Стокгольмский синдром

Грань между правильным и неправильным превращалась в пыль, которую подносил ветер безумия и уносил прочь. Все принципы, моральные устои и предрассудки смешивались в водовороте вполне контролируемых чувств, а вихрь этот творил вещи похуже, чем могло представиться. Сара швырнула стеклянный стакан в стену, за ним второй и третий, ненавидя весь мир, ополчившийся против неё. В зону видимости попала книжка, подаренная Майклом, и новый поток бессилия захлестнул с головой. Нельзя было идти, говорить и слушать его пламенные речи. Нельзя было заново открывать эту старую дверь и принимать неверные решения, основываясь только на своей интуиции, которая раз за разом вела в непроглядный и страшный лес. Столько «нельзя» могло осуществиться, если бы хватило смелости отвергнуть предложение Никсона и спокойно задуть свечки на любимом шоколадном торте. Но такой исход казался чем-то далёким и неправильным. Словно сама неведомая сила тащила её все эти месяцы в лечебницу, да повода не находилось. Сара пустым взглядом окинула лежащие осколки и почувствовала себя такой же разбитой. Мало кто отмечает свой день рождения в месте, о котором не принято даже думать. С самого утра лились поздравления во всех мессенджерах, курьеры доставляли подарки, лежавшие уже несколько часов без детального осмотра, потому что настроения у именинницы не было. Абсолютно весь окружающий мир потерял свою яркость, стал тусклым, таким же, как и стены в камере Майкла. Висок неприятно жжёт от лекарственных мазей, она всё ещё не может поверить в произошедшее. Только-только вспоминает их разговор, нелепые, но нужные прикосновения и теряется в ощущениях, вызванных простым появлением монстра под кроватью. Но на самом деле она — не маленькая девочка, пугающаяся каждого шороха и спящая с включённым светом, и ей полагалось адекватно реагировать на все испытания. А он — не такой уж и монстр, если сравнивать с остальными и не живет под кроватью, хотя Сара не знает что лучше. Собственный дом перестал быть защищённым и способным укрыть её от чужих глаз. Где-то там, за забором, прячется мужчина. Ростом выше среднего, худощавый и с изуродованным лицом, часть которого спрятана под капюшоном и его падающей тенью. Достаточно лишь знать, что он там, чтобы цепкие лапы страха впились во всё тело и парализовали её. Сара делает пару вдохов, осознавая насколько беспомощна в сложившейся ситуации. Закрытая на все замки дверь не сможет выдержать и двух сильных ударов ногой. — Тебе нужно сменить замки, а по-хорошему всю дверь, — Майкл постучал по деревянному косяку и усмехнулся при виде поломанных петель, — я смогу починить, но пожалуйста, установи другую. — Я не собиралась делать этого до лета, — озадаченно ответила Сара, — и сигнализация работает исправно, так что дверь подождёт. У меня кредит на машину горит. Майкл как-то страдальчески вздохнул, покачал головой и поднялся, сдвинув ногой инструменты. — Из-за тебя засадили порядком восьми преступников, мой очаровательный мозгоправ, — он заправил выбившуюся прядь ей за ухо и притянул к себе, — электрощиток у тебя находится на улице, в заднем дворике и обезвредить сигнализацию не составит труда, как и оставить без света весь дом. Я беспокоюсь, что обозлённые знакомые тех заключённых начнут ножи точить и придут сюда. А поскольку я не могу быть рядом с тобой постоянно, то перспектива увидеть твой обезображенный труп меня не радует. Узнай, сколько нужно денег на установку двери и скажи мне. Сказать она не успела по причине, поразившей до глубины души. Сара опомнилась быстро, когда лампочки в люстре забарахлили, предвещая беду. Сначала в ванной, гостиной, прихожей, а затем и на кухне, — свет потухал поочередно, оставив комнаты утопать в кромешной ночной темноте. Перед тем как зайти в дом, закрывая машину, Сара увидела странный силуэт на другой стороне улицы, но не придала этому значения, полностью сосредоточенная на своих переживаниях. Прошло три часа, два стакана вина притупили физические способности, расслабив мышцы. Паника охватила её моментально, наглухо заставив позабыть о лежащем рядом телефоне и всех средствах защиты в ящиках. Хотелось закричать, но горло будто сжали, и кроме хриплых звуков она ничего не могла издать. Стоявшая тишина была звонкой, проедавшей кожу и срывавшей тонкие струны самообладания. В ней слышен стук сердца, что бьется быстрее обычного и разгоняет вместе с кровью адреналин в жилах. — Никогда не закрывай глаза, — Майкл посветил фонариком в неё, — когда тебе страшно. Иначе рискуешь стать уязвимой и слабой. Знаешь, что страх делает с людьми? — Нет, — смеясь и прикрываясь от назойливого свечения легкомысленно сказала она. — Он превращает нас в машину для убийств. Инстинкты самосохранения начинают безотказно управлять тобой. Когда мы боимся чего-то или кого-то, мы готовы пойти на всё, лишь бы спасти себя. А мысли об убийстве как раз лезут первыми, ведь так можно полностью защититься. Сара попыталась успокоиться, припоминая все слова Майкла. Ведь он всегда говорил истину, спасавшую во всех случаях. Ничего не помогало избавиться от липкого и вязкого ощущения, заполнившего весь мозг. Убивать О’Нил и не думала, рука не поднимется даже под дулом пистолета, но таковые позиции сдались стремительно. Время шло, минуты текли, и один чёрт знает, что с ней будет. В доме нет никого, кто мог бы помочь, кроме неё самой. На секунду разум осветила мысль: вдруг это детские шалости или подростковые вызовы и бояться нечего? Но слышимые тяжелые шаги на крыльце избавили от глупой надежды. Сара продолжала стоять у стола, не сводя взгляда с двери и чувствуя себя загнанной мышью. Чем ближе он подходил, тем сильнее сжимались у неё лёгкие. Лёгкий стук в дверь, наславший мурашки по коже, и кулак мужчины врезается в стеклянную вставку. Одновременно с этим телефон на столе начинает дребезжать, звонкий рингтон отражается от стен, прерывая тишину. Не переставая смотреть вперёд, Сара нащупывает смартфон и подносит к уху, наполовину избавившись от гадкого предчувствия. — Мне тут разрешено звонить, — радостно начинает Майкл, — правда только три раза в день. Ну так что, мозгоправ, вам понравился мой подарок? Второй, более сильный удар заставляет вздрогнуть и неосознанно отойти назад. Она слышит, как трескается стекло, возню с замками и с ужасом осознаёт, что видит небрежные и растрёпанные волосы на макушке у человека, пришедшего за ней. С накинутым капюшоном он казался не таким пугающим. — Почему ты молчишь? — Уже серьезным тоном интересуется Майкл и нервно теребит провод, — я слышу как ты дышишь, Сара. Ты в порядке? Скрежет поворачиваемой ручки и тонкая полоска света от уличного фонаря проскальзывает в коридор. Прохладный воздух врывается в помещение, вихрем подхватывает квитанции об аренде, и бумажки падают у ног вошедшего. — Нет, — сглотнув ком в горле отвечает О’Нил, прижавшись спиной к стене. — Забыла сменить дверные замки. Мужчина прикрывает за собой дверь, напрочь испугав девушку. Поднимает палец, машет им в предупредительном жесте, и его тяжёлое дыхание насылает новую порцию страха. — Помнишь мои слова? — через голос она может почувствовать появившееся напряжение в нём. — Не закрывать глаза, — шепчет Сара и вместе с волнением приходит неуместный смех, так и рвущийся наружу. Метательный нож, вошедший в деревянное покрытие, задевает край уха. Незнакомец ещё немного смотрит на неё, склонив голову и не произнося ни звука. Он возится с карманом, достаёт два оставшихся ножа и запускает их наугад в неё, молниеносно отворачивается и убегает к выходу, оставив запах сожжённых шин после себя. — Сара, не молчи, — цедит Тёрнер, вырывая её из плена оцепенения. — Немедленно скажи хоть что-нибудь. От незнакомца след простыл, но в воздухе всё ещё витают нотки угрозы и опасности. Уличный свет фонаря освещает часть коридора, вдалеке можно услышать голоса проходящих людей и понять, что её только что пожалели. Она не двигается, одержимая этой мыслью. Одно дело, когда читаешь такие случаи в новостных сайтах, а другое — когда сталкиваешься с этим сама. Нехороший жар охватывает все тело, от кончиков пальцев поднимаясь лавовой волной всё выше и выше, испепеляя остатки хладнокровия. Сара неторопливо присаживается на стул, широко распахнутыми глазами смотря на место, где стоял мужчина и не веря, что всё происходящее не вымысел и не галлюцинации. В одной руке держит маленький ножик с прицепленной запиской, не испытывая никакого желания открывать её. — Я здесь, — прокашлявшись успокаивает Майкла, а заодно и себя, — всё нормально. — Что это было? Кто приходил? — По твоему сценарию: выключили свет и сигнализацию, — она кинула холодное оружие на стол и с непреодолимой усталостью прошлась ладонью по лицу, — какой-то мужчина вошёл и просто, — Сара запнулась, на секунду испугавшись его возвращения, но это был просто прохожий, — пялился на меня и коллекцией ножей похвастался. — Он ранил тебя? — Череда вопросов, льющихся из мужских уст понемногу убавляли тревожность. Майклу было не все равно, а это не могло остаться без внимания девушки. — Нет, не совсем. Мне нужно вызвать полицию, Майкл, может удастся найти его следы. — Не выходи на улицу, — попросил он, — и держи телефон при себе. Будет лучше, если ты приедешь завтра ко мне и мы обсудим это. — До свидания, Майкл. Конечно она не приедет. Опыт показал ей, что бывает, когда возвращаешься в прошлое. С неё довольно. Звонка вполне хватило, чертовых советов и факта психопатии, разрушивших всё отстроенное с тщательностью и кропотливостью. Сара дозвонилась Никсону, кратко описав ситуацию и попросив приехать, взяла заново ножик и прислонилась к стене, прокручивая его пальцами. Такой маленький, но способный убить при нужном попадании. Её не хотели убивать. Это было предупреждение, вот только отправитель оставался неизвестным. Маниакально-депрессивный психоз, маниакальный тип. Она посветила фонариком на бумажку и впервые ощутила себя совершенно не готовой столкнуться с обратной стороной своей работы. Сбитая с толку, О’Нил несколько минут рассматривала послание, написанное детским почерком. Кривые и пляшущие по строчке буквы, непонятный шрифт, становившийся то крупным, то мелким. Нет сомнений, что записку писал ребёнок, которого наверняка заставили или дело кроется во взрослом, чьи умственные способности остались на уровне яслей. В любом случае, до приезда копов оставались минуты и Сара воспользовалась лучшим — по её мнению — решением: налила себе добавки вина, дабы приглушить кратковременный стресс, вызванный появлением столь незваного гостя.