unreliableness

      Аллен начинает видеть Неа, когда ему исполняется шестнадцать лет. Поначалу в зеркале отражается лишь фигура: высокая, чёрная, злым оменом нависающая над экзорцистом. Но чем больше проходит времени, тем более человеческими становятся у этой фигуры черты. В какой-то миг Аллен начинает видеть тёмные вьющиеся волосы, золотые глаза и вечную улыбку, которая на молодом лице совсем не выглядит ужасающе.       Бояться Неа, которому не дашь больше семнадцати лет, становится и правда проблематично.       А потом его призрак получает возможность говорить. И, наверное, этого момента стоило бы ждать с ужасом. Отметить чёрным цветом в календаре. Рассказать о произошедшем руководству. Побыть ответственным экзорцистом и застрелиться, чтобы не попасть под влияние врага.       Но всё это напрочь вылетает из головы, когда Аллен осознает, что именно говорит Неа.       — Ходи как египтянин. Как насчёт купить зонт, как у Графа? О, это будет такой пранк!       Создаётся впечатление, что в его голове обитает не один из врагов Ордена, а дикая смесь Лави и тех сумасшедших близнецов.       Неа не делает ничего, чтобы ему понравиться или же переманить Уолкера на свою сторону. Он находится в каждом отражении, незримо всегда следит. Но единственное, ради чего он использует подвернувшуюся под руку возможность, это бесконечные шутки и озвучка вариантов розыгрышей.       Аллен даже как-то разочарован, что ли. Скажи кому, что Ной предлагает покрасить брови Рувелье дёгтем, ему не только не поверят, его в доме для душевнобольных запрут. А этот только и будет дальше смеяться и делать всё более безумные предложения.       Но в одном у присутствия Неа есть невероятный плюс: с ним больше совершенно не одиноко, пусть Аллен и не может сказать, что испытывает по отношению к врагу. Ему шестнадцать, и этого пока что достаточно.

***

      Аллен начинает видеть Неа, когда ему исполняется шестнадцать лет. Для соулмейтов это классическая ситуация. Неа бы тоже видел своего, если бы успел дожить до подходящего возраста — он умер за неделю до того, как ему самому исполнилось столько же. Кто-то, правда, говорил, что Четырнадцатому на момент смерти уже было семнадцать, но всё это слухи, не подтверждённые никем и ничем.       Жить в чужом теле до отвратительного скучно. Да, у Неа есть возможность видеть жизнь Аллена, наблюдать за миром через его глаза. Но просто смотреть и непосредственно взаимодействовать — это совершенно разные вещи. Несравнимо разные.       И пусть Неа жаль, что чтобы вернуть себе тело, Уолкера ему придется убить, какая-то часть него с нетерпением этого ожидает. Быть безмолвным свидетелем ему осточертело в край.       Аллен не должен был узнать о Неа. Обычно люди не понимают, что внутри них Ной, до самого момента пробуждения. Тем более, если в них не просто сущность, а полноценная душа.       Более того, люди не видят Ноев в отражающих поверхностях. Для этого у них есть соулмейты. Их и только их видят в зеркале.       Но не в случае Аллена.       Неа долго думал, что могло стать этому причиной. Благо, пока Уолкер не мог его слышать, времени было навалом. Стоило только присмотреться.       И вариантов на самом деле оказалось всего два: либо Неа и Аллен и правда соулмейты, что маловероятно, потому что тогда Аллен сразу бы видел его как человека, а не бесформенную тень в крышке рояля, либо…       Либо настоящий соулмейт Аллена давно уже мёртв, что и позволило совершить такую подмену.       Неа улыбается и бесконечно шутит, пытаясь как-то подбадривать и поднять мальчишке настроение. Как-то исправить ситуацию он не в состоянии, но слегка улучшить Аллену жизнь — вполне может быть.       Остаётся только надеяться, что Аллен никогда не узнает правду, потому что придурок-соулмейт — всё равно куда лучше, чем зияющая дыра на месте души.