за маски на лице. А потом его бьют по затылку и всё превращается в месиво из ударов и его попыток закрыться.***
- Что? - Переспрашивает в трубку напряжённый Бишоп. Дженкинс, сидящий напротив него, хмурится. - Ты уверен? - Замолкает. - - Чтоб его черти порвали на британский флаг! Как он, ради всего святого, это сделал?! - Замолкает, стиснув челюсти, слушает. - Устраните. Да и её тоже. Мальчика приведите ко мне. - Кидает трубку. Подскакивает со своего кресла и начинает мерить шагами кабинет. - Профессор? - Обеспокоенно спрашивает Дженкинс. - Что случилось? - Она всё вспомнила! Вот что случилось! - Кричит Бишоп, резко развернувшись и скидывая стопку книг со столика. - Этот...эта заноза в заднице добилась своего! - Детектив? - Уточняет Оскар. - Да! Бога ради, как он это делает?! - Подскакивает к Дженкинсу и трясёт перед его лицом руками, сжатыми в кулаки. - Как?! - Полагаю...здесь стоит вспомнить о том, в существование чего вы не верите, профессор. - Ровным тоном отвечает Дженкинс. Бишоп отмахивается руками, отворачивается. - Если ты сейчас начнёшь блеять о человеческой душе, клянусь, я отправлю тебя на один из тех чёртовых столов, Дженкинс! - Мы ведь знали, что такое возможно. - Спокойно говорит мужчина, в тайне радуясь, что Кей всё вспомнила. Бишоп снова резко разворачивается к нему. - Но не в такой короткий срок! Понимаешь?! Я больше года потратил на это! Больше года непосредственных опытов и жизнь на то, чтобы понять как это сделать! - И что теперь? Устранить их - это не выход, вы же понимаете? - Если она не может дать нужных результатов, то она бесполезна. - Внезапно успокоившись, отвечает профессор. Шагает к своему столу, садится и принимается изучать свои исследования. Дженкинс начинает паниковать - Сэр...- Бишоп не реагирует. - Профессор. - Ноль реакции. Дженкинс резко встаёт, наклоняется над столом. - Чарльз! - Профессор поднимает на него полный ненависти взгляд. - Её нельзя убивать. Даже с учетом того, что она все вспомнила. Триггер всё ещё работает. Так ведь? Он никогда не был привязан к её амнезии. Помнит она детектива или нет, она всё ещё тот инструмент, который так нужен генералу. - Бишоп не отвечает, но Дженкинс видит, что он обдумывает его слова. - Послушайте, триггер работает. Её установка на уничтожение проблемы - детектива, тоже никуда не делась. И то, что она помнит его, не значит, что установка не сработает. Скорее всего она будет сводить с ума, но никуда не делась же. - Дженкинс замолкает, напряжённо всматриваясь в лицо профессора. Бишоп думает. Щурится. Тянет руку к телефону и набирает номер Крюгера. Откидывается на спинку кресла, не сводя глаз со своего протеже. Дженкинс не шевелится, надеясь, что предотвратил то, чего позволить просто не мог. Больше нет. Бишоп, секунду назад выглядевший раздражённым, хмурится. Непонимающе смотрит на трубку телефона. Тихо смеется, качая головой. Кидает телефон, вскакивает с кресла и идет к выходу. - Да твою же мать! - Рявкает он. - Профессор? - Дженкинс торопится следом за Бишопом. - Что не так? - Бишоп тормозит, поворачиваясь лицом к нему. - То, что этот чёртов детектив увёз Кей в глушь, в которой даже спутниковый телефон не ловит! - Разворачивается и идёт дальше. - Или ловит, но не везде. Я не могу дозвониться Крюгеру. Остаётся надеется, что этот Холстед так же опасен, как о нём говорят. - Снова останавливается. - И, кстати, Дженкинс, - Оскар смотрит на него, - неплохо было бы в следующий раз приводить такие доводы до того, как будет поздно! - К концу предложения его голос взлетает и его аж потряхивает от злости. Он снова отворачивается и уходит прочь. Дженкинс стоит на месте посреди тускло освещённого коридора и не знает злиться ему, смеяться, или начинать волноваться из-за последнего замечания профессора. Он чешет макушку, потом трёт лицо руками, понимая, что при выборе - люди Бишопа, точнее генерала или Кей и Холстед, он совершенно точно будет на стороне последних.***
Кит дёргается во сне, что-то бормоча себе под нос и Кей, так и не уснувшая за это время, кладёт ладонь на его плечо, успокаивающе поглаживая. Мальчик затихает. Кей сдерживает слёзы. Ко всему прочему, её мучает чувство вины перед сыном. Это из-за неё он так неспокойно спит. Она садится в кровати, тяжело вздыхает. Замирает. Прислушивается. Сначала она думает, что у неё снова слуховые галлюцинации, но потом понимает, что на улице кто-то есть. Велес, спавший с ними в комнате, подтверждает её догадки, подняв голову и навострив уши. Кей бесшумно встаёт с кровати, обувается и надевает на себя тёплые вещи. Берёт вещи сына и начинает его одевать. Кит что-то ворчит. - Кит. - Зовёт его громким шёпотом.- Кит, просыпайся. - Мам? - Говорит он громко, трёт сонно глаза. - Тшшш. Тише! - Напряжённо прерывает его. Он моргает. Хмурится. - На улице кто-то есть. - Глаза ребёнка широко раскрываются, он косится в сторону штор, за которыми находится окно. - Нужно быстро одеться. Понял? - Всё так же шёпотом говорит она. Кит кивает головой, помогает ей одеть себя. Когда они заканчивают, Кей берёт его за руку, хватает рюкзак с его вещами и пакетом, который дал ей Джей и тихо идёт к двери. Прислушивается. Вроде бы в доме тихо, но ей сложно сказать точно из-за шума в ушах. Приоткрывает дверь, выглядывает. Бесполезное занятие, в доме не горит ни одна лампа. Они выскальзывают из комнаты, останавливаются у входа в основную часть дома. Кей выглядывает, видит силуэт дивана и искренне надеется, что Джей здесь. Знаками показывает Киту остаться на месте. Сама бесшумно идёт к дивану и облегчённо выдыхает, рассмотрев мужчину. Она садится на корточки, медлит секунду, а потом накрывает его рот своей ладонью. Холстед тут же широко открывает глаза. - Джей. Тише! - Опять же шёпотом говорит она. Он напряжённо вглядывается в её лицо, пытаясь понять чего от неё ждать на этот раз. - Снаружи кто-то ходит. Он хмурится. Садится на диване, прислушивается. И по тому, как резко напряглись его плечи, Кей поняла, что не спятила. Снаружи действительно кто-то есть. Джей тянется к ботинкам и быстро обувается. Встаёт, натягивая на себя куртку. Проскальзывает к окну, осторожно выглядывает. Всматривается. Сначала не видит ничего, а потом краем глаза улавливает движение справа. Полнолуние в данном случае здорово помогает. Он вспоминает странные шорохи и треск, которые слышал вечерами и мысленно ругает себя последними словами. Как можно было быть таким тупицей? Продолжает наблюдать. Один. Второй. Третий. Четвертый. Чёрт. Они по уши в дерьме. Джей осматривается, думая. Пригнувшись отходит к дивану, подзывает Кей и пацана. - Это военные. - Говорит он. - Откуда тебе знать? - Спрашивает Кей и Холстед с трудом сдерживает себя, чтобы не нагрубить. - Я не разглядел нашивок на их одежде, но так двигаются только военные. - Ехидно говорит он. - Плюс, из всех возможных вариантов того, кто мог притащиться в такую глушь, наиболее вероятным представляется вот какой - твой приятель Бишоп просто соскучился. - Зло шепчет. Кей щурится, возмущённая таким тоном, но потом вдруг отступает. Теперь, когда она всё вспомнила, ей слишком непривычно видеть Джея таким. - Так. Они будут использовать шумовые гранаты. - Откуда ты...- Снова начинает Кей, но затыкается под его взглядом. - До того, как они это сделают, нужно заставить их поверить, что мы пытаемся выбраться в задней части дома. Тогда хотя бы часть из них уйдет туда. После, когда гранаты окажутся тут, вы не шевелитесь до тех пор, пока я не скажу. Ясно? - Смотрит на Кей, потом на Кита. Оба кивают. - Как только я говорю «сейчас», вы бежите в лес, используя машину, как прикрытие, ясно? - А ты? - Совсем тихо спрашивает Кит. - Я догоню вас позже. - Нельзя использовать машину? - Спрашивает Кей. - Она уже неисправна. - Спокойно отвечает Холстед. - Но... - Первое, что сделал бы я - это лишил противника средств передвижения. Кей молчит, испытывая абсолютно глупое и невероятно неуместное желание прикоснуться к нему, но берёт себя в руки и делает всё, что он говорит. Холстед перемещает их ближе к двери, бесшумно повернув диван поперёк комнаты. А сам пошёл в спальню, намеренно шумя и роняя вещи в той комнате. Кей вздрагивает, когда он внезапно оказывается рядом. - Готовы? - Шепчет он. Они кивают. - Три. Два...Один. Обнимает ребёнка и Кей за плечи, прикрывая их головы и в этот же момент раздаётся звук разбитого стекла, затем что-то тяжёлое падает на деревянный пол. Следует резкая вспышка. Чуть правее от них. И ещё одна, немного левее. Кто-то разбивает окно в спальне. В окне, под которым сидели они медленно появляется ствол винтовки. Холстед ждёт. У того окна, которое находится на «кухне» появляется второй ствол. Холстед не двигается. В спальне слышится топот двух пар ног, вот только он заблокировал дверь. Он знает, где кто находится. Резко поднимает руку вверх, хватаясь за ствол, тут же поднимается на ноги, втягивая противника в разбитое окно, выкручивает ствол и пока мужчина, теряя равновесие, падает, Джей выхватывает винтовку. Переворачивает её в воздухе, стреляет один раз, в голову. Пригибается, услышав выстрел, подбегает к двери, распахивает её и стреляет в того, кто стоит у второго окна. - Сейчас! Гаркнув нужное слово, Джей снова выглядывает из-за косяка, обстреливая противника. И стреляет, пока не видит, что Кей, Кит и волк добрались до машины. Стреляет ещё один раз, выскакивает из своего укрытия, слышит грохот в доме, но не обращает на это внимания. Шагает к тому, кто стоит у окна. Видит, что мужик поворачивает ствол в его сторону. Холстед кидает в него свою винтовку и пока тот отмахивается, делает два широких шага и бьёт его в челюсть. Хватает за запястье, резко заламывает его до хруста, слышит крик, бьёт свободной рукой в локоть, выбивая сустав. Он мог бы просто застрелит его, как первого. Чище и быстрее. Но он слишком долго держал себя в рамках. Поднимает ногу, бьёт в колено, выбивая и его. Мужчина падает на здоровое колено. Джей двумя шагами обходит его, встав за спиной. Медлит секунду, ещё секунда уходит на то, чтобы свернуть мужчине шею. Дым от гранат частично скрывает его от двух оставшихся военных. Он прекрасно слышит их. Топают, как слоны. Холстед наклоняется, берёт обе винтовки и вешает их крест накрест себе за спину. На всякий случай. Пятится, отступает к углу дома. И в тот момент, когда оба военных показываются на крыльце, он отступает за угол. Ждёт. Слышит тихий скрип чуть ближе. Ждёт. Шумное дыхание. Ждёт. Видит ствол, постепенно появляющийся из-за угла. Ждёт. Когда появляется рука, с пальцем у курка, Джей хватает её левой рукой, тянет на себя, вбивая локоть правой в глотку мужчины. Но тот оказывается проворнее двух первых. Он не цепляется за винтовку, отпускает её, освобождая обе руки. Блокирует удар левой, попутно выкручивая кисть правой и Холстед теряет преимущество. Пропускает удар в живот. Блокирует тот, который должен был сломать ему нос. Злится, когда слышит звук, который издаёт нож из хорошей стали, когда его резко вытаскивают из чехла. Скорее поддавшись чутью, чем что-то видя, Джей выставляет согнутую в локте руку перед собой и чувствует как острое лезвие режет ткань куртки, а после и его кожу. Чувствует боль, но это только злит его ещё больше. Мужик снова замахивается, Джей блокирует удар, плавным движением поворачивает руку и запястье противника хрустит, нож падает на землю. Джей выхватывает свой пистолет, приставляет его к челюсти мужчины снизу и жмёт на курок три раза, превращая череп военного в кровавое месиво. Раньше, чем труп бесформенным мешком падает на землю, Холстед выходит из-за угла, не таясь, не выгадывая и тем самым застав последнего из четвёрки врасплох. Только псих попрёт напрямую. Ему хватает секунды, в течении которой мужчина медлит, чтобы обезоружить его и приставить к башке пушку. - Какого хрена вы здесь забыли? - Сухо задаёт вопрос детектив, пытаясь восстановить дыхание. Мужчина тихо смеётся вместо ответа. - Жить надоело? - Прижимая дуло пистолета к его виску, спрашивает Холстед. - Ты всё равно меня пристрелишь. Но я хотя бы повеселюсь перед смертью. Знаешь почему? - Джей облизывает пересохшие губы. - Потому что правильная цифра - пять. - Шепчет мужик, начиная смеяться громче. Холстед хмурится. А потом ему внезапно становится холодно. Он жмёт на курок, вышибая мужику мозги, разворачивается и бежит в лес. Пять. Их было пять.