Амальгама

— Ты с ума сошел? — зашептал Лука, когда теплые сильные руки втянули его в темный уголок коридора. — Матч через десять минут… — Прости, — виновато произнес Иван, прижимая его к себе и утыкаясь носом во встрепанную копну волос. — У меня опять… Поможешь? — Иво, может, после игры? — осторожно уточнил Лука, чуть отстраняясь. — Но ты ведь в запасе… И после травмы. Тебя максимум на десять минут в конце выпустят, — Иван умоляюще взглянул на него. — А я сорвусь иначе. — Ох, ну ладно, — сдался Лука. — Только быстро и очень осторожно. Он расстегнул куртку и оттянул ворот футболки, обнажая не тронутую загаром белую кожу. По его ноге вдруг скользнуло что-то теплое и пушистое, и он погладил ладонью огненно-рыжий хвост с бурым кончиком. Иван в предвкушении облизнулся, обводя языком белые удлиненные клыки, и лизнул его в плечо, прикидывая место прокуса. Чертыхнувшись про себя, Лука опёрся спиной о стену — сколько бы раз это ни происходило, он все никак не мог привыкнуть, и к горлу в очередной раз подкатила тошнота. Он зарылся пальцами в мягкие светлые волосы, теребя мохнатые рыже-бурые ушки, и ахнул, когда клыки прокололи кожу. Перед глазами все закружилось, но длилось это недолго — Иван быстро слизывал выступающую кровь, и вскоре отстранился, вынимая из кармана приготовленный заранее пластырь. Лука первый потянулся за поцелуем, завороженно наблюдая, как из полулиса Иван превращается обратно в человека, и ойкнул, когда пластырь перекочевал на законное место на плече. — Вечером сможешь взять ещё, — пообещал он, прекрасно понимая, что сильному и энергичному оборотню такое количество — на один зубок. — Ты ведь останешься? — Останусь, — пообещал Иван, мягко прижимая его к себе. — Естественно, останусь. Но сейчас надо идти, пока нас не хватились.