Амальгама

Возбужденный гул трибун едва доносится в расположенные под трибуной… не раздевалки, а скорее технические помещения. Сотрудники клуба уже вытаскивают одного за другим подзаряженных андроидов из капсул и быстро проверяют все настройки. Металлические корпусы начищены, все царапины заделаны, а поверх наложена белая свежая краска формы. Роботизированный футбол давным-давно вытеснил обычный — эти игры куда жестче и интереснее человеческих, здесь порой калечат бесповоротно, ломают ювелирно выполненные машины на потеху публике. Андроиды все до одного выполнены в мельчайших деталях, в каждого вживлен мощный искусственный интеллект. Порой кажется, что даже слишком мощный. Набор качеств, как физических, так и интеллектуальных, у каждого свой, подобранный непредсказуемыми генераторами и создающий такое необходимое разнообразие еще на стадии планирования нового игрока. Номер 10 медленно кивает своему технику, подтверждая, что все системы работают без сбоя. Его гарантийный срок уже подходит к концу, но его тело выполнено настолько тщательно и мастерски, что работает не хуже совсем новеньких роботов. Техник напоследок проверяет заряд батареи, индикатор которой расположен на левом локте, и отходит к номеру 2, которого прилично поваляли в одном из последних матчей, и его проверять надо с особой тщательностью. Номер 10 поворачивает голову и внешне безэмоционально, но внутри весьма тревожно (черт бы побрал ИИ, настроенные на моделирование человеческих чувств внутри железной коробки с проводами) наблюдает, как в очередной раз техники подтягивают винт на лодыжке номера 11. Тот медленно поднимает взгляд и едва заметно кивает номеру 10, мысленно подбирая наиболее подходящую из пяти вариантов программ ободряющей улыбки. Он еще не вполне вышел из «электронной комы», как в шутку выражаются местные техники. Номер 10 переводит взгляд на индикатор батареи номера 11 и благоразумно не включает программу нахмуренного лица. Батарея, буквально минуту назад отключенная от аппарата, уже разряжена на четыре десятых процента. А впереди еще полтора часа беспрерывной напряженной работы. Вдруг на другом конце помещения раздается грохот — открутившие ногу номеру семь техники не удержали вдвоем тяжелый корпус. Все остальные люди тут же кидаются на выручку, а тем временем двери «раздевалки» уже разъезжаются в стороны. Приходит время выходить на поле. Номер семь сегодня в запасе, поэтому команда все же строится без него, даже не глядя в сторону окрашенных в темные цвета соперников. Сегодня игра будет жесткой, зрители истосковались уже по бойне. Номер 10 незаметно протягивает руку и касается ладонью ладони стоящего впереди номера 11. Его ИИ давным-давно определил этот жест как наиболее подходящий для оказания поддержки. Номер 11 переминается с ноги на ногу и передает мысленное сообщение: «Все хорошо». Мало кто из разработчиков андроидов предусматривал, что функция «ложь» подключится сама собой, вместе с развитием ИИ, но отключение ее привело бы к обрушению более сложных систем, и потому на это просто закрыли глаза. Игра начинается по свистку робоарбитра и с первых же секунд темп идет сумасшедший. Вся энергия андроидов уходит на мгновенное формирование тактики и адаптации ее под действия противника, и номер 10 не замечает, как номер 11 постепенно снижает скорость до недопустимо малой. На сороковой минуте сносят номера 4 их команды, и, пока арбитр анализирует сложившуюся ситуацию, сравнивая физические данные андроида с его реакцией на фол, номер 10 ищет взглядом номера 11. Тот стоит у кромки поля в странно скрюченной позе, не особо выделяющейся для взглядов техников, но отлично заметной для глаза точных машин. Номер 10 хмурится, забывая отключить мускулатуру лица, и незаметно смещается ближе. Номер 11 качает головой, пользуясь тем, что все камеры и внимание зрителей все еще обращено к номеру 4, которому техники прикручивают обратно выбитое колено, но номеру 10 подтверждение гипотезы не нужно. Шкала на индикаторе батареи опустошена на треть, и он, подбегая вплотную, хватает номера 11 за ладонь. Ток скользит по их рукам, подзаряжая батарею номера 11, и тот пытается разорвать контакт. «Прекрати» — передает прямо ему в голову номер 10. — «Тебе нужно». Через минуту игра возобновляется. Крики стадиона оглушают, андроиды и сами периодически выкрикивают что-то, предназначающееся для всех, а не только для своих игроков. Защита у обеих команд неплоха, но вот наконец игра смещается с середины к воротам соперника. Номер 10 спешит вслед за всеми и, уже практически вбегая в штрафную, видит, как мяч отлетает от ноги номера 11 прямиком в воронку за спиной вратаря. Электронное табло над стадионом вспыхивает цифрами, и номер 10 не может сдержать восторженного клича. Но тут вдруг арбитр резко свистит в свисток, и на мгновение кажется, что гол отменят, но нет, хуже: подлым приемом намеренно сбитый номер 11 валится на газон, его шея неестественно вывернута. Реальность доходит до сознания номера 10 не сразу, и он тупо наблюдает, как техники мчатся с чемоданчиками с оборудованием, а номеру 9 противоположной команды отключают питание — как это делают при проявлении очевидной бессмысленной агрессии. Его на поле не увидят еще три матча точно. В перерыве вся команда вваливается в маленький реабилитационный кабинетик. Номер 11 лежит на столе, подключенный к куче датчиков, но, к счастью, голову поворачивает. — Я в порядке, — голос идет с перебоями. — Никакие крепления и провода не испорчены. Номер 10 единственный не улыбается в ответ на это заявление. По одному, после стандартных слов поддержки, андроиды покидают тесное помещение, и вскоре они остаются вдвоем — техники пока отсутствуют. — Ты должен им сказать, — номер 10 выбирает из всех выражений лица наиболее тревожное и заботливое вместе с тем. — Они помогут. — Они вышвырнут на свалку, — равнодушно возражает номер 11, и вздыхает в ответ на скептический взгляд, — Ну да, со склонностью к драматизации у меня перебор. Но я не хочу в музей раньше времени, ты же понимаешь. Я ведь даже еще гарантию не отыграл. — Но так продолжаться не может, — номер 10 автоматически выставляет горестную рожицу. — Ты не понимаешь? С такой скоростью разрядки у тебя точно будут проблемы. — Я справлюсь, — резко возражает номер 11. — Но за заботу спасибо. Номер 10 тихо вздыхает механической грудью, делает несколько колеблющихся шагов вперед и, наклонившись над столом, касается железных губ своими. По помещению разносится тихий звон, и они оба невольно улыбаются, молча недоумевая, что же люди находят в этой ласке. — Лучше бы замкнул мне нерв удовольствия, — ворчит номер 11. — Хотя лучше потом. Отключишь сегодня свою систему в колбе? — Обязательно, — номер 10 вымученно улыбается и вдруг чувствует необходимость произнести человеческое имя, предназначенное вообще-то для болельщиков, — Гарет… — Лукита, — заторможенно разъезжаются в улыбке холодные блестящие губы. — Игра возобновляется через три минуты сорок шесть секунд. — Гол был совершенен, — напоследок подмигивает номер 10 и быстро покидает комнату, слыша острым слухом приближение техников за стеной. Номер 11 мечтательно улыбается вслед. Со счетов его еще списывать рано.